Глава 11.
- Вот уж не знаю, что ты пытаешься этим доказать! – в сердцах буквально плевалась Зулейка, как ледокол прокладывавшая путь по смоченной дождём траве. Её мачете со свистом обезглавливал высокие желтовато-коричневые лезвия, словно военнопленных на массовой казни. – Ты просто сдохнешь, всего и делов-то!
читать дальшеМарла шла в кильватере Зулейки, используя своё копьё с каменным наконечником как трость. Стараясь не отставать от мощной суперженщины, она тяжело дышала и её ноги уже болели от всё ускорявшегося темпа ходьбы по саванне. Очевидно, Зулейка принимала всерьёз слова Хана о закате солнца - крайнем сроке нахождения в границах его территории.
Что я пытаюсь доказать? Марла не была уверена, что могла бы растолковать это самой себе, не говоря уж о другой женщине. Я, наверное, совсем лишилась рассудка, покинув Хана и относительно безопасное укрытие в стенах лагеря ради дикой природы и женщины, которая, вполне вероятно, пыталась меня убить. Если выразиться именно так, то это звучало положительно безумно.
Но ведь в действительности дело вовсе не в Зулейке, вдруг осознала Марла, а во мне. Вернее, в той женщине, какой я сама могла бы стать.
Она любила Хана, но должна была восстать против него ради того, что осталось от её самоуважения. На «Энтерпрайзе» Марла позволила страсти заглушить голос совести - и, как следствие, капитан Кирк чуть не погиб. Больше никогда, поклялась она. Мои принципы стоят того, чтобы за них умереть.
- Я поступаю так потому, что я офицер Звёздного флота, - ответила она Зулейке, не ожидая, впрочем, что та поймёт. - И человек, который считает себя цивилизованным.
Зулейка насмешливо фыркнула.
- По-моему, хвастаться тут нечем.
В этот раз она была одета в табельный красный комбинезон с «Ботани Бэй»: здравый смысл, по-видимому, одержал победу над присущим ей эксгибиционизмом.
- Эта ваша «гуманность» вышла из употребления ещё в семидесятые годы, я имею в виду 1970-е.
И всё же последние несколько столетий мы шли по правильному пути, подумала Марла. Варп-полёты. Мир. Федерация. И не вступив при этом на скользкую дорожку попыток создания генетически улучшенного человека.
Однако у неё не было ни желания, ни сил обсуждать сейчас эти вопросы. Кроме копья, она несла также флягу с водой, продуктовый паёк, пистолет и прихваченный ею из костра на пути из Нового Чандигарха факел. Они не слишком нуждались пока в этом последнем - до наступления сумерек оставалось ещё несколько часов - но Марла рассчитывала, что огонь отпугнёт скрывавшихся хищников и сделает более лёгкой задачу разжечь костёр с приходом темноты.
Трава была влажной от прошедших прошлой ночью ливней, поэтому Марле не пришлось беспокоиться о том, чтобы случайно не подпалить её. Нависшие серые облака заслонили небо, обещая ещё больший дождь, и Марла молилась, чтобы сумрачный пасмурный день отбил охоту у саблезубых кошек к путешествиям по степи.
Женщины направлялись на север, в сторону экватора. Если им удасться прожить достаточно долго, они смогут пересечь саванну и достичь огромных неизведанных тропических лесов, где еды и дичи должно быть в изобилии. Однако сейчас Марла была нацелена только на то, чтобы найти подходящие деревья, среди которых они могли бы укрыться на ночь. Перспектива спать в ветвях, высоко над рыкающими дикими зверями, выглядела намного соблазнительнее ночёвки на земле.
Во всяком случае, она на это надеялась.
Марла боролась с искушением оглянуться. Скорее всего, она смогла бы увидеть поднимающийся к небу дым от лагерных костров. Где-то в душе ещё жила тайная надежда на то, что Хан опомнился, смог отринуть гордыню и начал искать женщину, но она понимала: это только вздорная мечта. К добру или к худу, но Хан был не тем, кто мог передумать после принятия решения.
Поэтому я никогда его не увижу. Её горло сдавил спазм, и не только от жажды, и она глотнула очищенной воды из фляги.
- Нам надо держаться поближе к реке, - предложила она Зулейке. Запасы воды скоро будут нуждаться в пополнении.
- Ты это серьёзно? - саркастически переспросила женщина, даже не обернувшись. - Но не слишком близко. Знаешь о мерзких чешуйчатых монстрах, которые там водятся?
- Знаю, видела раз или два, мельком, - поняв, кого Зулейка имела в виду, призналась Марла. Хотя она никогда не помогала доставлять свежую воду из реки Каур, ей было известно - по рассказам других - что колонисты спускались к воде всегда в сопровождении вооружённых охранников. Видимо, тенденция к гигантомании на Сети Альфа V не ограничивалась сухопутной фауной; многие едва спасались от доисторических крокодилов и черепах невиданных пропорций. Сама Марла однажды наблюдала со сторожевой башни с помощью бинокля Хана за высунувшейся из потока головой огромного крокодила. Хотя большая часть словно покрытого бронёй тела этого существа скрывалась под водой, одни только челюсти суперкрока казались не меньше роста Марлы и приближались к двум метрам.
Весьма похоже на вымерших гигантских земных крокодилов саркозухосов, размышляла она, которые, как считалось, весили более восьмидесяти килограммов и были длиной с небольшой шаттл. При этой мысли Марла содрогнулась: такие челюсти легко могли утащить в реку бизона или саблезубую кошку. Не хотелось даже думать о том, что они сделали бы с представителем рода человеческого, не важно, генетически модифицированным или нет.
- Уж поверь мне, - настаивала Зулейка. – Ниже по течению есть одно местечко … ты не захочешь там задержаться, если только у тебя нет оружия.
И она бросила завистливый взгляд на кольт, засунутый за пояс Марлы.
А вот об этом забудь, подумала Марла, в облаках я не витаю. По всему, что она знала, только пистолет был способен положить предел желанию Зулейки покончить с Марлой раз и навсегда. Но было также очевидно, что они нужны друг другу, если собираются выжить. С этой точки зрения пистолет должен оставаться там, где он был.
Тем временем они подошли к краю неглубокой долины, которая пересекала их путь и простиралась в обе стороны, насколько хватало глаз. Ручеёк глубиной по щиколотку протекал в центре этой ложбины, направляясь на восток к реке Каур. По обеим сторонам ручья росли древовидные фикусы и папирус.
Марла нервно взглянула на потемневшее небо, где сгустившиеся тучи с каждой минутой становились всё более тяжёлыми и зловещими. Нелегко было принять решение спуститься в овраг, рискуя попасть в бурю, но, похоже, альтернатива была не из приятных: обход долины мог занять несколько часов, и не было никакой гарантии, что они найдут путь по возвышенности. И, в конце концов, им нужна пресная вода...
Зулейка не колебалась и начала путь вниз по склону. Вероятно, она ещё больше хотела пить, чем Марла, если такое вообще было возможно, или, может быть, просто решила оставить между ними и лагерем столько километров, сколько была в состоянии. Пожав плечами, Марла последовала за ней.
Откос был не слишком крут, и Марле пришлось признать, что постепенное снижение было облегчением после долгого пути по травянистой равнине. Колючие кусты акации уступили место смешанным зарослям ивы и тростника. Она постаралась не думать о подъёме, ожидавшем их на другой стороне долины.
Только они достигли подножия склона, как в лицо Марле ударили первые тяжёлые капли дождя. Ох ... но было уже слишком поздно. В течение нескольких секунд небо стало чёрным, как в полночь, и вдоль ложбины задул ветер, вмиг растрепав волосы Марлы. Всполохи молний прорезали тьму, и с неба подобно ионному душу обрушилась вода.
После нескольких недель сборов и поддразниваний сезон дождей, наконец, прибыл.
Ещё прежде, чем они поняли, что происходит, женщины промокли насквозь. Факел Марлы мгновенно залило, а земля под ногами превратилась в жидкую грязь. Маленький ручеёк, ранее едва ли заслуживавший упоминания, в минуту превратился в быстро несущийся поток, увенчанный водоворотами белой пены.
Сердце Марлы сковал ледяной страх.
- Надо отсюда выбираться! - крикнула она Зулейке сквозь неистовый ветер и дождь. Та кивнула в знак согласия, лишившись от волнения своего обычного высокомерия. Марла про себя позавидовала коротким, скрученным в плотные мелкие завитки волосам женщины. Уж, по крайней мере, её-то не хлестали по лицу развевающиеся локоны!
Они отчаянно пытались взобраться по склону, с которого только что спустились, но сапоги скользили на мокром склоне, утаскивая их вниз. Марла отбросила бесполезный факел и ухватилась за тростник, но стебли вместе с корнями и всем прочим вырвало из размокшего грунта, и женщина шлёпнулась обратно в разлившийся ручей. Она крепко вцепилась в древко копья, не собираясь выпускать из рук это оружие, но тут целый водопад хлынул на неё со склона, присоединившись к быстро набиравшему силу наводнению.
Марла чувствовала, что тонет. Вода была везде - заливала глаза, наполняла рот, обтекала руки и колени. Где-то рядом слышались весьма крепкие выражения; изощрённые ругательства конца XX века свидетельствовали, что ветреная суперженщина была так же, как и Марла, во власти потока. Чудовищная по масштабу буря свела на нет различия в генетике между ними.
Марла предполагала, что против такого даже Хан не устоял бы.
Дьявольская ирония будто ножом полоснула сердце женщины. Я с таким нетерпением ждала дождей! Теперь они могут стать причиной моей гибели...
Леденящий душу рёв, донёсшийся откуда-то выше по долине, заглушил вулкан зулейкиных проклятий. Откинув вымокшие от дождя волосы, Марла посмотрела в ту сторону как раз вовремя, чтобы увидеть надвигавшуюся на них, как приливная волна, колоссальную стену воды. Эта стена растянулась от одной стороны ложбины до другой, не оставляя никакой надежды где-либо укрыться.
Транспортерная, поднимайте меня! - горячо взмолилась она, хотя и знала, что этого не случится...
Вода захлестнула обеих женщин и в неудержимом порыве поволокла к реке Каур. Марла держала копьё обеими руками, покамест её швыряло туда и сюда в бурных волнах. Задерживая воздух в лёгких, она могла позволить себе делать только короткие вдохи; вырванные с корнем кусты и ветви колотили по телу, шипы колючих прутьев царапали и рвали кожу. Её беспрестанно крутило в водовороте, и, в конце концов, она совершенно потеряла ориентацию и не понимала, куда её несёт. Один раз она столкнулась с телом, явно человеческим, но наводнение отнесло их друг от друга прежде, чем Марла успела понять, жива ли ещё Зулейка.
«Хан! – воззвала она в глубине сердца. – Помоги мне! Пожалуйста!»
Волна плеснула прямо ей в лицо и она невольно ахнула и закашлялась, выплюнув грязную воду, прежде чем её снова утянуло вниз...
***
Хан в сопровождении неизменного Хоакина и Вишвы Патила мрачно смотрел, как команда колонистов разбирает обугленные остатки сарая. Увы, удалось спасти очень немногое, оборудование XXIII века было почти полностью уничтожено. Осталось только то, что хранилось во флотских грузовых контейнерах. Из содержимого этого сарая, казалось, уцелели только Марла и защитившие её одеяла.
Марла.
Острая боль кинжалом провернулась в сердце. Внешне Хан был невозмутим и твёрд, как камень, но внутри его терзали запоздалые сомнения и подспудные мысли. Не поспешил ли он с суждением о виновности Зулейки Уокер? Что, если Марла права, и Зулейка тут не при чём? Ведь если это так, он обрёк обеих женщин на верную гибель на основе поспешно принятого решения. "Нетерпеливость станет вашим роковым пороком," - когда-то предостерёг его, ещё во время Евгенических войн, один старый знакомый. Может быть, этот недостаток стоил Марле жизни?
Его глаза обшаривали место преступления, ища доказательства вины или невиновности Зулейки. Однако в результате воздействия огня, дождя и отчаянных усилий пожарных оно было далеко от состояния девственной нетронутости. Спёкшаяся земля там, где напали на Вишву Патила, была совершенно затоптана и, таким образом, доказательства безнадёжно утеряны.
Не то чтобы там было, вероятно, много подсказок: поднести к сухому деревянному сараю кусок трута - совсем не то преступление, где требуется проведение трудоёмких работ или длительная подготовка. Как Марла правильно подметила, кто-то мог запереть замок и зажечь огонь, потратив на это считанные секунды.
Он повернулся к Патилу, который также рассматривал обгоревшие обломки. Ссадина на затылке охранника уже покрылась запёкшейся коркой.
- Ты видел или слышал что-нибудь? - спросил Хан офицера безопасности.
Патил отрицательно покачал головой и его импозантные усы вздрогнули, когда он ответил.
- Ничего, Ваше превосходительство.
От бессильной ярости Хан сжал кулаки. Должен же быть какой-то способ раскрыть правду!
- И запаха дыма не чувствовал?
- В лагере всегда пахнет дымом, - пожал плечами Патил. – Плиты для готовки, лагерные костры и тому подобное. Уокер вскипятила пресную воду в большой кастрюле на костре, метров двенадцать до него было.
Он поскрёб зудевшее место удара.
- А потом по-тихому подошла, да и ударила. Полагаю, я должен быть ей благодарен хотя бы за то, что вытащила меня из сарая, прежде чем поднести к нему факел, - губы его скорбно изогнулись. - К тому времени, как я пришёл в себя, всё строение уже было объято огнём. Я пытался добраться до двери, чтобы освободить лейтенанта МакГайверс, но дым и огонь ... они были слишком сильны.
Он показал ладони со следами от ожогов. Такие же ожоги были и на руках у самого Хана.
Тем не менее, Хан нахмурился. Теперь, когда он снова прослушал этот рассказ, что-то в истории Патила показалось ему не слишком правдоподобным. Почему Зулейка поступила настолько грубо, ударив Патила обломком камня, особенно если её истинной целью была Марла, а не Патил? Зулейка была наёмной убийцей высокого класса, она могла голыми руками привести любого человека в бессознательное состояние, просто нажав на соответствующие точки. И к чему щадить жизнь стража и рисковать тем, что он не вовремя очнётся и успеет спасти Марлу? Опять же у неё были как способности, так и навыки для того, чтобы безопасно вывести Патила из строя на несколько часов.
В уме Хана забрезжили какие-то смутные подозрения.
- Скажи-ка, - резко бросил он, шагнув вплотную к мужчине, – откуда тебе известно, что Зулейка была занята кипячением воды, если ты стоял на посту?
- Эм-м, точно не помню, - ответил Патил, со страхом отшатнувшись от пронзительного взгляда Хана. – Должно быть, кто-то говорил мне об этом ... уже после случившегося, вот.
Хана это не убедило. Напротив, неуверенность в тоне охранника, его внезапная нервозность укрепили возникшие подозрения. Патил явно что-то скрывал, и это «что-то» было крайне важным. Хан кинул многозначительный взгляд Хоакину, который мгновенно схватил Патила сзади.
- Повелитель! – вскричал в испуге охранник. - Я не понимаю!
- Правду! - потребовал Хан. Не было времени ни разыгрывать комедию, ни разгадывать шарады. Не тогда, когда Марла и Зулейка, возможно, в эту самую минуту стояли лицом к лицу с неизвестной опасностью. Хотя он понимал - женщин уже можно было считать мёртвыми.
Он обхватил горло Патила и медленно свёл пальцы. Тот испустил придушенный вздох.
- Прошу вас, Ваше превосходительство! - пискнул он. Его лицо покраснело, затем посинело, на лбу вздулись вены. - Я не могу дышать!
Стальная хватка на горле индийца усилилась. Глаза Патила почти вылезли из орбит и налились кровью, но ни жалости, ни колебаний в глазах Хана он не увидел.
- Да! Ладно, - с трудом выдавил Патил. - Признаюсь, это был я!
Так я и знал, подумал Хан, разжимая руку настолько, чтобы Патил смог говорить.
- Простите меня, Ваше превосходительство! - Патил задыхался, пытаясь одновременно и говорить, и жадно втягивать воздух. Его лицо, на котором отражались прилагаемые им мучительные усилия, молило о пощаде. - Я сделал это ради вас, Повелитель! Эта женщина вбивала клин между вами и вашими истинными сторонниками, давая врагам повод использовать это против вас же!
В отчаянной попытке оправдать свои действия слова хлынули из него как водопад.
- Вы оставались слепы к угрозе, которую она представляла! Я не мог стоять в стороне и позволить вам снова быть побеждённым женщиной, как это было на «Энтерпрайзе» и на Земле...
Хан знал, к кому относился последний намёк: к леди Амент (прим.переводчика – более известной нам под именем Изис. Напарница Севена была его агентом в стане Хана, 2-я книга трилогии), бывшей когда-то одной из его самых доверенных советников в славные дни царствования на Земле. Экзотически красивая, умная, обаятельная, в конечном счёте она оказалась двойным агентом и, наряду с поистине вездесущим Гэри Севеном, сыграла ключевую роль в окончательном свержении Хана.
Даже спустя три сотни лет ему по-прежнему было неприятно вспоминать о предательстве Амент, но он никогда не сделал бы ошибку, поставив на одну доску эту давно павшую от руки Хоакина изменницу-фелиноида и Марлу. Это были очень разные женщины. Более того, про них можно было бы сказать со всей уверенностью, что они были совершенно разной породы.
- Прошу понять меня, Ваше превосходительство, - настаивал Патил, - я хотел всего лишь избавить вас от той, что много ниже вас, той, что стояла между вами и вашим величием.
Только железный захват Хоакина удерживал признавшегося поджигателя от того, чтобы упасть на колени и просить о снисхождении.
- Может быть, я ошибся, но, прошу вас, не осуждайте меня за избыток преданности вашему делу!
Но Хан уже перестал слушать эти оправдания. Марла и вероятность того, что она ещё может быть жива, было всем, что на данный момент его занимало. Намереваясь немедленно приступить к поискам, он мимоходом снял с пояса серебряный кинжал и вонзил его прямо в сердце Патила. Мужчина единожды дёрнулся в конвульсиях и испустил свой последний вздох.
Хоакин проверил пульс на шее Патила, и, убедившись, что он мёртв, бросил тело в грязь, рядом с чёрными от огня развалинами сарая. Остальная часть разбиравшей обломки команды в оглушительном молчании наблюдала за этой казнью.
Хан не стал обращаться к толпе. Его мысли были за много километров, с Марлой и Зулейкой, которым угрожали всякого рода опасности, имевшиеся на Сети Альфа V в достатке.
- Живо! - крикнул он Хоакину. - Собери поисковый отряд. Пусть идут все, мужчины или женщины, без которых лагерь может сейчас обойтись. Выступаем немедленно!
- Но, Ваше превосходительство! - возразил Хоакин. - Женщина из Звёздного флота позволила себе открыто не повиноваться вашей воле!
- И, кажется, с полным на то основанием, - ответил ему Хан. - Я не настолько возгордился, чтобы не признать сделанную ошибку. Делай, что я сказал.
Хотя телохранитель явно был не в восторге от перспективы возвращения Maрлы, бросить вызов прямому приказу своего повелителя не решился.
- Как прикажете, - согласился он и поспешил собрать поисковый отряд.
Над головой громыхнуло, небо резко потемнело, и полил дождь. Жаркий влажный ветер подул в лицо, и Хан признал долгожданное начало сезона дождей.
Это не играет никакой роли, решил он, откидывая назад тёмные, мгновенно слипшиеся от воды волосы. Конечно, посёлок был хорошо подготовлен к дождям, будучи на безопасном расстоянии от берега, но Хан знал: окружающая местность была полна сухих русел, которые быстро наполнятся водой. Есть буря или её нет, он не успокоится, пока не найдёт Марлу.
Может быть, ещё не слишком поздно.
***
Не имея возможности бороться с наводнением, Марла стремилась хотя бы немного обуздать выделываемые ею акробатические пируэты, пока бурный поток тащил её напрямик, по траве и кустарникам, вниз и вниз, к реке Каур. Наконец, после того, как она целую вечность чувствовала себя щепкой в волнах, ей показалось, что скорость течения начала ослабевать – берега оврага опустились и выровнялись, русло расширилось и стало гораздо мельче.
И всё же вряд ли Марле удалось бы противостоять напору природной стихии, но она очень удачно зафиксировала древко копья между двумя не смытыми водой молодыми деревцами. Деревца прогнулись, но не сломались. Марла вцепилась в лежавшее горизонтально древко до боли в суставах, позволив потоку беспрепятственно обтекать её, пока быстрая вода не схлынула, оставив её задыхавшейся и лежавшей ничком на грязном подлеске.
У меня получилось, подумала она, чрезвычайно поражённая тем, что выжила. Я ещё на этом свете!
Но что с Зулейкой?
Ливень внезапно сменила морось, давшая Марле возможность, наконец, вздохнуть свободно. Вымокшая до нитки и совершенно измученная, она медленно поднялась на колени, а затем опёрлась на копьё и выпрямилась. Галлоны воды хлынули из волос и порванной униформы, слившись с жидкой грязью под ногами. Лохмотья красной ткани облепили её дрожавшее от холода и напряжения тело. Удивительно, но пистолет был по-прежнему на поясе, что показалось ей совсем уж чудом.
Она повернулась к Каур, ища глазами Зулейку. Сначала всё, что Марла видела, были вырванные с корнями кусты и пучки травы, но потом она заметила покрытую илом фигуру у самой кромки реки Каур, вышедшей из берегов и затопившей окрестности. Для сельского хозяйства это, конечно, прекрасно, отметила Марла, но вот для нас обеих уже хуже.
Держась раньше на безопасном расстоянии от реки, я никогда не думала, что она сама придёт ко мне.
- Зулейка! - окликнула Марла женщину. Ты не можешь умереть, с тревогой думала она, ты же суперженщина, помнишь? Марла не могла поверить, что она хотела прийти на помощь своему злейшему врагу и сомневалась, что Хан отнёсся бы с пониманием к подобному поступку. – Слышишь меня?
В ответ на крик Марлы лежавшая лицом вниз амазонка подняла голову. Она привстала было из трясины, но потом упала обратно, поморщившись от боли.
- Думаю, у меня сломано ребро, - выдохнула она.
Копьё лежало рядом с ней, доказывая, что Зулейке также удалось удержать это оружие во время бурного спуска по затопленной долине, но её мачете нигде не было видно.
Марла попыталась представить себе, что могло бы повредить сверхплотные кости Зулейки. Должно быть, её со всей силы ударило плывущим бревном, догадалась она, или, может быть, швырнуло на валун. Наверное, меня бы такое просто убило...
- Держись! - крикнула она женщине. Опираясь на копьё как на трость, Марла спускалась к реке, стараясь не потерять равновесие на илистой земле, расползавшейся под ботинками. - Я иду к тебе!
Она надеялась, что Зулейка не слишком тяжело ранена; и без того шансов против их дальнейшего выживания становилось всё больше. Марла могла только надеяться, что способности к восстановлению этой суперженщины были такими же улучшенными, как и остальные её качества.
Но как ни спешила она к Зулейке, кто-то другой оказался там раньше.
Глаза Марлы тревожно распахнулись при виде какой-то огромной, облепленной глиной массы, поднявшейся у ног Зулейки из мутной воды: на берег выбиралась чудовищных размеров морская черепаха, напоминавшая формой перевёрнутую ванну. Её разинутая пасть в виде изогнутого клюва была усеяна рядами заострённых жёлтых зубов. Доисторическое земноводное было совершенно очевидно, хищником - и притом очень голодным.
- Сзади! – завопила изо всей мочи Марла, предупредив Зулейку как раз вовремя. Схватив копьё, та мигом перевернулась на спину и вонзила острие в клюв монстра. Черепаха сердито заворчала, и воздух наполнил запах мускуса. Клюв захлопнулся, переломив копье пополам. Существо дико замотало головой, пытаясь избавиться от застрявшего в глотке обломка, в то время как Зулейка поспешно отползала по грязи назад, отчаянно пытаясь уйти подальше от гигантского чужака.
Марла вознадеялась отвлечь животное пистолетным выстрелом. Было ли архаичное огнестрельное оружие достаточно мощным, чтобы прострелить черепаший панцирь? Марла не была в этом уверена, поэтому прицелилась в незащищённую голову черепахи.
Она нажала на курок - и ничего не произошло.
Что такое? Её сердце упало, когда она поняла, что вода вывела из строя пистолет, да к тому же в самое неподходящее время.
К этому моменту монструозная черепаха выплюнула, наконец, наконечник копья, и снова стала наступать на Зулейку. Четыре массивные когтистые лапы двигали её по илу, голова вытягивалась из-под панциря, словно морда раздувшей капюшон кобры, готовившейся нанести удар. Зулейка громко закричала и ткнула в черепаху обломком древка; зубастый клюв резко и злобно щёлкнул в воздухе.
Шлёпая по грязи, Марла со всех ног неслась к арене неравной битвы. Бросившись между гигантской черепахой и Зулейкой, она в свою очередь кольнула копьём незащищённую плоть под панцирем чудовища. Голова черепахи на змеиной шее развернулась, пытаясь отхватить зубами кусок нового врага, и холодная кровь рептилии добавила яркий малиновый оттенок к красновато-коричневой грязи. Марла чувствовала себя, как какая-то пещерная женщина в первобытной борьбе за выживание.
Она снова ударила копьём черепаху, но, поскользнувшись на иле, промахнулась, попав вместо этого по прочным панцирным пластинам. По инерции она чуть было не упала, но в последний момент откинулась назад только для того, чтобы приземлиться на спину меньше, чем в метре от Зулейки. Как и она, Марла поспешно направила копьё на шипевшую черепаху. У задыхавшейся от ужаса женщины не было никаких оснований ожидать, что её оружие произведёт больший эффект на разъярённую рептилию.
Черепаха заколебалась, подобно буриданову ослу, выбирая, каким бы лакомым кусочком заняться в первую очередь. Её голова поворачивалась вправо и влево, от Марлы к Зулейке, и каждая могла быть в любой момент проглоченной. Несмотря на кровь, текущую из горла монстра, Марла понимала - их время истекает. Вот и всё, подумала она, мы уже история.
Внезапно под поверхностью разлившейся реки что-то двинулось. Исполинская верхняя челюсть вздыбилась позади черепахи, обнажив клыки размером с кинжал, и рухнула на не ожидавшую этого рептилию, раскусив её на две части. Огромная чешуйчатая морда подбросила разгрызенную пополам черепаху в воздух, проглотив сначала одну половину, а затем и другую. В узких жёлтых глазах с вертикальными зрачками блеснуло холодное удовлетворение, когда их неумолимый взгляд обратился к двум беззащитным женщинам.
Марла моментально узнала голову и переднюю часть взрослого суперкрокодила. Жуткий, ящероподобный монстр напоминал горна, только в шесть-семь раз больше. Несмотря на более чем своевременное вмешательство этого крокодила, Марла знала, что они просто сменили одного хищника на другого, более смертоносного. Её копье казалось ничтожной зубочисткой по сравнению с безмерностью огромной рептилии.
Крокодил прикончил остатки черепахи и скользнул в сторону Марлы. Илистая вода лилась с острых гребней, проходящих вдоль спины. Марла прицелилась в правый глаз существа, решив не сдаваться без борьбы, и подняла копьё для последнего отчаянного удара…
Внезапная алая вспышка озарила эту мрачную сцену, и малиновый луч попал прямо в крокодила, мгновенно распылив его на атомы.
Марла обернулась. На травянистом береговом откосе стоял Хан и его поднятый фазер был всё ещё направлен на то место, где секунду назад находился суперкрокодил. Там были и другие сопровождающие его колонисты, но Марла глядела только на Хана, который выглядел ещё более величественным, чем она помнила. Словно Персей, спасший Андромеду от морского чудовища.
Я не верю своим глазам, думала она, и слёзы радости заструились по её лицу. В конце концов, он меня не покинул.
Спустя несколько мгновений сильные руки вытащили её из трясины. Она с благодарностью отдала копьё Парвати Рао, поскольку Хан помог ей подняться по склону. Недалеко Хокинс и близнецы Катцель оказывали помощь Зулейке.
- Прости меня, - умолял Хан, набросив одеяло на её рваную форму. – Мне нужно было слушать более внимательно, и внять твоему совету, - в его голосе слышалось сожаление. - Я никогда не должен был подвергать тебя такому риску.
Оно того стоило, подумала Марла. Она доказала кое-что Хану - и кое-что поняла сама.
Она могла противостоять ему – и не обязательно потерять.
Они могли конфликтовать - и прийти к согласию.
Теперь, наконец-то, она знала наверняка, что их любовь была достаточно сильна для того, чтобы преодолеть огромные различия в жизненном опыте и темпераментах.
Я могу быть его совестью, заключила она, а он - моей силой.
Пока мы вместе, нет ничего, что мы не сможем вынести.
Глава 12.
Спустя полгода после Дня первого.
- Объявляю вас спутниками жизни!
Почти вся колония собралась за оградой посёлка на церемонию массового бракосочетания под председательством самого Хана, стоявшего вместе с Марлой наверху, на специально построенном к этому случаю прочном деревянном помосте. Платформу украшали гирлянды ярких цветов, вносивших свою лепту в праздничное настроение присутствующих, так же, как и трио музыкантов, наигрывавших индийскую классическую рагу на сделанных вручную деревянных инструментах.
читать дальшеХан улыбался, глядя на ряды колонистов, выстроившихся парами на просторном участке поля в ожидании его благословения. Был прохладный ясный день, типичный для погоды, радовавшей Новый Чандигарх с конца сезона дождей. С высокого голубого неба лился солнечный свет, и лёгкий ветерок колыхал вуали и цветы, украшавшие невест.
Всё хорошо, подумал он.
- Плодитесь и размножайтесь, - призвал он свой народ.
Его призыв явно запоздал - многие женщины были уже беременны, найдя себе суженого в течение последних шести месяцев. Население Нового Чандигарха состояло ныне из тридцати девяти мужчин и тридцати женщин, образовавших в общей сложности тридцать четыре пары, считая две мужские однополые. Пятеро мужчин по-прежнему были одинокими, отметил Хан. Это могло стать потенциальным источником напряжённости, если только некоторые женщины не останутся вдовами - что, учитывая опасности жизни на Сети Альфа V, было очень реально. На данный момент, однако, он предпочёл сосредоточиться на сегодняшнем праздновании.
Среди молодожёнов он видел верного Хоакина, соединённого в брачном союзе ни с кем иным, как с Сюзетт Линг, уже ждавшей ребёнка, как полагал Хан. Отлично, думал Хан, с нетерпением жду новое поколение сверхлюдей, зачатое на Сети Альфа V.
Харульф Эрикссон также сыскал себе невесту, Карин Брэдли, с которой близко сошёлся в различных охотничьих экспедициях. Хан отнёсся к этому весьма одобрительно; возможно, тихое семейное счастье несколько обуздает фрондерство скандинава. Уж конечно, Хану не хотелось, чтобы Эрикссон подбивал оставшихся одинокими мужчин на мятеж. Мне надо придумать, как вознаградить их другими привилегиями, подумал он. Дополнительные пайки или продвижение по службе?
Чарующие мелодии ситара и шенаи плыли над полем, и Хан купался в ликовании своего народа. На нём была его лучшая одежда – расшитый золотой нитью жакет а-ля Неру, насколько он помнил тот же самый, в котором он присутствовал на торжественном обеде на «Энтерпрайзе». Теперь, как и тогда, его волосы были схвачены низко на затылке, оставляя царственный лоб открытым.
С высоты помоста он мог обозреть акры земли, засеянные сельскохозяйственными культурами. Пшеница, овёс, ячмень, кукуруза, рис – все они успешно проросли из семян, хранившихся на борту «Ботани Бэй». Попозже, пожалуй, можно будет поэкспериментировать с местной флорой и поискать альтернативные источники продуктов питания, но сейчас Хан решил положиться на проверенные, земные. И кстати, надо посадить рядом сою, напомнил он себе, чтобы восстановить почву.
Посеянные непосредственно после муссона злаки, казалось, чувствовали себя весьма неплохо, несмотря на нескончаемую войну с местными вредителями и сорняками. Ограда из колючих кустов защищала поля от потравы крупными травоядными животными, поскольку оставаться после наступления темноты за пределами лагеря было всё же небезопасно. К счастью, саблезубые кошки мало интересовались кукурузой или рисом.
Три месяца – и хороший урожай у нас в руках, так Хан оценивал перспективы колонии. Можно будет увеличить ежедневный рацион питания, который до сих пор оставался на уровне немногим выше прожиточного минимума. Трудная жизнь, но азартная, усмехнулся он про себя, довольный прогрессом колонии. Ибо сейчас Новый Чандигарх если ещё не процветал, то был на грани этого. Мы создадим здесь империю в точности так, как я предполагал.
Нежная рука протянулась и пожала его собственную.
- Ты ни о чём не забыл? - поддразнила Марла.
- Никогда, - заверил он, переводя взгляд с созревающих полей на свою красавицу-невесту. С точки зрения Хана, назначение его собственной свадьбы финалом торжеств было совершенно оправданно.
Марла восхитительно выглядела в серебристого цвета сари, сшитом из спасшего ей жизнь огнестойкого покрывала. Золотой кант по подолу - всё, что напоминало о пострадавшей от бури униформе Звёздного флота. Золотистая сетчатая ткань, прежде облекавшая тела пребывавших в спячке на «Ботани Бэй» людей, служила ей вуалью. Свежесрезанные цветы были вплетены в каштановые волосы, несомненно, не без помощи экспертов в этом вопросе - двух подружек невесты, Парвати Рао и Зулейки Уокер. Последняя, по иронии судьбы, была теперь одной из ближайших подруг Марлы несмотря на то, что много месяцев назад пыталась её прикончить. Их совместное изгнание, несправедливое, как это было впоследствии установлено, принесло хотя бы такую пользу.
Ни Парвати, ни Зулейки рядом с Марлой на платформе не было, так как в этот самый момент они находились подле своих супругов, однако Хан заметил восторженные одобрительные взгляды из первого ряда, которыми они наградили Марлу. Их супруги, Родригес и Тэлбот, выглядели абсолютно довольными своим выбором.
Ещё бы им быть недовольными, подумал Хан.
Тем не менее, как бы ни были прекрасны эти две улыбавшиеся сейчас суперженщины, каждая на свой лад, Хан видел, что Марла легко превзошла их обеих. Воистину исключительная женщина, вынес он окончательный приговор, невзирая на ничем не примечательную генетику. Иногда, похоже, случайная комбинация обыкновенных хромосом способна сотворить шедевр. Его собственная мать, в конце концов, была зачата вполне традиционно, но её превосходный интеллект и предвидение создали проект Кризалис.
Сама Марла ещё не была беременна, но Хан и не торопился с этим. По правде говоря, он хотел убедиться, что первые несколько урожаев принесли безопасные плоды, прежде чем подвергать своего наследника неизвестным рискам этого инопланетного мира. Лучше приручить обширные пространства дикой природы до основания династии...
- Друзья, товарищи! - обратился он к собравшимся, не отпуская руки Марлы. – В этот счастливый день моё сердце радуется вместе с вами. Ныне свидетельствую, что я с благодарностью соединяю мою судьбу с судьбой женщины, стоящей подле меня!
Взрыв ликующих возгласов по окончании этой речи, как бы ни казалось странным, был приправлен изрядной долей искренности: вследствие героической защиты Зулейки положение Maрлы в Новом Чандигархе значительно укрепилось. Даже Хоакин стал относиться к ней с меньшей подозрительностью, хотя Хан почти отказался от надежды, что его старый друг (и верный телохранитель) и жена когда-нибудь станут друзьями.
Кроме того, познания Марлы в области истории пограничных поселений, как на Земле, так и за её пределами, имели неоценимое значение для жизни колонии. Марла, например, первой предложила воспользоваться опытом фермеров и удобрять поля древесной золой, содержащей ценный калий. И именно она порекомендовала заблаговременно, перед посевом, переворачивать пласты дёрна так же, как поступали первые колонисты Ботани-Бей в Австралии, с тем, чтобы дикая трава и сорняки образовали перегной.
Правда заключалась в том, что, несмотря на выдающийся интеллект и обширные знания, лишь немногие из людей Хана имели опыт работы на земле: они были воинами, учёными и технократами. Нам повезло, что среди нас есть Марла, признал Хан.
Он обернулся к своей невесте, которая прижимала к груди букет благоухавших чужеродных цветов. Её сияющее лицо, покрывшееся бронзовым загаром за месяцы изнурительного труда под солнцем, очаровательно зарумянилось, и она улыбнулась ему в ответ.
- Марла Мэдлин МакГайверс, - начал он. Воспитанный как сикх, хотя и под значительным влиянием светского образа жизни, Хан был склонен создавать свои оригинальные традиции, и, так как на Сети Альфа V не было ни одного человека, полномочия которого превышали бы его собственные, он посчитал совершенно естественным, что сам узаконит свой брак. - Берёшь ли ты меня, Хана Нуньен Сингха, в законные мужья, чтобы делить щедрость и невзгоды этого дивного нового мира, как моя единственная королева?
Карие глаза Марла увлажнились, и он почувствовал, как от волнения дрогнули её пальцы.
- Беру, - ответила она без колебаний.
- Я принимаю твою клятву, - сказал он торжественно, - и даю свою собственную, что я буду чтить, беречь и защищать тебя во все дни моей жизни.
Он сунул руку в карман, достал кольцо из бивня саблезубой кошки и солнце заиграло на их переплетённых инициалах, вырезанных на его отполированной поверхности.
- Прими это кольцо как залог моей вечной любви.
Мимолётное сожаление ужалило его: там, на Земле, в его власти было осыпать Марлу драгоценными камнями и изысканными шелками. Здесь, на Сети Альфа V, ему пришлось иметь дело с гораздо более примитивным материалом.
Не то чтобы Марлу это заботило. Она подавила восторженный всхлип, когда он ловко надел собственноручно сделанное кольцо ей на палец. Оно пришлось впору, в чём Хан и был уверен.
Рука об руку они повернулись лицом к колонистам.
- Братья и сестры, - громко провозгласил Хан, - представляю вам Марлу МакГайверс Сингх!
Аплодисменты и поздравительные возгласы разнеслись далеко по саванне, как раз когда Хан откинул золотистую вуаль и наклонился, чтобы поцеловать Марлу.
Однако ещё прежде, чем их губы соприкоснулись, какие-то тревожные вопли вторглись в крики ура и хлопанье в ладоши. Хан в гневе осмотрелся. Кто посмел нарушить святость этого момента?
Его ищущие глаза быстро обнаружили источник беспокойства. Смельчаком оказался гигантский бизон, вторгшийся в стройные ряды пар, и теперь они, ради собственной безопасности, в ужасе разбегались во все стороны. Взрослый бык, чьи изогнутые рога от кончика до кончика простирались на целых три метра, в дикой панике носился по расчистившемуся перед ним пространству. Его голову и вздымавшиеся горбом плечи покрывала взлохмаченная чёрная шерсть, налитые кровью глаза сверкали звериной яростью и с его морды во все стороны летела пена.
- Что за чёрт? - прошептала Марла, а Хан шагнул вперёд, загораживая её.
- Отойди, - предупредил он, поднимая фазер, с которым не расставался никогда, даже в день своей свадьбы. Он попытался было прицелиться в бизона, хотя это представляло некоторую трудность, так как тот метался беспорядочными зигзагами. «Гнусное животное! - в ярости подумал он. – Испортило всё торжество! Я тебя уничтожу!»
Внезапно Марла положила руку ему на плечо, призвав к сдержанности.
- Хан, подожди. С этим бизоном что-то не так.
Хан заколебался, потому что в этот момент тоже обратил внимание на то, о чём говорила Марла: бизон вёл себя так, как если бы обезумел от преследований невидимых мучителей. Он тряс огромной головой, словно пытаясь поразить кого-то рогами, и рыл землю копытами широко расставленных ног. Очевидно, что-то довело его до полной потери рассудка.
- Пожалуй, - согласился Хан, кивнув Марле. Если зверь был заражён какой-то неизвестной болезнью, ему нужен образец для анализа. Он перенастроил фазер так, чтобы убить, но не дезинтегрировать.
Нападавший выбежал прямо к помосту, давая тем самым Хану прекрасную возможность для точного выстрела, и он спокойно нажал на курок. Малиновый луч ударил быка непосредственно между выпученных покрасневших глаз, и животное тяжело упало прямо на затоптанные букеты и валявшиеся на земле вуали. Разбежавшиеся колонисты, видя падение бизона, остановились и медленно двинулись обратно к месту свадебных торжеств.
Хан, однако, был быстрее любого из них. Соскочив с помоста, он кинулся к трупу, держа фазер наготове на случай, если животное только притворялось, но при ближайшем рассмотрении бизон оказался действительно и окончательно мёртв. Хан опустился на колени возле головы животного, но тут же в удивлении отпрянул назад.
Что-то серое, покрытое слизью, выбиралось из украшенного кисточками уха погибшего быка.
- Что за…? - воскликнул он.
Пытавшийся сбежать паразит имел длину в несколько сантиметров и был весь измазан кровью и слизью. Хитиновые серые пластинки сплошь закрывали его тело, а меж пары зловещего вида клешней скользнул крошечный красный язык. Эта мелкая тварь передвигалась по грунту при помощи членистых ног.
Хан сразу узнал отвратительное создание - мини-версию так называемого сетийского «угря». На самом деле сия опасная жизнеформа была ближе всё-таки к моллюскам, но кто-то из колонистов раньше описал одну из личинок существа как угря и название прилипло. Как бы там его не величать, но колонисты быстро научились остерегаться "угрей" и их злобных клешней.
Но что эта не достигшая полной зрелости форма моллюска делала внутри черепа убитого быка? Может быть, в нём и заключалась причина кажущегося безумия бизона?
Склизская тварь извивалась у ног Хана, и его обуревало искушение тут же раздавить её каблуком, но вместо этого он выхватил кинжал и пронзил её кончиком. Подергивавшийся угорь был пришпилен к земле, как бабочка булавкой.
Толпа собравшихся зрителей внимательно наблюдала за ходом осмотра мёртвого бизона.
- Контейнер! – потребовал Хан, и Кейт Тэлбот, жених Зулейки, протянул резной деревянный кубок, без сомнения, свадебный. Атлетически сложенный темнокожий канадец был в разведке Хана специалистом по анализу полученных путём шпионажа снимков. Хан с благодарностью принял чашу и осторожно переместил захваченного угря в этот сосуд, лезвием удерживая паразита на безопасном расстоянии.
- Я схожу за трикодером? – спросила объявившаяся рядом Марла. В отличие от Хана, она и не думала приносить научное оборудование на свою свадьбу.
Хан отрицательно покачал головой.
- Может быть, попозже.
Подняв глаза от деревянного кубка, он быстро нашёл взглядом среди зрителей доктора Гидеона Хокинса.
- Хочу, чтобы вы немедленно провёли вскрытие, - сказал он доктору, указывая на огромную тушу. - И взглянули также на этого угря.
Марла как-то рассказывала Хану о заболеваниях крупного рогатого скота и других подобных животных. На Земле, вскоре после Евгенических войн, они привели к загрязнению всей пищевой цепочки, и он никак не желал, чтобы подобная эпидемия поставила под угрозу источники продовольствия колонии, тем более, что у него имелись далеко идущие планы по приручению местных мегабизонов.
- Мне надо знать, что случилось с этим животным - и как можно скорее.
Хокинс вздохнул, несомненно видя, как его планы проведения первой брачной ночи корректируются прямо на глазах. Новый партнёр врача был бывшим профессиональным игроком в крикет по имени Сарадж Панджаби.
- Слушаюсь, Ваше превосходительство, - без возражений согласился Хокинс. – Хотя должен сознаться - ветеринария несколько не мой профиль.
Тем не менее, Хан не сомневался, что опытный хирург сделает всё от него зависящее.
- Спасибо, доктор, - с признательностью ответил он. - Приношу извинения за то, что отрываю вас от достопочтенного супруга.
Поднявшись с колен, он повернулся к Марле.
- Прости меня и ты. Не таким ты представляла день нашей свадьбы.
Марла пожала плечами и чуть грустно улыбнулась.
- Это же Сети Альфа V. Всегда полна неожиданностей, - её взгляд упал на чашу в руке Хана - и на проклятого угря. Улыбка женщина пропала, и она невольно поёжилась.
- Чёрт, эта штука мне не по нутру, - призналась она.
И Хан вряд ли мог поставить ей это в укор.
***
- ...Несмотря на неудобства, вызванные сумасшедшим бизоном, сегодняшние свадьбы отмечают исторический поворот в развитии колонии Новый Чандигарх, символизирующий взаимные обязательства по созданию нового будущего на Сети Альфа V. В происшествии с буйволом суеверный человек мог бы увидеть скверное предзнаменование, но я предпочитаю держаться более позитивного взгляда. Совместная церемония связала нас всех воедино, как и предполагал Хан.
Хан.
Марла выключила трикодер и бросила тоскливый взгляд на дверь хижины, но Хан всё не шёл. Солнце уже село и Марла надиктовывала записи при свете единственной сальной свечи. В одиночестве сидела она на скромном ложе, которое делила с Ханом, ожидая, когда её новоиспечённый муж закончит консультации с доктором Хокинсом.
Не совсем та брачную ночь, о какой я мечтала, вздохнув, подумала Марла. Хотя в душе её не было ни горечи, ни обиды - она сознавала, что у Хана, как у лидера колонии, были и другие обязанности. Выйди я за адмирала Звёздного флота, было бы то же самое.
Однако ни один из этих разумных доводов не мог сейчас облегчить груз одиночества, и она с нетерпением ждала возвращения Хана.
Прохладный ветерок пошелестел дверной завесой, и Марла приподнялась на кровати. Её свадебное платье было аккуратно сложено и убрано в некое подобие гардероба, так что она ожидала Хана только в вуали и сшитом из той же золотистой мерцающей сетки облегающем неглиже. Губка и чан горячей воды помогли ей привести себя в порядок, а затем она умастила тело ароматной эссенцией из местных цветов. Костяное обручальное кольцо поблёскивало в свете свечи, и Марла воспользовалась моментом, чтобы полюбоваться его изяществом. То, что это была собственная работа Хана, только сделало кольцо ещё более дорогим для Марлы.
Во всём лагере, как она прекрасно знала, счастливые пары в уединении собственных хижин отмечали день создания семьи. И вот я, разодетая, и всё это мне ни к чему…
Снаружи послышалась знакомая поступь, и сердце Марлы забилось от предвкушения, когда рука в перчатке отдёрнула занавес. На лице вошедшего Хана, по-прежнему облачённого в золотой костюм из ткани, похожей по рисунку на соты с мёдом, читались раздумье и озабоченность. Пятнышки запёкшейся крови усеивали пиджак. После вскрытия быка, догадалась Марла: без сомнения, Хан ассистировал Хокинсу.
Её сердце дрогнуло - она не могла представить себе худший способ отметить свадьбу. Вести диктофонную запись в журнал при свечах звучало положительно романтично по сравнению с этим.
- Хан? - спросила она мягко. - Всё в порядке?
При виде Марлы и золотых нитей, оплетающих её тело, он оживился.
- Прекраснейшая из всех невест! - воскликнул Хан и на лице его отразилась гордость за жену. - Прости меня за то, что оставил тебя одну в брачную ночь.
- Не нужно извиняться, - заверила женщина. Встав с кровати, она положила трикодер на шкаф и подошла к стоявшему в дверях Хану. - Я всё понимаю. Я делю тебя с твоим народом.
Хан отпустил штору и она упала завесой, отгородившей их от внешнего мира.
- Мое внимание - пожалуй, - не мог не признать он, - но моё сердце - никогда.
Его сильные руки обняли её и прижали к груди.
- Оно принадлежит только тебе.
Эти слова привели Марлу в восторг. Стоило прождать все эти долгие часы ради того, чтобы их услышать, подумала она с радостью.
Однако его тело было напряжено, словно дневные заботы всё ещё не окончательно оставили Хана.
- Всё так плохо? - спросила она. – Результаты вскрытия, я имею в виду.
Он пожал плечами.
- Тревожно, - признал он. - Доктор Хокинс исследовал животное и нашёл серьёзные повреждения коры головного мозга. Он выдвинул теорию, что личинки угря гнездятся там и покидают его, только если станут полностью взрослыми или если погибнет хозяин. Коварные паразиты, очевидно, наносят хозяевам столь сильный вред, что это приводит к непредсказуемому поведению. Именно такое мы сегодня и наблюдали.
Его рука инстинктивно потянулась к фазеру на бедре.
- Хокинс подозревает, что в конечном итоге бык умер бы, даже если б я его не убил.
Марла вздрогнула в его объятиях.
- Какой ужас!
- Может быть, - сказал Хан, - но дикая природа часто жестока. В любом случае, нет никаких признаков того, что эти паразиты представляют какую-либо угрозу для колонии, если мы не будем употреблять мозги заражённых бизонов.
Он тряхнул головой, словно отгоняя мрачные мысли, и влюблённо взглянул на Марлу.
- Но это неподходящая тема для беседы в такой вечер, - сказал он, собственнически гладя её волосы. – И давай сегодня не будем её касаться.
Марла ничего не имела против смены темы. Молча улыбаясь, она помогла Хану раздеться, любуясь великолепным телом сверхчеловека. Но, когда она провела кончиками пальцев по следам от когтей саблезубой кошки, Хан нахмурился и слегка отстранился. Как догадывалась Марла, он считал шрамы недостатком, пятнавшим физическое и умственное совершенство, составлявшее предмет его гордости, но у женщины было на этот счёт своё мнение.
- Величайшие создатели ковров прошлого, - прошептала она, глядя на шрамы без всякого отвращения, - намеренно вносили в самые изысканные рисунки маленькие несовершенства, и эти недостатки делали ковры ещё ценнее и уникальнее.
Она обошла кругом и осторожно прикоснулась губами к полосам от когтей, пока не перецеловала их все. Эти шрамы доказывали, что он так же, как и она, был из плоти и крови, напоминали ей о том, что они обычные смертные, не говоря уж о его жертвах во имя всех.
- За эти шрамы я люблю тебя ещё больше.
Хан позволил целовать себя, а потом обернулся. Его угрюмость бесследно растворилась в сиянии гордости и радости.
- Ты так же мудра, как и прекрасна, - заявил он, снимая с неё вуаль и погружая взор в светившиеся любовью глаза. - Воистину стоило пересечь Галактику, чтобы обрести такую женщину.
Он подхватил её на руки и отнёс к кровати, где его голодные пальцы мигом сорвали золотую сетку, показавшуюся вдруг мешающей и громоздкой.
- В дивной наготе прекрасней, чем Пандора, - прошептал он.
И когда потом Марла захлёбывалась вздохами, не заботясь о том, что её мог услышать весь посёлок, она не могла не вспомнить тот первый раз, когда Хан занимался с ней любовью, ещё в её загромождённой каюте на «Энтерпрайзе». Свидание вышло тогда грубым, почти граничившим с жестокостью, Хан доводил её до немыслимого экстаза лишь для того, чтобы обеспечить себе содействие. Сегодня, напротив, она ощущала, что Хан служил ей, подобно тому, как она поклонялась ему. И позже, после того, как они вместе пересекли финишную черту, он спросил.
- Ты не жалеешь?
Свет свечи смешивался с насыщенно-оранжевыми отблесками Сети Альфа VI, проникавшими через занавеси, и придавал их страсти почти мистический оттенок.
- Я не изменила бы ничего, - был ответ.
Обзорам
-
-
26.03.2015 в 13:30