Грэг Бир "КОРОНА" (продолжение)
Глава двенадцатая
Анализатор АВТРА по просьбе Маккоя снова отправил свой удаленный зонд обратно в криогенные камеры, прежде чем дать окончательный ответ. Маккой и Чэпел ждали снаружи цилиндрической холодной камеры, наблюдая через стеклянный порт как зонд плыл от гибернакулы до гибернакулы, вычисляя массу и сложность состояния каждого из тридцати замороженных исследователей. Удаленный зонд действовал как сканирующий транспортер, при этом ни энергия, ни оборудование фактически не расщеплялось и не восстанавливалось. Он передавал свои результаты на анализатор, который рассматривал ситуацию и решал, что АВТРА сможет делать практически и юридически. У Маккоя было мало сомнений в том, каким будет ответ.
читать дальше «Медленно, как в патоке», - проворчал он, подтянув сиденье и приседая на него задом наперед, грудью к спинке, с ногами с обеих сторон. Чэпел стояла у порта, скрестив руки, обняв ладонями плечи.
«Просто смотреть туда заставляет меня чувствовать себя замороженной», - сказала она. - «Десять лет в морозильнике...»
«Да, и даже без Ибакры, я не думаю, что такое длительное замораживание было задумано. Они должны были находиться там два или три года, пока Т'Прилла и ее люди не выполнят предварительную работу.»
«Интересно, как им было работать с вулканцами ... Я имею в виду, когда почти все являются вулканцами, кроме вас». В криогенном хранилище было всего четыре человека; все остальные были вулканцами.
«Они были добровольцами. Я полагаю, они знали, на что они идут. Из того, что говорит Спок, Т'Прилла - это не совсем ваш прямолинейный вулканец.»
«Она еще более странная, чем Спок, если Вы не заметили.»
«Анализ завершен,» - сообщил анализатор.
«Ну, давайте посмотрим его,» - нетерпеливо сказал Маккой, - «все эти люди подверглись серьезным повреждением нервов в холодильнике. Они законно считаются мертвыми. Использование блока АВТРА запрещено его Наблюдателями для возрождения существ, которые мертвы по определению, установленному для каждой категории бытия.»
«Черт…» - сказал Маккой.
«Есть и практические трудности. Поскольку тела можно транспортировать только один раз, не вызвав еще более серьезные повреждения из-за опасностей транспортации глубокозамороженных образцов, следовательно, их нужно подавать непосредственно в АВТРА, и всего шесть может транспортироваться одновременно. АВТРА может хранить только две формы-памяти для реструктуризации и четыре в дополнительных банках».
«Да, да, мы все это знаем. Если мы это сделаем, мы сможем забрать их на шаттле ... хотя один Скотти знает, как мы будем устанавливать аварийные источники питания и предохранители. Покажите мне профиль типичного случая для вулканцев и людей». Анализатор отобразил многомерную диаграмму на три отделения, демонстрирующую результаты сканирования вулканца и человека. Доктор рассматривал результаты какое-то мгновение, повторил запрос и нахмурился. «Что-то здесь не так. Над телами поработали, или я сильно ошибаюсь. Но это не имеет смысла. Возможно, зонд нуждается в перенастройке». Маккой отключил анализатор и положил подбородок на скрещенные запястья…
Ожидающий у столовой станции Кирк не воодушевился выражением лица Маккоя, когда доктор и Чэпел вернулись.
«Если транспортеры работают правильно, мы можем сейчас поднять первых шестерых пациентов, а остальных мы сможем перевозить на шаттле. В любом случае нам потребуется пятнадцать недель, чтобы восстановить людей из криохранилища. Главная проблема заключается в том, сможем ли мы работать под мониторингом Наблюдателей».
«Они собираются это заблокировать?» - спросил Кирк.
Маккой поджал губы и поднял руку. «Подождите минуту. Мы еще не закончили здесь внизу. Мы просто вернемся на корабль и обсудим стратегию. Поскольку эти люди находятся в отличном физическом состоянии и, похоже, не нуждаются в нашей немедленной помощи, я полагаю, что это допустимо?»
«Мы завершили наш первый опрос,» - сказал Спок. - «Я считаю, что было бы полезно вернуться на «Энтерпрайз», а нас может заменить команда безопасности».
Радак запротестовал: «У нас нет необходимости в защите».
«Это часть инструкции,» - сказал Кирк. Мальчик раздражал его. - «Станция-1 теперь имеет расширенный статус. На станции всегда должна присутствовать команда». Он открыл свой коммуникатор: «Кирк вызывает «Энтерпрайз».
«Энтерпрайз», Ухура слушает, капитан».
«Как прошла проверка транспортера?»
Ухура переключила линию на Скотта: «Капитан, с ним нет ничего неправильного. Он в отличном состоянии».
«Какое-нибудь объяснение того, что случилось с мистером Споком?»
«Нет, сэр. Но я не могу обвинять машины. Мои ребята проверили их четыре раза».
«Могут ли они гарантировать, что мои атомы не будут распылены по всему известному пространству?» - спросил Маккой.
«Да, доктор,» - сказал Скотт. - «Это я гарантирую или выброшу свои инженерные звания и стану пивоваром».
«Несправедливый обмен», - сказал Маккой себе под нос.
«Нам понадобится команда безопасности, чтобы заменить нас. Транспортируйте всех нас, кроме Чехова, и отправьте две замены для следующего периода дежурства. Кирк отбой». Он повернулся к Чехову: «Кратко проинструктируйте свою смену и оставайтесь с ними до следующей смены. Затем я хочу, чтобы вы вернулись в течение четырех часов».
«Есть, сэр!»
Спок, Кирк, Маккой и Чэпел начали транспортироваться несколько секунд спустя. Когда они удалились, Чехов нервно улыбнулся вулканцам и встал у двери столовой.
«Надеюсь, присутствие моих людей не будет мешать вам», - сказал он.
«Они получат весьма радушный прием,» - сказал Радак, проходя мимо него. За ним последовали Грак, Т'Прилла и Т'Коса. Анаук заказал вулканскую еду из автошефа, а затем последовал за своими товарищами через дверь, чтобы поесть в уединении.
«Уверен, у всех нас есть вопросы,» - сказал Кирк, когда они спустились с платформы транспортера.
«И я уверен, что Вы знаете, в чем состоит мой вопрос,» - сказал Маккой, направляя медицинский поддон.
«В моей каюте. Нам нужно поговорить. И расслабиться». - Он посмотрел на Спока. - «Во всяком случае, большинству из нас».
Маккой оставил поддон на Чэпел и последовал за Кирком и Споком к турболифту. Как только двери закрылись, на станцию начали транспортироваться два энсина.
Кирк прошел через дверь в свою каюту и провел руками по волосам. «Боже, помоги нам», - сказал он. – «Там есть что-то…»
«Почему Вы узурпировали мою власть как судового врача?» - резко спросил Маккой, повернувшись к нему.
«Потому что им явно не хотелось лечиться», - сказал Кирк. - «И Т'Раус намекнула, что они откажутся, если мы будем давить. Инструкции - это инструкции, Боунз, но можем ли мы заставить их подчиняться нам?»
Маккой отступил, положив руки на бедра. У него не было быстрого ответа, но его гнев все еще не утих.
«Спок, почему бы нам не расспросить их о защите от Ибакры?» - спросил Кирк.
«На данный момент я не могу ответить на этот вопрос, Джим, но на Станции-1 что-то явно есть, и мы должны немедленно разобраться с этим».
«Я скажу вам одно, что неправильно,» - сказал Маккой. - «Анализатор АВТРА получил некоторые аномальные данные, и хотя это не имеет непосредственного отношения к делу, но так же это не имеет смысла».
«И что это?»
«Джим, люди в криогенном хранилище… над ними кто-то поработал. Я не мог понять данные анализатора несколько минут назад, но я бы поклялся, что что-то подключено к ним, извлекает информацию из их мозга или хранит там свою. Теперь, когда мы говорим об инструкциях, могу ли я указать, насколько это незаконно?»
«Джим,» - сказал Спок, - «Т'Прилла не проявила ни малейшего интереса, когда я упомянул о том, что Спайорна претерпел изменения. Это не характерно для нее. И, я должен сказать, это поведение их сына и дочери тоже неправильное. Вулканской молодежи не допускается вести переговоры от имени своих старших, и, конечно, не в возрасте ка нифур.»
«Так что же все это значит?»
«В Ривер-Сити есть проблемы,» - сказал Маккой.
«Прошу прощения, доктор?» - сказал Спок, искренне озадаченный.
«Не важно. Джим, мы должны эвакуировать их всех и прочесать эту станцию сантиметр за сантиметром. Я не доверяю никому из них».
«На этот раз, доктор, я согласен,» - сказал Спок. - «Хотя я не хочу подробно описывать все свои опасения, на Станции-1 есть что-то определенно неправильное.»
«Хорошо, мы договорились насчет этого. Теперь о следующей проблеме: Наблюдатели не позволят нам оживить спящих».
«Это просто подтверждает наши худшие опасения», - сказал Кирк.
«Да, и я не совсем не готов. Я собираюсь пойти против Наблюдателей. Я собираюсь обмануть их, Джим, и для этого мне нужно ...»
«Боунз...»
«Мне нужно, чтобы вы оба помогли мне».
«Боунз, если мы свяжемся с Наблюдателями, это будет означать конец моего командования. Хуже того, это будет означать, что все мы будем подвергнуты военному трибуналу».
«Они прислали нас сюда, чтобы спасти людей на Станции-1, а мы не можем этого сделать из-за придирчивого компьютера с надуманными законами! Моя работа - спасать жизни, Джим, разрешают ли это инструкции или нет!»
«Очевидно, что технологии превзошли законы Федерации», - сказал Спок. - «Я тоже исследовал возможность сбоев в работе Наблюдателей».
Маккой уставился вытаращенными глазами на Спока, затем улыбнулся. «Боже,» - сказал он. - «Мне начинает нравиться этот высокий зеленокровый тип».
Кирк тяжело опустился на диван и положил обе ладони на низкий стол перед ним. «Мне понадобится две недели, чтобы подпространственное сообщение дошло до Звездного Флота и вернулось. Я часто рисковал в своей карьере, и я достаточно часто нарушал правила, так что вы знаете, что я не щепетилен. Но я сделаю хуже, чем проигнорирую Звездный Флот, если мы перехитрим Наблюдателей. Я не подчинюсь своей присяге служить Федерации. Каждый из нас обязан быть верным Федерации и гражданским правительственным органам.»
«Джим, я же не прошу вырубить Наблюдателей. Мы их только немного пощекочем.»
«И как Вы предлагаете нам это сделать, доктор? » - спросил Спок.
Кирк взглянул на них: «Я никогда не думал, что увижу день, когда вы двое будете в сговоре».
«Почему-то, Спок, видя, что ты так сочувствуешь, я надеялся, что ты сможешь мне что-нибудь предложить».
Глава тринадцатая
Мейсон подошла к дверям центра компьютерного управления и собравшись с духом, постучала. Дверь открылась, и к ее радости, она обнаружила там только Веблена; Спока не было. «Капитан говорит, что я могу найти все материалы по опросу в открытом журнале».
читать дальше Веблен невыразительно посмотрел на нее, затем откинул голову назад и открыл рот в беззвучном «O». «Вы можете получить доступ к открытому журналу через терминал в вашей каюте. Вам не обязательно сюда приходить».
«Я знаю,» - сказала она, - «но если я захочу узнать, что происходит на самом деле? Что-то, что не регистрируется в открытом журнале?»
Веблен улыбнулся и покачал головой. «Я не из тех, кого об этом спрашивают, мисс Мейсон».
Она присела в кресло напротив него и глубоко вздохнула. «Слава Богу, нашелся хоть кто-то, кто хочет называть меня мисс, а не мистер. Капитан сделал это один раз, но я уверена, что он сделал это по какому-то расчету. Почему я не могу спросить Вас?"
Веблен отвернулся, все еще улыбаясь. «Никаких комментариев для прессы. Но это должно быть очевидно».
«Я не должна была приходить к Вам только потому, что Вы здесь чужой среди своих , вот что Вы хотите сказать?»
Он кивнул. «Это естественно. Я приношу плохие новости. Поскольку я - штабной, а не местный, от меня не ждут ничего другого, кроме как принесения плохих новостей. И плохие новости на этот раз находятся в открытом журнале, капитан сам записал их там.»
«Спасите меня, я скоро отсылаю корреспонденцию, и я не могу позволить себе роскошь глубоких исследований».
«Наблюдатели отказывают в оживлении персонала, замороженного на станции».
«Во имя господа, почему?»
«Потому что по закону они мертвы».
«Это вздор. Если их можно оживить, они не мертвы!»
«Я только сообщаю новости, я не объясняю их причин».
Мейсон наклонилась вперед. «Следят ли Наблюдатели за тем, как Кирк подчиняется командам?»
Это смутило Веблена. «Совсем нет», - сказал он. - «Капитан полностью удовлетворил Наблюдателей».
«А доктор Маккой?»
«Доктор Маккой ничего не сделал, но попросил Наблюдателей вынести решение».
«Нет никакой возможности, что доктор Маккой сделал что-то неправильно, и из-за этого Наблюдатели отказываются работать?»
«Никакой возможности вообще,» - сказал Веблен. Он закончил набирать серию команд на своей консоли и откинулся на спинку кресла. «Я думаю, нам нужно поговорить ... как это сказать... без записи сейчас».
«Конечно», - сказала Мейсон. Дверь открылась, и вошел Спок. Мейсон сидела прямо в кресле и избегала смотреть на Спока. «Благодарю вас, мистер Веблен», - сказала она, ее голос был выше, чем раньше. – «Мы поговорим позже.»
После того, как она ушла, Веблен подготовил экран для работы с файлами Спока. «Я не думаю, что она привыкла к Вам, мистер Спок,» - сказал Веблен. Спок не отреагировал: «Мистер Веблен, доктор Маккой запрашивает список медицинских справочных файлов Наблюдателей».
«Да, сэр, я закончил обработку данных станции по Ибакре. Как только я сделаю печатную копию для доктора, я собираюсь отдохнуть, если я Вам больше не нужен».
«Благодарю вас, мистер Веблен, нет».
Веблен догнал Мейсон на опорном терминале экипажа за пределами не работающего сейчас офицерского салона. «Можем ли мы поговорить минуточку?» - спросил он.
«Без записи или нет?»
«Без. О Вас, и о том, что я сказал всего несколько минут назад».
«Конечно.»
Они поднялись на турболифте в Зону 39 - зал для отдыха всех членов экипажа и нашли свободное место за пустым игровым столом в укромном уголке.
«Во-первых,» - сказал Веблен, - «я не понимаю, почему Вы пришли ко мне, как будто я являюсь слабым звеном в команде «Энтерпрайза».
«Мое намерение было совершенно не таким».
«Во-вторых, я думаю, что Вы на неправильном пути. И еще я думаю, что у Вас есть свои проблемы, чтобы решать их».
«Куда вы клоните...»
«Подождите минутку, Вы сказали, что услышали меня». - Он уставился на нее с таким напряжением, которое прекратило дальнейший протест. - «Я скажу Вам, почему я внезапно разозлился. Конечно, я ношу свою униформу немного небрежно, и я не в лучшей форме по сравнению с остальной частью экипажа. И я штабной, единственный штабной офицер на борту этого корабля. Но я не слабое звено, и моя работа продолжается независимо от того, как ко мне относятся другие».
«Мое намерение было не таким - я имею в виду, я никогда не думала о Вас как о слабом звене».
«Хорошо. Тогда, возможно, мой следующий выстрел будет точнее. Я отвечаю за поддержание и тестирование Наблюдателей. Кстати, я работаю с мистером Споком на всех компьютерах корабля, потому что Наблюдатели взаимодействуют практически с каждой системой «Энтерпрайза». И я работаю с капитаном, потому что Наблюдатели очень сложны, и от командного офицера нельзя ожидать, что он будет полностью знаком с такой новой и сложной системой.»
«Да», - сказала Мейсон, внимательно наблюдая за Вебленом.
«Если Вы считаете, что у капитана есть проблемы с приспосабливаемостью к мониторингу, все в порядке. Нам может быть неудобно от такого широкомасштабного наблюдения, но так уж обстоят дела, это законная история. Но если вы думаете, что найдете материал, доказывающий, что капитан Кирк пытается сделать Наблюдателей бесполезными, или как-то обойти их, я здесь, чтобы сказать Вам, что это тупик. У меня бывает капитан, спрашивает меня, иногда даже рассказывает мне о некоторых моментах, но ни разу он даже не предположил, что я виноват, или что я не являюсь частью «Энтерпрайза». Любое отчуждение, которое Вы замечаете, во многом связано со мной, а не с капитаном или командой».
«Я должна следовать своим инстинктам, мистер Веблен».
«Мы находимся в очень тяжелой ситуации здесь, даже более жесткой, чем Вы знаете». - Веблен опустил взгляд на стол.- «Простите, что я рассердился на Вас. То, что я скажу дальше, должно быть вдвойне конфиденциальным...»
Для Мейсон было очевидно, что, несмотря на все, что он только что сказал, Веблену нужно было поделиться с кем-то.
«Я не записываю, я держу слово».
«Наблюдатели - не идеальны, они так же хороши, как люди, которые их программировали, и законы, которым они следуют, не идеальны. Доктор Маккой выступает против кирпичной стены. Я не собираюсь говорить почему, пока не собираюсь, но я хочу, чтобы Вы поняли. Я хочу, чтобы кто-то понял. Им придется что-то сделать, и если совсем припрет, им нужно будет найти способ обмануть Наблюдателей. И мне придется противостоять им. Я не хочу, но я это сделаю.»
Мейсон посмотрела на него с новым пониманием и уважением. Веблен был глубоко обеспокоен; Да, - подумала она, - он, вероятно, так же очарован капитаном Кирком, как и вся команда!
«Так что, возможно, именно такой должна быть ваша история. Если Федерация хочет отслеживать каждую маленькую вещь, которую делает звездолет, возможно, нам следует найти способы контролировать тех, кто составляет законы, и ожидает, что мы их выполним. Это должно работать в обоих направлениях.»
«Что собирается делать доктор?»
«Я не знаю, и не хочу знать. То, чего я не знаю, не причинит мне вреда, верно?» Она кивнула. «Итак, мы оба изгои здесь», - сказала она. - «По роду занятий точно, если ничего другого».
«Надеюсь, Вы извините меня,» - сказал Веблен, покраснев. - «Но я считаю, что у Вас есть проблемы, к тому же.»
«О?»
«Да, я знаю, что у Вас проблемы с мистером Споком, возможно, даже с мистером Имасой».
«Почему у Вас сложилось такое впечатление?» - Настала очередь Мейсон покраснеть.
«Когда я вступил в Звездный Флот, я пришел из замкнутой группы на Титане, состоящей только из людей.»
«Где это?»
«Самая большая луна Сатурна. Мои предки были из числа терраформировщиков: они были великими людьми, но они пичкали меня множеством глупостей по поводу вулканцев, андоррианцев и всех остальных – не тех, у кого нет человеческого облика, мы даже не встречали таких - но гуманоидов. У меня было много мусора в моей голове, чтобы преодолеть. Из-за того, как Вы избегаете мистера Спока, и…» - Он сделал паузу. – «Ладно, я прочитал часть файла, отправленного СНФ с Ялбо.»
«Моего файла?»
Он кивнул: «Я думаю, что у Вас есть тот же мусор. Выбросьте его. Если это окажется проблемой, возможно, я смогу помочь.»
«Спасибо за предложение,» - сказала Мейсон, вставая. – «И я надеюсь, что помогла, побыв слушателем.» Веблен пожал плечами. «Но с этого момента, я думаю, мне нужны наши интервью на записи. Мне нужно спуститься на станцию, я не могу отправлять отчеты, когда я даже не была на месте». Она коротко кивнула ему и покинула Зону- 39.
Чехов проинструктировал своих сменщиков, энсинов Паули и Ва Цзина, а затем вызвал «Энтерпрайз», чтобы транспортироваться на борт. Когда начался эффект транспортера, он увидел, что Радак наблюдает за ним из люка купольного хранилища. Параллельные красные линии пересекли его видение, когда луч разбирал его зрительную кору; в этом не было ничего необычного. Но ожидаемый обратный эффект и внешний вид транспортаторной комнаты на «Энтерпрайзе» не последовал. Вместо этого энсин Павел Чехов оказался в очень темном, очень уединенном месте, наполненном множеством точно сформулированных вопросов...
«Транспортация прервалась?» Шаллерт нажал кнопку технической тревоги и сразу же включил систему резервного копирования. Транспортер наполнил комнату глубоким басовым тоном, который начал подниматься по частоте, пока не стал нежным, высоким свистом. Затем басовый тон повторился.
«Что случилось, мистер Шаллерт?» - спросил Скотти с главной технической палубы. «Материализация энсина Чехова задерживается,» - сказал Шаллерт. - «Я сделал резервные копии».
«Он в форме-памяти?» - спросил Скотти.
«Я не знаю, сэр. Транспортер ничего не сообщает».
«Я уже иду». В тот же момент, как Скотт отключил связь, на назначенном диске возобновился одиночный эффект транспортации. Шаллерт с удивлением наблюдал, как энсин Чехов материализовался на платформе транспортера - ровно через сорок секунд после того, как он был дематериализован на Станции-1.
«В оборудовании нет неисправностей,» - повторил Скотт. Он стоял между Маккоем и Кирком в комнате для транспортации, прядь его коротких черных волос упала прямо ему на лоб, его мундир был измазан, а его руки сжимали пару инженерных диагностических трикодеров.
«Хорошо, пока Вы не узнаете, что не так», - сказал Маккой, - «я отстраняю от должности этого монстра».
Скотт повернулся к Кирку, его лицо выдавало самые сильные муки. «Сэр, если бы здесь были неисправности, Чехов вообще не смог бы вернуться!»
«Скотти, была задержка. Он не транспортировался сквозь твердую сталь, он поднимался сквозь вакуум. Должно быть какое-то объяснение. Я считаю, что транспортер работает правильно, но я должен согласиться с доктором Маккоем. Пока мы не узнаем, что вызвало аномалию, мы возьмем шаттл и будем избегать транспортировки персонала.»
Скотти согласился кивком, но его плечи опустились: «Я должен согласиться на ваше предложение, джентльмены».
Чехов широко открытыми глазами осматривал свою каюту. Он взял стеклянный артефакт, который он купил у рядового с Андорры два года назад; он мерцал в его руках, казался колючим, как морской еж, но ощущался гладкой сферой на ощупь. «Стекло с тем же показателем преломления, что и воздух», - сказал он себе, своим голосом, хотя и не говорил. Он повернулся к экрану и неторопливо коснулся клавиатуры. «Возможно, я должен поговорить с капитаном», - сказал он. - «Что-то не так, я не должен чувствовать себя так». Он заставил себя протянуть руку к стене, но его рука медленно отодвинулась, прежде чем он прикоснулся к кнопке. Пот выступил у него на лбу. «Я всего лишь хочу, чтобы меня оставили в покое и, и чтобы я хорошо себя чувствовал», - сказал он. Присутствие, мешающее его действиям, и использующее его голос, не отреагировало.
Мейсон закончила составление своей корреспонденции и передала пакет данных Ухуре на мостике. Ухура подключила его к консоли и спросила: «Мы получили оценку?»
«Это очень неинтересный отчет, если это то, что Вы имеете в виду», - сказала Мейсон. - «Я не могу даже приблизиться к результату».
Кирк и Спок вошли на мостик. «Ровена, мы спускаемся на станцию,» - сказал Кирк. Она выжидающе смотрела на него.- «Доктору Маккою не понравилась эта идея, но Вы приглашены».
«Я пойду», - твердо сказала она. - «Я пойду, и… спасибо».
Глава четырнадцатая
В самом начале своей жизни Маккой научился скрывать свои самые глубокие переживания. Он пришел к выводу, что большинство других людей не чувствовали себя так, как он, или скрывали чувства еще более эффективно; в любом случае, лучше не демонстрировать крайности, которые он часто испытывал. Лучшей маскировой, которую он обнаружил, было ношение маски – отсюда и пошла та суровая внешность, которую он демонстрировал даже своим старым друзьям.
читать дальшеОн был глубоко романтичным, даже где-то рыцарем, постоянно чувствующим желание защищать «прекрасный пол»; но с таким почтением к женщинам-коллегам относиться нельзя. Решение? Будьте грубым. И когда его страстное уважение ко всем живым созданиям стало слишком болезненным, чтобы терпеть его, он даже ушел в себя. В прошлые века, он знал, что, вероятно, стал бы алкоголиком; стрессы и нагрузка вызвали бы невыносимую гормональную путаницу, и он начал бы пить. Теперь, строго контролируя свою диету, принимая корректирующие препараты и занимаясь различными медитативными терапиями, ему удавалось удерживать свои самые разрушительные части натуры под контролем.
Он безжалостно доставал Спока, потому что он сам оказался смутно похожим на вулканца. Коллеги и друзья Маккоя, а первые очень редко не были вторыми, вскоре пришли к согласию с этими несоответствиями и поняли причины, лежащие в их основе. Они не высказывали свои суждения; это было бы бесполезно. И, как хорошо знал Кирк, несмотря на то, что характерные черты, терзающие Маккоя, были для него самого наказанием, они воспитали в нем чертовски хорошего врача. Головокружительную гениальность, которой Маккою не хватало, он более чем восполнил проницательностью и состраданием. Даже Спок уважал изысканную панибратскую манеру доктора, так как он была весьма эффективна, и не только для его пациентов. Спок хорошо помнил исцеление основанной на силиконе Хорты, много лет назад, проведенное с нежностью и с применением методов, лучше подходящих для строительного ремесла, чем для официальной медицины.
Сейчас Маккой столкнулся с дилеммой, которая давила на него больше, чем обычно. У него было тридцать пациентов, и были технические средства для спасения их от живой смерти, и все же ему мешали это сделать. Чтобы обойти эти барьеры, как он уже намекнул Кирку, одному из своих лучших друзей, им придется обойти или нарушить закон. («Разбить вдребезги», вероятно, больше подошло бы для описания этого.) Для Кирка это может означать конец его карьеры. И, конечно же, это может означать и конец карьеры Маккоя. В то время пока Маккой сосредоточился на этой проблеме, он не мог избежать других проблем, с которыми они столкнулись из-за странного функционирования транспортера, специфической ситуацией на Станции-1 и присутствием гражданского журналиста, проворного и ожидающего записать все это для достояния потомков.
Маккой сидел в призрачной темноте своей каюты, делая заметки на листе бумаги старомодной авторучкой под концентрированным лучом маленькой лампы. «Пока транспортер будет выведен из эксплуатации до дальнейшего тестирования, все пациенты на Станции-1 должны будут переправляться на «Энтерпрайз» шаттлом. Шаттл сейчас готов для этой работы, но я не доволен этим способом. Перемещение людей при обычной вибрации, связанной с путешествиями на небольшом транспортном средстве, могут быть опасны для людей в глубокой заморозке. Даже со специальным полем подвешивания на каждом из них существует риск. А оснащение шаттла специальным оборудованием означает, что мы сможем переносить только по две гибернакулы за раз. Спок говорит, что условия в облаке туманности неидеальны для малых судов; шаттл не может создать такой мощный щит против радиации, как «Энтерпрайз»...» Он потер лицо обеими руками и решил отложить свои заботы о перевозке. «Как обойти мониторинг...» Он начал cоставлять список пунктов, ни один из которых не давал ему полной уверенности, что это сработает. «Я рассматриваю какую-то сумасшедшую схему - создать ложное сообщение из Федерации, передающее новые изменения в правилах ... новое определение смерти. Для этого у меня есть печатная копия всех медицинских отсылок для Наблюдателей. Но я уверен, что Джим наложит вето на такую схему, и если Веблен узнает об этом ... не очень хорошая схема, раз она может вызвать противостояние товарищей по команде. Подобные возражения возникают также против поиска способа временного отключения функций медицинского мониторинга. Но теперь Спок...» Он поднял авторучку и посмотрел на голограмму солончаков острова Чинкотег. «Добрый старина Спок,» - продолжал он. – «Спок все время намекает на то, чтобы получить способ законно проникнуть еще глубже в файлы Наблюдателей. Командные Наблюдатели содержат воспоминания шести офицеров Звездного Флота. А в медицинском мониторинге есть еще шесть - все корабельные врачи... » Чем мотивировался Спок при передаче подсказок Маккою? Врач сразу понял ответ. Как вулканец, Спок был изначально послушен своему долгу, затем своему командиру, затем миссии. Мотивация Спока заключалась в том, чтобы устранить дилемму, которая могла бы уничтожить не только их миссию, но и его командира. Долг вулканцев не требовал большого уважения к законам, особенно к человеческим законам, которые были обречены на провал. Доверяйте вулканцу, если хотите найти законный способ обойти человеческую неадекватность. Маккой улыбнулся. Если все остальное не сработает, Спок устроит ему прямой диалог с воспоминаниями о переживаниях медицинских Наблюдателей. Не было никаких гарантий ... Но разумнее избегать брать быка за рога, когда вы можете вести его за хвост». Он отложил бумагу в своем дневнике и надел на ручку колпачок. Прежде чем он сможет прибегнуть к помощи Спока, он должен был убедиться, что у них есть средства, чтобы сперва перенести гибернакулу. Он уже давно научился решать проблемы в порядке возрастания сложности; таким образом, если проблема была неразрешимой, не нужно было тратить время на следующий, более трудный шаг.
Чехов внезапно вцепился в кровать и уставился на каюту, широко раскрыв глаза, словно в каком-то кошмаре. Затем, медленно его глаза закрылись, и он опустился на подушку. «Время», - спросил он. «1207 часов», - ответила консоль. Через двадцать минут он вернется на планетоид на шаттле. Он очень плохо спал, пытаясь противостоять растущему безумию - так он интерпретировал ощущение потери воли и немотивированной деятельности. Он пытался удержаться на пути к консоли и делать то, что требовал новый Голос, и до сих пор это удавалось. Но теперь он был слишком настойчивым. Он знал, что он встанет ... Он встал. И пойдет к консоли… Он подошел к консоли. Он вызовет диаграмму внутреннего пространства «Энтерпрайза», изложенную в графических деталях...Он набрал запрос на клавиатуре, пытаясь делать ошибки и потерпел неудачу. Он задавал вопросы, связанные с библиотекой, вопросы, касающиеся конкретных деталей движений корабля, приводов антиматерии, с которыми он не был знаком. Он запросил больше инструкций. Он сделал копию всей информации, которую он запрашивал. Он положил печатную копию в свою сумку. Затем он пошел в уборную и заставил себя выглядеть презентабельно, готовым к долгу, хотя он не мог устранить тени вокруг своих глаз. Спасибо, - сказал Голос. Ты ничуть не радушен, - ответил Чехов.
Чехов улыбнулся и протянул ей руку, впуская Мейсон в салон шаттла. Кирк и Спок уже были внутри, вместе с Чэпел и Маккоем. Маккой тщательно осмотрел все оборудование, которое недавно было установлено для перевозки гибернакулы. Чэпел проверила все пункты в своем блокноте, пока Маккой контролировал все важные моменты. Он встал, надавив на колени руками, и кивнул Кирку. «Они так же хороши, как и когда-либо,» - сказал он. - «Кто собирается с нами?»
«Спок и, вероятно, Ровена», - сказал Кирк.
«Я бы хотела остаться там и отправить свои отчеты со станции», - сказала Мейсон.
«Нам понадобится много места, когда мы будем возвращаться», - сказал Маккой. - «Я бы хотел перевозить по две гибернакулы за каждую поездку».
Кирк огляделся вокруг, затем кивнул. «Приготовьтесь к запуску шаттла», - сказал он. Они заняли свои места, которые были перегруппированы вокруг периметра, в котором будет находиться гибернакула, и пристегнулись. Мейсон обернулась, чтобы посмотреть, как герметично закрываются двери шаттла, а затем привязала рекордер к устройству для удержания над головой, убедившись, что визуальный сканер сможет продержаться там до конца полета.
Чехов, сидящий рядом с ней, внимательно пронаблюдал за этим, но ничего не сказал.
За бортом шаттла рев воздуха, который вырывался из ангара шаттлов, постепенно уменьшился до шепота, затем до слабого шипения. Глубокая вибрация двери ангара передалась шаттлу через его посадочные опоры и внезапно прекратилась, когда шаттл оторвался от палубы.
Они вышли из ангара на реверсивном тяговом луче, затем включили импульсные двигатели и спустились на планетоид.
Т'Раус и Т'Прилла дематериализовались и пересекли пространство между станцией и «Глазом-к -звездам». Это было похоже на полет; но в отличие от луча транспортера, их особая форма путешествия была основана на ощущениях и памяти. Т'Прилла наслаждалась путешествием намного меньше, чем Т'Раус; она никогда не была уверена, куда они идут, или что произойдет, когда они придут.
Голос, который она слышала так часто в своей голове, был связан с выбросом Ибакры от тройных звезд – и был достаточно знаком для того, чтобы она дала ему имя Пау, или по-английски «Корона». Корона никогда ничего не объясняла; все, что она узнала за последние девять лет, вычислила она сама. Она подозревала, что ее дети больше знакомы с секретами Короны.
Они стояли на безвоздушной поверхности планетоида без защитных костюмов, окруженные тусклой зеленой оболочкой. Т'Раус протянула руку и коснулась исполосованной метеороидами скалы. Вверху, над их головами, постоянное фиолетовое свечение туманности - очень яркое на ночной стороне планетоида - казалось, пузырилось и искривлялось. Постепенно искривление стало совершенно круглым, и открылся «Глаз-к-звездам», похожий на большой черный диск. Т'Раус улыбнулась и хлопнула в ладоши. Т'Прилла протянула астрономический трикордер, как ей было велено, и позволила ему записывать то, что увидел «Глаз-к-звездам».
Когда они закончили - когда любопытство Короны было удовлетворено - Т'Раус взяла трикодер и воспроизвела его информацию. «Это очень хорошо», - сказала она. - «Скоро работа будет выполнена». Затем она нахмурилась. «Мы не можем вернуться на точную позицию, с которой мы ушли. Там много посетителей, это очень orniaga».
Т'Прилле пришлось напрячься, чтобы вспомнить, что означало вулканское слово orniaga, которое использовала Т'Раус. Оно означало «раздражение». Она не слышала этого слова на протяжении десятилетий; оно практически никогда не использовалось в вежливой речи вулканцев. Она ничего не сказала; она не имела права ничего говорить. В ее мнении не нуждались; только в ее научных способностях и ее труде.
Ее рука отвратительно зазудела, а она не могла даже почесать ее...
Глава двенадцатая
Анализатор АВТРА по просьбе Маккоя снова отправил свой удаленный зонд обратно в криогенные камеры, прежде чем дать окончательный ответ. Маккой и Чэпел ждали снаружи цилиндрической холодной камеры, наблюдая через стеклянный порт как зонд плыл от гибернакулы до гибернакулы, вычисляя массу и сложность состояния каждого из тридцати замороженных исследователей. Удаленный зонд действовал как сканирующий транспортер, при этом ни энергия, ни оборудование фактически не расщеплялось и не восстанавливалось. Он передавал свои результаты на анализатор, который рассматривал ситуацию и решал, что АВТРА сможет делать практически и юридически. У Маккоя было мало сомнений в том, каким будет ответ.
читать дальше «Медленно, как в патоке», - проворчал он, подтянув сиденье и приседая на него задом наперед, грудью к спинке, с ногами с обеих сторон. Чэпел стояла у порта, скрестив руки, обняв ладонями плечи.
«Просто смотреть туда заставляет меня чувствовать себя замороженной», - сказала она. - «Десять лет в морозильнике...»
«Да, и даже без Ибакры, я не думаю, что такое длительное замораживание было задумано. Они должны были находиться там два или три года, пока Т'Прилла и ее люди не выполнят предварительную работу.»
«Интересно, как им было работать с вулканцами ... Я имею в виду, когда почти все являются вулканцами, кроме вас». В криогенном хранилище было всего четыре человека; все остальные были вулканцами.
«Они были добровольцами. Я полагаю, они знали, на что они идут. Из того, что говорит Спок, Т'Прилла - это не совсем ваш прямолинейный вулканец.»
«Она еще более странная, чем Спок, если Вы не заметили.»
«Анализ завершен,» - сообщил анализатор.
«Ну, давайте посмотрим его,» - нетерпеливо сказал Маккой, - «все эти люди подверглись серьезным повреждением нервов в холодильнике. Они законно считаются мертвыми. Использование блока АВТРА запрещено его Наблюдателями для возрождения существ, которые мертвы по определению, установленному для каждой категории бытия.»
«Черт…» - сказал Маккой.
«Есть и практические трудности. Поскольку тела можно транспортировать только один раз, не вызвав еще более серьезные повреждения из-за опасностей транспортации глубокозамороженных образцов, следовательно, их нужно подавать непосредственно в АВТРА, и всего шесть может транспортироваться одновременно. АВТРА может хранить только две формы-памяти для реструктуризации и четыре в дополнительных банках».
«Да, да, мы все это знаем. Если мы это сделаем, мы сможем забрать их на шаттле ... хотя один Скотти знает, как мы будем устанавливать аварийные источники питания и предохранители. Покажите мне профиль типичного случая для вулканцев и людей». Анализатор отобразил многомерную диаграмму на три отделения, демонстрирующую результаты сканирования вулканца и человека. Доктор рассматривал результаты какое-то мгновение, повторил запрос и нахмурился. «Что-то здесь не так. Над телами поработали, или я сильно ошибаюсь. Но это не имеет смысла. Возможно, зонд нуждается в перенастройке». Маккой отключил анализатор и положил подбородок на скрещенные запястья…
Ожидающий у столовой станции Кирк не воодушевился выражением лица Маккоя, когда доктор и Чэпел вернулись.
«Если транспортеры работают правильно, мы можем сейчас поднять первых шестерых пациентов, а остальных мы сможем перевозить на шаттле. В любом случае нам потребуется пятнадцать недель, чтобы восстановить людей из криохранилища. Главная проблема заключается в том, сможем ли мы работать под мониторингом Наблюдателей».
«Они собираются это заблокировать?» - спросил Кирк.
Маккой поджал губы и поднял руку. «Подождите минуту. Мы еще не закончили здесь внизу. Мы просто вернемся на корабль и обсудим стратегию. Поскольку эти люди находятся в отличном физическом состоянии и, похоже, не нуждаются в нашей немедленной помощи, я полагаю, что это допустимо?»
«Мы завершили наш первый опрос,» - сказал Спок. - «Я считаю, что было бы полезно вернуться на «Энтерпрайз», а нас может заменить команда безопасности».
Радак запротестовал: «У нас нет необходимости в защите».
«Это часть инструкции,» - сказал Кирк. Мальчик раздражал его. - «Станция-1 теперь имеет расширенный статус. На станции всегда должна присутствовать команда». Он открыл свой коммуникатор: «Кирк вызывает «Энтерпрайз».
«Энтерпрайз», Ухура слушает, капитан».
«Как прошла проверка транспортера?»
Ухура переключила линию на Скотта: «Капитан, с ним нет ничего неправильного. Он в отличном состоянии».
«Какое-нибудь объяснение того, что случилось с мистером Споком?»
«Нет, сэр. Но я не могу обвинять машины. Мои ребята проверили их четыре раза».
«Могут ли они гарантировать, что мои атомы не будут распылены по всему известному пространству?» - спросил Маккой.
«Да, доктор,» - сказал Скотт. - «Это я гарантирую или выброшу свои инженерные звания и стану пивоваром».
«Несправедливый обмен», - сказал Маккой себе под нос.
«Нам понадобится команда безопасности, чтобы заменить нас. Транспортируйте всех нас, кроме Чехова, и отправьте две замены для следующего периода дежурства. Кирк отбой». Он повернулся к Чехову: «Кратко проинструктируйте свою смену и оставайтесь с ними до следующей смены. Затем я хочу, чтобы вы вернулись в течение четырех часов».
«Есть, сэр!»
Спок, Кирк, Маккой и Чэпел начали транспортироваться несколько секунд спустя. Когда они удалились, Чехов нервно улыбнулся вулканцам и встал у двери столовой.
«Надеюсь, присутствие моих людей не будет мешать вам», - сказал он.
«Они получат весьма радушный прием,» - сказал Радак, проходя мимо него. За ним последовали Грак, Т'Прилла и Т'Коса. Анаук заказал вулканскую еду из автошефа, а затем последовал за своими товарищами через дверь, чтобы поесть в уединении.
«Уверен, у всех нас есть вопросы,» - сказал Кирк, когда они спустились с платформы транспортера.
«И я уверен, что Вы знаете, в чем состоит мой вопрос,» - сказал Маккой, направляя медицинский поддон.
«В моей каюте. Нам нужно поговорить. И расслабиться». - Он посмотрел на Спока. - «Во всяком случае, большинству из нас».
Маккой оставил поддон на Чэпел и последовал за Кирком и Споком к турболифту. Как только двери закрылись, на станцию начали транспортироваться два энсина.
Кирк прошел через дверь в свою каюту и провел руками по волосам. «Боже, помоги нам», - сказал он. – «Там есть что-то…»
«Почему Вы узурпировали мою власть как судового врача?» - резко спросил Маккой, повернувшись к нему.
«Потому что им явно не хотелось лечиться», - сказал Кирк. - «И Т'Раус намекнула, что они откажутся, если мы будем давить. Инструкции - это инструкции, Боунз, но можем ли мы заставить их подчиняться нам?»
Маккой отступил, положив руки на бедра. У него не было быстрого ответа, но его гнев все еще не утих.
«Спок, почему бы нам не расспросить их о защите от Ибакры?» - спросил Кирк.
«На данный момент я не могу ответить на этот вопрос, Джим, но на Станции-1 что-то явно есть, и мы должны немедленно разобраться с этим».
«Я скажу вам одно, что неправильно,» - сказал Маккой. - «Анализатор АВТРА получил некоторые аномальные данные, и хотя это не имеет непосредственного отношения к делу, но так же это не имеет смысла».
«И что это?»
«Джим, люди в криогенном хранилище… над ними кто-то поработал. Я не мог понять данные анализатора несколько минут назад, но я бы поклялся, что что-то подключено к ним, извлекает информацию из их мозга или хранит там свою. Теперь, когда мы говорим об инструкциях, могу ли я указать, насколько это незаконно?»
«Джим,» - сказал Спок, - «Т'Прилла не проявила ни малейшего интереса, когда я упомянул о том, что Спайорна претерпел изменения. Это не характерно для нее. И, я должен сказать, это поведение их сына и дочери тоже неправильное. Вулканской молодежи не допускается вести переговоры от имени своих старших, и, конечно, не в возрасте ка нифур.»
«Так что же все это значит?»
«В Ривер-Сити есть проблемы,» - сказал Маккой.
«Прошу прощения, доктор?» - сказал Спок, искренне озадаченный.
«Не важно. Джим, мы должны эвакуировать их всех и прочесать эту станцию сантиметр за сантиметром. Я не доверяю никому из них».
«На этот раз, доктор, я согласен,» - сказал Спок. - «Хотя я не хочу подробно описывать все свои опасения, на Станции-1 есть что-то определенно неправильное.»
«Хорошо, мы договорились насчет этого. Теперь о следующей проблеме: Наблюдатели не позволят нам оживить спящих».
«Это просто подтверждает наши худшие опасения», - сказал Кирк.
«Да, и я не совсем не готов. Я собираюсь пойти против Наблюдателей. Я собираюсь обмануть их, Джим, и для этого мне нужно ...»
«Боунз...»
«Мне нужно, чтобы вы оба помогли мне».
«Боунз, если мы свяжемся с Наблюдателями, это будет означать конец моего командования. Хуже того, это будет означать, что все мы будем подвергнуты военному трибуналу».
«Они прислали нас сюда, чтобы спасти людей на Станции-1, а мы не можем этого сделать из-за придирчивого компьютера с надуманными законами! Моя работа - спасать жизни, Джим, разрешают ли это инструкции или нет!»
«Очевидно, что технологии превзошли законы Федерации», - сказал Спок. - «Я тоже исследовал возможность сбоев в работе Наблюдателей».
Маккой уставился вытаращенными глазами на Спока, затем улыбнулся. «Боже,» - сказал он. - «Мне начинает нравиться этот высокий зеленокровый тип».
Кирк тяжело опустился на диван и положил обе ладони на низкий стол перед ним. «Мне понадобится две недели, чтобы подпространственное сообщение дошло до Звездного Флота и вернулось. Я часто рисковал в своей карьере, и я достаточно часто нарушал правила, так что вы знаете, что я не щепетилен. Но я сделаю хуже, чем проигнорирую Звездный Флот, если мы перехитрим Наблюдателей. Я не подчинюсь своей присяге служить Федерации. Каждый из нас обязан быть верным Федерации и гражданским правительственным органам.»
«Джим, я же не прошу вырубить Наблюдателей. Мы их только немного пощекочем.»
«И как Вы предлагаете нам это сделать, доктор? » - спросил Спок.
Кирк взглянул на них: «Я никогда не думал, что увижу день, когда вы двое будете в сговоре».
«Почему-то, Спок, видя, что ты так сочувствуешь, я надеялся, что ты сможешь мне что-нибудь предложить».
Глава тринадцатая
Мейсон подошла к дверям центра компьютерного управления и собравшись с духом, постучала. Дверь открылась, и к ее радости, она обнаружила там только Веблена; Спока не было. «Капитан говорит, что я могу найти все материалы по опросу в открытом журнале».
читать дальше Веблен невыразительно посмотрел на нее, затем откинул голову назад и открыл рот в беззвучном «O». «Вы можете получить доступ к открытому журналу через терминал в вашей каюте. Вам не обязательно сюда приходить».
«Я знаю,» - сказала она, - «но если я захочу узнать, что происходит на самом деле? Что-то, что не регистрируется в открытом журнале?»
Веблен улыбнулся и покачал головой. «Я не из тех, кого об этом спрашивают, мисс Мейсон».
Она присела в кресло напротив него и глубоко вздохнула. «Слава Богу, нашелся хоть кто-то, кто хочет называть меня мисс, а не мистер. Капитан сделал это один раз, но я уверена, что он сделал это по какому-то расчету. Почему я не могу спросить Вас?"
Веблен отвернулся, все еще улыбаясь. «Никаких комментариев для прессы. Но это должно быть очевидно».
«Я не должна была приходить к Вам только потому, что Вы здесь чужой среди своих , вот что Вы хотите сказать?»
Он кивнул. «Это естественно. Я приношу плохие новости. Поскольку я - штабной, а не местный, от меня не ждут ничего другого, кроме как принесения плохих новостей. И плохие новости на этот раз находятся в открытом журнале, капитан сам записал их там.»
«Спасите меня, я скоро отсылаю корреспонденцию, и я не могу позволить себе роскошь глубоких исследований».
«Наблюдатели отказывают в оживлении персонала, замороженного на станции».
«Во имя господа, почему?»
«Потому что по закону они мертвы».
«Это вздор. Если их можно оживить, они не мертвы!»
«Я только сообщаю новости, я не объясняю их причин».
Мейсон наклонилась вперед. «Следят ли Наблюдатели за тем, как Кирк подчиняется командам?»
Это смутило Веблена. «Совсем нет», - сказал он. - «Капитан полностью удовлетворил Наблюдателей».
«А доктор Маккой?»
«Доктор Маккой ничего не сделал, но попросил Наблюдателей вынести решение».
«Нет никакой возможности, что доктор Маккой сделал что-то неправильно, и из-за этого Наблюдатели отказываются работать?»
«Никакой возможности вообще,» - сказал Веблен. Он закончил набирать серию команд на своей консоли и откинулся на спинку кресла. «Я думаю, нам нужно поговорить ... как это сказать... без записи сейчас».
«Конечно», - сказала Мейсон. Дверь открылась, и вошел Спок. Мейсон сидела прямо в кресле и избегала смотреть на Спока. «Благодарю вас, мистер Веблен», - сказала она, ее голос был выше, чем раньше. – «Мы поговорим позже.»
После того, как она ушла, Веблен подготовил экран для работы с файлами Спока. «Я не думаю, что она привыкла к Вам, мистер Спок,» - сказал Веблен. Спок не отреагировал: «Мистер Веблен, доктор Маккой запрашивает список медицинских справочных файлов Наблюдателей».
«Да, сэр, я закончил обработку данных станции по Ибакре. Как только я сделаю печатную копию для доктора, я собираюсь отдохнуть, если я Вам больше не нужен».
«Благодарю вас, мистер Веблен, нет».
Веблен догнал Мейсон на опорном терминале экипажа за пределами не работающего сейчас офицерского салона. «Можем ли мы поговорить минуточку?» - спросил он.
«Без записи или нет?»
«Без. О Вас, и о том, что я сказал всего несколько минут назад».
«Конечно.»
Они поднялись на турболифте в Зону 39 - зал для отдыха всех членов экипажа и нашли свободное место за пустым игровым столом в укромном уголке.
«Во-первых,» - сказал Веблен, - «я не понимаю, почему Вы пришли ко мне, как будто я являюсь слабым звеном в команде «Энтерпрайза».
«Мое намерение было совершенно не таким».
«Во-вторых, я думаю, что Вы на неправильном пути. И еще я думаю, что у Вас есть свои проблемы, чтобы решать их».
«Куда вы клоните...»
«Подождите минутку, Вы сказали, что услышали меня». - Он уставился на нее с таким напряжением, которое прекратило дальнейший протест. - «Я скажу Вам, почему я внезапно разозлился. Конечно, я ношу свою униформу немного небрежно, и я не в лучшей форме по сравнению с остальной частью экипажа. И я штабной, единственный штабной офицер на борту этого корабля. Но я не слабое звено, и моя работа продолжается независимо от того, как ко мне относятся другие».
«Мое намерение было не таким - я имею в виду, я никогда не думала о Вас как о слабом звене».
«Хорошо. Тогда, возможно, мой следующий выстрел будет точнее. Я отвечаю за поддержание и тестирование Наблюдателей. Кстати, я работаю с мистером Споком на всех компьютерах корабля, потому что Наблюдатели взаимодействуют практически с каждой системой «Энтерпрайза». И я работаю с капитаном, потому что Наблюдатели очень сложны, и от командного офицера нельзя ожидать, что он будет полностью знаком с такой новой и сложной системой.»
«Да», - сказала Мейсон, внимательно наблюдая за Вебленом.
«Если Вы считаете, что у капитана есть проблемы с приспосабливаемостью к мониторингу, все в порядке. Нам может быть неудобно от такого широкомасштабного наблюдения, но так уж обстоят дела, это законная история. Но если вы думаете, что найдете материал, доказывающий, что капитан Кирк пытается сделать Наблюдателей бесполезными, или как-то обойти их, я здесь, чтобы сказать Вам, что это тупик. У меня бывает капитан, спрашивает меня, иногда даже рассказывает мне о некоторых моментах, но ни разу он даже не предположил, что я виноват, или что я не являюсь частью «Энтерпрайза». Любое отчуждение, которое Вы замечаете, во многом связано со мной, а не с капитаном или командой».
«Я должна следовать своим инстинктам, мистер Веблен».
«Мы находимся в очень тяжелой ситуации здесь, даже более жесткой, чем Вы знаете». - Веблен опустил взгляд на стол.- «Простите, что я рассердился на Вас. То, что я скажу дальше, должно быть вдвойне конфиденциальным...»
Для Мейсон было очевидно, что, несмотря на все, что он только что сказал, Веблену нужно было поделиться с кем-то.
«Я не записываю, я держу слово».
«Наблюдатели - не идеальны, они так же хороши, как люди, которые их программировали, и законы, которым они следуют, не идеальны. Доктор Маккой выступает против кирпичной стены. Я не собираюсь говорить почему, пока не собираюсь, но я хочу, чтобы Вы поняли. Я хочу, чтобы кто-то понял. Им придется что-то сделать, и если совсем припрет, им нужно будет найти способ обмануть Наблюдателей. И мне придется противостоять им. Я не хочу, но я это сделаю.»
Мейсон посмотрела на него с новым пониманием и уважением. Веблен был глубоко обеспокоен; Да, - подумала она, - он, вероятно, так же очарован капитаном Кирком, как и вся команда!
«Так что, возможно, именно такой должна быть ваша история. Если Федерация хочет отслеживать каждую маленькую вещь, которую делает звездолет, возможно, нам следует найти способы контролировать тех, кто составляет законы, и ожидает, что мы их выполним. Это должно работать в обоих направлениях.»
«Что собирается делать доктор?»
«Я не знаю, и не хочу знать. То, чего я не знаю, не причинит мне вреда, верно?» Она кивнула. «Итак, мы оба изгои здесь», - сказала она. - «По роду занятий точно, если ничего другого».
«Надеюсь, Вы извините меня,» - сказал Веблен, покраснев. - «Но я считаю, что у Вас есть проблемы, к тому же.»
«О?»
«Да, я знаю, что у Вас проблемы с мистером Споком, возможно, даже с мистером Имасой».
«Почему у Вас сложилось такое впечатление?» - Настала очередь Мейсон покраснеть.
«Когда я вступил в Звездный Флот, я пришел из замкнутой группы на Титане, состоящей только из людей.»
«Где это?»
«Самая большая луна Сатурна. Мои предки были из числа терраформировщиков: они были великими людьми, но они пичкали меня множеством глупостей по поводу вулканцев, андоррианцев и всех остальных – не тех, у кого нет человеческого облика, мы даже не встречали таких - но гуманоидов. У меня было много мусора в моей голове, чтобы преодолеть. Из-за того, как Вы избегаете мистера Спока, и…» - Он сделал паузу. – «Ладно, я прочитал часть файла, отправленного СНФ с Ялбо.»
«Моего файла?»
Он кивнул: «Я думаю, что у Вас есть тот же мусор. Выбросьте его. Если это окажется проблемой, возможно, я смогу помочь.»
«Спасибо за предложение,» - сказала Мейсон, вставая. – «И я надеюсь, что помогла, побыв слушателем.» Веблен пожал плечами. «Но с этого момента, я думаю, мне нужны наши интервью на записи. Мне нужно спуститься на станцию, я не могу отправлять отчеты, когда я даже не была на месте». Она коротко кивнула ему и покинула Зону- 39.
Чехов проинструктировал своих сменщиков, энсинов Паули и Ва Цзина, а затем вызвал «Энтерпрайз», чтобы транспортироваться на борт. Когда начался эффект транспортера, он увидел, что Радак наблюдает за ним из люка купольного хранилища. Параллельные красные линии пересекли его видение, когда луч разбирал его зрительную кору; в этом не было ничего необычного. Но ожидаемый обратный эффект и внешний вид транспортаторной комнаты на «Энтерпрайзе» не последовал. Вместо этого энсин Павел Чехов оказался в очень темном, очень уединенном месте, наполненном множеством точно сформулированных вопросов...
«Транспортация прервалась?» Шаллерт нажал кнопку технической тревоги и сразу же включил систему резервного копирования. Транспортер наполнил комнату глубоким басовым тоном, который начал подниматься по частоте, пока не стал нежным, высоким свистом. Затем басовый тон повторился.
«Что случилось, мистер Шаллерт?» - спросил Скотти с главной технической палубы. «Материализация энсина Чехова задерживается,» - сказал Шаллерт. - «Я сделал резервные копии».
«Он в форме-памяти?» - спросил Скотти.
«Я не знаю, сэр. Транспортер ничего не сообщает».
«Я уже иду». В тот же момент, как Скотт отключил связь, на назначенном диске возобновился одиночный эффект транспортации. Шаллерт с удивлением наблюдал, как энсин Чехов материализовался на платформе транспортера - ровно через сорок секунд после того, как он был дематериализован на Станции-1.
«В оборудовании нет неисправностей,» - повторил Скотт. Он стоял между Маккоем и Кирком в комнате для транспортации, прядь его коротких черных волос упала прямо ему на лоб, его мундир был измазан, а его руки сжимали пару инженерных диагностических трикодеров.
«Хорошо, пока Вы не узнаете, что не так», - сказал Маккой, - «я отстраняю от должности этого монстра».
Скотт повернулся к Кирку, его лицо выдавало самые сильные муки. «Сэр, если бы здесь были неисправности, Чехов вообще не смог бы вернуться!»
«Скотти, была задержка. Он не транспортировался сквозь твердую сталь, он поднимался сквозь вакуум. Должно быть какое-то объяснение. Я считаю, что транспортер работает правильно, но я должен согласиться с доктором Маккоем. Пока мы не узнаем, что вызвало аномалию, мы возьмем шаттл и будем избегать транспортировки персонала.»
Скотти согласился кивком, но его плечи опустились: «Я должен согласиться на ваше предложение, джентльмены».
Чехов широко открытыми глазами осматривал свою каюту. Он взял стеклянный артефакт, который он купил у рядового с Андорры два года назад; он мерцал в его руках, казался колючим, как морской еж, но ощущался гладкой сферой на ощупь. «Стекло с тем же показателем преломления, что и воздух», - сказал он себе, своим голосом, хотя и не говорил. Он повернулся к экрану и неторопливо коснулся клавиатуры. «Возможно, я должен поговорить с капитаном», - сказал он. - «Что-то не так, я не должен чувствовать себя так». Он заставил себя протянуть руку к стене, но его рука медленно отодвинулась, прежде чем он прикоснулся к кнопке. Пот выступил у него на лбу. «Я всего лишь хочу, чтобы меня оставили в покое и, и чтобы я хорошо себя чувствовал», - сказал он. Присутствие, мешающее его действиям, и использующее его голос, не отреагировало.
Мейсон закончила составление своей корреспонденции и передала пакет данных Ухуре на мостике. Ухура подключила его к консоли и спросила: «Мы получили оценку?»
«Это очень неинтересный отчет, если это то, что Вы имеете в виду», - сказала Мейсон. - «Я не могу даже приблизиться к результату».
Кирк и Спок вошли на мостик. «Ровена, мы спускаемся на станцию,» - сказал Кирк. Она выжидающе смотрела на него.- «Доктору Маккою не понравилась эта идея, но Вы приглашены».
«Я пойду», - твердо сказала она. - «Я пойду, и… спасибо».
Глава четырнадцатая
В самом начале своей жизни Маккой научился скрывать свои самые глубокие переживания. Он пришел к выводу, что большинство других людей не чувствовали себя так, как он, или скрывали чувства еще более эффективно; в любом случае, лучше не демонстрировать крайности, которые он часто испытывал. Лучшей маскировой, которую он обнаружил, было ношение маски – отсюда и пошла та суровая внешность, которую он демонстрировал даже своим старым друзьям.
читать дальшеОн был глубоко романтичным, даже где-то рыцарем, постоянно чувствующим желание защищать «прекрасный пол»; но с таким почтением к женщинам-коллегам относиться нельзя. Решение? Будьте грубым. И когда его страстное уважение ко всем живым созданиям стало слишком болезненным, чтобы терпеть его, он даже ушел в себя. В прошлые века, он знал, что, вероятно, стал бы алкоголиком; стрессы и нагрузка вызвали бы невыносимую гормональную путаницу, и он начал бы пить. Теперь, строго контролируя свою диету, принимая корректирующие препараты и занимаясь различными медитативными терапиями, ему удавалось удерживать свои самые разрушительные части натуры под контролем.
Он безжалостно доставал Спока, потому что он сам оказался смутно похожим на вулканца. Коллеги и друзья Маккоя, а первые очень редко не были вторыми, вскоре пришли к согласию с этими несоответствиями и поняли причины, лежащие в их основе. Они не высказывали свои суждения; это было бы бесполезно. И, как хорошо знал Кирк, несмотря на то, что характерные черты, терзающие Маккоя, были для него самого наказанием, они воспитали в нем чертовски хорошего врача. Головокружительную гениальность, которой Маккою не хватало, он более чем восполнил проницательностью и состраданием. Даже Спок уважал изысканную панибратскую манеру доктора, так как он была весьма эффективна, и не только для его пациентов. Спок хорошо помнил исцеление основанной на силиконе Хорты, много лет назад, проведенное с нежностью и с применением методов, лучше подходящих для строительного ремесла, чем для официальной медицины.
Сейчас Маккой столкнулся с дилеммой, которая давила на него больше, чем обычно. У него было тридцать пациентов, и были технические средства для спасения их от живой смерти, и все же ему мешали это сделать. Чтобы обойти эти барьеры, как он уже намекнул Кирку, одному из своих лучших друзей, им придется обойти или нарушить закон. («Разбить вдребезги», вероятно, больше подошло бы для описания этого.) Для Кирка это может означать конец его карьеры. И, конечно же, это может означать и конец карьеры Маккоя. В то время пока Маккой сосредоточился на этой проблеме, он не мог избежать других проблем, с которыми они столкнулись из-за странного функционирования транспортера, специфической ситуацией на Станции-1 и присутствием гражданского журналиста, проворного и ожидающего записать все это для достояния потомков.
Маккой сидел в призрачной темноте своей каюты, делая заметки на листе бумаги старомодной авторучкой под концентрированным лучом маленькой лампы. «Пока транспортер будет выведен из эксплуатации до дальнейшего тестирования, все пациенты на Станции-1 должны будут переправляться на «Энтерпрайз» шаттлом. Шаттл сейчас готов для этой работы, но я не доволен этим способом. Перемещение людей при обычной вибрации, связанной с путешествиями на небольшом транспортном средстве, могут быть опасны для людей в глубокой заморозке. Даже со специальным полем подвешивания на каждом из них существует риск. А оснащение шаттла специальным оборудованием означает, что мы сможем переносить только по две гибернакулы за раз. Спок говорит, что условия в облаке туманности неидеальны для малых судов; шаттл не может создать такой мощный щит против радиации, как «Энтерпрайз»...» Он потер лицо обеими руками и решил отложить свои заботы о перевозке. «Как обойти мониторинг...» Он начал cоставлять список пунктов, ни один из которых не давал ему полной уверенности, что это сработает. «Я рассматриваю какую-то сумасшедшую схему - создать ложное сообщение из Федерации, передающее новые изменения в правилах ... новое определение смерти. Для этого у меня есть печатная копия всех медицинских отсылок для Наблюдателей. Но я уверен, что Джим наложит вето на такую схему, и если Веблен узнает об этом ... не очень хорошая схема, раз она может вызвать противостояние товарищей по команде. Подобные возражения возникают также против поиска способа временного отключения функций медицинского мониторинга. Но теперь Спок...» Он поднял авторучку и посмотрел на голограмму солончаков острова Чинкотег. «Добрый старина Спок,» - продолжал он. – «Спок все время намекает на то, чтобы получить способ законно проникнуть еще глубже в файлы Наблюдателей. Командные Наблюдатели содержат воспоминания шести офицеров Звездного Флота. А в медицинском мониторинге есть еще шесть - все корабельные врачи... » Чем мотивировался Спок при передаче подсказок Маккою? Врач сразу понял ответ. Как вулканец, Спок был изначально послушен своему долгу, затем своему командиру, затем миссии. Мотивация Спока заключалась в том, чтобы устранить дилемму, которая могла бы уничтожить не только их миссию, но и его командира. Долг вулканцев не требовал большого уважения к законам, особенно к человеческим законам, которые были обречены на провал. Доверяйте вулканцу, если хотите найти законный способ обойти человеческую неадекватность. Маккой улыбнулся. Если все остальное не сработает, Спок устроит ему прямой диалог с воспоминаниями о переживаниях медицинских Наблюдателей. Не было никаких гарантий ... Но разумнее избегать брать быка за рога, когда вы можете вести его за хвост». Он отложил бумагу в своем дневнике и надел на ручку колпачок. Прежде чем он сможет прибегнуть к помощи Спока, он должен был убедиться, что у них есть средства, чтобы сперва перенести гибернакулу. Он уже давно научился решать проблемы в порядке возрастания сложности; таким образом, если проблема была неразрешимой, не нужно было тратить время на следующий, более трудный шаг.
Чехов внезапно вцепился в кровать и уставился на каюту, широко раскрыв глаза, словно в каком-то кошмаре. Затем, медленно его глаза закрылись, и он опустился на подушку. «Время», - спросил он. «1207 часов», - ответила консоль. Через двадцать минут он вернется на планетоид на шаттле. Он очень плохо спал, пытаясь противостоять растущему безумию - так он интерпретировал ощущение потери воли и немотивированной деятельности. Он пытался удержаться на пути к консоли и делать то, что требовал новый Голос, и до сих пор это удавалось. Но теперь он был слишком настойчивым. Он знал, что он встанет ... Он встал. И пойдет к консоли… Он подошел к консоли. Он вызовет диаграмму внутреннего пространства «Энтерпрайза», изложенную в графических деталях...Он набрал запрос на клавиатуре, пытаясь делать ошибки и потерпел неудачу. Он задавал вопросы, связанные с библиотекой, вопросы, касающиеся конкретных деталей движений корабля, приводов антиматерии, с которыми он не был знаком. Он запросил больше инструкций. Он сделал копию всей информации, которую он запрашивал. Он положил печатную копию в свою сумку. Затем он пошел в уборную и заставил себя выглядеть презентабельно, готовым к долгу, хотя он не мог устранить тени вокруг своих глаз. Спасибо, - сказал Голос. Ты ничуть не радушен, - ответил Чехов.
Чехов улыбнулся и протянул ей руку, впуская Мейсон в салон шаттла. Кирк и Спок уже были внутри, вместе с Чэпел и Маккоем. Маккой тщательно осмотрел все оборудование, которое недавно было установлено для перевозки гибернакулы. Чэпел проверила все пункты в своем блокноте, пока Маккой контролировал все важные моменты. Он встал, надавив на колени руками, и кивнул Кирку. «Они так же хороши, как и когда-либо,» - сказал он. - «Кто собирается с нами?»
«Спок и, вероятно, Ровена», - сказал Кирк.
«Я бы хотела остаться там и отправить свои отчеты со станции», - сказала Мейсон.
«Нам понадобится много места, когда мы будем возвращаться», - сказал Маккой. - «Я бы хотел перевозить по две гибернакулы за каждую поездку».
Кирк огляделся вокруг, затем кивнул. «Приготовьтесь к запуску шаттла», - сказал он. Они заняли свои места, которые были перегруппированы вокруг периметра, в котором будет находиться гибернакула, и пристегнулись. Мейсон обернулась, чтобы посмотреть, как герметично закрываются двери шаттла, а затем привязала рекордер к устройству для удержания над головой, убедившись, что визуальный сканер сможет продержаться там до конца полета.
Чехов, сидящий рядом с ней, внимательно пронаблюдал за этим, но ничего не сказал.
За бортом шаттла рев воздуха, который вырывался из ангара шаттлов, постепенно уменьшился до шепота, затем до слабого шипения. Глубокая вибрация двери ангара передалась шаттлу через его посадочные опоры и внезапно прекратилась, когда шаттл оторвался от палубы.
Они вышли из ангара на реверсивном тяговом луче, затем включили импульсные двигатели и спустились на планетоид.
Т'Раус и Т'Прилла дематериализовались и пересекли пространство между станцией и «Глазом-к -звездам». Это было похоже на полет; но в отличие от луча транспортера, их особая форма путешествия была основана на ощущениях и памяти. Т'Прилла наслаждалась путешествием намного меньше, чем Т'Раус; она никогда не была уверена, куда они идут, или что произойдет, когда они придут.
Голос, который она слышала так часто в своей голове, был связан с выбросом Ибакры от тройных звезд – и был достаточно знаком для того, чтобы она дала ему имя Пау, или по-английски «Корона». Корона никогда ничего не объясняла; все, что она узнала за последние девять лет, вычислила она сама. Она подозревала, что ее дети больше знакомы с секретами Короны.
Они стояли на безвоздушной поверхности планетоида без защитных костюмов, окруженные тусклой зеленой оболочкой. Т'Раус протянула руку и коснулась исполосованной метеороидами скалы. Вверху, над их головами, постоянное фиолетовое свечение туманности - очень яркое на ночной стороне планетоида - казалось, пузырилось и искривлялось. Постепенно искривление стало совершенно круглым, и открылся «Глаз-к-звездам», похожий на большой черный диск. Т'Раус улыбнулась и хлопнула в ладоши. Т'Прилла протянула астрономический трикордер, как ей было велено, и позволила ему записывать то, что увидел «Глаз-к-звездам».
Когда они закончили - когда любопытство Короны было удовлетворено - Т'Раус взяла трикодер и воспроизвела его информацию. «Это очень хорошо», - сказала она. - «Скоро работа будет выполнена». Затем она нахмурилась. «Мы не можем вернуться на точную позицию, с которой мы ушли. Там много посетителей, это очень orniaga».
Т'Прилле пришлось напрячься, чтобы вспомнить, что означало вулканское слово orniaga, которое использовала Т'Раус. Оно означало «раздражение». Она не слышала этого слова на протяжении десятилетий; оно практически никогда не использовалось в вежливой речи вулканцев. Она ничего не сказала; она не имела права ничего говорить. В ее мнении не нуждались; только в ее научных способностях и ее труде.
Ее рука отвратительно зазудела, а она не могла даже почесать ее...
@темы: ТОС. Книги, ТОС. Переводы
-
-
23.11.2018 в 22:09-
-
23.11.2018 в 23:29-
-
25.11.2018 в 00:33-
-
25.11.2018 в 21:50