Hailing frequencies open, sir-r-r-r-r...
А он-то думал, что самое страшное в этой жизни - похмелье...
ГЛАВА 7ГЛАВА 7
Когда Леонард Маккой проснулся во второй раз, он был один в маленькой безликой комнате с серыми металлическими стенами. Потолок скрывался в густой тени. Единственным источником света было слабое мерцание монитора над изголовьем; единственным звуком - его же тихое гудение.
Сначала он просто лежал, наслаждаясь покоем и предаваясь праздным воспоминаниям о равнинах, покрытых низкой травой и зарослями мескитовых деревьев, о сухом ветре и жалящих лицо песчинках, о жгучем сиянии летнего солнца над головой. Потом эти мысли неизбежно воскресили в его памяти падение, которое, в свою очередь, привело его в кровать, где он и лежал.
По иронии судьбы, тот отпуск был попыткой убежать как можно дальше от всего, что напоминало бы дневные обходы и ночные дежурства в "скорой помощи". Хотя на сей раз работать пришлось не ему, Маккой не был уверен, что эта сторона больничной жизни понравится ему больше. Впрочем, он не должен был застрять здесь надолго, поскольку от столкновения с землёй пострадала лишь его голова, а остальные части чувствовали себя вполне целыми. Чтобы убедиться в этом, Маккой стал напрягать каждую мышцу тела, начиная с пальцев ног. Ноги, руки, грудь - ничего больше не болело. Ни сломанных костей, ни разорванных связок, ни ушибов. Последний факт озадачил его. Возможно, по счастливой случайности, последнее падение обошлось без ушибов, но накануне он точно набил себе пару красивых синяков, когда мерин неожиданно шарахнулся в сторону, выбросив его из седла.
Но сколько Маккой ни трогал и ни щупал ушибленные места, боли он так и не ощутил. Недоумение только усилилось, когда он вспомнил первое пробуждение в больничной палате. У него осталось смутное ощущение, что то место не было похоже на обычный госпиталь. И всё же никто не сказал ему толком, где он находится. Они только спрашивали, но не торопились отвечать...
Они... Там была женщина-врач, которая разговаривала с ним, и ещё медсестра, сделавшая ему укол. Но третий - кем был он? Маккой не мог отчётливо вспомнить ни лицо того человека, ни его странную униформу.
"Где я?" - с нарастающей тревогой подумал Маккой. Он сел на постели и осмотрел диагностический монитор. Форма и назначение прибора были ему вполне знакомы, но такой сложной модели он в жизни не видал. Многочисленные индикаторы располагались иначе, чем на обычных мониторах, вместо надписей имелись только цифры и непонятные значки.
"Может, меня всё-таки перевезли в Даллас?"
Желание выяснить, наконец, куда он попал, стало непреодолимым. На стене, в пределах досягаемости, обнаружился выключатель. Маккой зажёг свет и не увидел ничего, что помогло бы ответить на его вопрос. Маленькое помещение было удручающе пустым, стерильным и предельно функциональным.
Он спустил ноги с кровати и поднялся, терпеливо переждал приступ тошноты и головокружения, потом сделал пробный шажок вперёд. Равновесие и мышечные рефлексы в норме, отметил он с удовлетворением.
Только сейчас он заметил, что на нём надето: чёрная безрукавка и просторный голубой халат. Так что следующей задачей стал поиск нормальной одежды. Преисполненный уверенности, он обыскал комнату, но не нашёл ни своей старой одежды, ни других личных вещей. Однако на маленькой полке возле кровати его ожидала пара мягких туфель и аккуратно сложенный комбинезон - всё новое, приятное на ощупь и подходящее по размеру.
Переодевшись, он направился к выходу, но путешествие оказалось коротким. Он едва успел сделать пять шагов, когда дверь распахнулась, пропуская высокую светловолосую женщину - уже знакомую ему медсестру.
- Вы идёте не в ту сторону, - ласково сказала она, указывая в дальний угол комнаты. - Вам туда.
Маккой покраснел.
- Я только хотел выйти в коридор.
- Это ни к чему. В следующий раз просто нажмите кнопку звонка под монитором, и я приду.
Пока она говорила, Маккой каким-то образом опять очутился в постели.
- Моё имя Чепэл, сестра Чепэл. Я нахожусь здесь большую часть времени, так что не беспокойтесь, вы всегда меня найдёте. Думаю, вы уже не в том возрасте, чтобы подтыкать вам одеяло, - добавила она, производя именно это действие, - но если потребуется что-нибудь ещё, только попросите.
Откуда ни возьмись, на её ладони появилась маленькая капсула.
- Если вас мучает бессонница, вот это поможет...
- Я бы предпочёл не засыпать, - осторожно сказал Маккой. - И ещё я хотел бы узнать, где я нахожусь и долго ли я пробыл здесь. Доктор сказала, что я был без сознания несколько часов - но сколько именно?
- Вы всегда так энергичны в три часа ночи? - спросила медсестра самым непринуждённым тоном. Но за её шутливыми словами Маккой распознал желание уйти от прямого ответа, и его недоумение переросло в тревогу.
- Могу я взглянуть на свою медицинскую карту?
Чепэл задумалась.
- Вы пробыли в коме двенадцать часов, доктор Маккой. Доктор Дайсон всего лишь заботится, чтобы вы не перенапряглись, торопясь скорее встать на ноги. Вы же медик, вы сами должны понимать, что вашему организму ещё нужен отдых. Утром вы с вашим врачом посмотрите свою карту и сможете обсуждать вопросы лечения, сколько душе угодно.
Улыбаясь, она снова протянула ему капсулу. Она очень убедительно играла свою роль, и всё же доктор чувствовал, что это именно игра, хотя объяснение выглядело вполне разумным.
- Не хочу показаться трудным и привередливым пациентом, но я хотел бы прочесть её сейчас.
Её симпатичное лицо застыло.
- У меня нет таких полномочий. Что бы вы сказали одной из ваших медсестёр, если бы она дала пациенту его карту?
Он через силу усмехнулся.
- Ладно, вы выиграли. Скажите только, как называется эта больница, и я пойду баиньки, как примерный мальчик.
- Это... центральный госпиталь "Энтерпрайз".
Запинка была краткой, едва уловимой. Всё-таки отговорки и уклончивые ответы удавались Чепэл лучше, чем прямая ложь.
- Я не верю вам, сестра Чепэл, - Маккой смотрел ей прямо в лицо, и промелькнувший в глазах испуг выдал её с головой. - Зачем вы мне лжёте?
Слова, произнесённые врастяжку, на южный манер, прозвучали как вызов.
Чепэл первой отвела взгляд и с тяжёлым вздохом ударила по кнопке интеркома.
- Доктор Дайсон, в лазарет.
Время ожидания они провели в настороженном молчании, старательно не глядя друг на друга. Появление доктора Чепэл восприняла с видимым облегчением.
- У нашего пациента есть вопросы, - объяснила она, когда Дайсон встала на пороге. - Кажется, они не могут подождать до утра.
- Спасибо, - ответила женщина с сонным зевком. Её длинные каштановые волосы выбились из небрежно заколотого пучка; синяя туника была измята, как у всех дежурных врачей. - Можешь вернуться в палату. Не беспокойся, я позову тебя, если будет нужно.
Как только медсестра вышла, Маккой дал волю своему нетерпению:
- Что здесь творится? Я хочу знать, куда я попал и почему мне ничего не говорят о моём состоянии!
Он кипел от возмущения, но в глубине его гнева таился страх.
- Вы всё узнаете, - Дайсон не повторила ошибку и не пыталась говорить с ним успокаивающим тоном. - Но прежде чем слушать, имейте в виду, что я отвечу на ваши вопросы в том порядке и так, как сочту нужным.
Она дождалась его неохотного кивка и продолжила:
- При падении вы получили линейный перелом затылочной части черепа. Из-за сопутствующего сотрясения вы пробыли в коме около двенадцати часов. Судя по первичному осмотру, я могу сказать, что органические повреждения невелики.
Она смерила его сердитым взглядом.
- По крайней мере, ваши речевые способности точно не пострадали. Но всё же без последствий не обошлось...
Она замолчала, подбирая нужные слова.
- Теперь подумайте хорошенько. Что вы помните после происшествия на ранчо?
Маккой сдвинул брови.
- Потом я проснулся здесь, где бы это ни было, - ответил он. Внутри всё сжалось в комок от дурного предчувствия.
- Что ж... Между вашим отпуском и настоящим временем прошло больше, чем двенадцать часов. И сейчас вы выздоравливаете не после падения с лошади. В тот раз у вас было лёгкое сотрясение и несколько ушибов, но ничего серьёзного. А кома была результатом второй, более поздней травмы. Период между этими двумя падениями исчез из вашей памяти.
- И... сколько времени прошло? Недели, месяцы?
Он опять покосился на монитор, на странные индикаторы и незнакомые символы.
- Но не годы же? - спросил он, не в силах поверить.
- Да, годы, - прозвучало в ответ. - Вы не узнали меня и Кристину Чепэл. Но вы снова вспомните нас, возможно, очень скоро. Не переживайте и имейте в виду, что вы только начинаете выздоравливать...
Маккой слушал её молча. Он отметил, как осторожно она выбирает слова, стараясь как можно меньше травмировать пациента.
- Но я могу так и не выздороветь, да?
- Возможно, - неохотно согласилась она. - Но это вряд ли. Обширная амнезия - довольно редкое явление, несмотря на её драматический ореол. Скорее всего, вы начнёте понемногу вспоминать отдельные фрагменты, пока не восстановите всю картину или большую её часть.
- Ну, я очень надеюсь, что вспомню вас, - сказал он с неожиданным проблеском юмора.
- Вы ставите меня в неловкое положение.
Она выбрала верный тон разговора: непринуждённая пикировка не давала ему сникнуть и поддаться жалости к себе.
- И всё-таки, где я нахожусь? И как долго пробыл здесь?
- Думаю, на эту ночь довольно разговоров.
- Что, всё плохо? - спросил Маккой, снова помрачнев. - Так плохо, что вы должны выдавать мне новости по чайной ложечке в день?
- Это будет для вас куда большим потрясением, чем минуту назад. Если только...
- Вы мне не слишком-то доверяете, да, доктор Дайсон? Ну так знайте, что мне опротивела вся эта стерильная деликатность. И если я не получу от вас внятного ответа, то закачу такой скандал, что никакое потрясение с ним не сравнится.
- Чёрт бы вас побрал! В роли пациента вы ещё более несносны, чем в роли доктора.
Дайсон сжала губы, но решительность в голосе Маккоя заставила её уступить.
- Так и быть, - проговорила она, - вы получите всю порцию новостей разом. В настоящий момент вы находитесь на борту U.S.S. "Энтерпрайз", звездолёта Федерации, выполняющего исследовательскую работу на границах населённой части космоса. Человек в униформе, который стоял рядом, когда вы проснулись, - Джеймс Кирк, капитан этого корабля.
- Что?!
Маккой уставился на неё не просто с недоверием - он выглядел совершенно ошеломлённым.
- Звездолёт? Но я же доктор, а не какой-нибудь космический волк!
- Вы действительно доктор. Строго говоря, вы начальник медицинской службы и главный хирург "Энтерпрайза".
Маккой фыркнул.
- Должно быть, у Федерации совсем плохи дела. Я семейный врач, а не хирург. Чёрт, да я в жизни не летал дальше Луны, а вы хотите, чтобы я поверил...
Он смущённо осёкся.
- Ладно. Чтобы дослужиться до этой должности, мне потребовались бы годы. Но вы и сказали, что прошло несколько лет... - Он внезапно побледнел. - Сколько?
- С тех пор, как вы провели отпуск на ранчо, прошло двадцать пять лет, - тихо ответила она.
- Милая Джорджия! - прошептал он в благоговейном ужасе. - Но ведь это значит, что я уже старик! Полжизни прожито, а я ничего не помню.
Он бессильно опустился на кровать.
- И... что я делал всё это время?
- Я не могу посвятить вас во все детали, доктор, - сказала Дайсон. - Но капитан Кирк хорошо знает вас и сумеет объяснить...
Пронзительный гудок вклинился в её слова. Интерком в этой комнате был заблокирован для обычных сообщений, но аварийный сигнал имел наивысший приоритет.
- Красная тревога. Красная тревога. Всем на боевые посты.
- Опять! - простонала Дайсон.
- Опять? - требовательно переспросил Маккой. - Что за чертовщина тут творится?
Договаривал он, обращаясь уже к её спине.
- Простите, я должна идти, - бросила Дайсон через плечо. - Нас атакуют. Оставайтесь здесь.
- Где это - здесь?
Но дверь уже захлопнулась за ней.
Гудок продолжал завывать, свет в комнате быстро угасал. Из-за стены долетал топот бегущих ног, перекликались чьи-то голоса.
- Атакуют! - Маккой схватился за голову. - Я, наверное, сошёл с ума, когда подался в Звёздный Флот.
Свет окончательно погас. Маккой подождал немного, но лампы так и не зажглись.
- Я ухожу в отставку, - пробормотал он в темноту и начал на ощупь пробираться к двери.
ГЛАВА 7ГЛАВА 7
Когда Леонард Маккой проснулся во второй раз, он был один в маленькой безликой комнате с серыми металлическими стенами. Потолок скрывался в густой тени. Единственным источником света было слабое мерцание монитора над изголовьем; единственным звуком - его же тихое гудение.
Сначала он просто лежал, наслаждаясь покоем и предаваясь праздным воспоминаниям о равнинах, покрытых низкой травой и зарослями мескитовых деревьев, о сухом ветре и жалящих лицо песчинках, о жгучем сиянии летнего солнца над головой. Потом эти мысли неизбежно воскресили в его памяти падение, которое, в свою очередь, привело его в кровать, где он и лежал.
По иронии судьбы, тот отпуск был попыткой убежать как можно дальше от всего, что напоминало бы дневные обходы и ночные дежурства в "скорой помощи". Хотя на сей раз работать пришлось не ему, Маккой не был уверен, что эта сторона больничной жизни понравится ему больше. Впрочем, он не должен был застрять здесь надолго, поскольку от столкновения с землёй пострадала лишь его голова, а остальные части чувствовали себя вполне целыми. Чтобы убедиться в этом, Маккой стал напрягать каждую мышцу тела, начиная с пальцев ног. Ноги, руки, грудь - ничего больше не болело. Ни сломанных костей, ни разорванных связок, ни ушибов. Последний факт озадачил его. Возможно, по счастливой случайности, последнее падение обошлось без ушибов, но накануне он точно набил себе пару красивых синяков, когда мерин неожиданно шарахнулся в сторону, выбросив его из седла.
Но сколько Маккой ни трогал и ни щупал ушибленные места, боли он так и не ощутил. Недоумение только усилилось, когда он вспомнил первое пробуждение в больничной палате. У него осталось смутное ощущение, что то место не было похоже на обычный госпиталь. И всё же никто не сказал ему толком, где он находится. Они только спрашивали, но не торопились отвечать...
Они... Там была женщина-врач, которая разговаривала с ним, и ещё медсестра, сделавшая ему укол. Но третий - кем был он? Маккой не мог отчётливо вспомнить ни лицо того человека, ни его странную униформу.
"Где я?" - с нарастающей тревогой подумал Маккой. Он сел на постели и осмотрел диагностический монитор. Форма и назначение прибора были ему вполне знакомы, но такой сложной модели он в жизни не видал. Многочисленные индикаторы располагались иначе, чем на обычных мониторах, вместо надписей имелись только цифры и непонятные значки.
"Может, меня всё-таки перевезли в Даллас?"
Желание выяснить, наконец, куда он попал, стало непреодолимым. На стене, в пределах досягаемости, обнаружился выключатель. Маккой зажёг свет и не увидел ничего, что помогло бы ответить на его вопрос. Маленькое помещение было удручающе пустым, стерильным и предельно функциональным.
Он спустил ноги с кровати и поднялся, терпеливо переждал приступ тошноты и головокружения, потом сделал пробный шажок вперёд. Равновесие и мышечные рефлексы в норме, отметил он с удовлетворением.
Только сейчас он заметил, что на нём надето: чёрная безрукавка и просторный голубой халат. Так что следующей задачей стал поиск нормальной одежды. Преисполненный уверенности, он обыскал комнату, но не нашёл ни своей старой одежды, ни других личных вещей. Однако на маленькой полке возле кровати его ожидала пара мягких туфель и аккуратно сложенный комбинезон - всё новое, приятное на ощупь и подходящее по размеру.
Переодевшись, он направился к выходу, но путешествие оказалось коротким. Он едва успел сделать пять шагов, когда дверь распахнулась, пропуская высокую светловолосую женщину - уже знакомую ему медсестру.
- Вы идёте не в ту сторону, - ласково сказала она, указывая в дальний угол комнаты. - Вам туда.
Маккой покраснел.
- Я только хотел выйти в коридор.
- Это ни к чему. В следующий раз просто нажмите кнопку звонка под монитором, и я приду.
Пока она говорила, Маккой каким-то образом опять очутился в постели.
- Моё имя Чепэл, сестра Чепэл. Я нахожусь здесь большую часть времени, так что не беспокойтесь, вы всегда меня найдёте. Думаю, вы уже не в том возрасте, чтобы подтыкать вам одеяло, - добавила она, производя именно это действие, - но если потребуется что-нибудь ещё, только попросите.
Откуда ни возьмись, на её ладони появилась маленькая капсула.
- Если вас мучает бессонница, вот это поможет...
- Я бы предпочёл не засыпать, - осторожно сказал Маккой. - И ещё я хотел бы узнать, где я нахожусь и долго ли я пробыл здесь. Доктор сказала, что я был без сознания несколько часов - но сколько именно?
- Вы всегда так энергичны в три часа ночи? - спросила медсестра самым непринуждённым тоном. Но за её шутливыми словами Маккой распознал желание уйти от прямого ответа, и его недоумение переросло в тревогу.
- Могу я взглянуть на свою медицинскую карту?
Чепэл задумалась.
- Вы пробыли в коме двенадцать часов, доктор Маккой. Доктор Дайсон всего лишь заботится, чтобы вы не перенапряглись, торопясь скорее встать на ноги. Вы же медик, вы сами должны понимать, что вашему организму ещё нужен отдых. Утром вы с вашим врачом посмотрите свою карту и сможете обсуждать вопросы лечения, сколько душе угодно.
Улыбаясь, она снова протянула ему капсулу. Она очень убедительно играла свою роль, и всё же доктор чувствовал, что это именно игра, хотя объяснение выглядело вполне разумным.
- Не хочу показаться трудным и привередливым пациентом, но я хотел бы прочесть её сейчас.
Её симпатичное лицо застыло.
- У меня нет таких полномочий. Что бы вы сказали одной из ваших медсестёр, если бы она дала пациенту его карту?
Он через силу усмехнулся.
- Ладно, вы выиграли. Скажите только, как называется эта больница, и я пойду баиньки, как примерный мальчик.
- Это... центральный госпиталь "Энтерпрайз".
Запинка была краткой, едва уловимой. Всё-таки отговорки и уклончивые ответы удавались Чепэл лучше, чем прямая ложь.
- Я не верю вам, сестра Чепэл, - Маккой смотрел ей прямо в лицо, и промелькнувший в глазах испуг выдал её с головой. - Зачем вы мне лжёте?
Слова, произнесённые врастяжку, на южный манер, прозвучали как вызов.
Чепэл первой отвела взгляд и с тяжёлым вздохом ударила по кнопке интеркома.
- Доктор Дайсон, в лазарет.
Время ожидания они провели в настороженном молчании, старательно не глядя друг на друга. Появление доктора Чепэл восприняла с видимым облегчением.
- У нашего пациента есть вопросы, - объяснила она, когда Дайсон встала на пороге. - Кажется, они не могут подождать до утра.
- Спасибо, - ответила женщина с сонным зевком. Её длинные каштановые волосы выбились из небрежно заколотого пучка; синяя туника была измята, как у всех дежурных врачей. - Можешь вернуться в палату. Не беспокойся, я позову тебя, если будет нужно.
Как только медсестра вышла, Маккой дал волю своему нетерпению:
- Что здесь творится? Я хочу знать, куда я попал и почему мне ничего не говорят о моём состоянии!
Он кипел от возмущения, но в глубине его гнева таился страх.
- Вы всё узнаете, - Дайсон не повторила ошибку и не пыталась говорить с ним успокаивающим тоном. - Но прежде чем слушать, имейте в виду, что я отвечу на ваши вопросы в том порядке и так, как сочту нужным.
Она дождалась его неохотного кивка и продолжила:
- При падении вы получили линейный перелом затылочной части черепа. Из-за сопутствующего сотрясения вы пробыли в коме около двенадцати часов. Судя по первичному осмотру, я могу сказать, что органические повреждения невелики.
Она смерила его сердитым взглядом.
- По крайней мере, ваши речевые способности точно не пострадали. Но всё же без последствий не обошлось...
Она замолчала, подбирая нужные слова.
- Теперь подумайте хорошенько. Что вы помните после происшествия на ранчо?
Маккой сдвинул брови.
- Потом я проснулся здесь, где бы это ни было, - ответил он. Внутри всё сжалось в комок от дурного предчувствия.
- Что ж... Между вашим отпуском и настоящим временем прошло больше, чем двенадцать часов. И сейчас вы выздоравливаете не после падения с лошади. В тот раз у вас было лёгкое сотрясение и несколько ушибов, но ничего серьёзного. А кома была результатом второй, более поздней травмы. Период между этими двумя падениями исчез из вашей памяти.
- И... сколько времени прошло? Недели, месяцы?
Он опять покосился на монитор, на странные индикаторы и незнакомые символы.
- Но не годы же? - спросил он, не в силах поверить.
- Да, годы, - прозвучало в ответ. - Вы не узнали меня и Кристину Чепэл. Но вы снова вспомните нас, возможно, очень скоро. Не переживайте и имейте в виду, что вы только начинаете выздоравливать...
Маккой слушал её молча. Он отметил, как осторожно она выбирает слова, стараясь как можно меньше травмировать пациента.
- Но я могу так и не выздороветь, да?
- Возможно, - неохотно согласилась она. - Но это вряд ли. Обширная амнезия - довольно редкое явление, несмотря на её драматический ореол. Скорее всего, вы начнёте понемногу вспоминать отдельные фрагменты, пока не восстановите всю картину или большую её часть.
- Ну, я очень надеюсь, что вспомню вас, - сказал он с неожиданным проблеском юмора.
- Вы ставите меня в неловкое положение.
Она выбрала верный тон разговора: непринуждённая пикировка не давала ему сникнуть и поддаться жалости к себе.
- И всё-таки, где я нахожусь? И как долго пробыл здесь?
- Думаю, на эту ночь довольно разговоров.
- Что, всё плохо? - спросил Маккой, снова помрачнев. - Так плохо, что вы должны выдавать мне новости по чайной ложечке в день?
- Это будет для вас куда большим потрясением, чем минуту назад. Если только...
- Вы мне не слишком-то доверяете, да, доктор Дайсон? Ну так знайте, что мне опротивела вся эта стерильная деликатность. И если я не получу от вас внятного ответа, то закачу такой скандал, что никакое потрясение с ним не сравнится.
- Чёрт бы вас побрал! В роли пациента вы ещё более несносны, чем в роли доктора.
Дайсон сжала губы, но решительность в голосе Маккоя заставила её уступить.
- Так и быть, - проговорила она, - вы получите всю порцию новостей разом. В настоящий момент вы находитесь на борту U.S.S. "Энтерпрайз", звездолёта Федерации, выполняющего исследовательскую работу на границах населённой части космоса. Человек в униформе, который стоял рядом, когда вы проснулись, - Джеймс Кирк, капитан этого корабля.
- Что?!
Маккой уставился на неё не просто с недоверием - он выглядел совершенно ошеломлённым.
- Звездолёт? Но я же доктор, а не какой-нибудь космический волк!
- Вы действительно доктор. Строго говоря, вы начальник медицинской службы и главный хирург "Энтерпрайза".
Маккой фыркнул.
- Должно быть, у Федерации совсем плохи дела. Я семейный врач, а не хирург. Чёрт, да я в жизни не летал дальше Луны, а вы хотите, чтобы я поверил...
Он смущённо осёкся.
- Ладно. Чтобы дослужиться до этой должности, мне потребовались бы годы. Но вы и сказали, что прошло несколько лет... - Он внезапно побледнел. - Сколько?
- С тех пор, как вы провели отпуск на ранчо, прошло двадцать пять лет, - тихо ответила она.
- Милая Джорджия! - прошептал он в благоговейном ужасе. - Но ведь это значит, что я уже старик! Полжизни прожито, а я ничего не помню.
Он бессильно опустился на кровать.
- И... что я делал всё это время?
- Я не могу посвятить вас во все детали, доктор, - сказала Дайсон. - Но капитан Кирк хорошо знает вас и сумеет объяснить...
Пронзительный гудок вклинился в её слова. Интерком в этой комнате был заблокирован для обычных сообщений, но аварийный сигнал имел наивысший приоритет.
- Красная тревога. Красная тревога. Всем на боевые посты.
- Опять! - простонала Дайсон.
- Опять? - требовательно переспросил Маккой. - Что за чертовщина тут творится?
Договаривал он, обращаясь уже к её спине.
- Простите, я должна идти, - бросила Дайсон через плечо. - Нас атакуют. Оставайтесь здесь.
- Где это - здесь?
Но дверь уже захлопнулась за ней.
Гудок продолжал завывать, свет в комнате быстро угасал. Из-за стены долетал топот бегущих ног, перекликались чьи-то голоса.
- Атакуют! - Маккой схватился за голову. - Я, наверное, сошёл с ума, когда подался в Звёздный Флот.
Свет окончательно погас. Маккой подождал немного, но лампы так и не зажглись.
- Я ухожу в отставку, - пробормотал он в темноту и начал на ощупь пробираться к двери.
-
-
17.12.2009 в 20:55-
-
17.12.2009 в 22:46-
-
18.12.2009 в 10:16-
-
18.12.2009 в 14:34-
-
18.12.2009 в 20:09Aneska, я стараюсь, честно-честно! Но ведь ещё фанфик надо писать... и подарок сообществу на Новый год готовить... и...
Гиллуин, бояться за него придётся чуток попозже...
lizzzzzik, пожалуйста-пожалуйста!