Серия конкурсного фанарта #1

[ST:TOS]

Название: Discworld? Fascinating...
Фандом: Плоский мир Терри Пратчетта /Стар Трек: ТОС




Название: Без названия
Фандом: Доктор Кто /Стар Трек: ТОС

@темы: Конкурс кроссоверов, Фанарт, Игры

---

[Лони]

Автор:  Лони
Бета:  Джулс
Фандом: TOS, на основе 1х29 «Operation Annihilate»
Пейринг: Спок/Кристина
Рейтинг: PG
Жанр: флафф
Примечание: За неимением искомого приходится писать самой, поэтому, если тапки, то, пожалуйста, не очень тяжелые

Кристина часто не понимает мотивов, которыми руководствуются старшие офицеры, но сейчас это уже переходит границы.
Она не понимает, почему МакКой позволяет этому смертельно опасному существу остаться в организме Спока. Почему доктор не пытается провести полную операцию и вытащить каждый кусочек этой твари, которая разъедает нервную систему вулканца, оставляя за собой длинный шлейф из адской боли и сумасшествия.
Она не понимает, почему капитан позволяет полуживому коммандеру вернуться на планету, подвергнув тем самым его двойной опасности.
Она не понимает, почему Спок вместе со всеми ищет решение проблемы, хотя по-хорошему ему надо лежать под сильнодействующим обезболивающим.
Она не верит в полный контроль вулканца над болью. Она видит, как передергивает его спину, и, как, старательно скрывая это от окружающих, Спок мучительно жмурит глаза и сжимает кулаки, пытаясь подавить невыносимую боль.
Она сама также впивается пальцами в свои ладони, каждый раз, когда замечает это. Ей кажется, что больше никто даже и не пытается увидеть.
И когда образец существа умирает под мощным излучением светового спектра, она не разделяет общей радости.

Спок ставит контейнер на стол, и Кристина видит, как он вновь ведет плечом. Боль, вероятно, чудовищная.
- Можно отправлять в лабораторию, - сообщает вулканец, собираясь уйти.
- Мистер Спок, - Кристина хватает его за руку.
Спок подавляет желание тряхнуть рукой – он знает, что людям важен тактильный контакт.
- Да, мисс Чэпел? - спокойно отвечает он.
Кристина смотрит на свою руку и поспешно убирает ее.
- Извините.
Спок кивает.
- Вы же хотите, чтобы они испытали свет на Вас?
- Это самое разумное решение, - Спок редко отвечает односложно.
- Оно может убить вас, - Кристина говорит спокойно, и Спок отдает должное ее выдержке.
- Этот вариант не исключен. Но, кроме меня и племянника капитана, подопытных у нас нет. Рисковать жизнью мальчика еще более нелогично, чем моей.
- Это существо... оно во всем вашем организме, - продолжает Кристина. Каковы шансы, что Вы не умрете с ним?
Споку это кажется немного странным. Удивительно, но Кристина в отличие от остальных не ждет, что он скажет какое-то примерное прилагательное, она ждет именно его ответа, с подробным процентным описанием.
- Поскольку это неизвестное нам существо и мы еще не получили результаты его вскрытия, тяжело сказать точно, - Спок чувствует, что разговор затягивается, а времени у них не так много. – Извините, мисс Чэпел.
Он не успевает развернуться к двери. Сестра делает шаг и, не прикасаясь к нему, встает на цыпочки, прижимаясь своими губами к его. Он не пытается сделать шаг назад. Для него не секрет ее чувства к нему. И этот порыв он расценивает в качестве своеобразного прощания на любимый человеческий случай «если». Поэтому Спок позволяет сестре Чэпел этот небольшой контакт.
За поцелуй она, кстати, не извиняется.


Кристина старается держать себя в руках. Она вдыхает и выдыхает несколько раз, прежде чем перешагнуть порог, чтобы вручить МакКою результаты вскрытия существа. Она делает первый шаг, чуть ли не зажмурившись.
- Доктор, результат первого анализа останков существа, - докладывает она, все еще не глядя по сторонам.
И только уловив тревожный взгляд МакКоя, направленный в сторону, она позволяет себе проследить его. Живой и по виду вполне здоровый Спок сидит на стуле. Капитан и доктор одинаково обеспокоенно наблюдают за ним.
Кристина не разрешает себе нервничать – все хорошо, возможно они просто переволновались. Она полна радости и смущения ровно до тех пор, пока МакКой не зовет ее помочь. Доктор придерживает Спока одной рукой, Кристина считает логичным переутомление коммандера ровно до тех пор, пока Спок не ударяется об угол. Сердце обрывается, когда она понимает, что вулканец абсолютно слеп.


Когда Спок приходит в себя после очередного лекарства МакКоя, он видит. Сначала яркое пятно, медленно превращающееся в потолок лазарета. Затем цвета. Пока он свыкается с этой безусловно приятной мыслью, он ощущает прикосновение. Пальцы, переплетенные с его. Ему даже не надо задумываться, чья ладонь крепко сжимает его руку.
Он аккуратно переводит взгляд, глаза режет, боль отдается в висках. Рядом с ним стоит сестра Чэпел. Кристина смотрит на показания приборов, поглаживая пальцами кожу его ладони. Спок чуть приподымается на кровати.
Кристина тут же отдергивает руку. Снова. Как тогда. Спок отмечает про себя удивительную силу воли этой молодой женщины. Она принимает его правила, несмотря на то, что ей так хочется играть по своим.
- Как Вы себя чувствуете? – она спрашивает добрым медицинским тоном.
- Лучше, - Споку почему-то не хочется рассказывать ей о вернувшемся зрении, но она не спрашивает прямо, а значит, ему нет необходимости лгать.
- Хорошо, - она смотрит на него и не улыбается, вопреки своему обычному поведению с пациентами. – Хорошо, - повторяет она срывающимся голосом. И судя по всему это не первые ее слезы за последние часы.
Споку все еще не очень понятны эти проявления эмоций, но он уже достаточно хорошо изучил людей, чтобы успокоить.
- Я буду в порядке, - обещает он.
- Конечно, - теперь Кристина улыбается, не скрывая слез в голосе, и замирает в порыве снова сжать ладонь вулканца. Спок видит, что ее рука застывает в нескольких сантиметрах от его - она так и не решается нарушить его личное пространство.
- Я позову доктора МакКоя, - поспешно сообщает Кристина и уходит.
Закрывая глаза, Спок думает о том, что сестра Чэпел – единственная на этом корабле, кто не пытается его изменить.

@темы: ТОС. Сезон первый, ТОС. Фики, Чепел, Спок, Творчество

---

\\//

[Jupiterian]

Текстовые смайлы на тему Трека:
Star Trek Smileys

@темы: Всякое разное, Интернет

---

Конкурсный фанфик #6: Все дороги ведут в Вавилон

[ST:TOS]

Название: Все дороги ведут в Вавилон
Фандом: Вавилона -5 /Стар Трек: ТОС
Герои: Команда "Энтерпрайза" и Иванова
Рейтинг: G
Таймлайн: ТОС - после конца серии «Путь на Вавилон», Вавилон-5 - где-то середина четвертого сезона.

- Расчет координат закончен, - приятным голосом сообщил бортовой компьютер.
- Ну наконец-то, - проворчала Иванова. – Что? Компьютер, насколько вероятна ошибка в расчетах?
- Вероятность ошибки 0,000…
- Достаточно, - она и так понимала, что ошибки быть не могло. Вокруг сияли совершенно незнакомые звезды. - Что с двигателями?
- Двигатели неисправны.
-Великолепно. И как мне прикажете выбираться из этого медвежьего угла с неработающими двигателями?
- Запрос не понят.
- Игнорируй.
На некоторое время воцарилось молчание.
- Включить сигнал бедствия, - наконец скомандовала Сьюзен и со вздохом откинулась на спинку кресла. Оставалось только ждать. Что она будет делать, если её подберет судно сил Земного Альянса, Иванова старалась не думать.
«Мэйдэй. Мэйдэй. Мэйдэй» - на всех частотах взывало крошечное суденышко, затерявшееся в космической бездне…

Рутинный патрульный вылет обернулся для звена «Альфа» стычкой с пиратскими рейдерами. Ничего серьезного, но преследуя пиратов, им пришлось столкнуться с группой подкрепления, на всех парах летящей к проходимцам. Казалось бы, тоже ничего из ряда вон выходящего – за последнее время им приходилось гонять и более сильных врагов, но… Дурацкая случайность, хуже которой сложно что-то придумать - не смотря на то, что выстрел прошел по касательной, на обратном пути у командира группы, Сьюзен Ивановой, начал барахлить двигатель. В гиперпостранстве.
- Альфа-один, вы отклоняетесь от курса. Альфа-один!
- Сама вижу. Двигатели глохнут. Попытайтесь меня зацепить.
Однако все попытки заканчивались неудачей – с неработающими двигателями она не могла стабилизировать корабль, и тот, в результате, беспорядочно вертелся, подвластный гиперпространственным течениям.
Бросив случайный взгляд на панель, Сьюзен поняла, что приводной сигнал уже фактически не регистрируется. И это при том, что звено уже выстроилось цепочкой.
- Так, слушай мою команду! Ну–ка, быстро собрали свои шмотки и полетели на базу.
- Командор!
- Вы слышали приказ, Дэниэл.
- Мы вас не бросим!
- Дэниэл, что в слове «приказ» для вас не понятно? Предупреждаю, у вас двадцать секунд, потом я начинаю стрелять. Вы меня знаете.
- Мэм!
- Дэниэл, если вы думаете, что я позволю себе утащить за собой все звено, то глубоко ошибаетесь. Улетайте, живо!

Когда истребители исчезли, она выдохнула – хорошо, что они послушались - на ее совести и без того достаточно смертей. Через несколько часов бесцельного дрейфа, Иванова заметила, что характер движения меняется. Гиперпространственное течение стало сильнее и ее «Фурию» явно куда-то засасывало.

Скотти сидел в капитанском кресле и откровенно страдал. Ему тут было неуютно. Его дело – двигатели, а не командование кораблем. Капитан и Спок спокойно отлеживаются сейчас в лазарете и в ус не дуют, а ему приходится разбираться со всеми этими проблемами. Скотти завистливо вздохнул: вот если бы ранили не капитана, а его, то лежал бы он сейчас у Маккоя и попивал бы втихаря виски, до которого доктор и сам был большой охотник…
- Сигнал бедствия! – воскликнула Ухура, - я получаю сигнал бедствия.
- Свяжитесь с ними!
- Плохая слышимость, сэр. Пилот говорит, что у нее не исправны двигатели и кислород на исходе. Просит помощи.
- Готовьте тягловый луч. Вышлите отряд охраны и скажите, чтобы они привели пассажиров в рубку. Надеюсь, у них это получится, - себе под нос добавил он.

Когда она уже почти отчаялась, на сигнал бедствия внезапно ответили с корабля неизвестной принадлежности. «И технологии у них тоже насквозь незнакомые» - мелькнула в голове мысль.
Мысленно она готовилась встретить любую, даже абсолютно неизвестную расу, но тем больше было ее изумление, когда в ангаре ее приветствовали люди.
«Не расслабляйся, Сьюзен».
Всю дорогу ее смутно беспокоило какое-то странное ощущение. Наконец, на подходе к мостику, она смогла его сформулировать:
- Простите, у вас всегда так шумно?
- Нет, мэм. Просто у нас сейчас на борту … небольшое недоразумение.
Повернув за следующий угол, она увидела это недоразумение. Толпа гуманоидов и негуманоидов, всех форм и оттенков скопом наседала на пару членов экипажа, которые пытались навести хоть какой-то порядок.
- Это что, бунт?
- Нет, это дипломаты, мэм. Они считают, что мы что-то от них скрываем. Боюсь, проход к мостику перекрыт. Я сейчас попытаюсь…
Иванова скептически смотрела на попытки деликатно уговорить толпу освободить проход. Наконец ,ей это надоело:
- Ррразойтись! Немедленно! Согласно пункту устава 17.021, пребывание гражданских в местах, предназначенных только для экипажа, таких как мостик и прилегающие к нему отсеки, без разрешения капитана, является грубым нарушением и карается домашним арестом. В случае повторного задержания поведение гражданского лица автоматически расценивается как попытка саботажа. Всем все ясно?!
Не дожидаясь, пока они придут в себя в достаточной степени, чтобы протестовать, она вломилась в толпу, как атомный ледокол – в полярные льды. Ошеломленные существа без слов уступали дорогу.
- Я раньше не слышал о таком пункте устава.
- Я тоже, - улыбнулась она.

- Командор Сьюзен Иванова, заместитель командующего станцией Вавилон-5.
- Лейтенант-командер Монтгомери Скотт, ВРИО капитана. Вы имеете в виду планетоид «Вавилон»? Мы как раз туда направляемся. Но почему – 5?
- Нет, я имею в виду космическую станцию «Вавилон-5», построенную Земным Альянсом.
Увидев непонимание в глазах собеседника, она протянула: - Таак. Давайте разбираться…

- Это какая-то чушь, - пробормотал Скотти минут тридцать спустя.
- На самом деле, сэр, это довольно логично, - не согласился с ним Чехов, обернувшись со своего кресла навигатора, - Есть одна теория, разрабатываемая Кадиновым…
- Бессстер, - прошипела Иванова, выхватывая ППГ, - это все ваших рук дело?!
- Мэм?
- Опустите оружие!
- Командор, опустите оружие!- Скотти встал между ними, - Чехов, отойдите в сторону. Командор, отдайте мне фазер.
- Это не фазер, это ППГ, - уже спокойнее ответила она. – Простите меня, просто показалось…
Теперь она сама видела разницу – человек, так сильно похожий на Бестера, был гораздо моложе. Это помимо того, что его звали по-другому и у него был чудовищный акцент. И самое главное – он явно не был телепатом.
- Простите, - громче повторила она, медленно и плавно протянув оружие Скотти, рукояткой вперед.- Это больше не повторится.
- И что это было?
- Ваш … Чехов, правильно? Так вот ваш Чехов очень похож на человека, которого я искренне и всей душой ненавижу. Я немного вспылила.
- Немного?
- Поверьте, будь на моем месте мистер Гарибальди… Нет, хорошо, что его здесь нет.
- Я смотрю, мой двойник там даром времени не терял, – по-русски заметил Чехов.
- О, я так и думала, что вы русский. Откуда вы?
- Из Ленинграда, а вы?
- Оттуда же, земляк!
- О господи, - страдальчески возведя глаза к небу, пожаловался Скотт, - теперь их уже двое! Ладно, о чем это я?Ах, да! Понимаете, я бы с радостью занялся вашим истребителем, но я буквально прикован к капитанскому креслу.
- А сам капитан где?
- В лазарете.
- Старпом?
- Там же.
- Тяжелый случай.
- А на борту, между прочим, 32 посла! – продолжил жаловаться Скотти.
- Уже тридцать, - машинально поправила его Ухура.
- Тем более. У меня на шее 138 делегатов, из которых – тридцать послы. И они не собираются внимать голосу разума.
- Н-да… послушайте, лейтенант – коммандер, у меня есть предложение. Что, если я возьму послов на себя, а вы займетесь в это время моим кораблем?
Скотти никогда не считал себя излишне доверчивым, но почему-то ей хотелось верить.
- А у вас получится?
- Поверьте, я каждый день имею дело с послами, делегатами и дипломатами из разных концов галактики. Просто мне нужно немного времени и информация.
И тем и другим ее снабдили. Иванова с Ухурой засели в переговорной комнате и стали просматривать личные данные делегатов:
- О, а вот этот нам бы подошел. Где сейчас посол Сарек?
- К сожалению он…
- Дайте угадаю - в лазарете? Весело тут у вас…И часто так бывает?
- Почти всегда, - вздохнула Ухура.
- Да… Ладно, основную информацию я усвоила. Пора идти к тиграм в клетку.
- Так быстро?
- У меня эйдетическая память, лейтенант. Если что – буду импровизировать.
- Почему именно это меня и пугает? – себе под нос пробормотала Ухура.

- Ну, что мистер Скотт, я готова.
- Может быть, наденете форму звездного флота? Чтобы не выделяться, так сказать.
- Вы же не всерьез предлагаете надеть мне ЭТО? – Иванова выразительно смерила взглядом длину платья на стоящей рядом Рэнд.
- А что, вам бы пошло! – встрял в разговор Чехов.
- Будем считать, энсин, что я этого не слышала, - она гордо отдернула свой китель и пошла к выходу, негромко бурча: - И это они называют формой! Неудивительно, что их и всерьез -то никто не воспринимает!
- Командор! Вам вернуть ваше оружие?
- Не отказалась бы. С некоторых пор я предпочитаю брать с собой оружие, когда иду встречаться с дипломатами.
- Вы же не хотите меня расстраивать?
Дипломаты переглянулись, и, обдумав таким тоном заданный вопрос, поняли, что нет, расстраивать ее им очень не хочется.
- Отлично! Так давайте сядем, и как цивилизованные лю… существа, обсудим нашу проблему.
Примерно через час она выбралась в коридор и включила коммуникатор:
- Слушаю.
- У меня все идет по плану. Сейчас они обсуждают финансовые дела, а потом, скорее всего, перейдут к территориальным претензиям. У вас есть часов восемь, как минимум.

-Интересно, как там дела у Скотти? – вслух поинтересовался Кирк, - Кажется, он жаловался на какие-то беспорядки среди делегатов.
- Мистер Скотт очень предприимчивый человек, капитан. Я уверен, он что-нибудь придумал.
- Кстати о Скотти, - заметил Маккой, - он пару раз пытался с вами связаться, но я запретил вас будить.
- Боунз, я же просил…! А, ладно. Кирк вызывает Скотта.
- Капитан, а я как раз собирался с вами связаться! Знаете, кажется, я нашел выход из положения…
- Ясно, – пробормотал ошеломленный Кирк, выслушав рассказ главного инженера. – Я хочу ее увидеть. Немедленно.

- Капитан Кирк, коммандер Спок, посол Сарек, - она кивнула всем по очереди.
- Командор Иванова. Доложите обстановку.
- Ну, на данный момент послы разошлись. Продолжат завтра, в час. За сегодняшний день мы имеем два новых торговых союза, ноту протеста от андорианцев и телларитов, почти урегулированный конфликт по проблеме Гадеса III, и сулибане сняли свои претензии к денобуланам.
- Хорошая работа, – против воли восхитился Сарек. - Как вам это удалось?
- Меня больше интересует количество жертв, - заметил в сторону Кирк.
- Капитан! – укоризненно воскликнула Иванова, а затем, повернувшись к послу, ответила, - Вообще-то это не совсем моя идея. Вы случаем никогда не интересовались, как у нас на Земле выбирают Папу Римского?

- Ну что, Сьюзен, принимайте работу! Ваша птичка совсем как новенькая
- Спасибо, Скотти.
- Командор Иванова, - к ним присоединился вулканец, - я закончил расчеты. В секторе 2.2.9 есть гравитационная аномалия, рядом с которой мы вас и подобрали. Я считаю, если вы пройдете через нее, то попадете в гиперпереход, откуда сможете добраться до своей станции. Если у вас не получится найти приводной сигнал, то гиперпространственные течения скорее всего вынесут вас обратно к нам, так что…
-Монро, нет!- внезапно взревел Скотти, - не трожь клапан!
Но было уже поздно, клапан раскрылся и всех троих окатило мутной темной жидкостью с на редкость неприятным запахом.
- Все в душ, живо! Она не опасна, но отмывается плохо.
От кожи жидкость с трудом, но отмывалась, но вот от одежды…
- Твою ж налево! – простонала Иванова, осматривая безнадежно испорченную форму, - как я все это ненавижу!
- Не расстраивайтесь, командор, мы что-нибудь придумаем.

На станции уже два дня царили уныние и подавленность. Казалось, с уходом Ивановой исчез некий стержень, что-то что связывало их всех воедино. Пилоты, свободные от дежурства, вместе с рейнджерами, по собственному почину уже организовали четыре экспедиции в гиперпространство, надеясь найти командора. Безрезультатно. И хотя разумом все понимали, что Сьюзен уже наверняка мертва, но вслух об этом не заговаривали.
- Капитан, открывается зона перехода, - доложил Корвин.
- Вавилон-5, прошу разрешения на стыковку,- разорвал тишину знакомый голос.
- Сьюзен?! Сьюзен, это ты?!
-Да, это я. Соскучились?

К зоне посадки фурии сбежалась масса народу. Неизвестно как, но новость о возвращении командора мгновенно облетела станцию. Наконец, прозрачный колпак кабины откинулся и из фурии вышла Иванова одетая в легкомысленно - короткое желтое платье.
- Во имя Валена! – пораженно выдохнул Маркус.
- Командор, что это на вас надето?
- Лучше не спрашивайте, капитан, - сказала она, пытаясь отдернуть подол,- лучше не спрашивайте.

@темы: ТОС. Фики, Конкурс кроссоверов, Игры

---

Четверг уже наступил!

[Ариадна Штерн]

Первый взнос)



- Спок, они говорят, что вегетарианская пицца закончилась! С кальмарами - будешь?

@темы: Четверг, однако!

---

Конкурсный фанфик #5: Расширенная Вселенная, или как вам это понравится

[ST:TOS]

Название: Расширенная Вселенная, или как вам это понравится
Фандомы: Звёздные Войны/СТ: ТОС
Рейтинг: G
Пейринг: Люк/Мара, зарождающееся
Жанр: юмор, АУ и ООС

1.

Далекая-далёкая галактика

Капитан «Тысячелетнего сокола» Хан Соло славился тем, что издалека чувствовал наступающие неприятности.
Вот и сейчас, когда Лея заявила, что хочет познакомить его с отцом, у кореллианца ощутимо засосало под ложечкой. Справедливости ради стоит сказать, Хан понятия не имел, чего ему ждать от неугомонной зазнобы. Лея с самого их знакомства была полна сюрпризов. О своей семье девушка молчала, как ранкор за обедом. То есть, пресекала все попытки о ней что-нибудь выспросить жестоко и газетой по ушам.

— Слушай, принцесса, я, конечно, все понимаю… но, может, не надо?
— Надо милый, надо! — Лея с улыбкой тащила его за руку в лифт. — Вы обязательно подружитесь. Папа у меня такой фанат техники, это что-то!
— Надеюсь, к полиции или СБ он отношения не имеет… — мрачно пробормотал Хан, когда они стояли у дверей квартиры на верхнем уровне одного из небоскрёбов.
— Ой, да что ты. Он их и сам недолюбливает.
Лея потихоньку протолкнула суженого в прихожую, ненавязчиво намекнула, что сапоги нужно снять, и провела в гостиную. А сама тут же испарилась где-то в районе кухни под предлогом поставить чайник.

— Добрый день… — начал Соло, да так и присел. Потому, что у окна стоял лорд Вейдер. Собственной персоной.
Завидев контрабандиста, он развернулся, подняв плащом ветер, и прогремел:
— Соло! Рад вас видеть, молодой человек.
Хан промямлил что-то вроде «и я тоже», а Вейдер тем временем крепко и основательно пожал бедняге руку:
— Дочка только про вас и говорит.
Хан нервно хихикнул. И понял, в ответ ничего сказать не может – язык к нёбу присох. Его спасла Лея, заглянув в гостиную со словами:
— Пап, Хан, где вы там застряли? Идёмте чай пить.

***

Магистр Йода всегда отличался тем, что умел своими предсказаниями о туманном будущем запутывать всех, начиная от коллег по Ордену и заканчивая ситхскими лордами.
Он честно предупредил Палпатина: «большие проблемы тебя ждут, ещё есть Скайуокер один». Даже драться с ним не стал, справедливо рассудив, что «кашу всю заваривший, сам расхлебывать должен её», и что канцлер своё ещё получит. А потом улетел на Дагоба. Чтобы не присутствовать при том, что должно было начать иметь место быть уже совсем скоро.
Дарт Сидиус не подозревал, что зелёный магистр подложил ему бомбу замедленного действия. И имя этой бомбе было Лея.
Люка Оби-Ван спрятал, как и договаривались, на ровном месте, на Татуине то есть. А Лею Йода потребовал отдать папаше. На слова ужаснувшегося Кеноби о том, во что два ситха превратят ребёнка, старый джедай только коварно усмехнулся.
Он-то знал, кто, кого и во что будет превращать на самом деле.
И уже через несколько лет на Дагоба плюхнулся императорский шаттл. А из него, ругаясь и проваливаясь по колено в болотную жижу, вылез Палпатин. С чемоданом.

Йода опять-таки, как чувствовал, и вышел его встречать.
— Ни слова, — прошипел ситх, завидев едкую Йодину улыбочку.
— Предупреждал я тебя, — продолжал улыбаться Йода. – На кого государство оставить думаешь?
Сидиус шмыгнул носом, отогнал Силой здоровенного комара и вздохнул:
— Вей… Анакин справится. А я – пас.
— Из-за девчонки?
Палпатин посмотрел на джедая с укоризной.
— Знаешь ведь все, рожа зелёная, чего тогда спрашиваешь?
Йода только пожал плечами.

…

Решение императора смыться в деревню, к Йоде, в глушь, в болото объяснялось весьма просто.
Анакин, получив на руки крошечный живой сверток, растаял, как мороженое на Татуине. Оби-Ван, при виде этого нервно сглотнул. Но от приступа умиления ситха не исцелил даже тот факт, что дитя, проснувшись на ярком свету, заорало, как резаное. Тогда магистр Кеноби вздохнул с облегчением, и отправился на Татуин – Вейдеру внезапно расхотелось мстить. «Ай да Йода, ай да шрэков сын, все продумал», — бормотал про себя Оби-Ван то и дело, сквозь Силу поглядывая на Вейдера, чей след из ситхско-фиолетового стал розовым в цветочки. И забота о младшем Скайуокере больше не казалась ему проблемой — папаша теперь вряд ли станет его искать. По крайней мере, следующие двадцать лет точно.
А Лея росла-росла, и выросло… выросло как раз не совсем то, что хотелось видеть Палпатину. Но именно то, что приятно было видеть Анакину.
Учиться Силе ей не нравилось, да и не выходило особенно — Леи хватило на простейшие приемы поднимания предметов, и ещё боевого удушения. Вейдер и Сидиус вскоре и вовсе бросили это дело — девчонка слишком очевидно пошла характером в мать. А представить Падме-форсьюзера было страшно даже самому императору.
Гораздо интереснее Лее было торчать в Сенате, сидя на коленях у кого-нибудь из придворных. Или водить папин истребитель. Или играть в куклы на пульте Звезды Смерти, доводя Таркина до сердечного приступа.
То были цветочки. Образование «маленькой принцессы темного лорда» выдало ягодки. И в шестнадцать лет Лея умудрилась убедить отца в том, что империя – не самый перспективный путь развития государства. А Дарт Сидиус внезапно обнаружил, что Лея имеет на младшего ситха гораздо большее влияние, чем все его уловки, вместе взятые. И когда Вейдер через свое лобби потихоньку протолкнул в сенат Империи закон о равном с людьми статусе экзотов, император понял, что ученик отбился от рук, и следующим шагом станет дуэль насмерть. Но Лея, несмотря ни на что, прекрасно чувствовала перемены в Силе. В один прекрасный день, выпроводив гвардейцев и хорошенько заперев дверь, она на примере школьного учебника истории объяснила Палпатину, почему он действует неправильно и необдуманно, и так далее, и тому подобное… Сидиус слушал, открыв рот. Выходило, что он и впрямь самое лишнее лицо в государстве. Так продолжалось около двух часов. И когда Вейдер, с мечом наголо, влетел в кабинет императора, справедливо опасаясь за дочь, то обнаружил её в кресле Палпатина, за включенным голомонитором.
— А где?.. – хрипло спросил он.
— Он улетел, — вздохнула Лея. – Но обещал вернуться.

На самом деле, Сидиус даже и думать не желал про «вернуться». Он, матерясь и таща за собой чемодан, дул через лётное поле к своему шаттлу. И уже знал, куда полетит. Палпатин готов был стерпеть общество тысячи Йод, но только не одной вздорной девчонки. С железными аргументами.

…

С тех пор многое в далёкой галактике переменилось.
Империя постепенно превратилась в Республику. Президентом стала Мон Мотма, Вейдер единогласно избрался министром обороны, Звезду Смерти отправили охранять внешние рубежи, а Лея… Лея занялась тем, что в свое время вытащило с Татуина её отца. Гонками без правил. Но не на планете, а в космосе. Папа был против, да скоро махнул на это рукой – как и все, кто хоть раз пытался убедить в чем-то любого Скайуокера.
С самого начала наличие дочери не сильно афишировалось её родителем, да и к тому же, те, кто видел Лею, вряд ли смогли бы опознать в растрепанной, смеющейся девушке-пилоте покорно-прилежное существо с приемов и балов, разодетое и разукрашенное на манер набуанских королев.
Так, на одной из гонок она едва не столкнулась с полуразвалившейся посудиной. Сошла с дистанции. И долго ругалась с хозяином кораблика, на боку которого красовалась полустертая надпись «Тысячелетний сокол». А потом…

…а потом, полтора года спустя, тот самый наглый пилот сидел у неё на кухне и в который раз давился чаем, слушая, как Вейдер описывает битву при Датомире. Нисколько не подозревая, что десятью минутами будет втянут в межгалактическую аферу.


2.

Галактика Млечный Путь.

Капитан звездолета «Энтерпрайз» Джеймс Тиберий Кирк всю жизнь отличался способностью притягивать к себе и своему кораблю самые удивительные, неправдоподобные и опасные приключения в галактике.
И сейчас то самое место Джима, что помещалось как раз на сидении капитанского кресла и всегда отвечало за предчувствие приключений, начало чесаться, предвещая что-то очень интересное.
Впрочем, «интересное» предвещала не только филейная часть капитанской тушки.
«Энтерпрайз» шел на третью базу «Вавилон» с грузом послов на борту. Глава делегации, сварливый андорианец, возмущённо вращая антеннами, ежедневно высказывал капитану свои мысли относительно скорости их движения:
— Мы-опоздаем-на-саммит! Там-будут-делегаты-из-другой-галактики!
Джим устало молчал. И прикрывался Споком. Который, придав физиономии самое каменное выражение, объяснял, что после стычки с клингонами в соседней системе двигатель не способен выдать полноценную скорость, и «вообще, скажите спасибо, что летим и не разваливаемся» — так обычно посередине объяснения встревал в разговор Скотти.
Андорианец умолкал.
А на следующий день все повторялось.
Но, как известно, сколько веревочке не виться, а конец будет — и «Энтерпрайз» наконец-то добрался до пресловутой базы. Саммит был в самом разгаре. Послов как корова языком слизала, и это не радовать не могло. Но улететь сразу не вышло – техники станции взялись за раскуроченный двигатель… и ещё больше его раскурочили. Скотти, который от всего этого чуть не поседел, разозлился, и взял процесс починки в свои руки. Теперь это счастье должно было закончиться быстрее – на целую неделю быстрее, чем могло бы.
А ещё Спок. Ему страшно хотелось посмотреть на этих «гостей».
— Видите ли, сэр, — аргументировал он свой интерес, — у этой галактики не существует аналогов в известном космосе. Она изолирована своеобразным информационным полем, которое не выходит за её границы, и способом, неизвестным современной науке, поддерживает там жизнь.
Потом вулканец говорил про какие-то микроорганизмы с зубодробительным названием на «м», и про то, что существа, у которых их в крови было много, с трудом выживали за пределами своей галактики – будто из них вытаскивали батарейку.
— Но этот экземп… простите, делегат, сам является неким излучателем этого поля… капитан? Вы слушаете?
Джим и правда слушал первые десять минут. А потом задремал.
— Ладно, все равно тут останемся, — сказал он, потягиваясь. – Изучай их, сколько хочешь.
Спок сдержанно кивнул и ушёл.
А Джим отправился слоняться по станции – от безделья, захватившего его из-за внезапно наступившего отпуска. Но, что интересно, приключения все ещё ощущались и витали в воздухе. Джим только и гадал, к чему бы все это.
И тут неведомые гости наконец-то прибыли.
А прибыли весьма оригинально – в ангар, шатаясь на лету и дымясь, влетел сильно покореженный кораблик, приземлился на бок, и со страшным скрежетом проехал в самый дальний угол.
Джим знал только одного пилота в исследованном космосе, который мог так посадить свое судно. И только одно судно, которое могло так сесть. И не развалиться при этом до конца.

…

История знакомства двух капитанов долгая и запутанная, и даже всезнающему доктору МакКою неизвестная. Посему ограничимся одним фактом.
Как-то раз, после очередной увольнительной, сильно нетрезвый капитан Соло принес столь же нетрезвого Джима на станцию буквально на себе, и, пробормотав что-то о посадке и корусантских авиалиниях, плюхнулся вместе с ним на заботливо подставленные руки персонала.
Сутки оба приходили в себя, а потом знакомились заново. Параллельно выяснилось, что Хан несколько из другой галактики, что он заблудился, и сам не знает, какие координаты его сюда перебросили. На починку его полуживого корабля, оборудованного гипердвигателем и двухметровым кусачим старпомом, покушаться никто не стал. И не только от того, что Чуи честно охранял родное судно. Технология была слишком незнакомая. Скотти с восхищением рассматривал «Сокол» несколько часов, пока вуки на него не нарычал.
В итоге Спок выдал совершенно немыслимую гипотезу о червоточине пространства-времени, и даже доказал её существование – аномальная зона рядом со станцией имелась. Соло поблагодарил всех за теплый прием, доктора МакКоя отдельно –за рассол и капельницу с детоксикантом, и улетел.
Но Хан не был бы Ханом, если бы не вбил в бортовой журнал «Сокола» координаты этой «лазейки» в пространственно-временном заборе. И довольно часто наведывался теперь в соседнюю галактику, слабо представляя, какое великое открытие совершил.
Поэтому Джим не слишком-то удивился появлению «Сокола». Гораздо больше он удивился тому, кто кое-как спустился по трапу следом за Соло. Очевидно, эта громадина в черных доспехах и плаще была тем самым загадочным гостем. Делегация, которую уже уведомили, высыпала навстречу, галдя, как школьники на перемене. Черное нечто поздоровалось с послами, общаясь через универсальный переводчик, и потом вместе с ними же покинуло ангар.
Джим подошёл к кораблю, который переворачивали три техника и сам Соло с помощью манипулятора и какой-то матери, и провыл за спиной у кореллианца загробным голосом:
— Хааааан!
Соло вскрикнул, выпустил пульт манипулятора, и «Сокол» резко встал на посадочные «ноги», чуть не придавив техников.
— Банта тебя задав… — начал Соло, обернувшись, но тут узнал Кирка. — Джим, приве-е-ет!
— И тебя туда же. Как живешь, не поймали ещё?
— Да… я ж неуловимый, — фыркнул Соло, прислоняясь спиной к потёртому боку кораблика. — Уже года два никто не ловит.
— Слушай, а кого это ты привез? — не выдержал Джим. — И вообще, почему без Чуи? И с жестянкой твоей что?
— Но-но, — честно возмутился контрабандист, — я те дам «жестянку»! Или сейчас услышишь все, что я про твою двуручную сковороду думаю!
— Купился, — засмеялся Джим. – Так расскажи, что это за зверь такой диковинный?
— Этот зверь — наш министр обороны. Ситх он. Вейдером звать.
— А почему он с этой… пыхтелкой?
— Подрался, говорят, неудачно. Вот с тех пор все вот это, — Соло жестами изобразил вейдеров костюм, – и не снимает. Потому как, если снимет – сдохнет.
— Жесть, — заключил Кирк.
— Джим, — простонал Хан в ответ, — эта жесть – мой гипотетический тесть!
— Врешь!
— Ни разу, — вздохнул кореллианец.
И тут он рассказал Кирку все. С самого начала.

…

Рассказ капитана Соло, захватывающий и удивительный

Ну, короче… в общем, сарлакк не так страшен, как на фото в вукипедии. Мы с лордом очень даже неплохо побол… поговорили, честно. Он пару вещей достойных вполне сказал, ну, про двигатель там, все такое. Ну, сидим мы, говорим, чай пьем. То есть, он говорит, про битвы рассказывает. Ну, Бармалейка моя рядышком, улыбается, чаю подливает. А я все гляну на Вейдера – и ни пить, ни есть не могу. А, у неё ещё печеньки были, эти, называются «Стороны силы»: так повернёшь — ванильная, так – шоколадная. Джим, я не отвлекаюсь! Это важно! Это ситхские печеньки были. Потому как, не наешься я их, ни за что бы в это все не полез. Да подожди ты, дослушай.
Так вот, мы сидим, а мне страшно. Вот я — вот Вейдер. Вот я – вот Вейдер. И тут ему кто-то позвонил. Я подавился. Ну, Лейка меня по спине хлопать. Он – извиняться. Мол, улетать надо. Ну — папочка из дому, на посадочную площадку, Лея за ним, я за Леей. Попрощались, он в шаттл хотел погрузиться, да тут эта посудина как рванёт! Штурмовиков раскидало, мы оба попадали, одному Вейдеру ничего. Ну, он своих поднял, нас поднял, отряхнул всех и вслух задумался, кому бы это было надо.
А тут опять комлинк разрывается голосом Мотмы, орет, что он должен быть на месте, это вопрос жизни и смерти, и так далее. Ну, он спокойно выслушал, повернулся ко мне и говорит: мол, Соло, быстро летаешь? Да, говорю. Про дорогу до галактики М-7 (вас у нас так называют) слышал? Ну да, знаю, говорю. Он меня за шиворот – пошли, помощь нужна, благодарность объявят, государственное дело, тра-ля-ля. Лея хотела с нами – папа не пустил, а Чуи сам отказался. У него от ситхов поллиноз.
Вот значит, летим, летим. До вашей галактики добрались через сам-знаешь-что. А как вылетели – на нас целая эскадра! Чьи – не знаю. Нет, на… как их там, ромуландецов, не похожи. Нет, и не клингоны. Да не разбираюсь я в вашем зоопарке, Джим! Ну да, это важно, без вопросов. Глянете потом, на приборах остались. Вейдер их как-то Силой отбил, ну, я тоже, кого мог, пушками. Отстали. Но и нас подбили. Как видишь, долетели, на честном слове и половине движка.
Но не в этом суть. Они будто знали, что именно мы, именно тут вылететь должны! Так что слабо мне верится, что лорд сюда на экскурсию прилетел. Ты там узнай, а то мало ли что… жить ещё хочется…

3.

Галактика Млечный Путь

Коммодор Стивен Оук, начальник станции «Вавилон-3» отличался чем угодно, но не умом и сообразительностью. Тем не менее, неподкупный, честный и слегка наивный служака, бывший спецназовец, он завоевал доверие высших чинов Федерации. Карьеру коммодор начал старшим по безопасности на флагмане флота, потом довольно быстро получил судно и сам стал капитаном. После первого же рейда, который закончился не слишком удачно, Оук был внезапно произведён в командоры и услан в дальний космос, руководить станцией. Чем, по простоте ума, страшно гордился.
Хотя, тут были и положительные моменты.
Дисциплина и техника в этом захолустном уголке вселенной резко стали на высоте, врачи отлично справлялись с текущими ранениями, а оружие исправно отбивало клингонам и ромуланцам желание иметь с Федерацией дело. «Вавилону-3» даже присвоили звание «Станции высокой гигиенической культуры», что ещё выше подняло самооценку недалекого командора.
А когда до его ушей дошла весть, что именно третьему «Вавилону» «выпала высокая честь принимать гостей из галактики П-13», то на станции начался настоящий переполох. Все что-то драили, красили, проворачивали, несмотря на идеальный порядок. Оук сам проверял толщину слоя пыли на знаменах, коэффициент затянутости ремней команды и степень блеска иллюминаторов. И всегда находил, как любил говорить, «помарки».
Одним словом, к прибытию Вейдера станция блестела как новенькая, вместе с персоналом. Огорчало командора, взявшегося вести экскурсию по станции, только то, что высокого во всех смыслах гостя не сильно интересовали «стабильные показатели работоспособности механизмов за прошедшую пятилетку». Вейдер задавал много толковых вопросов. Про технологию транспортации. Про репликаторы. Про ВАРП-двигатели. Сие заставляло командора бледнеть и покрываться крупными каплями пота, от ежиком стриженной макушки до самых пяток. Ибо бедняга в технике понимал не больше, чем вулканцы в юморе Бернарда Шоу. В конце концов, гость попытался разобрать один из утилизаторов, чем окончательно вогнал несчастного Оука в транс.
— А т-теперь, — пробормотал командор через полтора часа после начала экскурсии, — прошу вас на банкет.
— Благодарю, — ответил ситх, когда переводчик замолчал. — Но увы, сейчас пищу я принимать не смогу.
— А-э… — начал было командор.
— Прошу прощения, господа, — продолжал Вейдер, — но я вынужден покинуть вас. Не проводите ли вы меня в переговорную?

…

— Долгой жизни и процветания, господин Сорон.
— Долгой жизни и процветания, милорд.
— Надеюсь, вы не шутили насчёт…
— Вулканцы никогда не шутят, сэр. Судя по всему, это ваш пропавший артефакт.
— Может, тогда бы объясните и то, кто уже дважды пытался меня убить?
— Может, и объясню. Суда принадлежали расе зинди, рептилоидному подвиду. Они как и вы, жители другой галактики.
— Но почему…
— Мы пытаемся это выяснить. Скорее всего, открытая капитаном Соло червоточина пространства-времени известна не только в наших галактиках. Однако я готов показать вам изображения артефакта… почему вы смеетесь?
— Я понял, что им нужно. А ещё, что это им никогда не удастся.
— Почему?
— Потому что это не голокрон. Это древняя расчёска. Да, я хотел бы видеть того, кто сосватал нашему орионо-фаллиенскому союзу вот ЭТО.

продолжение в комментариях

запись создана: 15.02.2011 в 00:37

@темы: ТОС. Фики, Конкурс кроссоверов, Игры

---

Барбара Хэмбли, "Призрачный Странник". Глава 9

[M*Ress]

Простите за задержку. Мне, право, очень неловко, но дела... дела!

Глава 9, где у Хелен появляется враг, у Маккоя - работа, а у Ухуры - повод для размышлений.

ГЛАВА 9

Они с Джимом прогуливались по обзорному залу двенадцатой палубы. Стоял поздний час, конец второй вахты; а перед этим они были в его каюте, и, разомлев после любви, он говорил ей о своём корабле, а она спросила: "Ты покажешь мне его?" - "Что, прямо сейчас?" - рассмеялся он, и, погружаясь в глубокий блаженный сон, Хелен ещё осязала прикосновение его губ к её обнажённому плечу, ещё улыбалась, вспоминая, как падала ему на глаза прядь взлохмаченных светлых волос. Но в его взгляде она прочла радость.
Обзорный зал, как и все кормовые отсеки пилона, представлял из себя длинное, узкое помещение с аварийным выходом в одном конце и с турболифтом в другом; посреди зала тянулся двойной ряд кресел и стоял пищевой синтезатор, запрограммированный на создание самых популярных сладостей. В это время смены здесь было пусто, и при наполовину погашенных лампах звёзды снаружи казались совсем близкими.
Подойдя вплотную к тяжёлому броневому стеклу, закрывавшему окна, Хелен могла бы увидеть нижнюю поверхность главного корпуса, парящего над головой подобно невесомому парашюту из бледно-серого родия, и удлинённую сигарообразную гондолу инженерного корпуса, вытянутого внизу. Но там, под гондолой, зияла бесконечность - бесконечность в буквальном смысле слова, непроглядно-чёрная бездна, глубокая вне пределов самого понятия глубины. И звёзды в этой бездне, ужасающе далёкие, не мерцали и не искрились, но горели холодным мертвенным светом, в котором тёмные массивные гондолы варп-двигателей и тонкие пилоны казались пугающе хрупкими.
И наверху сияли огоньки, рассыпанные по серебристой поверхности корпуса, крошечные светлые точки, напоминающие о живом тепле, что бросало вызов энтропии и бесконечности, о неразделённой радости человеческого бытия, способной на краткий миг возобладать над этой всепоглощающей тьмой.
Всего лишь во второй раз в жизни она оказалась на борту космического судна. Пассажирский лайнер, унесший её из родных куполов марсианской колонии в университет на Дельте Лебедя, не имел обзорных иллюминаторов. Она с интересом заметила, что, несмотря на работу систем жизнеобеспечения, в обзорных залах пилона - и в Историческом отделе, который размещался в одном из таких залов, - было ощутимо прохладнее, чем во внутренних отсеках корабля. Стена, отделявшая их от вечности, была ледяной на ощупь.
Она взглянула в лицо Джиму; в эту минуту все мечты отражались в его глазах так же ясно, как звёздный свет.
- Этот простор, эта свобода - вот что тебе нужно, да? - тихо сказала она. - Не сам корабль, но то, куда корабль летит.
Он долго размышлял, прежде чем ответить. Было нечто в интимном полумраке этого пустого зала, при всей его длине и гулкости, что напоминало о тёплом уюте комнаты, которую они только что покинули. Как будто они всё ещё лежали, прижавшись друг к другу, как два зверя в подземном логове. Хелен и подумать не могла, что когда-нибудь, с кем-нибудь сможет говорить вот так открыто - спрашивать о самых сокровенных "почему", допытываться о тайных пружинах души, в существовании которых мало кто признается даже самому себе...
Но отчего-то с Джимом это было легко.
Медленно, как бы с трудом облекая мысли в слова, он проговорил:
- Я... я, правда, не знаю. Не свобода, не совсем. Если бы я хотел свободы, то, наверное, стал бы одним из вольных торговцев, что носятся с планеты на планету... Видит бог, тому, кто ищет свободы, не стоит идти за ней в Звёздный Флот. И не власть, это уж точно. Можно считать, что у меня есть абсолютная власть над четырьмя сотнями людей, но если вдуматься, это не так уж много. Это... такое, чему нет названия... будто слова для него забыты. Стремление...
Он покачал головой, светлые брови сдвинулись над переносицей прямого точёного носа.
- Я привык думать, что я просто сумасшедший, - тихо продолжал он, говоря словно сам с собой. Говоря так, подумала Хелен, как он давно ни с кем не говорил - может быть, никогда. - Просто идти туда, увидеть эти места... побывать там, где никто не бывал даже в мечтах - по крайней мере, никто из тех, о ком я знал или слышал.
Его рука чуть крепче сжала её талию, сильная, как сталь; но сейчас не желание таилось в этом объятии - желание было утолено - а лишь благодарность за то, что она была рядом. И ей показалось, что, при всей его лёгкости в отношениях с женщинами, этот человек большую часть жизни провёл в таком же одиночестве, что и нелюдимый мистер Спок.
- Это звучит так глупо, когда говоришь вслух, - сказал он немного погодя. - Но когда оно в душе, когда взывает к тебе...
- Тебя тянет вдаль, - тихо сказала Хелен, имея в виду это безымянное стремление. - Меня - вглубь. Увидеть связь между вещами, узнать, как они соответствуют друг другу и что происходит внутри. Это тоже звучит глупо - сказать, что я потратила жизнь на изучение того, как всё работает, но... это так. Я не могла иначе. Но, хоть убей, я не могу объяснить - почему.
- Если бы мы могли объяснить, почему, - ответил он с печальной полуулыбкой, - мы бы отговорили себя от этого и остались бы в проигрыше.
Он привлёк её к себе, и они поцеловались, без жадности и страсти, просто делясь удовольствием и взаимным теплом; и если раньше Хелен думала, что капитан "Энтерпрайза" - подходящий мужчина для короткого сумасбродного романа, то сейчас она поймала себя на мысли, что Джим Кирк - тот человек, с которым она хотела бы провести ещё много, много времени...
Она беспокойно заворочалась во сне, пытаясь выплыть наружу из клейкой темноты наваждения.
Что-то было не так.
Её рука вслепую скользнула по кнопке ночника - тот был включён, как и маленький экран для чтения возле кровати, и двести пятнадцатая страница романа о загадочном убийстве под названием "Его последняя рубашка" всё ещё светилась в темноте жёлтыми буквами.
Но не было сил проснуться.
Она снова соскользнула в глубину - на сей раз в глубину кошмара.
И этот кошмар становился до ужаса знакомым - страшный сон о руках Джима, обнимающих её, о губах Джима, сминающих её губы, жестоко, грубо и отчуждённо; сон о её сомнениях и разбитых надеждах. Мысль о том, что ею овладело совершенно чуждое существо, наполняла её таким страхом, какого она никогда прежде не испытывала. Но это же Джим! - отчаянно твердила она самой себе.
Но, заглядывая ему в глаза, она понимала, что это не Джим.
Она не знала, кто это.
Или - что это.
Потом она снова очутилась в своей постели - или, может, это была постель Джима, во сне она не могла сказать точно. Во сне, в тусклом сиянии ночника, она видела только, что кто-то лежит рядом, видела неясные очертания тела под смятым одеялом, слабый отблеск света на золотистых волосах...
Охваченная ужасом, она изо всех сил желала проснуться, прежде чем он обратит к ней лицо, которое не было лицом Джима, вообще не было человеческим лицом. Она пыталась вырваться из этого сна, пыталась набрать в грудь воздуха, чтобы закричать и разбудить себя, но воздуха всё не было...
Дайте мне проснуться! Дайте проснуться, прежде чем он повернётся ко мне...
Одеяло медленно шевельнулось.
Она наконец разлепила веки.
Но по-прежнему не могла дышать.
В голове пульсировала боль. В комнате - в её комнате, а не в каюте Джима, где она побывала во сне, - было почти темно, если не считать света ночника и оранжевого мерцания экрана. Она попыталась вдохнуть, но не смогла - лёгкие судорожно сжимались, в носу щипало от странного, металлического запаха. Её охватил страх, панический страх, что это всё ещё может быть сном...
Она взглянула на постель возле себя и увидела, что там пусто - существо из её кошмаров исчезло. Но голова гудела, и в мыслях плавал какой-то туман, похожий на сонливость или что-то в этом роде, пугая и сбивая с толку. Она кое-как выпуталась из одеяла и беспомощно скатилась на пол, через силу заставила себя подняться на ноги, двигаясь неуклюже, как одурманенная, не вполне понимая, сон это или уже явь. Но что-то происходит, тупо подумала она, что-то плохое, очень плохое, и надо поскорее выбраться из комнаты.
Шатаясь, как пьяная, она добралась до двери. Её пальцы нащупали кнопку замка.
Ничего.
Паника захлестнула её, безумный страх, рядом с которым ужас минувшего сна исчез, как лист, унесённый бурным потоком. Что-то было в воздухе её комнаты - вот откуда эта тяжесть и жжение в лёгких, вот почему глухо шумит в голове и конечности будто закованы в свинец. "Корабль!" - мысленно ужаснулась она. "Системы жизнеобеспечения отключились... это авария... Чужак... на борту чужак... это он выключил жизнеобеспечение!" Она вспомнила, как кто-то показывал ей аварийный ручной выключатель двери, но не могла вспомнить, где он и как им пользоваться. Серая пелена заволокла зрение; она доковыляла до маленького столика и в отчаянии ударила по кнопке интеркома. Но, конечно, если системы жизнеобеспечения отказали, все остальные тоже мертвы...
Мертвы... она умирает...
- Ухура... - выдохнула она. Горло горело огнём, превращая слова в хриплое гортанное карканье; она даже не знала, включён ли интерком. - Ухура!


***

- Метоамилиновый газ, - Мистер Спок поднял длинный узкий цилиндр, показывая его капитану и Маккою. Дюймовый индикатор на верхнем торце показывал, что баллон почти пуст. - Его поместили в вентиляционный канал в каюте доктора Гордон; выходной воздуховод был перекрыт, а панель управления дверью отключена.
Кирк протянул руку. Его глаза смотрели в никуда, неподвижным и жёстким взглядом.
- Я бы и так сказал вам, что это был метоамилин, - проворчал Маккой, оглянувшись на высокую диагностическую кровать, где лежала Хелен. Её прямые тёмные брови казались чёрными и поражали резким контрастом с восковой бледностью лица. - Её повезло, что она проснулась вовремя, чтобы позвать на помощь... и ещё больше повезло, что человек, которого она звала, не спал и услышал её.
- Я... я точно не знаю, что меня разбудило, - Лейтенант Ухура нахмурилась и плотнее запахнула тяжёлые чёрные полы своего халата. - Я просто... я беспокоилась за неё.
Взгляд её тёмных глаз скользнул в строну, избегая капитана Кирка, но тот безучастно смотрел прямо перед собой.
- Потом я... я услышала, как что-то упало. Это и разбудило меня, - Она пожала плечами. - А когда я открыла глаза и осмотрелась, лампочка интеркома мигала.
- Несомненно, этот метоамилин был одним из запасных дыхательных баллонов, оставшихся с тех пор, как мы перевозили деновианского консула со свитой на Гиермос, - тихо сказал Кирк. - Их не охраняли специально...
Он заколебался и внезапно провёл рукой по глазам. Кроме упорной, бешеной ярости Спок видел в этих глазах опустошение, измученный взгляд человека, живущего на пределе сил. Он держал это при себе - как и положено командиру, подумал Спок, - но резкое освещение лазарета беспощадно выделяло новые морщины на его лице и впадины под скулами, явственно указывающие на потерю веса.
Он медленно вернулся к кровати и остановился, глядя на лежащую женщину. Её медленное, размеренное дыхание было беззвучным, ему вторило слабое биение огоньков на диагностическом мониторе над её головой. Даже в обмороке, столь глубоком, что он граничил с комой, между её бровями оставалась небольшая складка, как будто она всё ещё боролась с каким-то навязчивым, неотступно преследующим её видением.
- Я думал, что... - неуверенно начал Кирк и осёкся. Потом продолжил: - Я не могу понять, почему она не попыталась позвать меня?
Спок заметил, как Ухура чуть сжала бронзовые губы, какое удивлённое и вместе с тем ироничное выражение мелькнуло в её глазах, и вспомнил, как накануне вечером Хелен сбежала из комнаты отдыха при появлении Кирка. Конечно, всё происходящее между ними никоим образом не должно было касаться его, более того - с вулканской точки зрения, заострять внимание на столь вопиющем проявлении эмоций было бы чудовищной бестактностью с его стороны. Но если какая-нибудь биохимическая или техническая задача являла собой такое обилие очаровательных аномалий, он корпел бы над ней день и ночь, распутывая этот клубок противоречий.
Он задумался, нельзя ли частным образом обсудить эту тему с Ухурой, после того как будет решена текущая проблема чужака на борту, со её новыми и всё более тревожащими последствиями.
Поскольку Ухура ничего не сказала, сестра Чепэл, стоявшая по другую сторону кровати, тактично ответила:
- Она была в панике, капитан. Она часто связывалась с Ухурой, чтобы поболтать в свободное время, поэтому и позвала её.
- А, - сказал Кирк с несколько отсутствующим видом. Его брови сошлись, как будто в раздумье или от боли. - Да... я вижу...
- Да неужели? - буркнул Маккой, выходя из палаты реанимации в коридор, ведущий к его кабинету, оставив Чепэл и Ухуру у кровати Хелен. Дверь беззвучно закрылась за ними. - Ну, а я вижу, Джим, что ты выглядишь не лучше её. Что за чертовщина с тобой творится? Ты сторонишься этого места, как чумы...
- И продолжу сторониться, пока мой корабль в опасности, - Кирк прошёл несколько шагов и развернулся к ним с нетерпеливым беспокойством, как запертый в клетку тигр.
- А опасность существует, джентльмены, - продолжал он тихим, напряжённым голосом. - Я знал это, чувствовал это с тех пор, как мы покинули Пигмис. Я ощущал, что оно где-то здесь, прячется в переходах, в самих стенах. И теперь оно начало убивать.
- И выбрало объектом нападения единственного человека на борту, обладающего более или менее обширными знаниями о фауне и населении самого Пигмиса, - задумчиво подытожил Спок. - Что указывает на разумность этого существа и некоторую степень осведомлённости. И всё же отсутствие каких-либо физических показаний...
- Галактика велика, мистер Спок, - мягко ответил Кирк. - Никто из вас - никто из нас - не имеет ни малейшего представления об истинных способностях пигминов.
- Так вы не считаете случайностью, - сказал вулканец, - что мы не получили ответа при попытках установить подпространственный контакт с исследователями на Пигмисе?
- Нет, - Капитан покачал головой. - Становится всё более и более очевидным, что связь была прервана намеренно - и что некто пытается держать нас в неведении относительно каких-то тайн Пигмиса. Мы возвращаемся, джентльмены.
Спок поднял бровь. Кирк подошёл к интеркому на стене кабинета Маккоя и вызвал мостик.
- Мисс Фонтана...
- Да, капитан? - раздался голос навигатора ночной смены.
- Ложитесь на курс к Пигмису. Лейтенант Махейз, уведомите Звёздную базу 9, что мы сменили курс и возвращаемся на Пигмис из-за потенциальной угрозы безопасности судна и, возможно, безопасности Федерации. Это всё.
- В твоём изложении это звучит как заговор, - с сомнением сказал Маккой.
- Я согласен с капитаном, - вставил Спок, подходя к столу, куда Маккой положил пустой баллон из-под метоамилина, и ещё раз изучая индикаторы. - В самом деле, это может отчасти объяснить наши чрезвычайные трудности в обнаружении чужака стандартными методами сканирования. Тем не менее, это не обязательно должен быть заговор со стороны пигминов. У клингонов есть все причины желать срыва исследовательской миссии, а нам и ранее были известны случаи, когда они подкупали флотских служащих или принуждали их к содействию. Например...
- Нет, - резко сказал Кирк. - Нет, это... что-то с планеты. И его надо уничтожить, как можно быстрее, потому что оно наверняка попытается не дать нам вернуться на Пигмис.
Левая бровь Спока изогнулась ещё выше при виде этой неожиданной категорической убеждённости; Маккой взгромоздился на угол стола.
- Отлично, - сказал он, - но каким, интересно, образом ты собираешься уничтожить нечто, не оставляющее физических следов при сканировании корабля? Нечто, как видно, способное проходить сквозь стены, где ему вздумается?
- В конце двадцатого века в Колумбийском Университете проводились исследования по влиянию протоновых волн на электронные кириллиановые поля, - ответил Кирк, снова расхаживая по кабинету. - Вы у нас эксперт в вопросах катры, Спок, - вы наверняка сможете собрать что-нибудь вроде дизраптора, который может распылить нашего маленького друга.
Спок онемел, шокированный не меньше, чем если бы Кирк в общем разговоре мимоходом упомянул подробности его интимной жизни, и на мгновение сам поразился тому, что это небрежное злоупотребление доверием причинило ему такую глубокую боль.
Но он напомнил себе, что этот человек - капитан и в данный момент пребывает в состоянии значительного стресса. Он сухо ответил:
- Действительно, можно создать что-то вроде поля ускорения протонов. Но я куда больше предпочёл бы попробовать пообщаться с чужаком прежде, чем решительно уничтожать его.
- Нет, - снова запротестовал Кирк. - Это может быть опасно... возможно, смертельно.
И когда Спок непонимающе взглянул на него, он продолжил уже спокойнее:
- Это бестелесный разум, Спок; биоэлектрическая тень. Оно может... захватить любого, кто подойдёт к нему достаточно близко. Если вы, или вы, доктор, - он развернулся на месте, и глаза его блеснули внезапной, жгучей настойчивостью, - или любой из экипажа услышит, или увидит, или... почувствует любой признак, любое проявление этого... этого полтергейста - убегайте немедленно. Риск слишком велик, особенно для вас, Спок.
- Конечно, - Спок по-прежнему стоял у рабочего стола; его длинные пальцы праздно скользили по индикаторам баллона, прямые тёмные ресницы опустились, скрывая глаза. На стене за ним светящиеся шкалы на мониторе наблюдения показывали, что жизненные показатели доктора Гордон постепенно изменяются, мало-помалу возвращаясь к нормальным по мере того, как её кровь очищается от ядов. Его вулканский слух смутно различил доносящиеся из коридора голоса сестры Чепэл и лейтенанта Ухуры, вполголоса обменивающихся репликами, - и потом удаляющийся перестук каблуков Чепэл, когда она направилась в лабораторию, и мягкое шарканье марокканских кожаных туфель Ухуры, затихающее в другом конце коридора. Он повернулся к капитану; в нём нарастало тревожное ощущение неправильности, какого-то несоответствия.
- И всё же мне кажется любопытным, - проговорил он, - что когда мистер ДеСаль проверил баллон на отпечатки пальцев, они оказались тщательно стёрты. Это указывает на то, что наш чужак обладает весьма изощрённым умом - если только чужак и предполагаемый убийца действительно одно и тоже существо.


***

Дойдя до двери своей комнаты, лейтенант Ухура замедлила шаги. Два или три раза, направляясь в каюту Хелен, или обратно, или в комнату отдыха в конце второй вахты, когда коридоры были почти пусты, она снова испытала тот необъяснимый страх, что напал на неё в ту ночь перед отлётом с Пигмиса, зловещее чувство, что кто-то смотрит на неё и хочет позвать по имени. Она никому не говорила об этом, зная, что корабль и так полнится слухами, но кое-что из услышанного в комнате отдыха обеспокоило её сильнее, чем она сама себе признавалась.
И теперь - вот это.
Оно начало убивать, как сказал капитан. Она задавалась вопросом: было ли то, что она почувствовала в первую ночь, лишь игрой воображения или же она действительно подверглась куда большей опасности, чем думала сперва.
Оно мне приснилось, вспомнила она, торопясь к своей двери, - это было прямо перед пробуждением, мне снился холод и кто-то звал меня...
Но зачем ему было звать её, если её пробуждение могло спасти Хелен?
Она тряхнула головой. Кажется, она наслушалась историй о привидениях, которые Райли рассказывал в комнате отдыха. Вот ей и померещился во сне тот глухой удар, который, по смутному ощущению, и разбудил её.
Но это было не так. Дверь скользнула в сторону; неделю назад Ухура просто прошла бы к кровати и легла спать, но беспокойство последних дней заставило её включить свет, ещё стоя на пороге.
И её сразу же бросилось в глаза, что маленькая статуэтка из марсианской бронзы, обычно стоявшая на крошечном металлическом комоде стандартного флотского образца, лежит на полу в углу. Должно быть, звук её падения и разбудил Ухуру как раз вовремя, чтобы увидеть мигающий сигнал вызова от Хелен.
В коридоре за её спиной начали вспыхивать золотисто-оранжевые огни жёлтой тревоги. Замигала и тревожная лампочка на панели интеркома в её каюте, и, хотя Ухура практически дословно знала, что её предстоит услышать, она дотянулась до кнопки и включила канал всеобщего оповещения. При объявлении жёлтой тревоги полагалось первым делом включить связь и узнать, в чём проблема, - это была не авария или боевая тревога, мгновенно поднимающая всех с постелей, но определённо нечто такое, о чём следовало знать тем, кто не спит.
Как она и ожидала, голос лейтенанта Махейз, её ночной сменщицы, сообщал:
- ...на борту. Соблюдайте все меры предосторожности; не ходите по кораблю в одиночку.
Ухура против воли улыбнулась, вспоминая, как в комнате отдыха Махейз беспардонно передразнивала стандартные оповещения о том, что надо соблюдать осторожность и ни при каких обстоятельствах не оставаться в одиночестве.
- Тревога вторжения - подтверждено присутствие инопланетного существа на борту. Соблюдайте...
Она отняла руку от переключателя и оглянулась на бронзовую статуэтку, лежащую на полу. С опаской, почти боясь прикоснуться к ней, связистка подошла и подняла статуэтку, потом взглянула на комод, где та стояла раньше. Ухура была предельно аккуратна - прожив три года в каюте размером три на пять метров, поневоле научишься аккуратности - но здесь было не так уж много мест, где можно держать мелкие вещи, и одним из них была крышка комода. Несколько флакончиков с духами - в их стеклянной глубине загорались и угасали жёлтые отблески тревожных огней; шкатулка с украшениями; в маленькой коробке - диск с любимым фильмом; электронный блокнот и стилос... Среди всей этой мелочи чётко выделялось пустое место, которое занимала раньше марсианская статуэтка. Она стояла примерно в десяти дюймах от ближайшего края комода.
Она никак не могла упасть сама по себе.

@темы: ТОС. Книги, ТОС. Переводы, Барбара Хэмбли. Призрачный Странник

---

Теодор Р. Когсвелл и Чарльз А. Спано-мл. «Спок, Мессия!». Глава 3.

[T*Jul]

ГЛАВА ТРИ

– Это огорчительно, – пробормотал Скотт. – Вы можете лично убедиться, сэр, мистер Спок пропал. Куда, я не знаю, но его нет.
– Как минимум, схема локатора в его коммуникаторе не отвечает на наш сигнал, – сказал Кирк. На мгновение он задумался. – Интересно, мог ли радиационный фронт вмешаться в наши установленные частоты?
– Я проверю, – сказал Скотт. – Мы узнаем, если коммуникатор Доусона ответит. – Он ввёл его частоту в локатор и нажал кнопку. Тотчас ряд ярких зеленых цифр появился на экране, расположенном перед консолью.
– Во всяком случае, мы проходим, – сказал Кирк. – Сверьте их с местоположением Доусона.
Скотт кивнул и склонялся над консолью. Секунду спустя на экране появилась карта города Андроса, на неё была наложена сетка. Когда координаты Доусона были сравнены с теми, которые показал пульт, яркая вспышка появилась точно в центре отмеченного местоположения.
– Они проверены, сэр, – сказал Скотт. – Эти данные показывают, что Доусон на постоялом дворе и это там, где он, как предполагалось, находится.
Кирк задумался. Потом он начал говорить, подбирая слова. – Так как локатор работает должным образом, Спок или мертв, без сознания, или он вмешался в схему локатора коммуникатора. Принимая во внимание изменение, которое было здесь произведено, кажется вероятным, что это он модифицировал свой коммуникатор. Но... почему?
– Капитан, в настоящее время, – сказал Скотт. – Мы не уверены, что он внёс изменения в пульт. Это не в человеческих силах вскрыть коммуникатор, тем, что мистер Спок имеет в своём распоряжении там внизу.
– Он мог бы сделать это здесь, – сказал Маккой.
– Но, доктор, коммуникатор для человека – это его единственная связь с кораблём, когда он на планете. Было бы сумасшествием повредить схему локатора.
– Спок не человек, – сухо отметил Кирк. – Он может сделать почти всё, что хочет и в этом случае, кажется, он не желает, чтобы мы нашли его. – Кирк повернулся к Маккою. – Боунс, почему? Это твоя область. У тебя есть какая-нибудь идея, почему Спок не хотел бы, чтобы его отыскали?
– Это могло бы иметь отношение к тому, почему он не транспортировался с остальными вчера вечером, – ответил Маккой. – И с другой стороны – не могло. Я должен бросить пытаться выяснить мотивы Спока, я пробовал достаточно долго. Он всегда старался держать человеческую сторону, которую унаследовал от своей матери, подавленной. Верно, что он всегда действует логически, но это обычно такая чуждая логика. Так по большей части, я не понимаю, почему он делает то, что делает, если он не хочет объяснить это. Когда он что-то делает, его действия всегда имеют точный смысл. Когда он чего-то не делает – это человек загадка. Возможно, это и делает его настолько привлекательным для женщин. Они находят его «захватывающим», – закончил Маккой.
– Его имплантат мог иметь какое-либо отношение к этому?
Маккой покачал своей головой. – Я не вижу как. Когда Спок явился в лазарет, чтобы получить свой имплантат, энсин Джордж и я тщательно проверили профили, и выбрали один с самым низким эмоциональным коэффициентом. Даже, когда он узнал, что часть эмоций его допа проникнет через связь, Спок сказал, что это не проблема.
– Разве вы не могли изменить устройство, чтобы преградить вход всем эмоциям? – спросил Кирк.
– Несомненно, – ответил Маккой, – но тогда мы разрушим самое главное предназначение имплантата – отличная имитация аборигенного поведения. Вулканцы всегда реагируют логически на события. У людей и киросиан неизбежно присутствует эмоциональная составляющая. Устраните это, и вы начнете привлекать внимание как кто-то странный и необычный – меньше всего мы бы хотели, чтобы именно это случилось с членом исследовательской партии, который пытается сойти за аборигена!
Маккой продолжал, – Доп Спока – это очень правильный, очень почтенный, и очень бесстрастный торговец, которому принадлежит маленькая лавка глиняной посуды. Нет абсолютно ничего в его профиле, чтобы объяснить настоящее поведение Спока. Я выбрал его сам, и Сара поддержала меня.
– Тогда я полагаю, мы должны допустить, что у нас есть нормальный Спок, у которого некая серьезная причина, чтобы исчезнуть, – сказал Кирк. – Но когда он вернётся, у него должно быть очень логичное объяснение своего поведения. Мы не можем ждать в этом районе слишком долго. Как только радиация достигает максимума, я должен быстро увести отсюда «Энтерпрайз». Я не буду подвергать опасности корабль из-за какой-то личной прихоти моего первого офицера.
Кирк, меряя шагами транспортаторную, продолжил:
– Спок знает, что-то случилось, так как это заставило нас послать чрезвычайный сигнал к возвращению. – Он внезапно остановился. – Или он? Боунс, что, если вибровызов не воздействует на вулканца? Если Спок никогда не получал наш сигнал, то у него нет никакого способа понять, что он должен всё прекратить и возвращаться. Он никогда бы не ослушался прямого приказа, независимо от того насколько был важен его проект.
– Как ты сказал раньше, Джим, – мрачно заметил Маккой. – Если он мертв..., но если он жив, то получил сигнал. Может быть много анатомических различий между людьми и вулканцами – сердце Спока находится там, где должна быть печень у других, но нерв является нервом у нас всех.
– Он может быть пленником... – предположил Скотт.
– Мы должны узнать точно, – сказал Кирк. – Скотти, Вы могли бы как-нибудь засечь трикодер Спока? Он взял его с собой.
– Отрицательно, сэр, – ответил главный инженер. – Трикодер слишком хорошо защищён. Нет достаточной утечки энергии, чтобы точно определить местоположение.
– Должен быть способ... – пробормотал Кирк, сжимая кулаки и возобновляя своё беспокойное шагание по транспортаторной.
Как будто в ответ, запищал коммуникатор на консоли транспортатора, обозначая вызов от исследовательской группы. Скотт потянулся к пульту, но Кирк, который был немного ближе, принял вызов.
– Это Кирк. Какие-нибудь вести от Спока?
– Да, сэр. – Голос Доусона казался напряженным. – Я думаю, что Вы должны сразу нас поднять.
– Он с Вами?
– Нет, сэр, он…
– Тогда Вы знаете, где он? – прервал Доусона Кирк.
– Нет, сэр, но он послал сообщение. Оно адресовано Вам, капитан.
– Хорошо, он жив, так или иначе. Поднимите их, Скотти.
Инженер подошёл к пульту и дотронулся своими пальцами до регуляторов фазы. Осторожно перемещая, он двигал их вдоль щелей бегунка. Низкое жужжание энергии заполнило транспортаторную комнату, и после нескольких секунд, поскольку жужжание росло, мерцающий эффект волны транспортации появился на пяти из шести круглых позиций платформы. Пять фигур в одежде киросиан сошли вниз. Одина из них приблизилась к Кирку и вручила ему свиток перевязанный яркой цветной лентой, – Послание мистера Спока, сэр. Старая нищенка принесла это мне на постоялый двор.
Кирк поглядел на подобный пергаменту свиток. Это было от Спока, хорошо. Имя Кирка было написано на внешней стороне, настолько аккуратно, что это мог напечатать компьютер.
Пока Кирк развязывал ленту и открывал свиток, Скотт смотрел, как Доусон снял свой яркий, заметный, тесный колпак, открывая недавно побритую голову.
– Что Вы делали там, лейтенант? Это для обмана или удовольствия?
Доусон усмехнулся и потер свою голову. – Мой доп – горец, коммандер. По крайней мере, он был им прежде, чем был вышиблен из его клана из-за гнусного предложения одной из жен вождя. Андрос полон горцев, которым сняли их колпаки.
– Что? – спросил Скотт.
– Сняли их колпаки. Демонстрация лица является столь же запретной среди племен холма, как демонстрация грудей когда-то на Земле несколько сотен лет назад. На Киросе, как только ваше лицо было замечено врагом, вы становитесь полностью открытым для любых чар, которые он захочет наслать на вас. Наихудшее наказание, какое клан может наложить на допустившего ошибку члена, кроме его убийства, это сорвать его колпак публично. Как только его черты лица становятся известны, он обычно выбирает немедленное, пожизненное, добровольное изгнание. Или совершает самоубийство. Большинство из них добирается до Андроса и живет вместе в трущобах, так как никакой клан холма не примет изгнанника...
Голос Кирка внезапно прервал дальнейшую беседу. Его лицо было застывшей маской, говорил он неестественно спокойно и чётко.
– Мистер Скотт, пожалуйста, вызовите инженерный отсек варп двигателя и прикажите, чтобы ваши люди проверили статус модулятора трилитиумных кристаллов в схемах демпфера поля. И пусть они проверят хранилища, чтобы увидеть, есть ли там запасные части.
– Сейчас, почему Вы хотите проверить трилитиумные модули в это время?
– Пожалуйста, выполните мои приказы, мистер Скотт, – сказал Кирк. Хотя он не дал намека на свой внутренний сумбур, тембр его голоса заставил Скотта вздрогнуть.
– Есть, сэр.
– Джим, какого черта? – спросил Маккой. Кирк проигнорировал его, уставившись на свиток в своих руках.
Скотт подошёл к коммуникатору и начал отдавать приказы дежурным офицерам в инженерном отсеке варп двигателя. Когда они ответили, их голоса были громкими и взволнованными. Скотт повернулся к своему капитану, его широкое лицо было мертвенно-бледным.
– Они пропали! Запасные тоже! Наш варп двигатель выведен из строя!
– Тогда Спок не обманул, – сказал Кирк негромко. Спокойным взглядом он посмотрел сначала на главного инженера и затем на корабельного хирурга.
– Джентльмены, – он продолжал в той же манере, – Я, к сожалению, должен сообщить Вам, что «Энтерпрайз» и его команда во власти сумасшедшего. Мистер Спок сошел с ума.
Его лицо ничего не выражало, он начал читать вслух похожий на пергамент свиток, тогда как его офицеры уставились на него в шоке.

Звёздная дата 6718.1 капитану Кирку:
Уже не пустой. Уже нет безучастных блужданий через пустые коридоры. Меня коснулись. Я был помазан. Я видел.
Есть боги, и они идут таинственными путями; и самый странный из них – то, что они выбрали ничтожный человеко-вулканский гибрид как посредника, через которого должна быть исполнена их воля. Кирос воняет грехом; пламя и меч должны очистить его, хотя убеждение – это первая заповедь. Во-первых, Андрос и затем, так как мои силы растут, город за городом пока вся планета не будет объединена в планету людей, которой управляет божественный закон.
Вы скажете, что делая это, я нарушаю Первую Директиву. Пусть будет так. Я повинуюсь более высокому закону. Я понимаю, что вы, кто не был осенён светом, будете чувствовать себя вынужденными использовать все ваши возможности, чтобы попытаться помешать моей миссии.
Я не недооцениваю могущественные силы, которые может пустить в ход «Энтерпрайз». Поэтому предпринял меры, чтобы гарантировать, что вы и ваш корабль останетесь нейтральными в скорой борьбе между добром и злом. Я вывел из строя варп двигатель, удалив модулятор трилитиумных кристаллов из схем демпфера поля. Они помещены в мой трикодер. Я изменил его схемы таким образом, чтобы любое проявление фазерной энергии или частот коммуникатора приведет к их немедленному разрушению.
Может случиться так, что как только Кирос будет очищен, боги пожелают использовать «Энтерпрайз», чтобы принести свет другим системам. Их воля в этом вопросе ещё не открыта мне. В настоящий момент, вы останетесь на орбите и будьте готовы предоставить такую помощь моей миссии, какую я и боги посчитаем необходимой.
То, что предписали боги, должно случиться. Будьте счастливы, что вам предоставили маленькое место в исполнении их воли.
Пусть будет мир между нами,
Мессия (когда-то известный как Спок).

Когда Кирк закончил читать, он медленно поднял свои глаза, спокойно говоря, – У нас проблема, джентльмены. Пожалуйста, соберите всех начальников отделов, встретимся в комнате совещаний через пять минут. – С этим он повернулся и оставил транспортаторную комнату, его мысли кипели от беспокойства и страха за безумного вулканца.
Все места в комнате совещаний были заняты, когда Кирк вошел и сел на свое место во главе длинного стола. Мрачные лица и тревожные взгляды свидетельствовали, что Маккой и Скотт были неспособны держать новости при себе. Несколько взволнованных вопросов было брошено Кирку. Он поднял руку, призвав к тишине, и медленным, взвешенным тоном начал говорить.
– Джентльмены, нет проблемы, которую нельзя решить, если подойти к ней спокойно, логическим путём. Наша ситуация не из лучших, но мы были в более худших и благополучно из них выбрались. Позвольте мне сначала дать краткий ситуативный анализ, потом мы рассмотрим то, что должно быть сделано.
– Мистер Скотт, я правильно понимаю, что без модулятора кристаллов варп двигатель не работает?
– Да, сэр, – ответил Скотт, почти в слезах от того, что было сделано с его любимыми двигателями. – Кристаллы – изотопы дилитиевых кристаллов нашего главного двигателя, и они держат демпфер поля материи/антиматерии стабильным. Без поля, реакция станет критической за наносекунды и ничего не останется от «Энтерпрайз», кроме раскалённого шара плазмы!
– Таким образом, мы связаны, – сказал категорично Кирк. – И с нашим подпространственным радио, нет никакого способа, чтобы мы могли вызвать помощь. Мистер Хелмэн, есть какое-нибудь изменение в прогнозе того, когда фронт достигнет максимума?
– Теперь только в худшую сторону, сэр, – мрачно ответил второй офицер по науке, качая своей головой. – Я недавно проверял показания компьютера, и вероятность теперь 0,98, что радиация достигнет ста рад к 20:00, через восемь дней. Оценка продолжительности, согласно компьютеру, достигла нижнего предела в один месяц.
Кирк откинулся назад в своём кресле и изучил с бесстрастным лицом офицеров.
– Казалось бы, тогда, джентльмены, – сказал он, – обстоятельства ограничивают нас двумя возможными линиями поведения. Во-первых, мы можем покинуть корабль, действие, которое я намереваюсь предпринять только как последнее средство. Если спустимся вниз, то никогда не сможем вернуться на корабль. К тому времени, когда шторм закончится, он будет безнадежно и надолго радиоактивен. Более того, если нам придется покинуть корабль, то мы не вправе взять с собой любое обычное приспособление для выживания. Так как внизу нет необитаемых земель, мы будем в контакте с коренным населением. Таким образом, любое использование, или демонстрирование нашей продвинутой технологии, было бы нарушением Первой Директивы.
Комната была тиха как космос, так как Кирк продолжал. – Следовательно, все мы можем взять с собой одежду на нас – и она будет одеждой киросиан, это означает, что мы могли бы сделать немного для сопротивления планам Спока овладеть Киросом. Он, очевидно, намеревается игнорировать Первую Директиву, и его ультиматум подразумевает, что он не сомневаясь использует свои обширные научные знания. Металлургия там продвинута достаточно, чтобы сделать производство примитивного огнестрельного оружия вполне возможным. И наконец, наша ситуация может стать еще хуже, если наше последнее положение Звёздный Флот никогда не получит из-за подпространственного радиационного фронта. Наши шансы на спасения тогда очень небольшие.
– Единственная альтернатива, которая у нас есть – найти Спока и восстановить трилитиумные модули прежде, чем наши восемь дней истекут. Я предлагаю, чтобы мы немедленно приступили к дискуссии. Доктор Маккой.
– Да, сэр?
– Что-то очевидно пошло не так, как надо с имплантатом мистера Спока. Пожалуйста, вы не могли бы проверить процедуру и профиль его связи с аборигеном? Мы могли бы сделать нашу работу легче в этом направлении.
– Конечно, сэр, – сказал Маккой. Он прошел к компьютерному терминалу в другом конце стола для переговоров, сел перед ним и нажал на кнопку. Визуальный монитор на переборке показался из-за скользящей панели. Он надавил на другую кнопку, и низкое жужжание активизированного терминала заполнило комнату.
– Компьютер... – начал Маккой.
– Запись.
– Я хочу доступ ко всем медицинским отчетам по проекту телескана.
– Выполняю.
– Покажи профиль киросианина связанного с коммандером Споком.
– Выполняю, – снова ответил компьютер. Мгновение спустя, экран монитора был заполнен яркими зелеными линиями профиля личности киросианина.
Маккой приподнялся со своего места. – Мой бог! – взорвался он.
– В чем дело, Боунс? – спросил Кирк, перемещаясь к экрану монитора.
– Это профиль сумасшедшего! Если Спок связан с ним, неудивительно, что он действует как он! Но как...? – Восстанавливая самообладание, Маккой снова сел.
– Компьютер, найди ошибку, – потребовал он нетвёрдым голосом.
– Никакой ошибки нет.
Маккой уставился на Кирка.
– Компьютер, – сказал Кирк, – идентифицируй этот профиль.
Компьютер начал говорить. – Имя – Чэг Гэра. Возраст – сорок три. Происхождение – клан холма, Тара. Объект – параноик, который верит, что он был выбран племенными богами командовать крестовым походом для объединения городов-государств Кироса под управлением теократического правительства с собой во главе. Объект в состоянии привлечь некоторое количество приверженцев среди простых, суеверных племен холма. Вероятно, объект вызывает очень эмоциональное состояние у слушателей. Биографические данные в медицинских банках указывают, что объект был в Андросе в течение нескольких недель, пытаясь привлечь городских жителей в свой крестовый поход. Его низкий общий интеллект и неспособность выражать свои мысли логически затрудняют применение в Андросе той же самой тактики, которая была относительно успешна на холмах. За исключением немногих рассеянных колеблющихся горожан, объект считали умственно ненормальным фанатиком, он был воспринят с враждебностью и насмешкой. Вероятность 0,87, что объект прибегнет к военным действиям. Самые близкие аналоги в банках данных: Мохаммед, основатель ислама, приблизительно 600 г. н. э., 3 планета Солнца; Стур, основатель Тридцати Племен, Год Крови, планета Вулкан; Нерид...
– Стоп, – приказал Кирк. – Оцени вероятность успеха Чэга Гэры.
– Вероятность 0,00017, – ответил компьютер.
Кирк холодно посмотрел на главного медицинского офицера.
– Доктор Маккой, я полагаю, что у вас есть объяснение. Почему мой первый офицер был связан с инопланетным сумасшедшим?
Доктор, казалось, не слышал вопроса. Он сидел, уставившись на профиль, его лицо все еще выражало шок и тревогу. – Смысл, – бормотал он, – смысл...
– Смысл позже, – перебил Маккоя капитан. – Я хочу знать, что случилось!
Маккой покачал головой в замешательстве. – У меня нет ни малейшей идеи. Этот профиль почти полная противоположность, выбранного нами для Спока. Как-то они, должно быть, поменялись, и он был настроен на профиль, отклоненного нами файла.
– Как это могло случиться? – потребовал ледяным голосом Кирк.
– Этого не может быть! Когда энсин Джордж транспортировалась с личностями, просканированными ею на постоялом дворе, она, медсестра Чэпел и я отсортировали и каталогизировали их согласно тому, будут ли они подходящими или нет. Мы даже приняли во внимание телосложение, потому что есть связь между ним и поведением. Мы сохранили не подошедшие профили в медицинской библиотеке для будущего исследования и затем начали процесс подбора. Я лично занёс в указатель пересечение каждого профиля с членом исследовательской партии, с кем его собирались связать, и поместил магкарты в блок настройки. – Он указал на экран. – Это... это невозможно!
– Невозможно или нет, – сказал Кирк, – мы столкнулись с преднамеренным актом саботажа. Я хочу сюда немедленно всех, у кого была любая связь с проектом телескана. Если было какое-нибудь нарушение инструкций Звёздного Флота, которое привело к нарушению Первой Директивы, то будет безотлагательный военный трибунал.
Маккой повернулся к коммуникатору. По общей связи корабля он сказал, – Доктор Мбенга, медсестра Чэпел и энсин Джордж: немедленно явитесь в комнату совещаний.
– Я не думаю, что Вы понимаете значения того, что случилось, капитан, – сказал Маккой, смотря в лицо Кирку. – Внимание. Компьютер.
– Запись.
– Покажи профиль личности коммандера Спока.
– Работаю, – ответил компьютер, и сложный график сменил график киросианского горца.
– Позвольте мне объяснять, что он говорит о Споке, – сказал Маккой, снова беря себя в руки. – Мы можем проигнорировать большинство из этого, – он указал на сложный электронный график. – Только пять областей представляют непосредственный интерес. Компьютер, оставь гистограммы IQ, LQ, EQ, DQ, и SQ. Убери остальные.
Экран очистился на секунду, затем появилась новая конфигурация.
– Посмотрите, джентльмены, – начал Маккой, показывая на первый столбец. – Коэффициент умственного развития Спока почти убегает за шкалу. У него высокая оценка гениальности, выше, чем у большинства вулканцев и намного выше, чем у людей. LQ – логический коэффициент, который показывает его способность применить свой интеллект для логического решения проблем, также высок. – Он указал на второй столбец. – Человек – это органический компьютер. После того, как снабжен достаточным количеством данных, он всегда находит оптимальное решение.
– К чему лекция? – спросил Кирк. – Мы знаем все это.
– Вы поймёте мою точку зрения через минуту, капитан. Напротив, – он указал снова, – его эмоциональный коэффициент (EQ) чрезвычайно низок. Если бы он был чистокровным вулканцем, то этот коэффициент был бы равен нулю. Его DQ.
– DQ? – спросил Кирк.
– Коэффициент заблуждения. Измеряет степень, до которой личные верования вмешиваются в восприятие объективной действительности. Его коэффициент чувственности (SQ), по очевидным причинам – вулканской физиологии, также нулевой. Мистер Спок неспособен к любым сексуальным чувствам, за исключением, широко расположенных периодов сильного возбуждения. И теперь к сути. Компьютер.
– Запись.
– Гистограмму тех же самых характеристик объекта киросианина Чэга Гэры.
– Выполняю.
Другой график появился на экране.
– Вы заметьте, – сказал Маккой, – профиль, почти диаметрально противоположен нашему первому офицеру. Очень низкий IQ, практически отсутствующий LQ, но ненормально высокие EQ, DQ, и SQ. Из последнего я предположил бы, что он проповедует рай для верующего, который полон красивых и нетерпеливых райских дев. Держу пари, что он тратит также много времени на преследование женщин, как на проповедование, – закончился Маккой.
– Я боюсь представить, что дальше, – сказал Кирк.
В ответ Маккой кивнул. Он обратился к компьютеру. – Компьютер... наложи график Спока на этот.
Собравшиеся затаили дыхание от мрачной картины нового изображения. Каждый из пяти столбцов достиг почти верхнего деления шкалы.
– И вот, джентльмены, перед какой задачей мы стоим. Спок заперт в иллюзии, от которой не может избавиться. Он знает, что боги выбрали его как инструмент их воли, и применит все свои обширные интеллектуальные ресурсы, чтобы выполнить её. Если мы не остановим Спока прежде, чем его движение приобретет импульс, то его орды будут нестись через Кирос, обращая или убивая.
Кирк стукнул кулаком по столу.
– Вы уверили меня, что имплантаты безопасны! Вы сказали, что тщательно проверили Спока! – он обвиняюще обратился к Маккою.
– Когда используются должным образом, капитан, – ответил Маккой защищаясь. – Но они никогда не разрабатывались для такого сочетания как это. В момент соединения между Споком и Гэром, по-видимому, была эмоциональная волна, которая нарушила стадию фильтра входящего сигнала. В этот момент маниакальная модель отпечаталась в мозгу Спока, и он узнал, что избран богами. – Маккой сделал паузу и поглядел на собравшихся мужчин и женщин.
– Не наш первый офицер бродил по кораблю прошлой ночью. Это был Мессия!

@темы: ТОС. Книги, ТОС. Переводы, «Спок, Мессия!» Т. Р.Когсвелл и Ч.А.Спано-мл.

---

Конкурсный фанфик #4: Добро пожаловать домой

[ST:TOS]

Администрация вчера прошляпила выкладку конкурсного фанфика и администрации за это очень стыдно.

Название: Добро пожаловать домой.
Фэндомы: Star Trek XI/Хроники Риддика
Герои: Лорд и Дама Ваако, Кирк, Спок.
Рейтинг: G
Таймлайн: после конца обоих фильмов
Примечание: АУ. Сильно АУ. И да, Риддик слился с поста Лорда-Маршала в неизвестном направлении, и автора не интересует в принципе.
Варнинг: автор – ноль в астрономии, физике, квантовой механике и прочем. Хуже того, автор - гуманитарий. Поэтому, если обоснуй вам покажется шатким… Значит так оно и есть)).

- Жена отобрала у меня всё. Остались только кости! – Это не совсем правда, точнее, хочется верить, что это не совсем правда. Однако если бы он мог вернуться назад, он поступил бы так же.

Потом было несколько томительных лет, когда казалось, что прежняя жизнь – это просто сон, настолько яркий, что кажется реальностью. Даже его цель, ради которой он и пошел в Звездный Флот, казалась уже совсем не важной. Он привык. Привык настолько, что даже не сразу сообразил, что означают эти, уже основательно подзабытые ощущения.

К «Энтерпрайзу» стремительно и целеустремленно приближался огромный корабль неизвестной принадлежности. Компьютеры сходили с ума пытаясь определить тип его двигателей. Наконец контакт состоялся.
Удивленному взору звезднофлотцев открылась рубка с абсолютно чуждым интерьером, выполненным в черно-стальных оттенках. Единственным ярким пятном на фоне общего мрачно-угрожающего настроя была женщина в золотистом платье. Так как она занимала центральную позицию, и единственное кресло в рубке, то можно было предположить, что она команджующий этого корабля.
- Я капитан корабля «Энтерпрайз» Джеймс Кирк,- сделал стойку на красивую женщину первый бабник флота – а вы...?
Окинув его холодным взглядом , она проигнорировала его вопрос, задав встречный:
- Где Лорд - Маршал?
- Простите?!
- На этом корабле должен находиться мой муж, Лорд-Маршал. Где он?
- Я здесь, – внезапно раздался голос Боунза, - рад вас снова видеть, моя леди, - доктор неожиданно появился в рубке, как будто материализовавшись из воздуха.
- Боунз?!
- Прости, Джим, - однако в голосе Маккоя не слышалось раскаяния, - я был с тобой не совсем откровенен.
Леонард менялся на глазах. Казалось, он просто стоит на месте, но даже воздух вокруг него сгустился и потемнел, подобно грозовой туче. От этого нового доктора отчетливо тянуло холодом и опасностью.
- Но как?
- Думаю, нам лучше обсудить это в другом месте, - вмешался Спок.
- Согласен. Моя леди, вы присоединитесь к нам?
Короткий кивок и уже через пару минут от борта чужого корабля отделяется челнок.

Из шаттла вышли трое – красивая женщин, гибкая и опасная, как хлыст, до поры недвижный в умелой руке и двое мужчин, закованных в латы с ног до головы.
От них распространялась какая-то волна так, что встречные не разумом, а каким-то глубинным, нутряным, чувством, понимали, что от прибывших лучше держаться подальше. Коридоры и переходы пустели в мгновение ока. Сбшники, совмещающие функции конвоя и почетного эскорта, с облегчением выдохнули, сдав гостей начальству.

- Господа, позвольте представить – моя супруга, Дама Ваако. Миледи, - это капитан Кирк, старший помощник Спок.
Вышеупомянутая леди присела в неглубоком реверансе, мужчины ограничились простыми кивками.
- Я же - Лорд-Маршал Ваако, восьмой Лорд-Маршал Некромонгеров.
- Некромонгеров? – приподнятая бровь.
- Не думаю, что сейчас время и место вдаваться в основные принципы некроизма, мистер Спок, - маска веселого балагура сползала с Маккоя , как шелуха, - Важно то, что я почти четыре года торчу в этой вселенной, из-за этого вашего Нерона, с его хроноклизмами.
- Четыре года?! – повернувшись к нему, воскликнула Дама Ваако. – Но у нас прошло только два месяца!
Спок заметил, что ее рука взлетела и замерла в сантиметре от локтя мужа, как будто бы она не решалась дотронуться до него. Маккой, нет, лорд Ваако, несколько резким, но в тоже время очень нежным движением сам, на миг, накрыл ее ладонь своей. Среди вулканских пар движения рук куда информативнее слов, поэтому Спок, словно завороженный смотрел, как тонкие пальцы, лежащие на сильной мужской руке, иногда вздрагивают и крепче сжимаются в такт невозможной истории, произносимой совершенно бесстрастным голосом.

- Черная дыра неуклонно расширялась. Единственный вариант действий – войти в нее и закрыть с с помощью протобоеголовок. Я решил это сделать. Остальной экипаж был эвакуирован.
-А почему бы не поставить управление на автомат и не эвакуироваться с остальными?
Военачальник покачал головой с некоторым сожалением, как будто бы ему приходилось объяснять очевидные вещи:
- Только некромонгер может активировать боеголовки. Как нести смерть и как принимать ее – это самые важные решения в наших жизнях, доверять подобное автоматике – низко. Однако, не смотря на прогнозы, я смог прорваться на эту сторону и даже успел сообщить об этом.
- Как? – заинтересовался Спок. – Преодолеть тяготение черной дыры…
- Через квазимертвых. Это… Считайте это просто разновидностью телепатии, коммандер, хорошо?
Вулканец кивнул, затем, кое-что подсчитав в уме, несколько оживился:
- Получается, это ваши действия привели к тому, что корабль Спока-Прайм разминулся с кораблем Нерона! Это недостающее звено в наших вычислениях! Однако, оказывается, взрыв красной материи отразился и на других вселенных, любопытно…
- А что было дальше? – нетерпеливо спросил Кирк, которому все эти вычисления были глубоко до лампочки.
- А дальше, я, получив сообщение от моего мужа, собрала флот и заставила искать способ пробиться к нему. Мы уже собирались взорвать ближайшую звезду, для достижения нужного эффекта, но тут до нас докатился второй взрыв, гораздо более мощный, чем предыдущий. Граница между нашими вселенными стала нестабильной, и мы прошли сквозь нее. А найти Лорда-Маршала, во вселенной, где нет ни одного некромонгера вовсе не так уж трудно.
- Взорвать звезду?
- Я бы взорвала столько звезд, сколько потребуется, - отрезала Дама Ваако. – Но нам пора. Граница нестабильна.
У шаттла они попрощались и последнее, что слышал Кирк было:

- Дорогой, во что это ты одет?
- О, это форма медика в ЗФ.
- Ты стал врачом?
- Я думаю, Вселенная Смерти оценит мою шутку, не так ли?

@темы: ТОС. Фики, Конкурс кроссоверов, Игры

---

Четверг четвергу рознь!

[M*Ress]

@темы: Четверг, однако!

---

Конкурсный фанфик #3: Невероятные приключения энтерпрайзовцев в Камелоте

[ST:TOS]

Название: Невероятные приключения энтерпрайзовцев в Камелоте
Фэндомы: Star Trek XI/Merlin BBC
Жанр: юмор, стёб, приключения
Размер: макси
Саммари: история о том, почему колдунам лучше не ошибаться в заклинаниях

– Мерлин, тебе нужно больше практиковаться в магии! – сказал как-то Гаюс, наставительно качая специальной ложкой для помешивания ядов.
– Попрактикуешься тут с вами, – пробурчал Мерлин, натиравший в это время пол.
– А ты попытайся. Например, я заметил, что у тебя ухудшилось произношение заклинаний.
– Произношение?! – охнул Мерлин.
– Ну да. Бормочешь себе под нос не пойми что, а потом получается, – Гаюс поморщился, – гадость всякая.
– Это когда это у меня гадость получалась? – у юного волшебника от изумления приоткрылся рот.
– Вчера поджег башню в левом крыле, три дня назад превратил каменную гарпию в подвале в живую, стража до сих пор заикается, – загибая пальцы, начал перечислять Гаюс. – Неделю назад превратил всех служанок, кроме Гвен, в жаб…
– Да понял я, понял, – буркнул Мерлин, бросая грязную тряпку на пол и патетически вздевая руки над ведром. – Экскомптимум антэргес уп раз ту я энтерпрайз!
За окном загрохотал гром, и сверкнула молния. Где-то в нижнем городе залаяли собаки. Но на этом вся магия кончилась – вода в ведре даже не булькнула. Мерлин огорченно уставился на Гаюса, криво улыбнувшись.
– Там должно быть «этэри прэйз», так ведь? – смущенно спросил он.
Гаюс лишь закатил глаза. Ни он, ни Мерлин еще не подозревали, к каким последствиям приведет эта оговорка…

***

Джеймс Тиберий Кирк сидел на мостике, просматривал отчеты о предыдущей миссии и откровенно скучал. Вот уже почти два месяца с «Энтерпрайзом» не случалось ничего необычного. Экипаж был захвачен привычной рутиной и был вполне доволен ею. Больше всех радовался такому ходу событий научный отдел – наконец-то он мог спокойно, без эксцессов, собирать необходимые образцы с необитаемых планет и изучать их до помутнения в глазах. Кирк поначалу тоже страшно радовался, честно, радовался каждый день, что не приходится никого спасать, слушать тишину в эфире, идти на столкновение с вражеским судном, и снова и снова пытаться перехитрить клингонов. Капитан очень старался радоваться тому, что с его кораблем наконец-то все в порядке, все «как у людей», но очень скоро он заскучал. Что удивительно, сам он этого не заметил – его уличил Боунс, который как-то странно смотрел на бумажных журавликов, которых пристрастился складывать Джим. А когда Кирк подумал, что в жизни доктора мало радости и подарил ему одну из своих поделок, тот пригласил его на медосмотр.
– Мне бы не хотелось ставить тебе диагноз «депрессия», – доверительно сказал тогда Маккой и вкатил ему дозу витаминов.
– Если мы в ближайшее время во что-нибудь не вляпаемся, то я позеленею, – признался Кирк.
– Вряд ли. Хотя шут тебя знает, капитан.
Джим подавил вздох, глядя на экран с абсолютно мирными звездами. Впереди предстояла абсолютно скучнейшая миссия, которая могла заинтересовать разве что ученых-маньяков. Образцы почвы, образцы воды, образцы местных растений, образцы, образцы, образцы…
«Хоть бы случилось что-нибудь», – тоскливо подумал Джим, в который раз за предыдущие недели. И оно случилось.
…– Мы сейчас в планету вре…
Это были последние слова Чехова, прежде чем корабль поздоровался с образовавшимся из ниоткуда пшеничным полем, пропахав на нем уменьшенный аналог Большого Каньона.
Кирк с трудом вылез из-под консоли, куда его зашвырнуло в процессе падения корабля, и осмотрелся — персонал мостика был помят, побит, но жив.
– Чехов, – Джим взобрался на кресло и стал вызывать отделы по громкой связи. – Чехов, потрудитесь объяснить, откуда вот ЭТО все взялось у нас на пути? Вы ведь рассчитали курс…
– Да, сэр, – округлив глаза, оправдывался навигатор, – но честное пионерское, там не было никаких планет, и…
– Ах, никаких планет, – на Кирка снизошло священное начальственное негодование. – Ах, значит никаких планет! А это что?!
– Сэр, – откликнулся соседний пульт голосом Спока, – планеты действительно не было.
На мостике стало тихо.
Джим подождал, пока вулканец вылез из-под своей консоли, закрыл заглушки, провернул сканер и, поправив дыбом стоящую чёлку, подошёл к нему с планшетом.
– Как я уже говорил, планеты не было. Она появилась за десять стандартных секунд до того, как мы могли бы что-то исправить.
-То есть?..
– Возможно, квантовая телепортация. Однако тогда неизвестным остаётся источник силы, способной перенести в пространстве целую планету.
Джим потёр глаза. Вызвал инженерный.
– Скотти… вы там все живы?
– Все, сэр, как ни странно…
– Отлично. Посмотри, что там сделать можно. А мы с вами давайте-ка вылезем наружу. И посмотрим, вдруг придётся подтолкнуть.

***

Жизнь Великого Дракона значительно наладилась, когда он ушел из Камелота. Он облетел весь Альбион и удостоверился, что ничего не изменилось. После того, как дозорный рейд был завершен, а Мерлин, влезший в очередную передрягу, спасен, Дракон понял, что заслужил отдых. Совсем маленький, а почему нет? Разве драконы не могут уставать? Дракон резвился в небе, разрабатывая затекшие от сидения в подземелье крылья и вспоминая любимые пируэты. Он ловил рыбу в реке кончиком хвоста, совсем как в детстве. Он пугал мальчишек, забредших в лес, внезапными шорохами, слившись с пейзажем, как какая-нибудь ящерица. Он даже стащил парочку овец из деревенского стада, проверяя давно забытые навыки. Но больше всего Дракон любил смотреть на солнце, напитываясь его светом. Он мог загорать часами, слишком долго он был лишен такой возможности. И вот, в один из таких солнечно-расслабленных дней, Дракон возлежал на скале, лениво помахивая хвостом и ковыряясь в зубах заостренным бревном. В поле, возле которого расположился Дракон, стрекотали кузнечики. Мир был прекрасен и гармоничен. Как вдруг из ниоткуда появилось нечто. Нечто имело настолько странные формы, что даже Дракон, повидавший на своем веку многое, затруднялся определить его происхождение. Нечто с нереальной скоростью пронеслось мимо Дракона и упало со страшным грохотом прямо посреди поля. От звука земля содрогнулась настолько, что Дракона приподняло на несколько метров над скалой. Следующие несколько минут все было тихо – даже кузнечики замолчали. Дракон же затаился на скале, обдумывая, что можно предпринять в такой ситуации. Он не был трусливым, он просто любил думать.
Несколько минут ничего не происходило, а потом рядом с упавшим объектом появились несколько людей. Они появились как будто бы из воздуха, но Дракон не учуял никакой магии.
«Ну и дела…» – только и успел подумать он, как вдруг один из людей заметил его и начал кричать и размахивать руками, чтобы привлечь на себя его внимание.
– Э-ге-гей! Мы пришли с миром! – кричал человек.
Почему-то Дракон сразу же в это не поверил, но все-таки из чистого любопытства подлетел поближе. Он еще не знал, что драконья интуиция и в этот раз его не подвела.

***

«Фыщ!» – сказал фазер.
Ящерица-переросток взвизгнула, как испуганная кошка, и бросилась наутёк, отчаянно пытаясь взлететь. Но от шока подняться в воздух так и не смогла, и, грузно переваливаясь, помчалась по многострадальному полю, дотаптывая остатки пшеницы.
– Сэр, не стоило приписывать интеллект местной форме фауны, – укоризненно сказал Спок. Ему было от души жаль несчастное существо.
– А пусть в лицо не дышит, – проворчал Кирк, возвращая оружие на пояс.
– Джим, ты имел бы совесть, – поддержал вулканца МакКой. – Мало ли кого ещё встретим. А вдруг он разумный был, а?
– Типун тебе на язык, – огрызнулся Кирк.
– Смотрите! – крикнул Чехов, который уже успел выбежать на пригорок. Остальные подошли поближе.
С горки открывался вид на город, вернее, на крепость, высокую и величественную.
– Ну как, есть идеи, где мы? – устало спросил Джим.
Спок вздохнул.
– Судя по составу воздуха и почвы, мы на Земле, сэр. Либо на планете, идентичной Земле.

***

– Мерлин! Мееерлин!
Мерлин перевернулся на другой бок и накрыл голову подушкой – он слишком хорошо знал, что означает этот зов.
«Мерлин! Мееерлин! Мерлин, давай знакомиться! Мерлин, Камелоту грозит опасность! Мерлин, мне скучно. Мерлин, принеси пива. Мерлин, у меня хвост в скале застрял! Мерлин, я чувствую пустоту бытия. Мерлин!»
В последнее время Мерлин встречался с Великим Драконом не так часто. Дракон прекрасно чувствовал себя на вольных хлебах и не беспокоил юного волшебника без надобности, а у самого Мерлина и без него хватало проблем. Артур влипал в неприятности практически по расписанию, а волшебники, желающие угробить Утера, слетались в Камелот, как мухи на прокисшее варенье.
– Мерлин!
Да, похоже, с идеей немного вздремнуть в свободную минутку Мерлину суждено было попрощаться. Он неохотно поднялся с кровати, про себя сказав пару нецензурных выражений. Из соображений всеобщей безопасности Мерлин еще в детстве отучился выражаться вслух.
– А я все слышал! – мстительно возопил Дракон внутри головы Мерлина, и тот с удвоенной скоростью отправился на поляну, где у них с Драконом было тайное место встречи.
Во время разговора с Великим Драконом Мерлин всерьез задумался о том, что отпускать его на свободу не стоило. Когда ящер сидел в подземелье, он выглядел и рассуждал как-то адекватнее. Какая-то упавшая звезда, люди с магическим оружием, от которых не пахнет магией… Бред какой-то. Но, похоже, Дракон не врал.
– Один из них кричал, что они пришли с миром.
– А вот это уже очень плохо, – со знанием дела сказал Мерлин.
– Сам знаю. Вы уж там в Камелоте поосторожнее, может, пронесет и мимо пройдут, а может… – Дракон неопределенно взмахнул хвостом. А потом, совершенно не по-драконьи обиженно, сказал:
– Они мне нос опалили своим лучом. Больно.
– Бедный, – искренне сказал Мерлин и погладил драконову чешую.

***

Нимуэ гуляла про лесу. Что примечательно, гуляла, никого не трогала и никому не пакостила. Настроение у неё было радостно-возвышенное, хотелось наколдовать чего-нибудь красивого, воздушного… облако, например. Хотелось… хотелось, но тут где-то за спиной затрещали ветки, кусты срезало пронзительным лучом света, и пред ясны очи волшебницы явились… люди, да. Какие-то. По крайней мере, часть из них точно были люди, только странно одетые. А один сильно смахивал на лесного духа, из тех, что живут неподалёку. Но все эти штуки, и свет… это однозначно колдуны, решила Нимуэ, и в ней проснулся дух здоровой конкуренции. Она спряталась за ближайший куст и стала наблюдать.
– Ну что, все-таки заблудились?
– А-ага…то есть, так точно, сэр!
– Чехов, ешкин ты кот. Ну, ты навигатор суперский. Но лоцман – никакой!
– Простите, сэр…
Нимуэ не отрываясь, смотрела на незнакомых магов и думала, откуда только они могли взяться. Может быть, она и дальше бы так сидела, спокойно и тихо, и даже ушла бы просто так. Но тут один из пришельцев нагло пнул её любимые колокольчики, те самые, которые лучше всего получалось наколдовывать, да и почва была отличная, но это к слову. А ещё колокольчики были её, как теперь говорят, ноу-хау – ни у одного волшебника они не получались такого ровного и чудесного цвета…
И волшебница, недолго думая, призвала корень одного из деревьев – тот выскочил из-под земли, и нахал со всего размаху об него споткнулся. Все бы ничего, если не странная коробочка, которая вылетела у него из рук. Вылетела. И на неплохой скорости врезалась Нимуэ прямо в челюсть.
Волшебница потеряла сознание. Даже не от удара. От неожиданности.
– Чехов…Чехов, чтоб тебя! Ты тут девушку чуть не убил!
– Джим отойди, я её посмотрю.

***

Первое, что Нимуэ увидела, когда пришла в себя, были удивительные ореховые глаза...
На минуту ей показалось, что она все еще спит, и ей снится сон. У каждой девушки есть свой идеал мужчины. Каждый хочет любви, будь то рыцарь или ведьма. И идеал Нимуэ в данный момент аккуратно держал ее за запястье, что-то бормоча под нос.
– Пульс есть, жить будет, – буркнул наконец «идеал» и, видимо, надержавшись, положил руку девушки на место. Осторожно и нежно.
Нимуэ попыталась улыбнуться, но улыбаться после прямого попадания странной коробки в челюсть было больно.
– Тише, тише, мисс. Вам пока лучше не двигаться, – продолжал прекрасный незнакомец, водя над головой Нимуэ каким-то предметом. – Отлично, перелома нет, а вот синяк будет. А вообще, что-то она слабая. Сахар ниже среднего, гемоглобин пошаливает… ребят, тут её оставлять нельзя.
– То есть?! — возмутился ещё кто-то сбоку, но волшебница его не видела. Она видела только своего… рыцаря, пусть так.
– Это логично, капитан, – послышался другой голос. – Тем более, нам бы понадобился проводник в данной местности.
– И то верно. У-у, Чехов!
– Джим, да успокойся ты уже,– огрызнулся рыцарь.
– Ы… — сказала Нимуэ, насколько это позволяла распухшая челюсть.
– Вам нельзя разговаривать. Пока. А теперь, – и он помог волшебнице встать, – если вы в силах идти, моргните.

***

Нимуэ усиленно заморгала сначала обоими глазами, потом по очереди.
– Ну-ну, не так активно! – сказал прекрасный рыцарь и улыбнулся. Нимуэ растаяла, как снег на солнышке. Такой очаровательной улыбки она не видела никогда. Она попыталась было улыбнуться, но улыбка получилась немного кривая – половина челюсти уже начала опухать. Нимуэ чувствовала, что выглядит ужасно глупо, но не могла перестать улыбаться этому прекрасному мужчине.
Боунс же, отвыкший от столь активно проявляемого женского внимания, просто завис. Девушка была симпатичной, несмотря на наливающийся на подбородке синяк и странное, как будто специально разорванное платье. Пока Маккой находился в замешательстве, Кирк глазом опытного ловеласа оценил ситуацию и сладким голосом, не предвещающим ничего хорошего, спросил:
– Ну как пациентка? Идти сможет?
– Я бы посоветовал девушке воздержаться пока от длительных прогулок, – честно ответил Маккой.
– Ай-яй-яй, – сказал Кирк и поцокал языком. – А путь-то неблизкий… Бедная девушка не может идти… Кому-то придется ей помочь.
Боунс посмотрел на пострадавшую, которая нежно улыбалась, а потом на Джима, который ухмылялся во весь рот.
– Но…
– Ты понесешь девушку, пострадавшую от действий энсина Чехова, Боунс, – сказал Джим и с плохо скрываемым злорадством добавил:
– Это приказ.
– Я доктор, а не грузчик! – сказал Маккой, поднимая девушку, которая весила отнюдь не как пушинка.
А Нимуэ… Ну что Нимуэ. Она, как любая женщина, дождавшаяся своего «принца», была на седьмом небе от счастья.

***

Несмотря на то, что на воротах Камелота всегда дежурили лучшие рыцари, Камелот все равно был и оставался проходным двором. Несмотря на все усилия стражников, мимо них мог пройти кто угодно – начиная от могущественного колдуна и заканчивая трехлетним мальчишкой. Никто не понимал, как у них это получалось. Караульных на воротах меняли каждый день, но лучше не становилось.
Однако Мерлин – это был абсолютно другой и в своем роде уникальный случай. Мерлина пропускали всегда и везде, и вовсе не потому, что он был магом. Корзинка в руках и магические слова: «Меня Гаюс за травами послал» творят настоящие чудеса. Мерлин подозревал, что вся чудодейственная сила заключена именно в корзинке, а наглый, но честный взгляд – лишь дополнение. Так или иначе, Мерлина, спешащего по делам, пропускали всегда и везде. Этот раз не стал исключением. Юный маг беспрепятственно вышел за ворота и, как оказалось, очень вовремя. Навстречу Камелоту из леса двигалась самая странная процессия, которую ему доводилось видеть. Это были шестеро человек, в какой-то диковиной одежде и со странными штуками в руках. Красные, синие и желтые рубашки – все, как говорил Дракон. Жаль, что его слова подтвердились, все же старческое слабоумие, на которое малодушно понадеялся Мерлин, не такая плохая болезнь. Люди подходили все ближе, и Мерлин, наконец, рассмотрел одну деталь, на которую сначала не обратил внимания. Этой деталью была Нимуэ, которую нес на руках один из незнакомцев. Грозная волшебница, которая могла обратить лес в пепел щелчком пальцев, строила глазки мужчине, мужественно тащившему ее, и хихикала, как служанки при дворе. От шока Мерлин едва не выронил свой талисман в передвижениях по Камелоту – корзинку. Но, к счастью, все обошлось.
Пока Мерлин пытался прийти в себя, Нимуэ немного отвлеклась от окучивания своего кавалера и заметила его. Но вместо того, чтобы заколдовать его на месте, состроила такие умоляющие глаза, на которые Мерлин не был способен даже в детстве. Юный маг открыл и закрыл рот. Если уж Нимуэ нашла свое счастье вместе с пришельцем, то Камелот ждут очень большие перемены.

***

– Ээ…– начал один из пришельцев, в желтом. – Молодой человек, погодите, не убегайте! Да я не кусаюсь, ну!
– Да уж, кто знает, – пробормотал Мерлин и на всякий случай поставил корзинку на камушек рядом.
– В общем, так, – незнакомец почесал в затылке, он явно не мог подобрать слова. – Короче. Мы тут заблудились…
Мерлин вздохнул.
– Ну-у-у… заблудились. И хотели бы спросить, где…
– Камелот, – обреченно ответил Мерлин.
– Э-э… ну, вы же понимаете, что мы пришли с миром?
Волшебник мрачно кивнул.
– Вот нам бы… ээ… в общем, у вас же планета… это… ну… прогрессивная… ну как… довольно прогрессивная… так нам бы… выбраться бы… отсюда… может, вы нас к руководству проводите, а?
Сама мысль притащить этих скоморохов к Утеру сначала показалась Мерлину бредом седой единорожицы, печально взирающей на мир из-под зарослей развесистой клюквы. Но потом что-то… он даже сам не знал, что – печёнка ли, филейная ли его часть или вообще интуиция, – подсказали, что этот странный тип в чем-то прав. По-другому выпроводить незваных гостей может и не предвидится. А ещё мелькнула и погасла слабая надежда – может, хоть они сделают с Утером что-то такое, чтобы он… ну, изменился хотя бы.
И эта самая надежда заставила Мерлина сказать:
– Хорошо. Идемте со мной. Только в таком виде вам туда нельзя.
Нимуэ снова одарила Мерлина нетипично благодарным взглядом. Вообще, что-то странно изменилось в ней за ту неделю, которую она Камелоту не пакостила. И Мерлин никак не мог понять, что это было: то ли синяк в пол-лица, то ли слишком сильно припухшая нижняя губа… во всяком случае, ей это, отметил молодой маг, неплохо шло.
– Спасибо! — расплылся в улыбке «желтый», и поманил своих к воротам. Мерлин, холодно бросив обалдевшим стражникам: «Эти со мной, за травами ходили», пошёл первым, следом за ним «желтый», потом тип в синем, с Нимуэ на руках, а потом все остальные.

***

– Нет-Гаюс-это-не-я-их-наколдовал! — прошипел Мерлин в очередной раз на нехорошо-вопросительный взгляд старого лекаря.
– Честно слово, – шипел Гаюс в ответ, – когда ты сказал, что приведёшь друзей, я ожидал кого угодно, только не… эй! Поставьте на место, умоляю вас, это мой экстракт пиявок!
Молодой человек в желтом, услышав про пиявок, подпрыгнул и выпустил злосчастный сосуд из рук. Гаюс с криком ужаса бросился на помощь драгоценному составу, но его опередил странный человек в синей рубашке и с острыми ушами.
– Возьмите, – коротко сказал он, возвращая старику пойманный у самого пола сосуд.
– Благодарю вас, сэр?..
– Спок.
– А…
– Просто Спок.
Гаюс мелко закивал и попытался улыбнуться. Ибо мы уже знаем, каким проходным двором долгие годы оставался Камелот, и какой мультикультурализм ежедневно творился на местном рынке. Мало ли, заключил лекарь, какие обычаи могут быть у этих странных ребят.
– Спок так Спок, – пробормотал он. Но улыбка вышла несколько идиотская.
Мерлин тяжело вздохнул. Все это походило на страшный сон.
Его каморку оккупировали дамы – темнокожая, в красном, и Нимуэ. Тип в синем ворчал и крутился где-то рядом. Остроухий изучал полки со снадобьями, водя перед ними какой-то коробкой.
– Доктор! – в один прекрасный момент подал голос он, и тип-в-синем встрепенулся. – Очаровательно! По всему выходит, что этот человек, – он кивнул на Гаюса, – ваш коллега. Однако очевидно, что эта планета находится в эпохе средневековья, так что…
– Стоп-стоп, – перебил остроухого «доктор». — Слушай… да ты гений. А я думаю, где аспирин взять! Дражайший господин… эээ…
– Г-гаюс, – испуганно пробормотал лекарь, когда тип-в-синем подскочил к нему.
– Господин Гаюс, сэр… нет ли у вас… эээ… коры осины?
– Д-д… есть! — оживился Гаюс. – Однако что вы намерены делать?
– Возрождать старинный рецепт! — улыбнулся в ответ «доктор».
– Вот, – и Гаюс снял с одной из полок небольшой туесок. – Лучшая кора в Камелоте. Даже не сомневайтесь! В конце концов, я лекарь, а не шаман!
«Желтый» прыснул, и толкнул в бок остроухого. Тот только поднял бровь.
Мерлин ещё раз тяжело вздохнул.
– Вот что, господа. Нам нужно что-то с вами делать, – сказал он, выйдя на середину комнаты.
Однако, благородный порыв мага был остановлен человеком в желтом, который, вероятно, был в этой странной шайке главным.
– Послушайте, Мерлин, верно? Вот что, Мерлин, давайте-ка отойдем, у меня к вам разговор, – главный взял Мерлина за локоть и, приветливо улыбаясь, вытолкал за дверь.
– Скажи-ка мне, Мерлин, это ведь ты все затеял? – без обиняков начал он. – Ты думаешь, это первая планета-средневековье, где у нас за спиной плетут заговор? Так что давай начистоту, ладно?
– Да какой там заговор! – праведно возмутился Мерлин. – Можете не верить, но это просто дурацкая случайность. Сам не понимаю, как так вышло, что вы оказались здесь.
– Но все-таки оказались… – незнакомец задумался на минуту, а затем протянул Мерлину ладонь. – Джеймс Кирк, можно просто Джим. Коль уж так вышло, что мы появились здесь, то стоит познакомиться.
– Мерлин, – маг пожал руку Кирку, чувствуя себя наиглупейшим образом. Он все еще не был уверен, что Кирк и его разноцветная банда не были какой-нибудь сложно наведенной галлюцинацией.
– Так значит, случайность. И что, ты уже придумал, как «случайно» вернешь нас обратно?
Мерлин замялся.
– Вообще-то я пока не думал об этом…
– Мы же договорились – без вранья, – укоризненно сказал Кирк.
– Да и не вру я! Действительно не думал, хотел встретить вас, а там уже по ситуации разобраться, – обиделся Мерлин и, поддавшись порыву, признался, – честно говоря, и не знаю, что с вами сделать. Заклинание я перепутал случайно, а как перепутать его обратно – без понятия.
– Спокойствие, – сказал Кирк, – ты не знаешь, но должен же быть кто-то, кто знает?
– Тому, у кого я всегда спрашиваю совета в подобных ситуациях, вы опалили нос сегодня утром, и теперь он к Камелоту на пушечный выстрел не подойдет.
– Вот черт! Я так и думал, что эта ящерица не просто «представитель местной фауны»…
– Чего? – озадаченно спросил Мерлин.
– Да нет, ничего. Не дрейфь, Мерлин, разберемся как-нибудь. Ищи другого консультанта в магических вопросах, мы подождем, – сказал Кирк и ободряюще похлопал мага по плечу. – Все получится.
Мерлин вздохнул. Он старался быть мыслить положительно, но ситуация подсказывала, что в этот раз он конкретно облажался.
– Вам нужно слиться с местным населением, – сказал он. – Одежда нормальная, поведение не вызывающее…
– Понял-понял. А что с легендой?
– Какой легендой?
– Ну, в смысле, что врать на улицах? Кто мы? Странствующие рыцари? Наемники? Рабы?
– Упаси Боже! Что бы вы ни сказали, все это проверят. Хм… Давайте скажем, что вы – очень дальний родственник Гаюса. Внучатый племянник из далекой северной страны. Вашу мирную деревню захватили и разрушили разбойники, пока вы были в море и ловили рыбу. Вы были очень опечалены, пока не вспомнили про дальнего дядюшку, решили навестить. А с собой привели друзей, невесту, всех, кто уцелел, короче… – Мерлин очень увлекся легендой.
– Хорошо, мне нравится. А Гаюс не будет против такого родства?
– У него, как и у меня, просто нет выбора.

***

Моргауза смотрела по старенькому черно-белому кристаллу новости Камелота и жевала булку с повидлом. Ей было вкусно, но грустно.
Грустно. Уже потому, что цветной кристалл сломался вчера, и не реагировал ни на одно заклинание. Волшебница смутно догадывалось, что это случилось из-за давеча упавшей звезды… хотя, впрочем, в технике она разбиралась слабо. Пришлось отдать гному на профилактику – благо, гарантийного срока оставалось ещё пара месяцев.
Грустно. Ещё и потому, что последняя афера с перетаскиванием дражайшей сестрички на свою сторону провалилась, даже не начавшись. Она в очередной раз телепортировала браслет Моргане на кровать. Но вылилось это в то, что королевская воспитанница неделю ходила, загадочно поглядывая на Мерлина и усиленно поправляя при нем вырез платья и прическу. Юный маг смотрел на неё наивным непонимающим взглядом, но это Моргану останавливало мало. Моргауза мрачно предполагала, что следующим шагом будет нечаянно запереться с Мерлином в кладовке и, пожаловавшись на «ахкакуюжару», начать снимать платье.
Её предположения не оправдались – Мерлин ляпнул очередную глупость в самый неподходящий момент, получил от Морганы затрещину и остался в счастливом неведении относительно того, почему она все это время себя так вела.
А Моргауза тем временем задалась двумя вечными вопросами: «кто виноват» и «что делать». Насчёт виновных выбор был невелик. А вот что делать, Моргауза пока не решила.
И поэтому уже полчаса лениво жевала булку и тупо пялилась в кристалл.
Но тут началась рубрика «Сенсация». И Моргауза подавилась булкой.
Потому что увиденное резко и бесцеремонно натолкнуло её на нужную мысль.

***

– Внучатый племянник прадедушки зятя двоюродной тетки с… эээ… семьей? — с сомнением переспросил Утер.
– Да, ваше величество, – Гаюс излучал такую кристальную честность, что не поверить было трудно.
Король ещё раз осторожно заглянул за спину старого лекаря и, наткнувшись на глуповатую улыбку «племянника Гаюса», вздрогнул.
– Гы, – сказал Артур. И получил от отца забористый подзатыльник.
– Сколько раз я тебя учил на людях себя вести прилично, – прошипел Утер, и Артур обиженно ретировался подальше от трона. Пендрагон-старший тяжело вздохнул и в третий раз обозрел гостей.
Вся эта компания производила впечатление уличного балагана.
Один из толпы был точно шотландец, причем какой-то полудикий. Рядом стояла чернокожая служанка. За ней странный тип с болезненно-зелёным лицом, не удосужившийся снять в присутствии монарха шапку. Сбоку помещался худосочный юноша который по-идиотски улыбался. Рядом с ними стоял мрачный небритый тип криминальной наружности. В центре же находился пресловутый «племянник», странно взъерошенный и улыбающийся во весь рот.
Утер помотал головой и закрыл глаза. Открыл. Компания не исчезла.
– И что вы от меня хотите? — устало пробормотал он.
– Немного, ваше величество, – ответил Гаюс, наступая на ногу родственнику, который открыл уже было рот. – Всего лишь несколько дней в Камелоте, пока мы подыщем им новый… эээ… дом.
– Делай что хочешь, – махнул Утер в ответ рукой.
– Спасибо, ваше величество.
– Только сюда их, умоляю, больше не тащи! – неслось вдогонку Гаюсу и «родственникам», когда те уходили из тронного зала.
В коридоре к ним подскочил Мерлин:
– Пронесло?
– Тебя б так пронесло! — проворчал Гаюс. – Марш полы мыть!

***

– Ну, и куда дальше? – шепотом спросил Джим старика, пока они все гуськом шли по коридорам дворца.
– Налево. Я же только что сказал, – проворчал в ответ Гаюс. – И скорее, скорее! Не нужно всем подряд на вас глазеть.
Но «все подряд» к сожалению ли, к счастью ли, уже поглазеть успели. А именно: поглазеть успела Моргана.
Всю ночь ей не спалось. И впервые за долгое время сон был просто отличный, хоть и прерывался пару раз. А причиной пробуждения был здоровенный комар, усиленно жужжавший под пологом. Но мы не об этом.
Моргана, сонная, но в хорошем настроении, петляла между колоннами, пританцовывая время от времени. Услышав шаги, королевская воспитанница, тут же юркнула в ближайшую дверь – не слишком-то хочется стать предметом разговоров слуг или придворных, хватит дурацких снов, а то будут ещё и танцы!
Но те, кто шёл по коридору, явно не относились ни к дворне, ни к дворянам.
Моргана с интересом рассматривала разношерстную процессию с Гаюсом во главе, и пыталась угадать, откуда взялись эти скоморохи. И тут дверь, до этого момента честно её прикрывавшая, чуть подалась, а потом и совсем распахнулась. В результате чего Моргана совсем не куртуазно вывалилась в коридор. И упала бы, наверное, если бы не чьи-то сильные руки, подхватившие её у самого пола.
– Миледи, вы целы? — спросили руки. Моргана, которая уже зажмурилась, предвкушая свидание с каменным полом, открыла глаза… и закрыла опять. Было от чего. Тот самый мужчина, который только что её поймал, снился ей всю эту ночь! Хорошо снился. С цветами. И конфетами. И луной над беседкой. И…
В общем, сказать, что девичье сердце тут же радостно заколотилось, значит ничего не сказать.
Тем временем «рыцарь» успел поставить Моргану на ноги и даже отряхнуть пыль с подола её платья.
– Миледи, с вами правда все в порядке? – спросил он, и Моргана ещё раз открыла глаза, и взгляд её встретился с черными глазами незнакомца. Ах, если бы эта секунда длилась вечно!
– Спок! – позвали его с другого конца коридора. – Где ты там застрял?
– М-миледи, – проговорил рыцарь, и голос у него был бархатный, – миледи, мне надо идти…
– Ага... – откликнулась девушка.
Незнакомец тяжело вздохнул, прислонил невменяемую Моргану к стенке и пошёл к своим.
Моргана долго ещё стояла так. И теперь она знала, куда пойдёт сегодня вечером искать свою судьбу. К Гаюсу, конечно. Так говорила её женская да колдовская интуиция, о которой, впрочем, девушка пока ещё не знала.

***

Моргауза, несмотря на цвет волос, предполагающий определенный недостаток умственных способностей, дурочкой себя не считала. Хотя бы потому, что считала она себя достаточно образованной для современного магического мира. Она прочитала несколько магических книжек, была прилежной ученицей у своего наставника, да и магический потенциал был немалый. Но самое главное – она знала, что когда с неба падает звезда, то надо брать ноги в руки и бежать к месту падения, пока звезду не разобрали на запчасти для своих зелий другие колдуны, которые водились в округе Камелота в немеряном количестве. Каждое утро в окрестных лесах происходили Великие Битвы за обладание «вон тем корешком». Для маститых колдунов никаких правил и запретов не существовало, так что единственным правилом оставалось «Кто первый встал, того и тапки». В этот раз Моргауза успела к упавшей звезде первой. Или не успела, потому что звезда оказалась настолько огромной, что даже если бы сотня колдунов отпилила от нее по кусочку, этого не было бы заметно. Моргауза никогда не видела звезд такой странной формы, притом таких огромных. Она вообще никогда не видела упавших звезд.
Злая колдунья, гроза всего магического мира и личный враг Камелота, леди Моргауза, достала из-за пояса ритуальный нож и с хищным выражением лица подкралась к звезде. Она уже предвкушала новое зелье с прекрасным ингредиентом из этой сверкающей огромной звезды, как вдруг…
– А ну отошла!
Моргауза испуганно заозиралась.
– Положила нож и отошла!
Голос определенно исходил из недр упавшей звезды.
– Я что, непонятно сказала?
– К-кто там? – пролепетала насмерть перепуганная колдунья.
– Дед Пихто и бабка с пистолетом!
Моргауза была очень храброй девушкой. Она могла с голыми руками выйти против целой армии рыцарей. Она была хитрой, искусной в колдовстве, а уж в женских чарах ей не было равных. Но голос изнутри звезды сказал древнее заклинание смерти, которое училось колдунами «на всякий случай», но строго-настрого запрещалось говорить. Леди Моргауза икнула и упала в обморок.

***

– Крис, ты что, обалдела – так орать?! – возмущенно зашипел Сулу, ковыряясь пальцем в ухе. – Похоже, я оглох от твоего ультразвука. Это ж как надо крикнуть, чтобы за стенами корабля услышали?
– Ну а что я, молчать должна была? – возмутилась Чепел. – Эта маньячка на наш корабль с ножом шла. И нечего жаловаться, если бы Скотти вернулся и застал у нас поцарапанный корпус, то он бы тебя вообще прикончил. А ухо… пойдем в медотсек, посмотрим, что с ним.
– Ну уж нет! – Хикару возмущенно замахал руками. – Я вас, медиков, знаю.
Сулу, которого оставили за главного на корабле, сейчас как никогда понимал капитана Кирка. Когда капитан вместе со старшими офицерами отправился в десант, экипаж занялся своими делами. Кто-то наконец-то получил возможность отоспаться, кто-то закончить работу в срок, кто-то просто отдохнуть и пообщаться. Кристина Чепел очень жаждала общения, а поэтому пришла на мостик, чтобы «развлечь единственного работающего человека на корабле», как она выразилась. Проще говоря, ей было очень скучно. Ну что сказать… Теперь Сулу гораздо лучше понимал Кирка, когда доктор Маккой несколько раз за время рабочего дня совершал такие рейды на мостик. Все же доктор и его старшая медсестра были одного поля ягодами. А уж эти их вечные подколки на счет медосмотра… Что скажешь – медики!
– Кстати, что ты такое сказала, что девушка в обморок грохнулась?
– А, да это Пашка всегда отвечает, когда прибегает в пять утра поделиться новой гениальной мыслью, а я, едва разлепив глаза, спрашиваю: «Кто там?». Сама не знаю, что эта фраза значит, но эффект от нее интересный, – охотно рассказала Кристина.
– А, точно. То-то я думаю, что-то знакомое.
Кристина пожала плечами.
– Что делать будем, и.о. капитана?
– А нужно что-то делать? – удивился Сулу и ловко увернулся от затрещины. – Ладно-ладно, что ты предлагаешь?
– Я предлагаю занести вовнутрь эту нахалку, погрузить в анабиоз до прихода капитана и…
– Проводить на ней опыты. Кристина, поздравляю, ты – маньяк.
– Нет, я человек, думающий на два хода вперед! – возмутилась Чепел. – А что, если эта ненормальная очнется и опять на нас с ножом полезет? Второй раз мы ее так просто не остановим.
– Согласен, но у меня есть идея получше твоей. Мы вызовем капитана.
– Плохая идея. Он убьет ее, как только узнает, что она хотела сделать с его кораблем.
Сулу скептически прищурился.
– Блондинку? Вряд ли. «Энтерпрайз» вызывает капитана Кирка.
– Кирк слушает.

***

- Черт знает, что творится! – с чувством высказался Кирк, захлопнув крышку коммуникатора.
– Что такое? – тут же среагировал Чехов, старавшийся всегда быть в курсе всех событий. Обидно, что когда ты самый младший, тебе ничего не рассказывают.
– На корабль совершили нападение? – Спок как всегда точно определил причину проблемы. Хотя тут и определять было нечего, так, элементарная логика. На «Энтерпрайз» всегда нападали. Где бы он ни находился.
– Да напасть-то напали, только причины нападения неизвестны. Какая-то девушка с кинжалом… Как-то странно все.
У всех членов десанта мгновенно округлились глаза. Не стал исключением и Мерлин, который не так давно стащил из логова Моргаузы книгу про падающие звезды и их прямое использование.
– Девушка? С кинжалом? Вы уверены? – взволнованно спросил юный маг.
– Ну да. – Кирк прищурился. – А что, ты хочешь сказать, что от этой девушки могут быть проблемы?
– Огромные.
– Ясно. Я вернусь к кораблю и посмотрю, что можно сделать с этой проблемной девушкой. Мерлин идет со мной показывать дорогу. Спок за старшего. На связь выйду, когда доберусь на место, примерно через полчаса. Разойтись.
Десант дисциплинированно разошелся в разные стороны. А потом, ругаясь и поминая недобрыми словами вздумавшего покомандовать капитана, сошелся обратно. Кирка уже и след простыл. Он буквально летел по двору Камелота, одной рукой отчаянно жестикулируя, а другой волоча за собой Мерлина, успевшего таки взять свою неизменную корзинку.

***

Капитана не было уже почти час, но начать подозревать что-то нехорошее Спок не успел.
Потому что, как раз когда его коммуникатор заверещал, явно имея в виду это самое нехорошее, отворилась дверь Гаюсова подвала, и туда осторожно просочилась девушка в зеленом платье. Та самая, которую вулканец имел несчастье встретить в коридоре при не весьма приятных обстоятельствах. Девушка сильно волновалась – руки заметно дрожали, лицо горело, как красная тревога. Секунду она постояла у двери. И решительным шагом направилась в сторону Спока, отрезая ему все пути к отступлению. Наконец, профессионально зажав вулканца в угол, она заговорила:
– Добрый день.
– Д-добрый, – ответил Спок.
– Видите ли… я… – тут девушка замялась. Потом, всхлипнув и прижав к виску тонкую ладонь, протянула Споку втрое сложенное письмо. А потом выскочила в коридор, даже не захлопнув за собой дверь.
Спок, заинтригованный по самое не хочу, развернул листок и стал читать.
Пересказывать содержание письма нет смысла, ибо смысла не было в этом самом письме. А был любовный бред в стиле знаменитого «Я к вам, пишу чего же боле… »
Спок тяжело вздохнул. Провел рукой по лицу. Предстоял неприятный разговор с применением Первой Директивы.
Далеко искать Моргану — так звали девушку – не пришлось: она даже уходить не стала, просто стояла, прислонившись к колонне, и надеялась неизвестно на что. Стоило вулканцу выйти, она подскочила к нему и положила ему руки на грудь. Спок вдохнул поглубже и начал обличительную речь.
Он продумал все до мелочей. Он привел массу логичных доводов: и о том, что один раз увидев человека во сне (даже если до этого все сны сбывались), невозможно полюбить так, чтобы построить долгосрочные отношения. И о том, что он не может остаться с ней. Как почему, а долг? Несмотря на это все, девушка продолжала смотреть на него глазами недоеной коровы.
И когда Спок решился использовать последний аргумент – то есть, снять шапку и явить Моргане свою истинную сущность, спасение все-таки пришло. Хотя, назвать спасением злую, как стая ле-матий, Ниоту Ухуру, обнаружившую бойфренда в объятиях другой, можно было с большой натяжкой. Тем не менее, при виде соперницы Моргана в голос разревелась, вкатила Споку пощёчину, и бросилась наутек. Вулканец не успел опомниться, как получил ещё одну затрещину, правда по другой щеке и от другой девушки. Ниоту тоже не убедили слова: «милая, ты неправильно все поняла».

***

Мерлин мчался за Кирком по лесу.
Тревожный вызов по странной штуке с его корабля, в котором, он смог разобрать только «резать» и «приходите скорей», застал их на пути к каморке Гаюса. И Кирк, внезапно ощутив прилив чувства долга, помчался на место вынужденной посадки, захватив с собой практически в заложники, его, Мерлина. На самом деле капитан географическим кретинизмом не страдал и вполне мог сам найти место неожиданной стоянки своего корабля, так что Мерлин ему был скорее обузой. Но Джеймс с упорством молодого осла тащил за собой молодого волшебника.
Сам же Кирк, передумав все, от внезапно образовавшихся клингонов до местных разбойников, разодрав желтую льняную рубаху о куст зверского шиповника, нацепляв по периметру штанов немеряно репейников и получив по физиономии двумя ветками малины, наконец, оказался на заветной поляне.
То, что он там увидел, несколько удивило молодого капитана.
Слева от правой гондолы, чуть ближе к корпусу, в траве лежала… девушка.
И она была блондинкой.
Что уже не могло не заинтересовать. В нежной ручке её был зажат узорчатый кинжал. Джим, заинтригованный, подошёл поближе. Потом ещё ближе. А потом присел на корточки и осторожно постучал девушку по щекам. Та очнулась. Замахала руками, подскочила, наставила на Джима кинжал, и прошипела:
– Ты кто такой?
Кирк оживился, становилось все интереснее.
– А ты кто? И что делаешь возле моего корабля?
– Корабля! — блондинка вызывающе громко расхохоталась. – И где же его мачта?
– А он не простой. Он звёздный, – подбоченился Кирк.
– Да ну, – фыркнула красавица. – А ну-ка, отойди, ты, деревенский дурачок!
И кинулась на Джима с кинжалом. Кирк профессионально перехватил её точеное запястье, и…
Когда Мерлин, пытаясь восстановить дыхание после марафона по лесу, из последних сил прижимая к себе корзинку, вывалился на поляну, то от увиденного у него помутилось в глазах. Под «Энтерпрайзом», как называл это непонятное нечто, свалившееся на его голову, Кирк, возлежала леди Моргауза – самая могущественная колдунья Камелота и еще один личный враг бедного Мерлина. И вот, пожалуйста – она тут как тут, как будто Мерлину внезапно влюбившейся Нимуэ было мало. «Где одна, там и две» – прозорливо говорила бабушка Мерлина и странно хихикала. Теперь, кажется, он начинал понимать, почему.
Капитан Кирк без опаски подошел к волшебнице и довольно бесцеремонно похлопал ее по щекам. Все же у капитана явные проблемы с интуицией, подумал Мерлин, и мстительно прибавив: «И с мозгами», со стоном сполз по стволу дерева, придерживая нещадно коловший бок.
То, что происходило дальше, вообще не поддавалось никакому описанию. Кирк нагло и одновременно как-то располагающе улыбался и что-то говорил Моргаузе. Та злобно расхохоталась и играючи занесла над Кирком кинжал. Мерлин попытался выкрикнуть заклинание, но язык как к небу присох от безумной гонки по лесу. Впрочем, Джеймс и сам прекрасно справился. Он уверенно, но мягко перехватил руку колдуньи, притянул ее к себе и… поцеловал. Моргауза даже не дернулась. Она просто упала в объятия капитана, как виноградная лоза во время урожая. Следом за Моргаузой упала челюсть Мерлина. Он решительно отказывался понимать, что здесь происходит.
Когда Сулу и Кристина телепортировались на поляну, то застали идиллическую картинку. А именно: капитана, целующегося с блондинкой.
– Ну а что я говорила – все хорошо, – хитро улыбнулась Кристина, оттаскивая за рукав обалдевшего рулевого и вызывая по дежурного по телепорту:
– Поднимайте, ребята. Капитан сам справится.
Мерлин, услышав появившуюся из ниоткуда девушку, решил ради разнообразия послушать ее. Капитан действительно чудесно справлялся сам. Мерлину ничего не оставалось, как подняв корзинку, развернуться и пойти обратно в Камелот, по пути размышляя над тем, что же такого находят в пришельцах могущественные колдуньи.

***

Тем временем Спок был несколько не в состоянии приглядывать за десантом.
Главным образом потому, что Ниота ни слова слышать не хотела. А Моргана ревела, стоило ему подойти чуть ближе, чем на пять метров.
– Я же тебе говорил, вулканцы размножаются…
– Ты, милый мой, не чистопородный!
– Ниота!
– Отстань! Не хочу с тобой говорить!
– Ниота! Ни… опять вы?!
– Уыыыы!
И так весь день. Очередной вызов с «Энтерпрайза» показался старпому спасеньем.
– Спок, слушай… в общем… короче, приказ: остаешься за старшего… у меня тут… эээ… дела.
Вулканец был настолько поражён услышанным, что даже не обратил внимания на женский смех на заднем плане.
Будь Спок человеком, он сказал бы пару ласковых в пространство, и пошёл бы в каморку Гаюса, и попросил бы чего-нибудь выпить. Исключительно для успокоения нервов. Но он был вулканцем. И потому обессиленно опустился на пол возле ближайшей колонны.
Так он сидел почти два часа. Пока, наконец, сзади не прошелестело платье, и кто-то не сел рядом.
– Простите меня.
Спок оглянулся. И чуть не подскочил – спасла пресловутая выдержка. Это была Моргана.
– Простите меня, пожалуйста. Честно, я в вас… да, влюбилась!
– Но…
– Нет! Ни слова о природе и крови. Я все стерплю теперь. Говорите, что думаете. Ведь я не хотела вас поссорить с вашей… – девушка запнулась, словно поперхнувшись, – с вашей невестой. Я понимаю, как ей больно… я уйду… только, можно я скажу вам одну вещь?
Они оба встали с пола и повернулись друг к другу.
– Можно, – прошептала Моргана, – я скажу, что люблю вас, без всякой «природы» и прочего?
Спок ничего не успел ответить. Девушка порывисто обняла его и поцеловала в щеку. А потом так же порывисто отпрянула и убежала куда-то. А Спок, оправившись от тактильного шока, вдруг смог трезво оценить ситуацию. И понял, что скажет Ухуре, когда найдет её.

***

Доктор Маккой страдал. Мало того, что они невероятным образом оказались на этой планете в эпоху средневековья, мало того, что в него ухитрилась влюбиться девушка, пострадавшая от трикодера Чехова, так еще и лучшие друзья исчезли кто куда. Джим побежал проверять свой ненаглядный корабль, на который решила напасть какая-то полоумная с ножом, Спок в метаниях между Ухурой и местной красавицей, остальные вообще неизвестно где. Едва Кирк вышел за порог Камелота, десант, не сговариваясь, разбежался в разные стороны. Или это так случайно получилось? Боунс глубоко вздохнул и вдруг учуял странный запах. Доктор мог поклясться своей лицензией, что это был запах высокоградусного алкоголя. А найти алкогольный напиток на чужой планете во времена старой Англии мог только…
– Скотти, ты совсем головой ударился?! – возопил Маккой, рывком открывая дверь.
– Ну что такое, что, док? Ну, у нас же больше такого не делают… – дружелюбно отозвался старший инженер.
– Да?! А ты градус считал? Ничего, если нас развезёт в незнакомой местности?
– Да успокойтесь, док! – сказал Скотти, уже явно принявший на грудь и гостеприимно налил порцию Маккою. Боунс фыркнул, оценил перспективы и… остался.

Полчаса спустя.
– Может, и-и-ищё?.. – нетвердым голосом сказал Скотти.
– Иди ты… – поморщился Маккой. Ему снова было грустно и очень хотелось петь.
– О, глюки пришли… – философски выдал Скотт и попытался сфокусировать взгляд на человеке, вошедшем в комнату.
– Это… это как же называется?! Моя можжевеловая настойка! – праведно возмутился Гаюс, решивший зайти в комнату за травами.
– Тише, доктор Хаус… фу ты… Гаюс… мы… все… ик… возместим…
– Ага!
– Фууу, топор на перегаре можно вешать… сколько ж вы выпили? – поморщился лекарь. Хотя не так уж он был и огорчен. Скорее, заинтересован.
– А мы не считали, хи-хи… ик…
– Эх, пропадай моя телега! Налейте, юноша!
– Что, прав-вда?
– Ещё. Ещё. Ещё… Ух ты…

Полчаса спустя.
– Я-йа вам не скажу за древних франков, франки - это все-таки фигняя…
– Если даже римские гражданк-и-и…
– Эх, роза, роза красная!
– Скотти, ты чего? Мы Беовульфа поём, а ты?..
– А я шотландец или где?
– Оставь его, Леонард… давайте ещё раз: я вам не скажу за древних фра-а-анков…

Полчаса спустя.
– Гаюс, мне нужно… что?! – следующим в комнату Гаюса вошел сам король Утер. Видимо, в импровизированном кабаке намечался аншлаг.
– Д-дрожащее… дрожайщее… величество…
– Фууу, вы чем тут занимаетесь?! Все?!
– П-пьем. С родственничками, за встречу.
– Пьешь значит. ПЬЕШЬ? Да ты!.. Да ты!.. Ты!
– Тиш-тиш-тише-е, твое величество… как бишь тебя… давай, говори, в чем дело?
– Все. Хватит с меня. Гаюс, наливай.
– Вы… вы чего, ваш-ше вели… величество?
– Потом расскажу. Давай. Ещё. До краёв давай, я король, или я не король?!

Полчаса спустя.
– Ну вот, р-ревет и р-ревет… и… ик… и не признается, чего…
– Ну-ну-ну, и что?
– Я г… гв… гварю… ну, Моргаш… ну чего ты… ну нет сил смотреть, она ж мне дочка родная…
– Да ты что!
– Тиха… я не про то! Вот ревет и ре-в-в-ет… а у меня сердце разрывается… ы… ыы… ыыыыы…
– Ну-ну-ну, не надо, твое величество… на вот, пьявочкой занюхай…
– Эй, Моня, положь пьявку!
– Прашу пардону, док Гаюс…
– Ну, ну и что?
– Ы… ы… ы…
– Все, похоже… готов…
– Слушай, Леня! Ты меня ув-важаешь?
– Да ещё как, Утя!
– В-выпьем! От так!
– На бру… дру… брудр… брудершафт?
– А это как?
– А это вот так!
– В-выпьем!
– Ой, роза, роза красна-я-а-а-а…
– Моня… не нервируй меня.

***

Гвиневра дождалась, пока колодезная вода наполнит ведро до краев, и осторожно подняла его, чуть накренившись в сторону от тяжести. Она успела пройти только пару шагов, как вдруг ведро из ее рук кто-то довольно бесцеремонно выдернул. Гвен удивилась и задумалась над тем, стоит ли кричать «Помогите!» в такой ситуации. Все-таки ведро с водой украли, а не кошелек. А с другой стороны, ведро было хорошее.
– Я помогу вам, прекрасная леди, – слева от Гвен раздался голос со странным акцентом и похититель ведра был обнаружен.
Им оказался хрупкий кучерявый юноша с мечтательными глазами и огромным букетом ромашек в руках. Ко всему прочему, юноша был явно не привыкшим к тяжелым физическим нагрузкам и буквально захрипел, подняв ведро.
– Подержи-ка, – сказал кудрявый и сунул Гвен в руки букет ромашек. Вопреки всякой логике, парень тут же распрямился и с облегчением выдохнул, будто не ведро, а букет на самом деле был непосильной тяжестью.
Немного оторопевшая Гвен тут же пришла в себя и досадливо отмахнулась от парня ромашками.
– Возьмите свой букет и отдайте мне ведро!
– Ну что вы, – пропыхтел кудрявый, – вы же девушка, а такие тяжести таскаете.
Гвен недоуменно посмотрела на незнакомца и выразительно помахала перед ним цветами.
– А это что?
– А это… Я венок собирался плести. Знаете, я так давно не видел настоящих цветов. Мы на нашем корабле… Плыли. Да, плыли, – юноша странно путался в словах, и Гвен показалось, что это все от смущения. Откуда же ей было знать, что Чехов спешно припоминал рассказанную Кирком легенду и пытался не выбиться из образа.
– А ведро я вам донесу, – продолжал он. – У нас на родине принято помогать девушкам.
Странный говор незнакомца, странный вид, одежда явно с чужого плеча… Гвиневра наконец поняла, что ее угораздило встретиться с тем, о ком судачили уже полдня – одним из приезжих родственников Гаюса. Сплетни в Камелоте разлетались очень быстро.
– Вы нездешний, верно? Как вас зовут?
– Па… Паул, – выдохнул Пашка, соображая, что он сморозил. Вообще-то он всегда представлялся своим именем, подчеркивая свою причастность к славянскому народу, а тут… Что на него нашло?
– Что ж, Паул, раз уж на вашей родине так принято, то вы можете мне помочь, – милостиво разрешила Гвен. – Вы ведь родственник Гаюса?
– Эээ… Племянник. Троюродный, – ответил Паша и порозовел. Он не любил врать, но в данный момент у него просто не было выбора. Как там учил капитан? На допросах нести полную околесицу, чтобы сбить противника с толку.
– В последний раз я видел дядюшку Гаюса, когда мне было три – он был проездом в наших краях. Я уж и не помню эту встречу, помню только то, какие вкусные были пирожки с брусникой. Моя бабушка прекрасно готовила, но эти пирожки – просто произведение искусства! Между прочим, она и меня научила готовить, хотите, я приготовлю вам?
– Пирожки? Да-да, конечно, пойдемте, – рассеянно отвечала Гвен, окончательно запутавшись в болтовне нового знакомого. Так они и зашли в дом девушки – болтливый юноша с ведром воды и Гвиневра, с охапкой белых ромашек.
И никто из них не заметил, что за ними из окна замка пристально наблюдал принц Артур. Впрочем, Мерлина, уныло бредущего по соседней улице с корзинкой, они тоже не заметили. И зря.

***

Открытия не всегда приятны. Особенно, если открываешь дверь, а за ней...
– О, Мееерлииин!
Хор из трех голосов и трудно узнаваемые лица. От резкого запаха у Мерлина защипало в носу, а на глазах выступили слезы. Интересно, что здесь происходит? И кто вообще здесь… Сквозь смутную дымку Мерлин смог рассмотреть одного пришельца, уверенно разливавшего настойку и Гаюса, гремевшего стеклянными бутылками. Еще один пришелец мирно посапывал под лавкой. Четвертый же человек…
– В-ваше Величество?!
Утер добродушно улыбнулся и, шатаясь, сгрёб несчастного волшебника в охапку, увлекая его в вихрь перегара и какой-то еще дымной мути в придачу.
– Мееерлиин...– завыл Гаюс. – Хде мои пиявки? Тут на дне... осталась капля виски... мы... п-проверить хотим...
– Будет ли пить! – соглашался пришелец, который, кстати говоря, был вполне шотландской наружности, и не только благодаря помятому килту.
– Давайте сюда, я король или я где? – Утер отобрал у Гаюса очередную бутылку и через минуту впихнул Мерлину полный стакан.
– Вот, король угощщщает... бери!
– Я не пь...
– Бери, я сказал! – и Утер пристукнул кулаком по столу так, что бедные пиявки в склянке оторвались от стенок и в ужасе забились друг под друга.
Мерлин сжал стакан в руке, и на мгновенье задумался. И его прорвало. Неприятности последних дней, да что там, уже почти целого года, навалились скопом, тем более что отказать королю было невозможно. Мерлину охотно налили в освободившийся стакан и одобрительными криками поддержали новичка. Первый стакан Мерлин выпил залпом. Второй – чуть закусив петрушкой. А потом…

***

– Ддда вы ваааще знаааете, хто я?! – орал Мерлин через полчаса, стоя на столе и обнимая склянку с многострадальными пьявками. – Я… я… я! Великий маг!
Тут сила тяготения взяла свое, и он, неловко шатнувшись вперед, сел прямо на шею Скотти, который этого не заметил.
– Прааальна! – кивал, шатаясь Утер. – Давай! Намагичь нам ещё виски! Монти, проссыпайся!
– Вы не понимаете! – продолжал Мерлин, заливаясь уже слезами. – Вы н-не понимаете... Я тут усе могу.. Раздолбать к моргаузиной бабушке!
В подтверждение его слов за спиной у Утера взорвалась какая-то бутыль. В комнате резко запахло травами. Король прищурился и пьяно взглянул на Мерлина.
– Мммаг. Какой ты маг? У тебя диплом этого… инженера есть? Нету. Вот и нечего тут.
– Значит, вы меня не казните? Ой, спасибо! – умилился Мерлин, пуская пьяную слезу.
– Я? Да я ваще никогда никого больше не казню! Нннадоело! Все! Мораторий! Я правильно говорю, Монти? И Моргаша больше плакать не будет.
– За мораторий! Уррра!!!

***

Принц Артур шел по коридорам замка, пылая праведным гневом. С тех пор, как появились эти странные родственники Гаюса, все вокруг пошло наперекосяк. Жизнь в Камелоте, которая и до этого происшествия была весьма веселой, стала вообще похожей на трудовые дни балагана. Моргана регулярно запиралась у себя в покоях и рыдала. Или плакала, прислонившись к какой-нибудь каменной статуе в темных коридорах замка. Подвывания из темноты до икоты пугали непривычных слуг, да и вообще действовали на нервы. Мерлин исчез. Как сквозь землю провалился, едва проклятые родственники были представлены королю. Артур не видел его с полудня и понятия не имел, где он может прохлаждаться. Вслед за Мерлином по необъяснимым причинам пропал Утер. Слуги выдавали массу вариантов того, где сейчас может находиться король, но ничего дельного не говорили. Артур раздраженно отмахнулся от них и пошел искать отца сам. А в процессе увидел то, как один из многочисленных племянников Гаюса, подкатывает к Гвиневре. Подумать только, мерзавец нес ей ведро с водой, а девушка вполне благосклонно смотрела на это! О том, сколько весит ведро, Артур, как настоящая венценосная особа, предпочитал забыть.
Короче говоря, настроение у принца Камелота было хуже некуда. Он шел к единственному оплоту спокойствия в замке - придворному лекарю Гаюсу и намеревался спросить, не видел ли он Утера.
Впереди послышались чьи-то голоса. Артур замедлил шаг и прислушался.
- На каждой планете, слышишь, на каждой! Обязательно находится какая-нибудь девица, которая будет вешаться на тебя! Блондинки капитану, а старшему помощнику все остальные, чудесно!
- Ниота, ревность - это нелогично.
- Нелогично. А девушки вообще нелогичны, особенно землянки. Думать надо было, когда выбирал.
- Так я и не…
- Чтооо?!
- Так, а ну-ка прекратили драку в стенах королевского замка! – сказал Артур, выходя из-за угла. На него недоуменно уставились темнокожая девушка и высокий бледный мужчина в шапке. Гаюсовы родственнички, чтоб их… Везде они!
- А мы и не дрались, - ответила девушка и вернулась к разговору со своим спутником. – И что ты можешь сказать в свое оправдание? Что тебе нравится, как на тебя вешаются все эти инопланетянки? Или нет, дай угадаю – тебе нравится, как я бешусь от этого!
Артур с жалостью посмотрел на мужчину. Он искренне сочувствовал бедолаге. Вот уж точно, любовь зла. Как он такую мегеру терпит? Из чисто мужской солидарности он решил вмешаться.
- Да ладно вам ругаться, леди, – миролюбиво начал Артур и взял девушку под локоть, - Поумерьте свои чувства…
Договорить он не успел. Мужчина несильно замахнулся и ударил Артура в лицо. Принц ойкнул и упал на каменный пол.
- Моя девушка может проявлять свои чувства когда и где захочет, - абсолютно спокойно сказал мужчина, наклонившись над ним.
- Угу, - глубокомысленно ответил Артур, чувствуя, как под глазом наливается фингал.
- Спок… Нас же теперь Маккой убьет. И Кирк. Ты же принца ударил! – произнесла девушка, прижав руки к щекам.
- Непредвиденные обстоятельства и внештатная ситуация создали основу для вмешательства, - невозмутимо ответил Спок, поднимая Артура с пола и забрасывая его руку себе на плечо.
- Для рукоприкладства. Все-таки Кирк научил тебя плохому.
- Его надо транспортировать в лазарет.
- В лазарет… Знаешь, я теперь не удивляюсь, почему на Вулкане матриархат. Должно же хоть что-то сдерживать буйную энергию мужчин.
- Иногда даже матриархи бессильны, - философски заметил Спок.
Артур ничего не понял из их диалога, голова страшно гудела, а один глаз уже не открывался, но все-таки он мог поклясться, что от этих слов девушка побледнела.

***

Пока они шли к покоям Гаюса, в голове у Артура чуть прояснилось, и стало немного легче. Но когда они вошли в комнату, принцу поплохело обратно. В воздухе стоял непередаваемый запах перегара. До такого, на памяти Артура, не докатывался еще никто ни на одном пиру. Сам Гаюс мирно спал, положив голову на стол. Один из его родственников храпел под лавкой. А другой подливал странную жидкость в кубок к Утеру. Отец и его новый знакомый синхронно раскачивались и умело чокались кубками, приноровившись к ритму раскачки. Довершал композицию мрачный Мерлин, под взглядом которого кубок выписывал в воздухе восьмерки.
- Мерлин, - севшим голосом начал Артур, - ты колдуешь?
- Ага, - отрешенно ответил Мерлин, не отвлекаясь от бокала.
- Ой, Артур! Сынок! Выпей с нами! – выкрикнул Утер.
- Папа, ты пьешь?
- Спо-ок… - тихо произнесла девушка.
И Артур погрузился в спасительную тьму.
- Спок, ты что, применил к нему вулканский захват? – охнула Ухура.
- Знаешь, Ниота, в свете последних событий, это мой самый логичный поступок, – задумчиво ответил Спок.
Они уложили принца на кровать и тихо вышли, не мешая приличным людям напиваться в хорошей компании.

***

Мерлин проснулся утром с ужаснейшей головной болью. Он выпил почти ведро воды, но это мало помогло. Гаюс все еще спал, а сам Мерлин не знал, где находится настойка от похмелья, а поэтому сидел и молча страдал. Все, кто пил вчера в каморке у Гаюса, спали, а остальных «родственников» не было видно.
- Так значит, ты колдун? – Мерлин повернул голову и заметил Артура, с огромным фингалом под глазом. Юный маг скривился от громкого голоса и решил, что хуже уже не будет.
- Да. И если ты хочешь меня казнить за это, то можно побыстрее? Не продлевай мои мучения.
- Нужен ты мне больно, - фыркнул Пендрагон-младший. – Отец-то как прореагировал?
- Твой? Мора… мораторий объявил. Не будут больше казнить колдунов.
- И то хорошо.
- Хотя, я думаю, когда он проспится, то поменяет свое решение.
- Ну это мы еще посмотрим.
Артур присел на скамейку рядом с Мерлином, и они хором тяжело вздохнули.
- Эй… Раз ты маг, то можешь мой фингал вылечить? – спросил принц.
- Отек снять могу, а вылечить нет.
- Значит, плохой из тебя маг.
- Отсутствие практики, милорд. С вами, знаете ли, не поколдуешь. Только когда вы в какую-нибудь историю вляпаетесь, вот тогда да…
- Но-но. Я все-таки принц, - сказал Артур. – Так это все ты? Все странные чудеса, которые случались в последний момент? Ну… Спасибо.
- Не за что. Действительно не за что. Потому что половину нехороших историй устроил я. Что? Отсутствие практики!
Артур засмеялся.
- Ну, Мерлин, чего я еще не знаю? Раз уж нас получается утро откровений.
- Родственники Гаюса на самом деле не родственники ему. Это я их призвал. Случайно.
- Дай угадаю – отсутствие практики?
Мерлин виновато пожал плечами.
- Ладно. Будет тебе практика. Только верни этих, откуда взял. А то нервные они какие-то. И дерутся больно.
Мерлин, держась за голову, поднялся и отправился искать Спока. Он казался самым здравомыслящим из всех «родственников». Нужно было собрать всех и устроить совет.

***

В главной кладовой королевской кухни Камелота было многолюдно.
Стол посредине расчистили от мусора и возложили на него короля собственной персоной, с пузырем льда на голове и берушами в ушах - Утер пожелал присутствовать на важном собрании, а оно, он был уверен, обещало быть важным. Но то, что было хорошо вчера, сегодня хорошим быть отказывалось - как следствие, "проблемы с координацией и концентрацией внимания" мучили теперь не только пришибленного Споком Артура. Последний, с завистью глядя на распластавшегося на столе короля-батюшку, обиженно сопел, ещё сильнее прижимал к фингалу такой же ледяной "пузырь" и на всякий случай шарахался от Ухуры.
МакКой и Скотти, привыкшие выходить на работу в самом невменяемом состоянии, выглядели на порядок лучше, но ножки капельниц с детоксикантами, торчавшие у обоих за спиной стараниями Чепел, говорили о том, что даже их тренированные бесконечными пьянками организмы дали сбой. Среди всего этого с прищепкой на носу ходил Спок - перегар действовал на него, как пыльца на аллергика - а поскольку Кристин забыла телепортировать к ним парочку респираторов, капитан, устав от чихания старпома, нацепил прищепку ему на нос. В углу, поддерживаемый Гвен, сидел Мерлин, тоже с капельницей - бедняга был в таком
состоянии, что даже не испугался иглы, как это обычно случалось на большинстве технически отсталых планет.
Словом, через полчаса кладовая забилась слушателями, и Кирк, оттерев помаду Моргаузы от шеи и подбородка, вышел в центр комнаты.

***


Продолжение в комментариях

@темы: ТОС. Фики, Конкурс кроссоверов, Игры

---

Приключения бравого энсина Сью или "Ensign Sue Must Die"

[kerry-lla]

Здесь уже вывешивали картинки из этого комикса. Вот собрала по девианту. (Картинки кликабельны.)

трафик

бонус

Постер



скачать архив
сайт художников

@темы: Стар Трек: Фильм 11, Фанарт

---

James Blish. "Spock Must Die!" ("Спок должен умереть"). Глава 10.

[Алгиз]

Глава 10. Шотландский вердикт

Запись в капитанском журнале, звездная дата 4196,2
…Непредусмотрительность – это тот товар, который редко бывает востребован, что доказывает весь ход истории, но сейчас мне представляется почти неизбежным то, что Спок-Один выбрал ангарную палубу в качестве своего второго убежища. Это связано не только с тем, что очень велика по размеру и относительно плохо освещена даже в те моменты, когда там идет работа, но также и потому, что мы крайне редко используем шаттлы, которые уступают транспортатору по скорости и удобству. Даже такой маленький кораблик, как челнок, рассчитанный на семь посадочных мест, имеет в наличии неприкосновенный запас и питьевую воду. Доктор Маккой же уверил меня, что Спок-Один может использовать углеводные продукты из запасов шаттла, поскольку углеводы не имеют альтернативных молекулярных форм. Всего у нас есть (или было) шесть таких челноков, причем ни один из них мы не могли проверить с мостика ни визуально, ни каким-либо еще способом, за исключением его кабины пилота. Но ничего этого мы не сделали до тех пор, пока не стало слишком поздно. Да, Спок в качестве врага – весьма опасная ситуация.
Между тем, наши ракеты слежения показали, что Спок-Один, если он действительно находится на борту шаттла, направляется прямо туда, где размещалась Органия – по причинам, о которых мы можем только догадываться. Еще одна загадка заключается в том, как Споку-Один удалось модифицировать двигатели шаттла до уровня варп, причем за столь краткое время и без использования антиматерии. Но это головоломка скорее для мистера Скотта. Когда-нибудь она станет делом первостепенной важности и поможет в развитии технологий Федерации, но при нынешних обстоятельствах я оцениваю ее не особенно высоко…

- Капитан, у меня есть ответ, - произнес Скотт.
Он вместе с доктором Маккоем и оставшимся в наличии Первым офицером пришел в каюту капитана. «Энтерпрайз» все еще находился в системе Органии, используя местное солнце в качестве прикрытия. Хотя клингонские корабли еще не появились, их прибытие не могло быть делом отдаленного будущего, поэтому все были в полной боеготовности. Кирк ожидал, что в этот раз среди вражеских судов окажется по-крайней мере один класса линкор. Против таких сил «Энтерпрайз», конечно, может вступить в бой, но исход этого боя будет предопределен.
От командования Звездного Флота также ничего не поступало – ни на панъевропейском, ни на традиционном языке или коде.
- Ответ? Это ты про появление варп-скорости у шаттла? Скотти, просто отметь это в своих записях, сейчас у нас есть более важные проблемы.
- Конечно, но капитан, хотя это всего-навсего маленькая проблемка, я еще не разобрался с ней. Сейчас я говорил совсем о другом: я думаю, что понял все случившееся с Органией и с мистером Споком.
- Тогда это совсем другое дело. Рассказывай!
- Ну, капитан, все не так просто…
- А иного я и не ожидал. Ну же, Скотти!
- Хорошо. Итак, с самого начала: когда в обычной жизни говорят о зеркальном отображении, то все ожидают, что зеркало будет где-то поблизости. Доктор Маккой уже доказал, что копия Спока является самым совершенным зеркальным отображением, вплоть до молекулярного уровня и в этом я совершенно согласен с доктором.
Характерный акцент главного инженера внезапно исчез, его изложение стало точным и ясным, словно используемая им научная терминология. Он продолжал.
- После того, как я получил доклад доктора Маккоя об аминокислотах, я сделал один решительный шаг и предположил, что зеркальное отображение прошло весь путь вплоть до элементарных частиц, из которых состоят пространство-время и материя-энергия. Почему бы и нет? Вселенная сложна, но непротиворечива. Возможно, что на этом уровне хиральность не сохраняется, или же структура Вселенной, грубо говоря, тоже имеет правостороннюю ориентацию. Если это не так, то даже явление поляризации окажется невозможным и наши фазеры работать не будут.
- Скотти, - мягко сказал Кирк, - пожалуйста, объясни, как все это связано с нашей проблемой.
- Сейчас, капитан. Смотрите, что получается – симулякр нашего Первого офицера был отправлен на Органию в виде набора сигналов, сотворенных из элементарных частиц, ориентированных в обычном направлении. Вправо? Пусть будет вправо. Но когда мы открыли дверь транспортационной камеры, то обнаружили там не только настоящего мистера Спока, но и его копию, состоящую из элементарных частиц, но ориентированных в обратном направлении. Как такое могло произойти?
Я вижу только один ответ, имеющий смысл с точки зрения физики. Наш сигнал, посланный в виде множества тахионов, где-то по пути встретил то, что является их совершенным отражателем. Сигнал снова вернулся к нам, словно луч радара, а мы восстановили его в обычных элементарных частицах с помощью новой транспортационной камеры, но уже в обратном порядке.
Но что могло быть этим зеркалом? Очевидно, именно то, что случилось с Органией. Сейчас мы все видим, что планета окружена или заменена чем-то весьма напоминающим защитный экран или другое силовое поле. И если это не наше искомое зеркало, то где еще мы должны его искать?
- Продолжай, Скотти, мы все еще слушаем тебя, - подбодрил Кирк своего главного инженера.
- Но мне больше нечего сказать, капитан, потому что дальше начинаются основные затруднения. Что бы мне действительно хотелось знать, так это зачем органианцам, ну, или раз уж на то пошло, клингонам, окружать планету тахионным отражателем. Поэтому, с вашего разрешения, я передаю слово доктору Маккою или мистеру Споку, чтобы они продолжили рассказ с этого самого места.
- И кто первый? – спросил Кирк. Несмотря на всю отчаянную серьезность проблемы, он не мог не улыбнуться.
- Полагаю, что я, Джим, - ответил Маккой. – Имей в виду, я знаю о тахионах гораздо меньше, чем Скотти о полиморфнонуклеарных лейкоцитах. Но я психолог. Все мы заметили то уникальное и крайне тяжелое воздействие, которое оказывает нынешнее состояние Органии на всех членов экипажа. Планета словно отталкивает нас эмоционально, в точности так же, как она отражает те безумные элементарные частицы, о которых говорил Скотти.
- Нельзя быть уверенным, что электроны не думают, - мрачно заявил Скотт.
- Черт возьми, Скотти, именно к этому я и веду, дай мне немного времени! – буркнул доктор, а затем продолжил. – Смотрите: мы с самого начала предположили, что эмоциональное отторжение было намеренным, иными словами – органианцы по каким-то своим причинам не ждут гостей и в недвусмысленных выражениях сообщают о своих намерениях всем, кто находится поблизости. А теперь продолжим точно с этого момента. В таком случае – что было первым: курица или яйцо? В смысле – для чего предназначен этот экран? Если для отражения тахионов, то эмоциональное воздействие может быть случайным, а если для отпугивания людей и им подобных, то отражение тахионов может быть лишь вторичным эффектом.
Все это напомнило мне, что хотя мы – человечество, изучили элементарные частицы материи и энергии, сущность гравитации и даже, как утверждает Скотти, обнаружили что-то, именуемое хрононом, то есть мельчайшей частицей, из которых состоит время, мы все еще ничего не знаем об элементарных единицах сознания. Нам неизвестна даже скорость мысли.
- Неизвестна? – удивленно переспросил Кирк.
- Нет, Джим. Только скорость нервных импульсов в организме, но она не очень велика, тогда как мысль – совсем другое дело. Любой из нас может спустя много лет моментально вызвать далекие детские воспоминания или же вообразить взрывающуюся галактику. И это лишь очень грубые примеры. Если и есть элементарные частицы, из которых состоит мысль, то они передвигаются гораздо быстрее скорости света, так что тахионы очень хорошие кандидаты на эту роль.
И уж конечно, та моя догадка, связанная с особенностями сознания во время передвижения с помощью транспортатора, который и сотворил все это безобразие, оказалась истинной. Теперь я ощущаю, что все становится на свои места. Однако здесь есть еще одна проблема логического плана, поэтому я передаю слово Споку-Два.
- Да, - печально протянул Кирк, - вместе вы заставляете меня ощущать себя полным профаном, причем не впервые. Мистер Спок-Два, прошу вас, продолжайте…
- Сэр, - начал Спок-Два, - я не могу подходить к описанной проблеме только как к задаче формальной логики, теории множеств или даже задаче исчисления высказываний, поскольку здесь задействовано слишком большое число элементов предполагаемого характера, несмотря на весьма последовательную теоретическую модель, построенную доктором Маккоем и мистером Скоттом. Однако, с учетом их модели, возникает главная логическая проблема: кто получает наибольшее преимущество от наличия данного экрана вокруг Органии? Если этот экран возвели сами органианцы, то определить их логику без использования необоснованных догадок мы не сможем. А вот преимущества клингонов очевидны и значительны. Во-первых, экран сдерживает самих органианцев, являющихся по своей сущности, мыслеформами, чистым интеллектом, он привязывает их к планете, не дает им возможности узнать, что происходит вовне. Во-вторых, он не позволяет никому извне связаться с планетой, поскольку поле эмоционально отталкивает…
- Черт возьми, я бы сказал, что оно ужасает, - вмешался Маккой.
- …всех, кто приближается к ней, оно не позволяет даже подумать об Органии иначе, как о вымершей планете, - спокойно продолжил Спок-Два. – Из этого следует, что вероятность того, что данный экран был создан клингонами, весьма высока. Еще более высока вероятность, что экран клингонов и есть то самое оружие, создание которого стало стимулом для начала войны, запрещенной органианцами. Таким образом, становится ясно, почему мы обнаружили неподалеку клингонский гарнизон – они не желают никаких расследований ситуации. Далее – это оружие, по-видимому, еще не очень управляемо, хотя и создает значительный по масштабам эффект, иначе бы они использовали его в сражениях против наших кораблей и, тем самым, получили бы серьезное тактическое преимущество.
Тем не менее, оружие это достаточно управляемо, чтобы позволить клингонам возвести подобный экран вокруг Земли, если клингоны подойдут достаточно близко, или же вокруг Вулкана, а возможно – вокруг обеих планет. Мы не можем достоверно знать, на что похожа жизнь под таким экраном, но закон обратных квадратов позволяет предположить, что внутри эффект может быть значительно более сильным, чем мы испытываем за его пределами. Все это позволит клингонам завершить и выиграть войну … Возможно им удастся довести выживших людей и вулканцев до состояния жалких изгнанников, живущих из милости или в рабстве
Неожиданный переход к поэтичным милтоновским фразам обычно точных формулировок Спока-Два сделал нарисованную им картину слишком яркой.
Кирк мрачно произнес.
- Я не думаю, что Звездный Флот позволит клингонам подойти так близко к Земле, а вот Вулкан может быть не так хорошо защищен. Итак, господа, мы уничтожили пять военных кораблей клингонов, в том числе один крейсер, к тому же, находясь в их тылах, мы можем, как и планировали прежде, нанести значительный ущерб, особенно если покинем органианской квадрант до прибытия их подкрепления. Но мне бы не хотелось уходить слишком далеко. Будет гораздо более правильным добраться до сути проблемы, ведь мы находимся в непосредственной близости от разгадки. Сможем ли мы?
- Капитан, думаю, что вполне сможем, - ответил Скотт, - этот экран отражает тахионы, и, как я могу предположить – только тахионы. Сейчас мы находимся в пределах радиуса действия стандартного транспортатора, а значит, нам больше не нужна система преобразования в тахионы. Все равно она никакой пользы не принесла. Мы можем сам спуститься вниз, найти органианцев и рассказать им все, что происходит снаружи с тех самых пор, как клингоны заперли их на планете.
- И какая от этого будет польза, если они все равно ограничены этим экраном? – сказал Маккой. – они-то, к своей величайшей удаче, не могут передвигаться с помощью транспортатора.
- Точно, док, не могут. Быть обычным материальным существом, как капитан, вы, я – это сейчас наше основное преимущество. Нам необходимы машины для того, чтобы управлять материей, мы знаем, как их создавать и использовать. Если бы я находился под экраном, то с надлежащей помощью я мог бы обнаружить его генератор и вывести его из строя. Или же смог бы построить свой генератор, чтобы свести на нет действие экрана. Органианцы, со всей своей мощью, не смогут это сделать.
- Ты уверен, что сможешь, Скотти? – спросил Кирк.
- Нет, капитан, я не уверен, правильнее сказать – я бы рискнул.
- Этого мне вполне достаточно, - заявил Кирк, - значит, мы немедленно выходим на орбиту Органии, стараясь как можно лучше справиться с воздействием этого экрана на нашу психику. Ухура предупредит экипаж, а доктор Маккой будет наготове, чтобы оказывать психологическую помощь всем, кому она потребуется. Мистер Спок-Два, вы отправите меня и мистера Скотта на поверхность.… Нет, минуточку.… У нас все еще нет твердой уверенности в том, что Спок-Один покинул «Энтерпрайз», поэтому я не могу оставить корабль, полагаясь на его добрую волю.
- Могу вас уверить, капитан, - заявил Спок-Два, - что хотя мне и неизвестно, где именно он находится, но это достаточно далеко от «Энтерпрайз». Минимум две астрономические единицы.
- Откуда вы знаете?
- Извините, капитан, но сам характер этого знания в настоящее время делает невозможным мой рассказ. Тем не менее, я абсолютно уверен в указанном факте.
Кирк вновь почувствовал, как в нем шевельнулись слабые подозрения, однако воли им капитан не дал. Доказательства в пользу Спока-Два были более чем убедительными, так что Кирку приходилось мириться с теми небольшими загадками, которые все еще оставались.
- Очень хорошо. Тогда наша задача борьбы с этим экраном решается очень просто – мы втроем спускаемся на поверхность планеты, чтобы найти органианцев и клингонский генератор. Мистеру Скотту понадобится как техническая, так и научная помощь для того, чтобы уничтожить экран до прибытия клингонских подкреплений или до того, как Спок-Один осуществит свои намерения. Я все верно излагаю?
Ответом капитану было согласное молчание.
- Тогда я назначаю командиром Зулу, и даю ему точно такие же инструкции, как и во время нашей первой органианской экспедиции. Главное для него – безопасность корабля, а не десанта, поэтому, если здесь появится клингонский флот, Зулу должен оставить нас и увести «Энтерпрайз» в безопасное место. Но нам все же следует действовать побыстрее.
- Капитан, - вмешался Спок-Два, - есть еще одна трудность, по-крайней мере – потенциальная.
- И что это?
- Я уже говорил, что эмоциональный эффект нахождения под поверхностью экрана может быть значительно хуже того, что мы уже пережили за его пределами. Нет уверенности, что любой из нас сможет действовать в подобной ситуации, возможно, мы будем не в состоянии даже рассуждать.
- Я понял. Именно поэтому я хочу, чтобы вы отправились со мной. Вдобавок к тому, что только вы и я знакомы с органианцами, ваша вулканская половина сможет гораздо дольше сопротивляться психологическому давлению, чтобы успешно завершить выполнение задания, если мы с мистером Скоттом не выдержим. Отсюда последует еще один приказ для Зулу – если мы не справимся, не предпринимать никаких донкихотских миссий спасения.

- Вызываю капитана Кирка, - донесся из интеркома голос Ухуры.
- Я у себя в каюте, лейтенант, продолжайте.
- Сэр, мы наконец-то получили ответ от командования Звездного Флота. Нам приказано заключит под арест обоих Первых офицеров до тех пор, пока их не сможет изучить команда экспертов с Земли. «Энтерпрайз» должен попытаться воссоединиться с Флотом, попутно принося как можно больше разрушений Клингонской империи и, одновременно заботясь о своей собственной безопасности.
«Ну, со стороны командования было довольно милым оставить мне так много пространства для маневра, хотя приказы нужно выполнять», - мелькнула критическая мысль. – «Приказы остаются приказами или же...?»
- Лейтенант Ухура, какова кодировка ответа?
- Панъевропейский язык, очень характерный. Так называемая редакция Далтона.
- Как вы оцениваете степень достоверности вашей расшифровки?
- Не могу представить вам точную оценку хи-квадрат [методика, используемая в математической статистике для сравнения распределения частот, т.е. количества появлений какого-либо события – прим. перев.], капитан. Но я могу предположить, что мой перевод может оказаться правильным с вероятностью в семьдесят пять процентов, при условии, что не было никаких искажений при передаче сигнала.
- Это меня не устраивает. Я не могу действовать на основании приказов до тех пор, пока вы не будете абсолютно уверены, что вам точно известно содержание послания. Лейтенант, вы следите за моей мыслью?
- Капитан, - в голосе Ухуры угадывался легкий признак улыбки, - я думаю, что сообщение было получено без всяких помех. Конец связи.
- Кирк связь закончил. Итак, Скотти, отправляйся восстанавливать транспортатор, подбирай нужное оборудование и готовься к высадке.
Главный инженер согласно кивнул и вышел из капитанской каюты. Кирк продолжал.
- Док, сделай все, что считаешь необходимым для того, чтобы уменьшить последствия воздействия этого экрана на экипаж. Думаю, что уже можно разобрать и ту конструкцию в твоей лаборатории, чтобы все привести в порядок. Но предварительно подготовь отчет по ней – в интересах проведения возможного следствия.
- Я все сделаю, Джим.
Маккой тоже вышел, в капитанской каюте остался только Первый офицер. Кирк взглянул на него с некоторым удивлением.
- Я полагал, что все мои приказы ясны. Передайте их мистеру Зулу и займитесь необходимой подготовкой миссии. Нам нужно отправляться немедленно, как только мистер Скотт вернет транспортатор в стандартное состояние.
- Конечно, капитан, - старпом, казалось, колебался, - могу я спросить вас, почему вы упорно обращаетесь ко мне «Спок-Два»? У вас все еще есть сомнения относительно моей добросовестности? Такие сомнения ставят под угрозу осуществление нашей миссии на Органии.
- Я не сомневаюсь, - спокойно ответил Кирк, - но другой Спок, или точнее псевдоСпок, все еще существует, и вдобавок он носит мое кольцо. До тех пор, пока он жив, я собираюсь нумеровать вас обоих, хотя бы для того, чтобы напоминать себе о том, что проблема двух Споков еще не решена.
- Да, - согласился Спок-Два, - это полезный мнемонический прием.
Его лицо и голос были бесстрастными, но тем не менее что-то подсказало Кирку, что его старпом едва ли доволен этим фактом.

@темы: ТОС. Книги, ТОС. Переводы, Спок должен умереть

---

Конкурсный фанфик #2: На тёмной дороге

[ST:TOS]

Название: На тёмной дороге
Фандом: Звёздный путь/Гринландия
Жанр: джен, романтика
Формат: мини
Персонажи: Дж. Т. Кирк, Фрези Грант
Пейринг: нет

Может быть, всему виной была неисправность в сенсорах внешнего наблюдения. Может быть, нет. В конце концов, пылевые туманности сигма-класса тем и опасны, что почти полностью рассеивают поисковые лучи сенсоров.
Челнок вошёл в плотное облако пыли на полной скорости, как упавший с моста человек врезается в обманчиво податливую воду. Удар уничтожил щиты и половину бортовых систем. Левый двигатель выключился сразу, правый - на несколько секунд позже, и маленькое судёнышко закрутилось волчком, безжалостно швыряя внутри хрупкое человеческое тело. Когда сопротивление внешней среды затормозило вращение, когда пилот, выкашливая кровь, смог подняться с пола и взять штурвал, было уже поздно. Однородная чернота без направлений и ориентиров окружила челнок со всех сторон.
Он знал, что не успел далеко углубиться в туманность, и край может быть совсем рядом, но без двигателей, без связи и систем навигации у него было не больше шансов выбраться наружу, чем у слепого - выйти из лабиринта без путеводной нитки. Он знал, что его корабль находится где-то недалеко, и экипаж должен был уже начать поиски, но внутри туманности их сенсоры были так же беспомощны.
Сейчас, на третьи сутки дрейфа в толще густой угольно-чёрной взвеси, он был ещё жив. Воздух иссякал, сознание то пробуждалось, то угасало. Открывать глаза становилось всё труднее, и только боль от ран ещё удерживала его по эту сторону яви.
Где-то на грани беспамятства наступил мутный просвет. Через силу разлепив веки, он увидел, что в кабине стало чуть светлее, будто лунный луч скользнул в правый иллюминатор. Он повернул тяжёлую голову и взглянул в ту сторону.
Это была молодая женщина. Она сидела на разбитом ложементе, как принцесса на подушках королевского трона, слегка откинувшись назад и беспечно вытянув скрещённые в лодыжках ноги в маленьких золочёных туфельках. Воздушные складки кружевного платья волнами обнимали её колени, тёмная мантилья небрежно соскользнула с обнажённого плеча на подлокотник, едва придерживаемая гибкой белоснежной рукой.
Боль и тягостное ожидание конца убили в нём способность удивляться. Вполне осознавая, что это видение явилось из глубины его собственного разума, одержимого последними галлюцинациями, он с отстранённым любопытством разглядывал профиль незнакомки: роскошную тяжесть вьющихся чёрных волос, сжатых на затылке двумя жемчужными гребнями; затаённый блеск чёрных глаз под задумчиво опущенными ресницами; гладкую, округлую линию щеки и нежность губ, спорящих с упрямым очерком твёрдого мальчишеского подбородка. Тихий румянец просвечивал сквозь белизну её кожи, как сквозь тончайший фарфор просвечивает драгоценное розовое вино, и выпавший локон на виске чуть трепетал от спокойного дыхания.
Услышав шорох его движения, она выпрямилась в кресле и обратила к нему лицо. Её взгляд был как глоток свежего воздуха.
- Вы позвали меня, и я пришла, - сказала она. Тревога и жалость блеснули в чёрной глубине её глаз. - Не страшно ли вам, не грустно ли на тёмной дороге?
- Мне горько, но не страшно, - ответил он, невольно поддаваясь причудливой игре воображения. - Я много смеялся над смертью - ей выпало посмеяться последней. Однажды это должно было случиться. Я всегда знал, что умру в одиночестве.
- Так и будет, - проговорил тихий, ясный голос. - Но сейчас я с вами, и вы не умрёте. Слушайте, что я скажу: у вас работает маневровый двигатель. Смените курс на двести восемнадцать, отметка пять, и держите так.
Дивясь строгой последовательности бреда, посетившего его в последние минуты жизни, он наклонился к приборной доске. Головокружение двоило и троило цветные огни дисплеев; цифры и буквы мелькали, как блёстки в калейдоскопе. Левый маневровый едва дышал. Он включил малую тягу и несколькими импульсами выправил траекторию. Потом двигатель заглох, и челнок продолжал скользить по инерции, словно брошенный по гладкому льду камень.
Наступила тишина. Он вытянулся в кресле со странным опустошением и спокойствием в душе, которое наступает, когда исчерпаны все до единой возможности, и колесо судьбы продолжает вращаться уже без нашего участия.
- На волю ветра и волн, - пробормотал он, сам не зная, откуда пришли к нему эти слова.
- Как всё изменилось с тех пор, - тихо сказала она. - И вместе с тем - как мало изменилось... Ушли ветра и волны, но остались корабли - и дороги, проложенные ими над бездной, вдали от знакомых маяков. Дороги в никуда, по которым ведут лишь звёзды.
Знакомая с детства строка всплыла в затуманенной памяти, и он повторил:
- Всё, что мне нужно, - высокий корабль и свет путеводной звезды...
- Да, - Её чёрные глаза озарились пониманием. - Там горит и моя звезда - всё дальше, всё ярче. Она направляет мой путь; я тороплюсь, я спешу вслед за ней, но побуду с вами ещё немного.
Она подалась вперёд и положила ему на лоб прохладную ладонь, и боль, как злой острозубый зверёк, успокоилась и притихла под маленькой чуткой рукой. Он прикрыл глаза; голова у него ещё кружилась, но мысли прояснились.
- Кто вы? - спросил он с настойчивой силой. - Как нашли меня в этой ловушке? Где ваш корабль?
В первый раз он услышал её смех, вызывающий в памяти звон весеннего ручья.
- Мне не нужен корабль. Я иду, куда захочу; ни тьма, ни бездна не преградят мне дороги. Ваша боль и тоска позвали меня через пространство - и вот я здесь.
- Вы не иллюзия, - пробормотал он, чувствуя живую ласку её прикосновения. - Но вы и не человек, конечно. Я встречал созданий, чьи способности были непостижимы... почти безграничны. Вы - одна из них?
- О, не спрашивайте, - ответила она, и печаль в её голосе была так же глубока и чиста, как минуту назад - радость. - Скоро вы окажетесь на своём корабле, среди друзей, в покое и безопасности, и всё, что случилось здесь, предстанет вам в ином свете. Вы найдёте объяснение, которое утолит ваше любопытство; или признаете его необъяснимым и сохраните очарование тайны; или забудете, как туманный запутанный сон.
- Я не забуду, - сказал он, и три слова прозвучали будто клятва.
И темнота за лобовым стеклом распалась; в разбегающемся проёме блеснули далёкие огни, и челнок вынесло на простор. Сзади, слева и внизу ещё клубился слепой мрак, выпирая шевелящимся чёрным горбом, как туша левиафана; но с другого борта просияло во всю ширь открытое звёздное поле.
- Теперь прощайте, - Её рука тихо скользнула по его лицу, повелевая закрыть глаза. - Наши пути расходятся здесь.
Лёгкая ткань платья зашуршала, и наступила тишина. Охваченный тревогой, он вскинулся с кресла - но его спутница исчезла. Ложемент опустел.
Он качнулся к иллюминатору и оцепенел, закусив на губах невольный крик. Ибо она была там - по ту сторону броневого стекла, посреди ледяного ничто, убивающего всё живое. Её лицо мерцало в пустоте бледным огоньком свечи, но она улыбалась, бесстрашно попирая бездну золотыми туфельками.
Он смотрел, боясь дышать, как если бы его неосторожный вздох или движение могли поколебать невидимую опору у неё под ногами. Но она шла, легко и уверенно, похожая на цветок, плывущий по чёрной стоячей воде. Звёздная метель кружилась за её спиной, а она отступала всё дальше и дальше во мрак, словно балерина, отходящая от ярко освещённой рампы в тёмную глубину сцены. Вот она подняла руку жестом привета и прощания, обернулась и побежала прочь, во тьму. И ещё несколько секунд он видел её, пока мелькающее светлое платье не затерялось среди движения бесчисленных огней.
Он остался один, растерянный и оглушённый, наедине с круговоротом смятённых мыслей. Разум исследователя восставал против невозможного, разум кричал о галлюцинациях, гипнозе, управлении сознанием. Но голос другой половины его души, той, что отзывалась на строки Теннисона и Мэйсфилда, для которой море и космос были единственными богами и покровителями, а корабль - единственной любовью на всю жизнь...
Этот голос говорил ему, что невозможного не существует.
А потом звёзды покачнулись за стеклом, и там, где скрылась маленькая бегущая фигурка, ярким голубым цветком вспыхнул пространственный разрыв.
Серебряная тень звездолёта описала длинный полукруг и развернулась с грацией играющего дельфина. Ещё через минуту короткий толчок обозначил, что челнок захвачен тяговым лучом.
И тогда он понял, что спасён, - и закрыл глаза, счастливый и спокойный, как ребёнок, засыпающий в своей кровати с рождественским чулком у изголовья, в ожидании дня, полного новых чудес.

@темы: ТОС. Фики, Конкурс кроссоверов, Игры

---

[Кромешница]

@темы: Всякое разное

---

[kerry-lla]

А когда у нас там день очередной рубашки?

---

Четверг... как много в этом звуке!

[M*Ress]

@темы: Четверг, однако!

---

[pyrokinetic]

Заметил, что в каталоге printdirect.ru совсем недавно появились разные футболки и сувениры по одному из любимых сериалов - Star Trek, делюсь:

@темы: Полезная информация

---

[Лони]

Уважаемые сообщники!
У меня к вам два жизненно важных вопроса. Один канонный, второй поисковый.

1. Саавик помогла маленькому Споку справиться с первым пон-фарром. Но разве это не должно было очень тесно связать их?
Мне любопытно, поскольку я ожидала какого-то развития ситуации, в смысле каких-то слов на этот счет, но дело мягко замяли и забыли.
Я заранее извиняюсь, если вопрос очень дилетантский, я еще не сильно разбираюсь в тонкостях вулканских обычаев...

2. Не видал ли кто на свете фиков Спок/Кристина? Поиск меня не спас. Возможно у меня кривые руки, поэтому, пожалуйста, не кидайте тапки, кидайте лучше ссылки! : )
Спасибо!

@темы: ТОС. Фики, Полнометражки, Чепел, Спок, Обсуждения, Вопросы

---

Конкурсный фанфик #1: Зал ожидания

[ST:TOS]

Сегодня 1 февраля, а это значит, что мы начинаем выкладывать конкурсные работы. Работы будут выкладываться в произвольном порядке с интервалом в 2 дня. Приятного всем чтения и спасибо авторам за участие.

Название: Зал ожидания
Фандомы: Стар Трек: ТОС/Гарри Поттер/Шерлок Холмс
Рейтинг: G
Пейринг: нет

В блестящей крышке портативного декодера отражалось бледное помятое лицо – седьмой понфарр за последние двое суток явно не способствовал здоровому виду. Спок откинул крышку, подождал три секунды – возражений не последовало – и вдавил кнопку включения. Развлечения развлечениями, а дело делать нужно, необработанных данных накопилось на два часа работы, не меньше. Но поработать удалось не более получаса – отвлек грохот и шум борьбы.
- Новенький, - буркнул Маккой. Добрый доктор не любил новеньких, как впрочем и любые изменения и новости. – О Господи, его тащат сюда!
- Вот и помогли б ему адаптироваться, - предложил Спок.
- Я доктор, а не нянька, - фыркнул Маккой и зашагал прочь.
Спок повернулся наконец к двери, чтоб увидеть источник шума и докторского раздражения.
Незнакомый автор в стандартном комбинезоне с буквой "R" на груди тащил за собой вулканца или скорее, ромуланца – если судить по яростному и бесполезному сопротивлению и громким проклятиям. Впрочем, еще через секунду Спок осознал свою ошибку – вошедший (вернее, втащенный) был всего лишь малосимпатичным землянином, а то, что Спок принял за дорожный плащ, оказалось мантией.
Автор заметил освобожденное Маккоем кресло и сгрузил свою добычу возле Спока.
- Добрый день, профессор Снейп.
Но профессор его мнения не разделял, о чем не преминул сообщить. Затем смерил собеседника подозрительным взглядом и спросил:
- Вы вообще кто такой?
- Профессор, право слово, уж вы-то меня должны узнать, - Спок не стал сдерживаться: укоризна, ирония и сарказм постыдными эмоциональными проявлениями не считались. Снейп нахмурился.
- Вы смотрели телевизор с вашей зем… магглорожденной приятельницей, - подсказал Спок.
Брови профессора взлетели к самой кромке волос.
- Мистер Спок?
- Совершенно верно.
- А..?
- Капитан – вон в том углу, играет в покер. Если хотите, могу вас представить – он вас не знает.
- А вы меня откуда знаете?
- Мой сосед по комнате в академии взял культурологический факультатив и изучал молодежные субкультуры конца ХХ – начала ХХI века. Я о вас читал. Кстати, примите мои соболезнования по поводу канонической смерти.
Снейп машинально потер шею и неприятно ухмыльнулся.
- И вы мои.
- Не стоит, я пока жив. Вы, как я понимаю, третий фильм так и не посмотрели.
- Как-то не до того было, - огрызнулся Снейп.
Спок понимающе и примирительно помолчал. Профессор вздохнул, еще раз потер шею и полез в карманы магловских брюк, прятавшихся под мантией. Но автор сбежал еще в середине диалога, и брюки стремительно таяли, превращаясь в каноническое серое исподнее. Профессор посмотрел на Спока и нерешительно кашлянул.
- Сигарет нет, - отозвался Спок. – Если хотите, у мистера Холмса есть табак и трубка. Вы с Холмсом знакомы?
- Если б я вас не знал, мистер Спок, я б решил, что вы надо мной издеваетесь.
Спок не обиделся.
- А вот он с вами – вряд ли. Сурлок, идите к нам – можете попрактиковаться на новеньком. И угостите его табаком.
Холмс, как персонаж опытный, притащил свое продавленное кресло с собой, уселся напротив Снейпа, двинул по столу трубку и турецкую туфлю, выпустил дым бесформенным облаком и почти без паузы заявил:
- Ваш автор – бездарь. Либо скверно знаком с каноном, либо игнорирует его.
- Не то, чтобы я спорил…
- Это так просто, что и объяснять не нужно, - отмахнулся Холмс. - Ваша псевдосредневековая одежда и пятна на пальцах и рукавах указывают на алхимика или знахаря, манера держать левую руку выдает привычку носить волшебную палочку в рукаве, а чернильное пятно, лоснящиеся рукава и характерный след на пальце дают понять, что вы много времени проводите за бумажной работой. Итог – преподаватель зелий в школе магии. А курить – непедагогично и вредно для обоняния. Так автору и передайте, как вернется.
- А он вернется? – Снейп нервно сглотнул.
- Непременно. Наверняка пошел за партнером.
- Стоп, - Снейп закашлялся, отложил трубку и помахал перед лицом, разгоняя дым. – Объясните наконец, зачем он меня сюда притащил, и где я, собственно?
- Она, - справедливости ради уточнил Спок. – Мы условно говорим "автор", но обычно это она.
Холмс кивнул и засопел трубкой, предоставив Споку возможность дальнейших объяснений.
- Это – зал ожидания, - продолжил Спок. – Это ведь не первый ваш фик? Но вам еще не приходилось ждать? Поразительно. Название условное, как впрочем, и все здесь. Там, - Спок указал на занавес напротив входа, - находится замкнутый хронотоп. То есть место и время фика, жестко ограниченные некими сюжетными условиями. Азкабан и смертная казнь через неделю. Потерявший управление "Энтерпрайз" и кислорода на двое суток.
Холмс фыркнул.
- В последнем случае трудно вывести сюжет к высокорейтинговой сцене.
Спок терпеливо свел кончики пальцев.
- Я продолжаю настаивать, что экстремальные условия "колодца" используют и для того, чтобы заставить персонажа переосмыслить свою жизнь и мировоззрение.
- Колодца? – переспросил Снейп.
- Мистер Холмс предпочитает термин "ловушка".
- А капитан Кирк предпочитает емкий термин…
- Не зафиксированный бортовым словарем-переводчиком, - перебил Спок. - Возможно, вы придумаете собственное название. Вернемся к сути. Находясь в замкнутом пространстве, под угрозой смерти или под пытками, в обществе злейшего врага, лучшего друга, влюбленной в вас женщины или ненавидящей вас женщины, вы начинаете совершенно по-другому воспринимать мир. И переступаете грань.
- Дальше высокорейтинговая сцена и счастливый конец, - добавил Холмс. – Или ловушка служит началом, тогда идет длинный сюжет и сцен будет много.
Снова грохнула входная дверь. Вошло сразу двое авторов, каждый со своим персонажем, оба зашагали к Снейпу, перебраниваясь по дороге.
- Я должен был догадаться сразу! – воскликнул Холмс. – Вы – один из учителей мисс Грейнджер.
Снейп пробормотал что-то вроде "Мерлин всемогущий" и потрясенно уставился на Холмса.
- Она здесь уже была, - успокоил его Спок. – Переосмысливала межфакультетскую враждебность. А это, если не ошибаюсь, мистер Люпин?
Меж тем авторы приблизились настолько, что стал слышен их спор.
- Пойми ты, дурья башка, у меня уже полсюжета готово и читатели ждут, нужно выводить отношения на новый уровень…
- Нечестно! Я очередь занял и предупредил! И вообще, мне ненадолго.
- У тебя мини, что ли?
- У меня одна сцена в начале и все, пусть дальше расхлебывают, а тебе твоих новоиспеченных супругов нужно еще месяц, не меньше, в поместье держать, чтоб привыкли.
Авторы ринулись к занавесу, энергично пихаясь локтями.
- Похоже, у вас впереди – две насыщенные и забавные жизни, - заметил Холмс.
- Между прочим, - вмешался Спок, - у второго автора "G" на комбинезоне. Ставлю на укус во имя спасения жизни.
- Вообще-то я с вами согласен, дорогой Спок, но исключительно ради азарта ставлю на повышение рейтинга. Еще трубочку, профессор Снейп?
Снейп нервно взъерошил неопрятную шевелюру, которая на глазах превращалась в роскошные локоны цвета воронова крыла.
- Я бы выпил чего-нибудь…
- У меня только одуванчиковый самогон, - отозвался Спок. Снейп кивнул.
Холмс вытащил маленькую фляжку.
- Может, плеснуть вам за компанию, Спок? Не оставим в одиночестве новичка.
- А толку? Только хороший скотч переводить.
- Шоколадку будете? – мягко осведомился Люпин, совершенно неслышно подошедший к компании. – Я? Нет, спасибо, мне нельзя, у меня, судя по всему, скоро полнолуние…

КОНЕЦ

@темы: ТОС. Фики, Конкурс кроссоверов, Игры