Вселенная без меня уже не та... (с)
"Галлей"
читать дальшеКирк по настоянию Маккоя изменил позицию, подняв колено и усевшись спиной к переборке, чтобы вытянуть ногу вдоль ряда кресел. Он сидел, постукивая пальцами по спинке кресла, целую минуту, пока, наконец, не произнес в раздражении:
– Это вовсе не так смешно, доктор.
Маккой с трудом подавил смех, превратившийся в конце концов в отдельные хихиканья.
– Нет, это смешно, Джим! – Доктор прекратил копаться в чемоданчике и откинулся в кресле, чтобы восстановить дыхание. – Так характерно для тебя! Я удивлен, что не догадался об этом сам!
Кирк скорчил гримасу, которую, скорее всего, Маккой не мог разглядеть в полумраке. С другой стороны, жаль было терять такое искреннее раздражение в темноте.
– Это должно меня оскорбить?
Доктор пожал плечами.
– Это ваши собственные представления…
– По-моему, я чего-то не понял… – Чехов присоединился к ним примерно на половине рассказа Кирка. Сейчас он сидел спиной к дверям шлюза, сложив руки на коленях; лампа подсвечивала коричневые волосы лейтенанта синим, а глаз на таком расстоянии видно не было. – Вы сказали, что сжульничали?
– Мистер Чехов! – Тон Маккоя был скорее насмешливым, чем строгим, а лицо – слишком нарочито серьезным, чтобы быть таковым на самом деле. – «Жульничать» – это банальное слово, совершенно не подходящее к достижению нашего капитана! – Достав что-то из чемоданчика, он рассмотрел предмет на свету. – Он воспользовался прерогативой командира применять творческий подход пред лицом врага!
– Я изменил условия теста, – попытался объяснить Кирк, но Маккой снова перебил его.
– Его решение даже не подходит к тесту, который проходили остальные его одноклассники! – Бросив найденный предмет назад в чемоданчик, Маккой продолжил копаться.
Чехов перевел взгляд от Кирка к доктору, словно пытаясь уловить некую невидимую связь между ними.
– Вы сжульничали.
Кирк почувствовал, как его лицо кривится в сардонической ухмылке, которую он вряд ли узнал бы даже в зеркале.
– Я жульничал всю свою жизнь, – сказал он, даже не задумываясь. – Правда, судьба это поняла только сейчас.
Словно воск под лучом ускоренных частиц, натянутый юмор испарился, оставив лишь плотную, тягучую тишину. Кирк хотел извиниться, но вовремя понял, что от этого станет лишь еще хуже; он послушал, как роется в чемоданчике Маккой, как работает на корме Скотт, и стал ждать, пока кто-нибудь не предложит другую тему.
Как обычно, тишину нарушил Маккой.
– Давайте, – проворчал доктор, вставая и подталкивая Чехова ногой, – садитесь в кресло! Металлическая палуба высосет тепло прямо из вашего зада; мне не нужен, ко всему прочему, еще и пациент с переохлаждением!
Чехов послушно поднялся на ноги; Кирк на мгновение заметил встревоженное, почти гневное выражение на лице лейтенанта, когда Чехов прошел мимо лампы освещения, направляясь к пустому креслу позади Сулу.
– Скоро даже сидения не смогут нам помочь. Если снаружи холоднее, чем внутри, нам не поможет вся теплоизоляция в мире. – Он упал в центральное кресло и повернул затуманенные, испуганные глаза к иллюминатору, посмотрев в окружающий их вакуум. – Практическая физика в действии.
Конечно, именно Чехов по-прежнему думал о смерти, поджидающей за дверями челнока. Кирку иногда казалось, что шеф службы безопасности столько времени провел, пытаясь устоять на тонкой линии между крайней практичностью и слепым идеализмом, что сейчас его раздирает напополам – он боится шагнуть в какую-либо сторону, потому что тогда потеряет контроль над другой. «Кто сделал это с ним? – иногда задумывался Кирк. – И зачем это кому-то понадобилось?»
– Не сдавайтесь, – посоветовал Кирк, желая, чтобы у него хватило сил, чтобы последовать собственному совету. – У нас еще немало времени до того, как холод станет серьезной проблемой – Скотти за это время практически построит новый корабль!
– Если вас беспокоит только холод, – сказал Скотт с кормы, – нам подойдет и корабль, который есть сейчас!
Колено Кирка запротестовало, когда он с трудом повернулся, чтобы посмотреть на коренастого инженера, идущего по центральному проходу. На бедрах Скотта, покосившись, висел пояс с инструментами; Скотт пригладил рукой взъерошенные волосы, что, впрочем, ему не помогло.
Он грустно улыбнулся Кирку и обошел аварийную лампу.
– Какие новости?
Кирк знал, что ответ в любом случае будет не слишком хорошим. В ответ Скотт лишь прошел в кабину пилота и наклонился над креслом рулевого. Мощный поток света рассеял тьму, когда инженер нажал на несколько кнопок; сам челнок, казалось, издал вздох благодарности.
Кирк улыбнулся.
– У нас есть еще и тепло, – сказал шотландец, вернувшись в пассажирский отсек. – Мы не почувствуем его в течение ближайшего часа, но отопление работает. Мы не замерзнем.
– А еще мы можем смотреть не только на звезды!
Маккой прервал осмотр колена Кирка и выключил лампу, стоявшую на краю сиденья.
– В темноте все выглядело лучше, Джим.
Кирк скорчился. Маккой разрезал его штанину до бедра, но несносное колено распухло, приспосабливаясь к новым условиям. Пакет с химическим охладителем, обвязанный вокруг ноги Кирка, не скрывал фиолетово-черного ушиба и практически не облегчал боли. Маккой засунул пакет под мышку и приготовил еще один шприц; Кирк внимательно слушал Скотта, чтобы не смотреть на укол.
– У нас есть питание в двигателях? – Кирк хотел, чтобы Скотт продолжал говорить.
– У нас есть питание в генераторах, – инженер исполнил его желание, – но о двигателях говорить не приходится. – Скотт оперся о переборку, устало расправив плечи. – С гравитационными минами всегда так, – объяснил он со вздохом. – Сначала двигатели от напряжения ломают сами себя, а потом еще к этому добавляются повреждения от гравитационного стресса! Я с трудом могу все отследить – настолько беспорядочными кажутся повреждения!
– Это значит, что мы все еще дрейфуем? – Маккой снова привлек внимание Кирка и приложил шприц-распылитель к его руке как раз тогда, когда Кирк заметил доктора.
– Да, доктор, – признался Скотт. – Именно это и значит.
Маккой внезапно отвернулся, чтобы оказать помощь Сулу, и Скотт почувствовал, что стоит рассказать обо всем подробнее.
– У меня здесь поврежденная аппаратура, которую я и найти-то до сих пор не могу, не то, что починить. Из-за этого генератор и двигатели не… – Он замахал руками, словно пытаясь ухватить нужную фразу. – Ну, не общаются друг с другом. Света и тепла нам хватит еще на несколько сотен лет… но мы не можем даже на сантиметр изменить курс без посторонней помощи.
А помочь могли только Спок и «Энтерпрайз». Кирк задумался, есть ли хоть какой-то шанс на то, что его звездолет сможет спасти их, или стоит сразу оставить эту эфемерную надежду. Как и Чехов, размышляя, верить ли в то, что должно произойти, или в то, что может произойти, Кирк в конце концов решил, что чудеса творят, а не ожидают их; если он хочет победить в этом сценарии, придется снова сжульничать.
– Скотти, есть ли хоть какой-то шанс починить радио?
Скотт посмотрел на Чехова.
– Парень?
Русский покачал головой.
– Я вытащил главную плату. – Он кивнул на пилотскую кабину, и на лице лейтенанта на мгновение появилось выражение самобичевания, изумившее Кирка. – Она на моем кресле вместе с остатками приемника.
Скотт снова исчез в кабине пилота, и Кирк услышал, как инженер тихо, но смачно выругался. Когда капитан вопросительно посмотрел на Чехова, лейтенант сказал:
– Гравитационный стресс.
– Может быть, мне удастся воспользоваться кой-какими штуками на корме… – Скотт прошел в заднюю часть корабля, сжимая в одной руке разломанные, почерневшие предметы, когда-то, возможно, бывшие электрическими схемами. – Это лучше, чем сидеть сложа руки!
«Сидеть, сложа руки…» Фраза заставила Кирка испытать чувство вины, пробившееся даже через боль в поврежденном колене. «Я должен сделать больше…» Он посмотрел на Сулу и Маккоя. Полчаса назад рулевой потерял сознание, но сейчас с помощью Маккоя пришел в себя. Поняв, что с ним случилось, Сулу пробормотал:
– Должно быть, я заснул… Простите, сэр.
Кирк пожал плечами, затем понял, что Сулу все равно не заметит его жеста.
– Вы не слишком много пропустили.
– Капитан сжульничал на «Кобаяши Мару», – вставил Чехов со своего места.
– Сэр? – удивился Сулу. Кирк вздохнул.
Маккой пересказал ему.
– Я не слишком удивлен, – с улыбкой признался рулевой, когда доктор закончил рассказ.
Маккой фыркнул.
– Я сказал то же самое. Только вот капитан чуть не разжаловал меня!
– Из-за ранения у меня есть иммунитет, – Сулу неожиданно разразился тихим, болезненным смехом. – Бог хранит дураков, детей и инвалидов.
Маккой вопросительно посмотрел на Кирка, капитан лишь пожал плечами. Снова повернувшись к Сулу, доктор спросил:
– Ну же, Сулу… В чем соль шутки?
Сулу удовлетворенно вздохнул.
– Я думал о дураках и «Кобаяши Мару»…
До того, как Сулу успел продолжить, Чехов сказал:
– Ваш иммунитет распространяется не на все случаи…
Несмотря на угрожающий тон Чехова, Сулу, казалось, это заявление развеселило еще больше.
– Это еще что? – Маккой удивленно поднял брови. – Кто-то еще на этом челноке проходил тест «Кобаяши Мару»?
Чехов пристально разглядывал иллюминатор, его лицо потемнело – от неловкости или от гнева, Кирк понять не мог.
Вместо Чехова ответил Сулу:
– Мы оба проходили. – Он снова захихикал. – Правда, я покинул симулятор целым и невредимым!
Маккой расхохотался, Кирк с трудом подавил улыбку.
– Теперь ваша очередь рассказывать, мистер Чехов. Все по-честному, – приказал Кирк.
Решимость Чехова явно поколебалась. Ответ лейтенанта «Это унизительно…» был таким тихим, что Кирк едва его расслышал.
– Это всегда унизительно, – ответил капитан. – Это часть теста.
– На самом деле, – вставил Сулу, – «Кобаяши Мару» – еще не самая компрометирующая часть рассказа.
– Сулу… – снова предупредил Чехов, на этот раз серьезнее.
– Это что-то вроде присказки, сказка будет впереди, – упрямо сказал Сулу, не обращая внимания на недовольство Чехова. – Это действительно отличный рассказ!
Русский раздраженно вздохнул и продолжил изучать звезды.
– Хорошо, хорошо, – проворчал он. – Расскажите им, если хотите. Мне все равно.
– Ладно вам, мистер Чехов. – Кирк почувствовал, что нужно как-то смягчить напряжение, возникшее между офицерами. – Неужели все настолько плохо?
Сулу усмехнулся.
– Вы удивитесь.
Когда Чехов смущенно и с грустью посмотрел на друга, Кирк повторил недавнюю фразу Маккоя: «Это поможет скоротать время», надеясь, что глава службы безопасности поймет его.
Чехов сначала не заметил в словах никакого скрытого смысла, но затем Кирк посмотрел ему в глаза и увидел в них зарождающееся понимание, и Чехов медленно, незаметно склонил голову. Несмотря на согласие, Кирк видел, что незаметная внутренняя война по-прежнему продолжается; в конце концов практичность все же одержала нелегкую победу над эмоциями Чехова, и почувствовал одновременно вину и облегчение.
– Это на самом деле не смешно, – настаивал Чехов. Лейтенант сжал губы и снова отвернулся к иллюминатору. – Это действительно по большей части унизительно…
читать дальшеКирк по настоянию Маккоя изменил позицию, подняв колено и усевшись спиной к переборке, чтобы вытянуть ногу вдоль ряда кресел. Он сидел, постукивая пальцами по спинке кресла, целую минуту, пока, наконец, не произнес в раздражении:
– Это вовсе не так смешно, доктор.
Маккой с трудом подавил смех, превратившийся в конце концов в отдельные хихиканья.
– Нет, это смешно, Джим! – Доктор прекратил копаться в чемоданчике и откинулся в кресле, чтобы восстановить дыхание. – Так характерно для тебя! Я удивлен, что не догадался об этом сам!
Кирк скорчил гримасу, которую, скорее всего, Маккой не мог разглядеть в полумраке. С другой стороны, жаль было терять такое искреннее раздражение в темноте.
– Это должно меня оскорбить?
Доктор пожал плечами.
– Это ваши собственные представления…
– По-моему, я чего-то не понял… – Чехов присоединился к ним примерно на половине рассказа Кирка. Сейчас он сидел спиной к дверям шлюза, сложив руки на коленях; лампа подсвечивала коричневые волосы лейтенанта синим, а глаз на таком расстоянии видно не было. – Вы сказали, что сжульничали?
– Мистер Чехов! – Тон Маккоя был скорее насмешливым, чем строгим, а лицо – слишком нарочито серьезным, чтобы быть таковым на самом деле. – «Жульничать» – это банальное слово, совершенно не подходящее к достижению нашего капитана! – Достав что-то из чемоданчика, он рассмотрел предмет на свету. – Он воспользовался прерогативой командира применять творческий подход пред лицом врага!
– Я изменил условия теста, – попытался объяснить Кирк, но Маккой снова перебил его.
– Его решение даже не подходит к тесту, который проходили остальные его одноклассники! – Бросив найденный предмет назад в чемоданчик, Маккой продолжил копаться.
Чехов перевел взгляд от Кирка к доктору, словно пытаясь уловить некую невидимую связь между ними.
– Вы сжульничали.
Кирк почувствовал, как его лицо кривится в сардонической ухмылке, которую он вряд ли узнал бы даже в зеркале.
– Я жульничал всю свою жизнь, – сказал он, даже не задумываясь. – Правда, судьба это поняла только сейчас.
Словно воск под лучом ускоренных частиц, натянутый юмор испарился, оставив лишь плотную, тягучую тишину. Кирк хотел извиниться, но вовремя понял, что от этого станет лишь еще хуже; он послушал, как роется в чемоданчике Маккой, как работает на корме Скотт, и стал ждать, пока кто-нибудь не предложит другую тему.
Как обычно, тишину нарушил Маккой.
– Давайте, – проворчал доктор, вставая и подталкивая Чехова ногой, – садитесь в кресло! Металлическая палуба высосет тепло прямо из вашего зада; мне не нужен, ко всему прочему, еще и пациент с переохлаждением!
Чехов послушно поднялся на ноги; Кирк на мгновение заметил встревоженное, почти гневное выражение на лице лейтенанта, когда Чехов прошел мимо лампы освещения, направляясь к пустому креслу позади Сулу.
– Скоро даже сидения не смогут нам помочь. Если снаружи холоднее, чем внутри, нам не поможет вся теплоизоляция в мире. – Он упал в центральное кресло и повернул затуманенные, испуганные глаза к иллюминатору, посмотрев в окружающий их вакуум. – Практическая физика в действии.
Конечно, именно Чехов по-прежнему думал о смерти, поджидающей за дверями челнока. Кирку иногда казалось, что шеф службы безопасности столько времени провел, пытаясь устоять на тонкой линии между крайней практичностью и слепым идеализмом, что сейчас его раздирает напополам – он боится шагнуть в какую-либо сторону, потому что тогда потеряет контроль над другой. «Кто сделал это с ним? – иногда задумывался Кирк. – И зачем это кому-то понадобилось?»
– Не сдавайтесь, – посоветовал Кирк, желая, чтобы у него хватило сил, чтобы последовать собственному совету. – У нас еще немало времени до того, как холод станет серьезной проблемой – Скотти за это время практически построит новый корабль!
– Если вас беспокоит только холод, – сказал Скотт с кормы, – нам подойдет и корабль, который есть сейчас!
Колено Кирка запротестовало, когда он с трудом повернулся, чтобы посмотреть на коренастого инженера, идущего по центральному проходу. На бедрах Скотта, покосившись, висел пояс с инструментами; Скотт пригладил рукой взъерошенные волосы, что, впрочем, ему не помогло.
Он грустно улыбнулся Кирку и обошел аварийную лампу.
– Какие новости?
Кирк знал, что ответ в любом случае будет не слишком хорошим. В ответ Скотт лишь прошел в кабину пилота и наклонился над креслом рулевого. Мощный поток света рассеял тьму, когда инженер нажал на несколько кнопок; сам челнок, казалось, издал вздох благодарности.
Кирк улыбнулся.
– У нас есть еще и тепло, – сказал шотландец, вернувшись в пассажирский отсек. – Мы не почувствуем его в течение ближайшего часа, но отопление работает. Мы не замерзнем.
– А еще мы можем смотреть не только на звезды!
Маккой прервал осмотр колена Кирка и выключил лампу, стоявшую на краю сиденья.
– В темноте все выглядело лучше, Джим.
Кирк скорчился. Маккой разрезал его штанину до бедра, но несносное колено распухло, приспосабливаясь к новым условиям. Пакет с химическим охладителем, обвязанный вокруг ноги Кирка, не скрывал фиолетово-черного ушиба и практически не облегчал боли. Маккой засунул пакет под мышку и приготовил еще один шприц; Кирк внимательно слушал Скотта, чтобы не смотреть на укол.
– У нас есть питание в двигателях? – Кирк хотел, чтобы Скотт продолжал говорить.
– У нас есть питание в генераторах, – инженер исполнил его желание, – но о двигателях говорить не приходится. – Скотт оперся о переборку, устало расправив плечи. – С гравитационными минами всегда так, – объяснил он со вздохом. – Сначала двигатели от напряжения ломают сами себя, а потом еще к этому добавляются повреждения от гравитационного стресса! Я с трудом могу все отследить – настолько беспорядочными кажутся повреждения!
– Это значит, что мы все еще дрейфуем? – Маккой снова привлек внимание Кирка и приложил шприц-распылитель к его руке как раз тогда, когда Кирк заметил доктора.
– Да, доктор, – признался Скотт. – Именно это и значит.
Маккой внезапно отвернулся, чтобы оказать помощь Сулу, и Скотт почувствовал, что стоит рассказать обо всем подробнее.
– У меня здесь поврежденная аппаратура, которую я и найти-то до сих пор не могу, не то, что починить. Из-за этого генератор и двигатели не… – Он замахал руками, словно пытаясь ухватить нужную фразу. – Ну, не общаются друг с другом. Света и тепла нам хватит еще на несколько сотен лет… но мы не можем даже на сантиметр изменить курс без посторонней помощи.
А помочь могли только Спок и «Энтерпрайз». Кирк задумался, есть ли хоть какой-то шанс на то, что его звездолет сможет спасти их, или стоит сразу оставить эту эфемерную надежду. Как и Чехов, размышляя, верить ли в то, что должно произойти, или в то, что может произойти, Кирк в конце концов решил, что чудеса творят, а не ожидают их; если он хочет победить в этом сценарии, придется снова сжульничать.
– Скотти, есть ли хоть какой-то шанс починить радио?
Скотт посмотрел на Чехова.
– Парень?
Русский покачал головой.
– Я вытащил главную плату. – Он кивнул на пилотскую кабину, и на лице лейтенанта на мгновение появилось выражение самобичевания, изумившее Кирка. – Она на моем кресле вместе с остатками приемника.
Скотт снова исчез в кабине пилота, и Кирк услышал, как инженер тихо, но смачно выругался. Когда капитан вопросительно посмотрел на Чехова, лейтенант сказал:
– Гравитационный стресс.
– Может быть, мне удастся воспользоваться кой-какими штуками на корме… – Скотт прошел в заднюю часть корабля, сжимая в одной руке разломанные, почерневшие предметы, когда-то, возможно, бывшие электрическими схемами. – Это лучше, чем сидеть сложа руки!
«Сидеть, сложа руки…» Фраза заставила Кирка испытать чувство вины, пробившееся даже через боль в поврежденном колене. «Я должен сделать больше…» Он посмотрел на Сулу и Маккоя. Полчаса назад рулевой потерял сознание, но сейчас с помощью Маккоя пришел в себя. Поняв, что с ним случилось, Сулу пробормотал:
– Должно быть, я заснул… Простите, сэр.
Кирк пожал плечами, затем понял, что Сулу все равно не заметит его жеста.
– Вы не слишком много пропустили.
– Капитан сжульничал на «Кобаяши Мару», – вставил Чехов со своего места.
– Сэр? – удивился Сулу. Кирк вздохнул.
Маккой пересказал ему.
– Я не слишком удивлен, – с улыбкой признался рулевой, когда доктор закончил рассказ.
Маккой фыркнул.
– Я сказал то же самое. Только вот капитан чуть не разжаловал меня!
– Из-за ранения у меня есть иммунитет, – Сулу неожиданно разразился тихим, болезненным смехом. – Бог хранит дураков, детей и инвалидов.
Маккой вопросительно посмотрел на Кирка, капитан лишь пожал плечами. Снова повернувшись к Сулу, доктор спросил:
– Ну же, Сулу… В чем соль шутки?
Сулу удовлетворенно вздохнул.
– Я думал о дураках и «Кобаяши Мару»…
До того, как Сулу успел продолжить, Чехов сказал:
– Ваш иммунитет распространяется не на все случаи…
Несмотря на угрожающий тон Чехова, Сулу, казалось, это заявление развеселило еще больше.
– Это еще что? – Маккой удивленно поднял брови. – Кто-то еще на этом челноке проходил тест «Кобаяши Мару»?
Чехов пристально разглядывал иллюминатор, его лицо потемнело – от неловкости или от гнева, Кирк понять не мог.
Вместо Чехова ответил Сулу:
– Мы оба проходили. – Он снова захихикал. – Правда, я покинул симулятор целым и невредимым!
Маккой расхохотался, Кирк с трудом подавил улыбку.
– Теперь ваша очередь рассказывать, мистер Чехов. Все по-честному, – приказал Кирк.
Решимость Чехова явно поколебалась. Ответ лейтенанта «Это унизительно…» был таким тихим, что Кирк едва его расслышал.
– Это всегда унизительно, – ответил капитан. – Это часть теста.
– На самом деле, – вставил Сулу, – «Кобаяши Мару» – еще не самая компрометирующая часть рассказа.
– Сулу… – снова предупредил Чехов, на этот раз серьезнее.
– Это что-то вроде присказки, сказка будет впереди, – упрямо сказал Сулу, не обращая внимания на недовольство Чехова. – Это действительно отличный рассказ!
Русский раздраженно вздохнул и продолжил изучать звезды.
– Хорошо, хорошо, – проворчал он. – Расскажите им, если хотите. Мне все равно.
– Ладно вам, мистер Чехов. – Кирк почувствовал, что нужно как-то смягчить напряжение, возникшее между офицерами. – Неужели все настолько плохо?
Сулу усмехнулся.
– Вы удивитесь.
Когда Чехов смущенно и с грустью посмотрел на друга, Кирк повторил недавнюю фразу Маккоя: «Это поможет скоротать время», надеясь, что глава службы безопасности поймет его.
Чехов сначала не заметил в словах никакого скрытого смысла, но затем Кирк посмотрел ему в глаза и увидел в них зарождающееся понимание, и Чехов медленно, незаметно склонил голову. Несмотря на согласие, Кирк видел, что незаметная внутренняя война по-прежнему продолжается; в конце концов практичность все же одержала нелегкую победу над эмоциями Чехова, и почувствовал одновременно вину и облегчение.
– Это на самом деле не смешно, – настаивал Чехов. Лейтенант сжал губы и снова отвернулся к иллюминатору. – Это действительно по большей части унизительно…
@темы: ТОС. Книги, "Кобаяши Мару", ТОС. Переводы
-
-
29.07.2009 в 14:01Блестяще сказано. Следует задуматься.
-
-
02.08.2009 в 16:13Надеюсь на продолжение