They didn't know it was impossible, so they did it
Добрый день! У меня кризис веры, мне кажется, что всё, что я перевожу, - полный ужас, и не стоило вообще за это браться, если не можешь сделать идеально. Я к чему? Не надо меня разубеждать, и я не напрашиваюсь на комплименты, просто надо было какое-то предисловие написать, а больше в голову ничего не приходит, ну и пожаловаться кому-то надо ведь 
В общем, нехотя выкладываю:
читать дальшеГерберт Солоу:
Работая в сфере производства одночасовых телесериалов, быстро понимаешь, что рано или поздно ваш сериал столкнется с проблемой необходимости успеть к назначенным датам выхода на экран. Когда эпизоды выходят в эфир каждую неделю, а на создание каждого из них уходит шесть дней, вы постоянно живете под давлением дат, установленных телеканалом. Но, учитывая дни, потерянные из-за уикендов, праздников, рождественских каникул, и из-за необходимости работы над спецэффектами, время, которое мы тратили на работу с отснятым материалом, постоянно росло. В конце концов, график выхода Стар Трека на экран стал таким, что эпизоды должны были показываться зрителям ещё до того, как они были бы готовы.
Боб Джастман:
Сначала NBC отсматривала черновые версии эпизодов у себя и возвращала их нам на следующий день. Но, учитывая наши проблемы, даже те несколько драгоценных часов, когда материал был недоступен для наших монтажеров, были критичны, и через некоторое время мы попросили NBC приезжать к нам. Все дальнейшие просмотры проводились на Desilu.
Типичная «черновая версия» представляла собой эпизод, полностью снятый, но ещё не озвученный и нуждавшийся в некоторых доработках. Но в Стар Треке у нас были действительно ЧЕРНОВЫЕ версии! Каждый из эпизодов был полон кусков с надписью «сцена пока отсутствует», вставленных туда вместо «всё-ещё-находящихся-в-работе» сцен, сложных с точки зрения монтажа и спецэффектов.
Сотрудники NBC вскоре привыкли к моим комментариям во время «отсутствующих сцен», позволявшим им понять, что происходило в те частые моменты, когда они видели перед собой черный экран. Не хочу хвастаться, но я стал довольно хорошим рассказчиком, и мои рассказы часто были даже лучше, чем готовый материал.
Но помимо этого для отсутствующих сцен нужно было написать музыку. Нашим композиторам вроде Фреда Стайнера приходилось рассчитывать лишь на свое вдохновение, чтобы написать музыкальное сопровождение к тем сценам, которые они даже не увидят до тех пор, пока эпизод не выйдет на экран.
«Так, Фред. В следующем отрывке Энтерпрайз стреляет фазерами, дает два залпа, до начала которых 6 футов пленки, между ними ещё 3 фута, и на каждый из залпов тоже приходится 3 фута пленки. Всё понятно?»
Долгая пауза… «Ну… в принципе, да». Фред смотрел на Джима Хенриксона, нашего очень талантливого монтажера по звуку, одобряюще кивавшего ему. Фред понимал, что ничего нельзя поделать, и спрашивал его: «Вы хотите, чтобы звук постепенно утихал, или, наоборот, обрывался на своем пике?»
«Даже не знаю. Пусть затихает, но, вообще, сделайте оба варианта, и мы посмотрим, какой будет лучше».
Фред говорил, что он сделает всё так, как договорились. И шёл писать музыку.
Даты уже нельзя было изменить. У нас не было никакой возможности подготовить последнюю треть эпизодов к назначенным срокам. В конце концов, я принял решение: нужно было признаться NBC в наших проблемах. Было бы нечестно держать их в неведении. Я встретился с Гербертом Солоу, не осознавая, сколь наивным я был.
«Нам нужно сказать NBC, что мы не сможем предоставить им последние восемь эпизодов в срок».
«Что???»
«Мы должны сказать им, что не успеваем к их датам».
Герберт удивленно уставился на меня: «Боб, ты с ума сошел?»
«Но…»
«Мы ничего им не скажем!»
«Но…»
«То, о чём они не знают, не будет для них проблемой».
«Но…»
«Нет смысла зря кого-то беспокоить. Просто забудь о нашем разговоре. Мы скажем им об этом только тогда, когда дело действительно до этого дойдет, и то, если дойдет…»
«Дойдет. Поверь мне».
«Я верю тебе. Но и ты поверь мне: я знаю, что делаю. Позже, если понадобится, мы попросим NBC повторить один или два эпизода. А тем временем будем молиться об изменениях в программе».
«Каких изменениях?»
«Тех, что обычно бывают в праздничные дни. Когда в этом году День Благодарения?». Он пролистал настольный календарь и усмехнулся. «Ну вот. 24 ноября, четверг, день показа Стар Трека. И угадай что? День Благодарения в этом году как раз в четверг. Спорим, нас заменят какой-нибудь праздничной программой? Это даст тебе одну дополнительную неделю. Это ведь поможет?»
Я кивнул: «Разумеется».
«И помни, для NBC у нас всё отлично».
Герб был прав. NBC заменила нас в День Благодарения специальным выпуском шоу Джека Бенни. Это помогло нам протянуть ещё неделю-другую, но в конце концов Герберт сказал NBC, что хотел бы, чтобы они поставили на рождественскую неделю повтор одного из эпизодов. Это была одна из нерейтинговых, или «черных», недель, и рекламодатели всё равно не обратили бы внимание на низкие цифры, обычно сопровождающие такие повторы. Стэн Робертсон с NBC рвал и метал, но, в конце концов, сдался, и мы повторили эпизод “What Are Little Girls Made Of?” через восемь недель после его первого показа.
К счастью, нам больше не пришлось просить о повторах, хотя мы и нуждались в них, так как в марте нас снова заменили специальным выпуском другой передачи.
Так что мы продолжали творить наше безумие, пытаясь успеть к датам выхода в эфир.
…
NBC делала заказ на все свои сериалы в одно и то же время. Это было хорошо для полицейских сериалов и вестернов, но не слишком хорошо для Стар Трека с его необычными потребностями. Во время съемок первого сезона нам постоянно не хватало готовых к работе сценариев. К началу съемок фактически был готов только один из них. А к тому времени, как мы сняли первые одиннадцать эпизодов, Стар Треку и вовсе грозила перспектива незапланированного перерыва в съемках, что не только способствовало бы росту и без того высоких затрат на его создание, но и гарантировало бы, что и без того призрачные планы по производству серий превратились бы просто в фантазии. Ни один из новых сценариев не был готов для использования.
Джастман спросил: «А мы не можем как-то использовать первый пилот, чтобы потянуть время, пока мы не получим больше сценариев?»
Когда NBC заказала нам второй пилот, мы планировали показать наш очень дорогой первый пилот в качестве самостоятельного фильма. Но теперь, когда Стар Трек стал еженедельным сериалом, вопрос о том, как использовать «The Cage», стал серьезной темой для обсуждения. Тот факт, что 79-минутный материал, на который была потрачена целая куча денег, просто собирал пыль в подвалах Desilu, казался нам абсурдом. Родденберри, Солоу и Джастман изучили то, что у них было, или – как они вскоре поняли – чего у них не было.
Годом ранее Джеффри Хантер ответил отказом на предложение Родденберри снять дополнительный материал с его участием, чтобы доработать пилот и попытаться выпустить его на большой экран. Так что не могло быть и речи о том, чтобы Хантер согласился сделать это для телесериала.
За исключением Леонарда Нимоя, все актеры в пилоте и сериале были разными. У нас было два доктора, две старшины, два офицера по связи, два рулевых, и Мэйджел Баррет, которая играла первого офицера и медсестру Чепэл.
Всё, что окружало команду, также было другим. Для сериала все декорации, реквизит и костюмы были обновлены. Даже уши Спока стали более реалистичными.
Мы приняли решение разбить историю на части и включить их в новый, ещё не написанный сюжет, в котором бы участвовал Джеффри Хантер и актеры как из пилота, так и из сериала. Процесс был похож на то, чтобы взять два сложных паззла, частично связанные между собой, разбить их на кусочки, хорошенько перемешать, и, в конце концов, получить одну великолепную, идеально собранную картину, которую можно было бы разделить на две части и показать их друг за другом.
Родденберри называл материал, который нам предстояло написать, «оберткой». «The Cage» была пилотом, завернутым в «обертку», а всё вместе мы называли «двухчастник». Можно было ожидать, что «мозговой центр» Стар Трека придумает более креативные обозначения.
«Двухчастник» взбудоражил воображение всей Desilu; он жил своей собственной жизнью. Солоу говорил NBC: «Просто дождитесь его выхода». Родденберри планировал устроить вечеринку после того, как «двухчастник» будет готов. Все были взволнованы, но не Джон Блэк. Ему пришлось писать «обертку», и это было совсем не просто.
Джастман давил на Родденберри по поводу скорейшего написания сценария. Когда Блэк, наконец, закончил его, Родденберри взял сценарий, скрылся в своем офисе и через несколько дней выдал абсолютно другую версию. Когда Родденберри вручил сценарий «обертки» Джастману, он использовал этот свой триумф как повод взять ещё один «заслуженный» отпуск. Довольный тем, что у него получилось, он направил Джастману служебную записку:
Кому: Боб Джастман
От кого: Джин Родденберри
В качестве знака моего огромного искреннего уважения к тебе, уезжая в отпуск, я оставляю тебе 50-60 страниц чистого гения. Читай и плачь, как это делал Александр, когда созерцал великолепие Египта.
Джин Родденберри
«Двухчастник» назвали «The Menagerie», что, кстати, было одной из рабочих версий названия самого пилота. Он стал одним из самых знаменитых эпизодов из двух частей в истории телевидения. Он был не слишком эротическим, и, конечно, не слишком «умным» для телезрителей.
…
Обычно при работе над сериалами готовый материал сначала озвучивался, а потом направлялся в лабораторию для работы с цветом. Но для «необычного» Стар Трека всё было наоборот: материал сразу направлялся в лабораторию, и нам не приходилось терять целый день, ожидая, пока он будет озвучен.
Боб Джастман:
Я работал над первыми отснятыми кадрами с Роджером, специалистом, отвечавшим за цветовую обработку материала. Работа была утомительной. Было очень важно, чтобы баланс цвета был ближе к «холодному» полюсу спектра, и чтобы то освещение, над которым наш оператор Джерри Финнерман так старательно работал, не было бы испорчено. Когда я уходил, Роджер знал, что придется внести ещё много корректив. «Я буду работать всю ночь, Боб. Мы понимаем, что ты хочешь, чтобы всё было идеально, и всё будет именно так».
Утром Роджер показал мне готовый материал. Когда мы смотрели первую катушку, всё выглядело замечательно: баланс цвета, насыщенность, контраст - но всё же что-то беспокоило меня.
«Что-то не так, Роджер».
«По-моему, всё замечательно, Боб. Это немного темнее, чем то, к чему я привык, но это то, что ты хотел, - Роджер выглядел расстроенным, - Я никогда так старательно не работал над пленкой. А ты говоришь мне, что что-то не так».
«Да я и сам не знаю. Ночто-то здесь не так». И как только я произнёс это, я понял. Это был Спок. Он выглядел не так.
«Это Спок. Он выглядит неправильно».
«Спок?»
«Ну тот парень с ушами. У него не тот цвет кожи»
«А, он! Я с ним просто замучился. Почему-то он всё время казался желтым. Мне пришлось серьезно потрудиться, чтобы сделать его снова белым».
«Но он и не должен выглядеть белым. Он должен казаться желтым».
«Серьезно? Настолько желтым?»
«Ну, если бы ты был евреем, я бы сказал, «как куриный суп твоей бабушки».
«Настолько желтым?»
«Да, настолько желтым».
Проблема была решена. После этого разговора Роджер сделал Спока похожим на бабушкин куриный суп.
В то время, как обязанности Джина как продюсера и сценариста отнимали у него всё больше сил, а его семейные отношения становились всё более напряженными, Джин всерьез столкнулся с перспективой нервного срыва.
После того, как Джин взял на себя обязанности исполнительного продюсера, продюсер Джин Кун и ассоциированный продюсер Боб Джастман вместе оказались на передовой и стали друзьями как в личном, так и в профессиональном плане. Вскоре Кун понял, что необходима ещё одна «единица» для работы над сценариями. Во время съемок “Miri”, в последнюю неделю августа 1966 года, писатель Стив Карабатсос приступил к работе в качестве консультанта по сценариям, и, в конце концов, проблемы со сценариями были решены. Но они появились на совсем другом горизонте.
Во время визитов на съемочную площадку Anderson Company, Джастман был поражен тем, как много времени уходило на то, чтобы снять всего лишь один кадр с двенадцатифутовой моделью Энтерпрайз. С помощью старой операторской тележки и металлических тросов, Дэррел Андерсон снимал корабль, передвигая тележку по направлению к кораблю или от него, а для съемок летящего корабля – вдоль его бортов. Они никогда не знали, получились ли кадры – им приходилось ждать готовый материал. И даже после этого материал мог быть забракован: малейший удар или покачивание, незаметные на первый взгляд, становились катастрофически очевидными в тот момент, когда отснятый материал совмещали с фоном из «движущихся звезд».
Фон со звездами представлял их себя комбинацию из трех «пластинок»: одной статичной, одной с медленно двигавшимися звездами и одной с быстро проносящимися звездами. Все недостатки окончательной картинки проявлялись тогда, когда три этих фона совмещали с кадрами движущегося Энтерпрайз. Если движение корабля было недостаточно гладким, Энтерпрайз выглядел так, словно его трясло на фоне плавно двигающегося звездного фона, и корабль становился похожим на «Модель Т» Форда в космосе.
Боб Джастман:
Джин очень старался сделать так, чтобы получить кадры с летящим в космосе Энтерпрайз к августу. За несколько месяцев до этого я составил список из двадцати «обязательных» ракурсов, которые будут нам нужны для вступительной заставки и которые можно будет использовать в дальнейшем, когда нам понадобятся кадры с кораблем, находящимся на орбите планеты, или куда-то летящим, или какие-нибудь ещё.
Помня свой визит в Anderson Company, я был очень обеспокоен. Но когда я обсудил это с Биллом Хитом (главой департамента пост-продакшн Desilu – прим. переводчика), он уверил меня, что со съемками миниатюры Энтерпрайз всё хорошо: «Дэррел не хочет, чтобы вы видели что-то до того, как это будет доведено до совершенства. Как я и говорил раньше, вы получите эти кадры задолго до своих крайних сроков. Передай Джину, чтобы он перестал волноваться».
Я так и сделал, но это не помогло. Возможно, в Джине говорил коп, но он никогда не верил Хиту. На самом деле, после съемок двух пилотов Джин возненавидел его со всей страстью. Я едва удерживал его от того, чтобы он пошел в офис Хита и «набил ему морду». Наконец, когда до премьеры сериала оставался всего месяц, Джин был готов всех убить: «Я хочу увидеть свою вступительную заставку и все кадры с Энтерпрайз, и я хочу это увидеть СЕЙЧАС!»
Я никогда раньше не видел разъяренного Джина. Это было отрезвляющее зрелище. Тогда я позвонил Хиту: «Мне плевать, готовы кадры или нет. Покажи нам то, что уже есть, или я не ручаюсь за Джина».
Итак, Дэррел показал нам результаты своих многомесячных трудов. Мы сели втроем у экрана. Билла Хита там не было; осторожность – главная составляющая смелости.
Погас свет. Зажужжал проектор. Две минуты спустя свет снова зажегся.
У нас было около шести хороших кадров и ещё несколько таких, которые мы могли бы использовать частично. Мы ждали множество других ракурсов, некоторые из которых были нам нужны как воздух.
«А где остальные кадры, Дэррел?»
Дэррела начало трясти. Он вскочил на ноги и закричал: «Так вы никогда не успеете к премьере!». Разразившись слезами, он выбежал из комнаты, всё ещё крича: «Вы никогда не успеете к премьере! Вы никогда не успеете к премьере!»
Джин был в шоке. Я побежал за Дэррелом и нагнал его на улице. Он рыдал. Что было неудивительно. Позже мы узнали, что он работал днями и ночами на протяжении нескольких месяцев, чтобы удовлетворить наши потребности. В тот день Дэррел уехал отдыхать в Палм Спрингс.
Когда я вернулся, Джин сидел там и ждал меня. На его лице было мрачное выражение. «Пойдем со мной, Боб», - сказал он и повел меня за руку в комнату для монтажа. И там, всего за один день, склеив кусочки пленки, оставшиеся от двух пилотов, мы сделали знаменитую вступительную заставку Стар Трека. Вопреки предсказанию Дэррела, мы успели к премьере. И это было сродни чуду.
Проблемы с пост-продакшн побудили Джастмана снова отправиться на поиски «подходящего парня», который мог бы взять всю текущую работу в свои руки. К счастью, Родденберри вспомнил про Эда Милкиса, помощника монтажера, с которым он работал над своим сериалом «Лейтенант» (“The Lieutenant”).
К тому времени Милкис покинул киноиндустрию и занялся операциями с недвижимостью. Но когда ему позвонил Родденберри, он согласился «немного» помочь. Милкиса взяли на должность ассистента продюсера, и он приступил к работе.
Новый сотрудник был спокойным, хладнокровным и абсолютно невозмутимым. Его приход в Стар Трек сыграл огромную роль. Джастман до сих пор заявляет, что Милкис «спас нас от провала». Он взял под свой контроль всю послесъемочную обработку материала и вскоре стал главой очень эффективного подразделения.
…
Незадолго до премьеры, Джин полетел в Кливленд, штат Огайо, с намерением лично представить Стар Трек ведущим писателям-фантастам и просто поклонникам фантастики, которые собрались там на ежегодный Всемирный конвент научной фантастики. Он привёз туда наш пилот, “Where No Man Has Gone Before”, два экземпляра униформы звездного флота, женский и мужской, а также костюм Шерри Джексон из “Little Girls”. Джин предварительно договорился с одной девушкой по поводу того, чтобы она продемонстрировала творение Билла Тейсса, и в редком приступе экстраверсии, нетипичном для него, он надеялся сам влезть в мужскую униформу и продемонстрировать её.
Наряд Шерри Джексон демонстрировала очень привлекательная молодая модель, чьи таланты мгновенно привлекли внимание знаменитого холостяка писателя-фантаста Харлана Эллисона. Как вспоминала БиДжо Тримбл, «Мы получили огромное удовольствие, наблюдая за Харланом. Он повис на ней, как блоха на собаке». Но в конце концов Харлан получил отпор.
Та поездка Джина, получившего возможность пообщаться с самыми выдающимися членами Ассоциации писателей-фантастов Америки, подарила ему идею, которую он использовал несколько месяцев спустя, когда обратился к ним за помощью, чтобы спасти Стар Трек от закрытия.
В тот уикенд старания Джина были вознаграждены. “Where No Man Has Gone Before”, в отличие от других показанных фильмов, встретил теплый прием. Те, кто тем или иным образом были связаны с научной фантастикой, пришли в восторг. Но через четыре дня сериал должен был появиться на экране перед аудиторией, которая считала, что научная фантастика – это комиксы, в которых люди-аллигаторы гонятся за грудастыми девушками или гигантский фиолетовый шар пытается уничтожить Токио.
Тем летом NBC разработала стратегию, как обеспечить своим сериалам успешный старт на фоне своих конкурентов с ABC и CBS. Всё было очень просто: вместо того, чтобы поставить премьеры сериалов на неделю, обычно открывавшую осенний телевизионный сезон, NBC и, как позже выяснилось, АВС, показали все свои премьеры на неделю раньше.
Всё это сопровождалось анонсами в газетах, которые должны были заставить телезрителей, с нетерпением ожидавших новые программы, после долгого жаркого лета повторов насладиться заманчивыми цветными передачами на NBC.
Анонс Стар Трека, вышедший 8 сентября 1966 года, представлял собой рисунок, изображавший Шатнера и Нимоя. Художник постарался скрыть острые уши Нимоя. На заднем плане было ещё несколько неразличимых персонажей и Энтерпрайз, летевший вокруг планеты и оставлявший за собой надпись – StarTrek.
Так как CBS в ту неделю всё ещё показывала повторы прошлогодних программ, телевизионные рейтинги не позволяли дать объективную картину зрительских предпочтений. Идея NBC перенести свои премьеры на более ранний срок была хороша, но не привлекла того количества телезрителей, которое они ожидали увидеть. Так, согласно данным исследований, премьера Стар Трека привлекла «всего лишь» 11 360 000 зрителей. Её рейтинг составил 20,7%.
Тем не менее, Люсиль Болл направила нам записку: «Дорогой Джин и вся остальная трудолюбивая команда… Я только что услышала хорошую новость, и хочу, чтобы вы знали, как я горда и счастлива за вас. Похоже, успех вас действительно любит, и я ценю ваши усилия».
Её письмо было намного более оптимистичным, чем реакция критиков.
Два самых важных обзора Стар Трека вышли в двух версиях одного издания, “Variety”. “Weekly Variety”, выходившая в Нью-Йорке, считалась Библией для людей из мира киноиндустрии и всех тех, кто был связан с денежными потоками на радио и телевидении, а такжес рекламой и спонсорством. “Daily Variety”, выпускавшаяся в Голливуде, была нацелена в основном на творческую часть кино-, радио- и телевизионного сообщества. Так что по разным причинам оба обзора были очень важны.
Обзор “Weekly Variety” начинался так: «Стар Трек, конечно, пытается заставить нас поверить в происходящее, но это не работает». Вывод был таким: «Самый большой вопрос заключается в том, как это низкобюджетное шоу вообще попало в телепрограмму?». Обзор называл Шатнера и Нимоя «деревянными» и описывал мистера Спока как «так называемого офицера по науке, чья странная причёска (и т.д.) выглядит просто глупо».
В обзоре было ещё много того, что отдел продаж NBC и спонсоры Стар Трека не хотели бы читать: «Можно предположить, что Стар Трек сможет привлечь небольшую часть небольшого круга избранных, хотя для этого время в телепрограмме подобрано не слишком удачно. Было бы лучше поставить его на субботу в утренний блок детских телепередач».
Легендарный обозреватель“Daily Variety” Джек Хэлман написал в своём обзоре на “Man Trap”:
“И вот мы отправляемся на другую планету, чтобы порадовать любителей фантастики. Но будет лучше, если таких любителей окажется много, иначе сериал ждет провал. Он слишком непривычен для широкой аудитории, которая предпочитает менее заумные упражнения.
…Не способствует его популярности и отсутствие выразительных главных героев. Они двигаются туда-сюда чётко по указаниям режиссера, и используют только проявления силы, чтобы развлечь аудиторию. Но этого развлечения слишком мало на целый час сериала.
… Звуки различных технических изобретений только вносят ещё больше сумбура в эту бессмысленную беготню по коридорам».
Само собой разумеется, все члены Голливудского творческого сообщества предпочитают находиться в кругу победителей. “Daily Variety” рекомендовала всем сценаристам, режиссерам, актерам и композиторам Стар Трека не бросать свою основную работу.
Герберт Солоу:
Оглядываясь назад, я понимаю, что не должен был просить Боба в дополнение к четырнадцати-шестнадцати часам в день, которые он тратил на Стар Трек, помогать мне с «Миссия: невыполнима». Но у меня не было выбора.
Я извинился перед Бобом за свою просьбу заняться озвучиванием «Миссии», но он, как всегда, был счастлив помочь.
«Ты выглядишь уставшим, Боб. Скажи честно. Ты чувствуешь себя таким же уставшим, как и выглядишь?»
«На самом деле, я нормально себя чувствую. Возможно, я лишь капельку устал, но в целом всё хорошо. К тому же, пока я буду заниматься озвучиванием «Миссии», я смогу использовать перерывы в этом процессе для работы над Стар Треком: его декорациями, спецэффектами, бюджетом, актерами – и смогу написать ещё несколько десятков служебных записок».
Итак, Боб согласился на дополнительные обязанности. Но проходили недели, и улыбка на его лице появлялась всё реже и реже, темп его работы замедлялся, а терпение сходило на нет. Он думал, что проблемы были только у Стар Трека, но он не понимал, какие серьезные проблемы были у него самого. К тому времени, как мы начали снимать наш двенадцатый эпизод, “The Galileo Seven”, Бобу удавалось поспать в среднем около четырех часов в день, и силы его подходили к концу.
Переутомленный и истощенный, Боб однажды приехал домой очень поздно, поужинал и упал без сил. Джеки Джастман, после того, как позаботилась о муже, позвонила Джину и заявила тоном, не терпящим возражений: «Мы с Бобом едем в отпуск, и тебе лучше не вмешиваться!»
Но, как и следовало ожидать, Боб отказывался куда-либо уезжать. На следующее утро он вернулся на Desilu и приступил к своим обязанностям. Джин рассказал мне об этом. Я пришёл к Бобу и вручил ему два билета.
«Что это?» - спросил он.
«Два билета на Гавайи на имя Роберта и Джеки Джастман. Я нашёл их на улице. И их нужно использовать завтра».
Боб внимательно изучил билеты и вручил мне их обратно. «Спасибо, Герб, это очень мило, но я в порядке».
Я бросил билеты на стол. «Ну, у тебя есть выбор. Или вы с Джеки летите завтра на Гавайи, или ты уволен!»
Я ушел, и на следующий день Боб отправился на Гавайи.
Боб Джастман:
Одна полноценная ночь сна уже сотворила чудо. Сначала я думал, что причины моего состояния были психологическими, но, как оказалось, дело заключалось только в физическом истощении. Отдохнув немного, я намеревался приступить к работе с удвоенными силами. Я выдавил из Джина обещание не решать никаких вопросов с Биллом Хитом, пока меня не будет. Так не было никакого шанса, что что-то пойдет не так в моё отсутствие.
Джеки и я шли по терминалу аэропорта на посадку в самолет. Краем глаза я заметил Боба Хелстрома, ассистента Джина, затаившегося неподалеку. Когда я подошел к нему, он выглядел виноватым.
«Боб Хелстром. Что ты тут делаешь?»
«Да н-ничего, - пробормотал он, - просто провожаю друга. Ну, пока. Приятного путешествия». «Ну давай, пока», - повторил он и поторопился уйти.
У меня возникли смутные сомнения, и я поймал сообщника Джина прямо на месте преступления. Когда мы направились на посадку, я оглянулся назад. Хелстром прятался за колонной. Он поспешил скрыться от моего взгляда.
«Что-то происходит, дорогая, - сказал я, - Джин что-то задумал».
Мы сели в самолет. Место Джеки было у окна, а моё возле прохода. Между нами кто-то уже сидел. Приглядевшись, мы обнаружили, что с нами на Гавайи летел Балок из “The Corbomite Maneuver”. Мир тесен, не так ли?
«Ничего не говори, Джеки. Просто не обращай внимание. Но она сама знала, что ей делать, и уже прошла мимо монстра, села в кресло, пристегнула ремни и, как ни в чём не бывало, читала журнал “New Yorker”. Я тоже сел в кресло, полностью игнорируя нашего попутчика.
Однако турист позади нас был весьма заинтересован Балоком. Само собой, он был при этом сильно пьян.
«Эй, милашка! – заорал он, - Похоже, я влюбился». Турист продолжал свой односторонний диалог с Балоком, пока не пришел рассерженный пилот и не навис прямо надо мной.
«Вы знаете этого… эту штуку?»
«Нет, сэр! Я никогда раньше этого не видел»
«Этот самолет с места не сдвинется, пока ОНО не сойдет!». Он прошел в хвост самолета и исчез.
Вскоре к нам с виноватым видом подошел Боб Хелстром. «Прости, Боб, Джин подумал… ну, сам знаешь». Он схватил Балока и вынес его из самолёта.
Пилот вернулся, и самолет начал готовиться ко взлету. В конце концов, мы отправились на Гавайи. Но пьяный пассажир был явно расстроен: «Чёрт, я собирался позвать её на пляжную вечеринку!»
«Ну, вообще-то, она – это он», - сказал я.
«О… ну тогда – алоха! – и не берите в голову»
Как только самолет взлетел, одна из стюардесс с завистью в голосе сообщила: «Мистер Родденберри прислал вам бутылку шампанского», в то время как другая стюардесса уже разливала его в бокалы. Можно было бы обойтись и без Балока, и уж тем более без шампанского, создававшего лишние трудности. Каждый раз, когда мы просили наполнить нам бокалы, стюардесса свирепо смотрела на нас.
Мы прилетели на остров Кауаи, райское местечко, где снимались сцены на пляже для фильма “South Pacific”.
На следующее утро, в субботу, 1 октября 1966 года, я стоял на доске для серфинга. Шел дождь, но мне было всё равно. Все мои мысли по поводу Стар Трека медленно исчезали с каждой новой волной.
Но тут на пляж пришла Джеки с телеграммой в руках. Я улыбнулся. Я знал, что она была от Джина и что в ней было что-то милое и приятное, вроде «Надеюсь, ты отлично проводишь время. Жаль, что меня там нет». Но в ней было нечто совсем иное:
«НЕ ОТВЕЧАЙ НА ЗВОНКИ БИЛЛА ХИТА МЫ ВСЁ УЛАДИМ ЗДЕСЬ ДЖИН РОДДЕНБЕРРИ»
Я был в шоке: мои опасения сбывались. Там возник какой-то спор, возможно, даже конфликт. Я выбежал из воды и понесся босиком на вершину холма, где располагался наш отель, единственное место на всём курорте, где был телефон. Но там меня уже ждала другая телеграмма:
«ЗАБУДЬ ПРО ПРЕДЫДУЩЕЕ СООБЩЕНИЕ ВОЗМОЖНО ВАМ ЛУЧШЕ ПОГОВОРИТЬ ДЖИН РОДДЕНБЕРРИ».
Я сделал звонок в офис Desilu, но там уже никого не было. И у меня не было номера телефона Билла Хита. Я решил ничего не предпринимать, но на следующее утро пришла ещё одна телеграмма:
«СРОЧНО ЧТО ВЫ С ХИТОМ РЕШИЛИ ДЖИН РОДДЕНБЕРРИ»
Я потратил весь оставшийся день на звонки в Лос-Анджелес. Как ни странно, Джина не было в офисе. «Он, наверное, пошел к Биллу Хиту, не знаете?» - спрашивал я.
«Нет, он просто рано ушел домой, - отвечала Дороти Фонтана, - Как вам Гавайи? Должно быть, вы отлично проводите время. Расскажи мне об этом».
«Ну… это сложно описать».
Дома Джина также не было: он куда-то ушел. На следующий день не было никаких телеграмм. «Наверное, они помирились и всё разрешили», - надеялся я. Но это казалось маловероятным. Я начал что-то подозревать. Но я постарался выкинуть Стар Трек из головы, и мы улетели на Большой остров, Гавайи, где Джин снова нас настиг:
«ВСЕ В ПОРЯДКЕ СИЛЬВИЯ ГОВОРИТ ЧТО ОТЕЦ РЕБЕНКА СТИВ КАРАБАТСОС ДЖИН РОДДЕНБЕРРИ»
Эта его телеграмма про Сильвию выглядела очень странной. Мой секретарь, Сильвия, была глубоко, глубоко замужней женщиной. Что скажет на это её муж? И кто ему об этом сообщит? Точно не я. Он был довольно крупным парнем.
Да и сама мысль о том, что она могла закрутить роман со скромным Стивом Карабатсосом, была… в первый раз в жизни я не мог подобрать слов.
Зародившиеся сомнения окрепли со следующей телеграммой от наших специалистов по звуку:
«ОТСТАЕМ ОТ СРОКОВ ХВАТИТ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ФАЗЕРЫ МЕДИЦИНСКИЙ И ИНЖЕНЕРНЫЙ ОТСЕК НА МОСТИКЕ ЗАКАНЧИВАЕМ ОЗВУЧИВАТЬ ЭПИЗОД ЧЕРЕЗ ЧЕТЫРЕ ЧАСА»
Я сделал ещё один телефонный звонок. Но Джин опять куда-то вышел. Сильвии тоже не было на месте,и никто не знал, когда она вернется. Тут я действительно заподозрил подвох. Сильвия никогда не покидала офис в рабочее время.
В пятницу, 30 сентября 1966 года, когда мы улетели из Лос-Анджелеса, съемки “The Galileo Seven” как раз подходили к концу, и мы укладывались как в бюджет, так и в расписание. И вот пришла ещё одна телеграмма:
«РАССЛАБЬСЯ ВСЁ ХОРОШО МЫ ДОДЕЛАЕМ ГАЛИЛЕО ДЖИН РОДДЕНБЕРРИ»
Всё встало на свои места. Тот факт, что съемки эпизода настолько зашли за рамки бюджета и расписания, был доселе неслыханным. По моему мнению, Джин, с его извращенным чувством юмора, просто играл со мной. Следующая телеграмма полностью подтвердила мои подозрения:
«ПО-ПРЕЖНЕМУ НИКАКИХ ПРОБЛЕМ ПЕРЛШТЕЙН СОГЛАСИЛСЯ ТЕБЯ ЗАЩИЩАТЬ ДЖИН»
Эд Перлштейн был юристом Desilu. Он был отличным парнем, но всё, что он делал - это готовил контракты, и он не занимался делами об установлении отцовства.
Я решил больше не попадаться на удочку. Вместо того, чтобы волноваться по поводу сериала, я вернулся к морю. Дождь пошел ещё сильнее. Но мне было всё равно.
Но безумие ещё не закончилось. За день до того, как мы собирались уезжать, Джеки упала и растянула лодыжку. На следующее утро я отвез её к самолету в инвалидном кресле. Её нога была в гипсе, и нам пришлось нести её в самолет на руках. Когда мы, наконец, усадили Джеки в кресло и она cмогла вытянуть ногу, ей понадобилась подушка для удобства. В дополнение ко всем нашим несчастьям, в самолете были те самые две стюардессы, которые летели с нами на Гавайи. Теперь они ещё больше нас ненавидели. Мы не могли дождаться, когда наконец прилетим домой.
Джастман, хорошенько отдохнув, вернулся в гущу событий, полный энергии и энтузиазма. Так как дверь его офиса всегда была открыта, он быстро обнаружил, что его офис со странным декором и причудливыми созданиями стал главной достопримечательностью для посетителей, приходивших в штаб-квартиру Стар Трека. Им и в голову не приходило, что они нарушают чье-то спокойствие, но два горна действительно притягивали взгляды.
Боб Джастман:
Однажды, несколько месяцев спустя, семья из мамы, папы и детишек заглянула в дверной проем. «Дети хотят посмотреть на горнов. Это займет всего минуту. Вы ведь не возражаете?»
«Вовсе нет», - солгал я, не желая огорчать детей. Посмотрев на горнов, любопытные посетители продолжили бродить по кабинету и стали разглядывать меня, пытавшегося работать. Возможно, я тоже был для них экспонатом, ещё одним из странных созданий Стар Трека, про которое можно было рассказать друзьям.
Время шло. Один из детей, окончательно заскучавший, поднял фартук «горничной» и закричал: «Мама, смотри!».
И только тогда я заметил, что, пока я был на Гавайях, Фред Филлипс, наш мастер по гриму, подстрекаемый Джином Родденберри и Эдом Милкисом, придал манекену ещё больше жизни. Низ её тела был идеально проработан с анатомической точки зрения, что, должен заметить, выглядело довольно впечатляюще. Было видно, что Фредди тщательно изучил объект своего труда.
Очевидно, визит подошел к концу, так как родители вытолкнули детей из кабинета и исчезли за дверью.
«Я же говорила тебе, что Голливуд – грязное местечко, но тебе всё равно нужно было нас сюда привести, и причем с детьми, не больше, не меньше!»
Манекен был сослан в душ моей личной ванной комнаты и стал поджидать там новые жертвы. Когда посетители спрашивали, где здесь туалет, я приходил в восторг. «Воспользуйтесь моей личной ванной комнатой, - настаивал я, - Вон она».
Посетители входили и делали свои дела. Рано или поздно, мой гость начинал чувствовать чьё-то «присутствие» и оборачивался. А там, скрываясь за полупрозрачной перегородкой душа, стояла обнаженная женщина с полотенцем, перекинутым через руку. Внезапный шок всегда вызывал бурную реакцию гостя, так что в конце концов нам пришлось поставить вокруг унитаза перегородку, защищавшую от брызг.
Герберт Солоу:
После того, как Боб рассказал Джину о том, как им с Джеки понравилось на Гавайях, создатель Стар Трека решил, что его силы тоже подходили к концу. Он передал все свои дела Джастману и Куну и отправился пробовать «прохладные тропические напитки и теплые тропические ночи». После того, как Джин вернулся из отпуска, он, ликуя, раскрыл мне свой успешный план.
Джин объяснил своей жене, Эйлин, как важно для него было уехать подальше от всего этого прессинга, связанного со Стар Треком, студией, телесетью – просто от ВСЕГО – и побыть одному на отдаленном гавайском островке, гуляя по пляжу, бродя по холмам, купаясь в прохладной чистой воде, «обновляя свою душу».
«Она полностью меня поняла», - улыбаясь, сказал Джин. Он забронировал отель, и в день его отъезда Эйлин отвезла Джина в аэропорт.
«Я просто закину тебя в аэропорт, милый», - сказала она.
«Не хочу даже об этом слышать, дорогая, - ответил он, - Пожалуйста, проводи меня до самого выхода на посадку. Я буду так по тебе скучать».
Держась за руки, Джин и Эйлин прошли к выходу, где поцеловались. Эйлин помахала мужу рукой, и он пошел в самолет, который должен был отнести его туда, где он в одиночестве смог бы обновить душу.
Стюардесса провела его в салон первого класса, на третий ряд, место «А». Джин прошел по проходу и занял своё место. Он повернулся к пассажиру, сидевшему в салоне первого класса, в третьем ряду, на месте «В», и произнёс: «Привет!»
Мэйджел Баррет посмотрела на него и улыбнулась: «О, привет! Ты тоже летишь на Гавайи?»
«Да. Мир тесен, не так ли?»
В общем, нехотя выкладываю:
читать дальшеГерберт Солоу:
Работая в сфере производства одночасовых телесериалов, быстро понимаешь, что рано или поздно ваш сериал столкнется с проблемой необходимости успеть к назначенным датам выхода на экран. Когда эпизоды выходят в эфир каждую неделю, а на создание каждого из них уходит шесть дней, вы постоянно живете под давлением дат, установленных телеканалом. Но, учитывая дни, потерянные из-за уикендов, праздников, рождественских каникул, и из-за необходимости работы над спецэффектами, время, которое мы тратили на работу с отснятым материалом, постоянно росло. В конце концов, график выхода Стар Трека на экран стал таким, что эпизоды должны были показываться зрителям ещё до того, как они были бы готовы.
Боб Джастман:
Сначала NBC отсматривала черновые версии эпизодов у себя и возвращала их нам на следующий день. Но, учитывая наши проблемы, даже те несколько драгоценных часов, когда материал был недоступен для наших монтажеров, были критичны, и через некоторое время мы попросили NBC приезжать к нам. Все дальнейшие просмотры проводились на Desilu.
Типичная «черновая версия» представляла собой эпизод, полностью снятый, но ещё не озвученный и нуждавшийся в некоторых доработках. Но в Стар Треке у нас были действительно ЧЕРНОВЫЕ версии! Каждый из эпизодов был полон кусков с надписью «сцена пока отсутствует», вставленных туда вместо «всё-ещё-находящихся-в-работе» сцен, сложных с точки зрения монтажа и спецэффектов.
Сотрудники NBC вскоре привыкли к моим комментариям во время «отсутствующих сцен», позволявшим им понять, что происходило в те частые моменты, когда они видели перед собой черный экран. Не хочу хвастаться, но я стал довольно хорошим рассказчиком, и мои рассказы часто были даже лучше, чем готовый материал.
Но помимо этого для отсутствующих сцен нужно было написать музыку. Нашим композиторам вроде Фреда Стайнера приходилось рассчитывать лишь на свое вдохновение, чтобы написать музыкальное сопровождение к тем сценам, которые они даже не увидят до тех пор, пока эпизод не выйдет на экран.
«Так, Фред. В следующем отрывке Энтерпрайз стреляет фазерами, дает два залпа, до начала которых 6 футов пленки, между ними ещё 3 фута, и на каждый из залпов тоже приходится 3 фута пленки. Всё понятно?»
Долгая пауза… «Ну… в принципе, да». Фред смотрел на Джима Хенриксона, нашего очень талантливого монтажера по звуку, одобряюще кивавшего ему. Фред понимал, что ничего нельзя поделать, и спрашивал его: «Вы хотите, чтобы звук постепенно утихал, или, наоборот, обрывался на своем пике?»
«Даже не знаю. Пусть затихает, но, вообще, сделайте оба варианта, и мы посмотрим, какой будет лучше».
Фред говорил, что он сделает всё так, как договорились. И шёл писать музыку.
Даты уже нельзя было изменить. У нас не было никакой возможности подготовить последнюю треть эпизодов к назначенным срокам. В конце концов, я принял решение: нужно было признаться NBC в наших проблемах. Было бы нечестно держать их в неведении. Я встретился с Гербертом Солоу, не осознавая, сколь наивным я был.
«Нам нужно сказать NBC, что мы не сможем предоставить им последние восемь эпизодов в срок».
«Что???»
«Мы должны сказать им, что не успеваем к их датам».
Герберт удивленно уставился на меня: «Боб, ты с ума сошел?»
«Но…»
«Мы ничего им не скажем!»
«Но…»
«То, о чём они не знают, не будет для них проблемой».
«Но…»
«Нет смысла зря кого-то беспокоить. Просто забудь о нашем разговоре. Мы скажем им об этом только тогда, когда дело действительно до этого дойдет, и то, если дойдет…»
«Дойдет. Поверь мне».
«Я верю тебе. Но и ты поверь мне: я знаю, что делаю. Позже, если понадобится, мы попросим NBC повторить один или два эпизода. А тем временем будем молиться об изменениях в программе».
«Каких изменениях?»
«Тех, что обычно бывают в праздничные дни. Когда в этом году День Благодарения?». Он пролистал настольный календарь и усмехнулся. «Ну вот. 24 ноября, четверг, день показа Стар Трека. И угадай что? День Благодарения в этом году как раз в четверг. Спорим, нас заменят какой-нибудь праздничной программой? Это даст тебе одну дополнительную неделю. Это ведь поможет?»
Я кивнул: «Разумеется».
«И помни, для NBC у нас всё отлично».
Герб был прав. NBC заменила нас в День Благодарения специальным выпуском шоу Джека Бенни. Это помогло нам протянуть ещё неделю-другую, но в конце концов Герберт сказал NBC, что хотел бы, чтобы они поставили на рождественскую неделю повтор одного из эпизодов. Это была одна из нерейтинговых, или «черных», недель, и рекламодатели всё равно не обратили бы внимание на низкие цифры, обычно сопровождающие такие повторы. Стэн Робертсон с NBC рвал и метал, но, в конце концов, сдался, и мы повторили эпизод “What Are Little Girls Made Of?” через восемь недель после его первого показа.
К счастью, нам больше не пришлось просить о повторах, хотя мы и нуждались в них, так как в марте нас снова заменили специальным выпуском другой передачи.
Так что мы продолжали творить наше безумие, пытаясь успеть к датам выхода в эфир.
…
NBC делала заказ на все свои сериалы в одно и то же время. Это было хорошо для полицейских сериалов и вестернов, но не слишком хорошо для Стар Трека с его необычными потребностями. Во время съемок первого сезона нам постоянно не хватало готовых к работе сценариев. К началу съемок фактически был готов только один из них. А к тому времени, как мы сняли первые одиннадцать эпизодов, Стар Треку и вовсе грозила перспектива незапланированного перерыва в съемках, что не только способствовало бы росту и без того высоких затрат на его создание, но и гарантировало бы, что и без того призрачные планы по производству серий превратились бы просто в фантазии. Ни один из новых сценариев не был готов для использования.
Джастман спросил: «А мы не можем как-то использовать первый пилот, чтобы потянуть время, пока мы не получим больше сценариев?»
Когда NBC заказала нам второй пилот, мы планировали показать наш очень дорогой первый пилот в качестве самостоятельного фильма. Но теперь, когда Стар Трек стал еженедельным сериалом, вопрос о том, как использовать «The Cage», стал серьезной темой для обсуждения. Тот факт, что 79-минутный материал, на который была потрачена целая куча денег, просто собирал пыль в подвалах Desilu, казался нам абсурдом. Родденберри, Солоу и Джастман изучили то, что у них было, или – как они вскоре поняли – чего у них не было.
Годом ранее Джеффри Хантер ответил отказом на предложение Родденберри снять дополнительный материал с его участием, чтобы доработать пилот и попытаться выпустить его на большой экран. Так что не могло быть и речи о том, чтобы Хантер согласился сделать это для телесериала.
За исключением Леонарда Нимоя, все актеры в пилоте и сериале были разными. У нас было два доктора, две старшины, два офицера по связи, два рулевых, и Мэйджел Баррет, которая играла первого офицера и медсестру Чепэл.
Всё, что окружало команду, также было другим. Для сериала все декорации, реквизит и костюмы были обновлены. Даже уши Спока стали более реалистичными.
Мы приняли решение разбить историю на части и включить их в новый, ещё не написанный сюжет, в котором бы участвовал Джеффри Хантер и актеры как из пилота, так и из сериала. Процесс был похож на то, чтобы взять два сложных паззла, частично связанные между собой, разбить их на кусочки, хорошенько перемешать, и, в конце концов, получить одну великолепную, идеально собранную картину, которую можно было бы разделить на две части и показать их друг за другом.
Родденберри называл материал, который нам предстояло написать, «оберткой». «The Cage» была пилотом, завернутым в «обертку», а всё вместе мы называли «двухчастник». Можно было ожидать, что «мозговой центр» Стар Трека придумает более креативные обозначения.
«Двухчастник» взбудоражил воображение всей Desilu; он жил своей собственной жизнью. Солоу говорил NBC: «Просто дождитесь его выхода». Родденберри планировал устроить вечеринку после того, как «двухчастник» будет готов. Все были взволнованы, но не Джон Блэк. Ему пришлось писать «обертку», и это было совсем не просто.
Джастман давил на Родденберри по поводу скорейшего написания сценария. Когда Блэк, наконец, закончил его, Родденберри взял сценарий, скрылся в своем офисе и через несколько дней выдал абсолютно другую версию. Когда Родденберри вручил сценарий «обертки» Джастману, он использовал этот свой триумф как повод взять ещё один «заслуженный» отпуск. Довольный тем, что у него получилось, он направил Джастману служебную записку:
Кому: Боб Джастман
От кого: Джин Родденберри
В качестве знака моего огромного искреннего уважения к тебе, уезжая в отпуск, я оставляю тебе 50-60 страниц чистого гения. Читай и плачь, как это делал Александр, когда созерцал великолепие Египта.
Джин Родденберри
«Двухчастник» назвали «The Menagerie», что, кстати, было одной из рабочих версий названия самого пилота. Он стал одним из самых знаменитых эпизодов из двух частей в истории телевидения. Он был не слишком эротическим, и, конечно, не слишком «умным» для телезрителей.
…
Обычно при работе над сериалами готовый материал сначала озвучивался, а потом направлялся в лабораторию для работы с цветом. Но для «необычного» Стар Трека всё было наоборот: материал сразу направлялся в лабораторию, и нам не приходилось терять целый день, ожидая, пока он будет озвучен.
Боб Джастман:
Я работал над первыми отснятыми кадрами с Роджером, специалистом, отвечавшим за цветовую обработку материала. Работа была утомительной. Было очень важно, чтобы баланс цвета был ближе к «холодному» полюсу спектра, и чтобы то освещение, над которым наш оператор Джерри Финнерман так старательно работал, не было бы испорчено. Когда я уходил, Роджер знал, что придется внести ещё много корректив. «Я буду работать всю ночь, Боб. Мы понимаем, что ты хочешь, чтобы всё было идеально, и всё будет именно так».
Утром Роджер показал мне готовый материал. Когда мы смотрели первую катушку, всё выглядело замечательно: баланс цвета, насыщенность, контраст - но всё же что-то беспокоило меня.
«Что-то не так, Роджер».
«По-моему, всё замечательно, Боб. Это немного темнее, чем то, к чему я привык, но это то, что ты хотел, - Роджер выглядел расстроенным, - Я никогда так старательно не работал над пленкой. А ты говоришь мне, что что-то не так».
«Да я и сам не знаю. Ночто-то здесь не так». И как только я произнёс это, я понял. Это был Спок. Он выглядел не так.
«Это Спок. Он выглядит неправильно».
«Спок?»
«Ну тот парень с ушами. У него не тот цвет кожи»
«А, он! Я с ним просто замучился. Почему-то он всё время казался желтым. Мне пришлось серьезно потрудиться, чтобы сделать его снова белым».
«Но он и не должен выглядеть белым. Он должен казаться желтым».
«Серьезно? Настолько желтым?»
«Ну, если бы ты был евреем, я бы сказал, «как куриный суп твоей бабушки».
«Настолько желтым?»
«Да, настолько желтым».
Проблема была решена. После этого разговора Роджер сделал Спока похожим на бабушкин куриный суп.
В то время, как обязанности Джина как продюсера и сценариста отнимали у него всё больше сил, а его семейные отношения становились всё более напряженными, Джин всерьез столкнулся с перспективой нервного срыва.
После того, как Джин взял на себя обязанности исполнительного продюсера, продюсер Джин Кун и ассоциированный продюсер Боб Джастман вместе оказались на передовой и стали друзьями как в личном, так и в профессиональном плане. Вскоре Кун понял, что необходима ещё одна «единица» для работы над сценариями. Во время съемок “Miri”, в последнюю неделю августа 1966 года, писатель Стив Карабатсос приступил к работе в качестве консультанта по сценариям, и, в конце концов, проблемы со сценариями были решены. Но они появились на совсем другом горизонте.
Во время визитов на съемочную площадку Anderson Company, Джастман был поражен тем, как много времени уходило на то, чтобы снять всего лишь один кадр с двенадцатифутовой моделью Энтерпрайз. С помощью старой операторской тележки и металлических тросов, Дэррел Андерсон снимал корабль, передвигая тележку по направлению к кораблю или от него, а для съемок летящего корабля – вдоль его бортов. Они никогда не знали, получились ли кадры – им приходилось ждать готовый материал. И даже после этого материал мог быть забракован: малейший удар или покачивание, незаметные на первый взгляд, становились катастрофически очевидными в тот момент, когда отснятый материал совмещали с фоном из «движущихся звезд».
Фон со звездами представлял их себя комбинацию из трех «пластинок»: одной статичной, одной с медленно двигавшимися звездами и одной с быстро проносящимися звездами. Все недостатки окончательной картинки проявлялись тогда, когда три этих фона совмещали с кадрами движущегося Энтерпрайз. Если движение корабля было недостаточно гладким, Энтерпрайз выглядел так, словно его трясло на фоне плавно двигающегося звездного фона, и корабль становился похожим на «Модель Т» Форда в космосе.
Боб Джастман:
Джин очень старался сделать так, чтобы получить кадры с летящим в космосе Энтерпрайз к августу. За несколько месяцев до этого я составил список из двадцати «обязательных» ракурсов, которые будут нам нужны для вступительной заставки и которые можно будет использовать в дальнейшем, когда нам понадобятся кадры с кораблем, находящимся на орбите планеты, или куда-то летящим, или какие-нибудь ещё.
Помня свой визит в Anderson Company, я был очень обеспокоен. Но когда я обсудил это с Биллом Хитом (главой департамента пост-продакшн Desilu – прим. переводчика), он уверил меня, что со съемками миниатюры Энтерпрайз всё хорошо: «Дэррел не хочет, чтобы вы видели что-то до того, как это будет доведено до совершенства. Как я и говорил раньше, вы получите эти кадры задолго до своих крайних сроков. Передай Джину, чтобы он перестал волноваться».
Я так и сделал, но это не помогло. Возможно, в Джине говорил коп, но он никогда не верил Хиту. На самом деле, после съемок двух пилотов Джин возненавидел его со всей страстью. Я едва удерживал его от того, чтобы он пошел в офис Хита и «набил ему морду». Наконец, когда до премьеры сериала оставался всего месяц, Джин был готов всех убить: «Я хочу увидеть свою вступительную заставку и все кадры с Энтерпрайз, и я хочу это увидеть СЕЙЧАС!»
Я никогда раньше не видел разъяренного Джина. Это было отрезвляющее зрелище. Тогда я позвонил Хиту: «Мне плевать, готовы кадры или нет. Покажи нам то, что уже есть, или я не ручаюсь за Джина».
Итак, Дэррел показал нам результаты своих многомесячных трудов. Мы сели втроем у экрана. Билла Хита там не было; осторожность – главная составляющая смелости.
Погас свет. Зажужжал проектор. Две минуты спустя свет снова зажегся.
У нас было около шести хороших кадров и ещё несколько таких, которые мы могли бы использовать частично. Мы ждали множество других ракурсов, некоторые из которых были нам нужны как воздух.
«А где остальные кадры, Дэррел?»
Дэррела начало трясти. Он вскочил на ноги и закричал: «Так вы никогда не успеете к премьере!». Разразившись слезами, он выбежал из комнаты, всё ещё крича: «Вы никогда не успеете к премьере! Вы никогда не успеете к премьере!»
Джин был в шоке. Я побежал за Дэррелом и нагнал его на улице. Он рыдал. Что было неудивительно. Позже мы узнали, что он работал днями и ночами на протяжении нескольких месяцев, чтобы удовлетворить наши потребности. В тот день Дэррел уехал отдыхать в Палм Спрингс.
Когда я вернулся, Джин сидел там и ждал меня. На его лице было мрачное выражение. «Пойдем со мной, Боб», - сказал он и повел меня за руку в комнату для монтажа. И там, всего за один день, склеив кусочки пленки, оставшиеся от двух пилотов, мы сделали знаменитую вступительную заставку Стар Трека. Вопреки предсказанию Дэррела, мы успели к премьере. И это было сродни чуду.
Проблемы с пост-продакшн побудили Джастмана снова отправиться на поиски «подходящего парня», который мог бы взять всю текущую работу в свои руки. К счастью, Родденберри вспомнил про Эда Милкиса, помощника монтажера, с которым он работал над своим сериалом «Лейтенант» (“The Lieutenant”).
К тому времени Милкис покинул киноиндустрию и занялся операциями с недвижимостью. Но когда ему позвонил Родденберри, он согласился «немного» помочь. Милкиса взяли на должность ассистента продюсера, и он приступил к работе.
Новый сотрудник был спокойным, хладнокровным и абсолютно невозмутимым. Его приход в Стар Трек сыграл огромную роль. Джастман до сих пор заявляет, что Милкис «спас нас от провала». Он взял под свой контроль всю послесъемочную обработку материала и вскоре стал главой очень эффективного подразделения.
…
Незадолго до премьеры, Джин полетел в Кливленд, штат Огайо, с намерением лично представить Стар Трек ведущим писателям-фантастам и просто поклонникам фантастики, которые собрались там на ежегодный Всемирный конвент научной фантастики. Он привёз туда наш пилот, “Where No Man Has Gone Before”, два экземпляра униформы звездного флота, женский и мужской, а также костюм Шерри Джексон из “Little Girls”. Джин предварительно договорился с одной девушкой по поводу того, чтобы она продемонстрировала творение Билла Тейсса, и в редком приступе экстраверсии, нетипичном для него, он надеялся сам влезть в мужскую униформу и продемонстрировать её.
Наряд Шерри Джексон демонстрировала очень привлекательная молодая модель, чьи таланты мгновенно привлекли внимание знаменитого холостяка писателя-фантаста Харлана Эллисона. Как вспоминала БиДжо Тримбл, «Мы получили огромное удовольствие, наблюдая за Харланом. Он повис на ней, как блоха на собаке». Но в конце концов Харлан получил отпор.
Та поездка Джина, получившего возможность пообщаться с самыми выдающимися членами Ассоциации писателей-фантастов Америки, подарила ему идею, которую он использовал несколько месяцев спустя, когда обратился к ним за помощью, чтобы спасти Стар Трек от закрытия.
В тот уикенд старания Джина были вознаграждены. “Where No Man Has Gone Before”, в отличие от других показанных фильмов, встретил теплый прием. Те, кто тем или иным образом были связаны с научной фантастикой, пришли в восторг. Но через четыре дня сериал должен был появиться на экране перед аудиторией, которая считала, что научная фантастика – это комиксы, в которых люди-аллигаторы гонятся за грудастыми девушками или гигантский фиолетовый шар пытается уничтожить Токио.
Тем летом NBC разработала стратегию, как обеспечить своим сериалам успешный старт на фоне своих конкурентов с ABC и CBS. Всё было очень просто: вместо того, чтобы поставить премьеры сериалов на неделю, обычно открывавшую осенний телевизионный сезон, NBC и, как позже выяснилось, АВС, показали все свои премьеры на неделю раньше.
Всё это сопровождалось анонсами в газетах, которые должны были заставить телезрителей, с нетерпением ожидавших новые программы, после долгого жаркого лета повторов насладиться заманчивыми цветными передачами на NBC.
Анонс Стар Трека, вышедший 8 сентября 1966 года, представлял собой рисунок, изображавший Шатнера и Нимоя. Художник постарался скрыть острые уши Нимоя. На заднем плане было ещё несколько неразличимых персонажей и Энтерпрайз, летевший вокруг планеты и оставлявший за собой надпись – StarTrek.
Так как CBS в ту неделю всё ещё показывала повторы прошлогодних программ, телевизионные рейтинги не позволяли дать объективную картину зрительских предпочтений. Идея NBC перенести свои премьеры на более ранний срок была хороша, но не привлекла того количества телезрителей, которое они ожидали увидеть. Так, согласно данным исследований, премьера Стар Трека привлекла «всего лишь» 11 360 000 зрителей. Её рейтинг составил 20,7%.
Тем не менее, Люсиль Болл направила нам записку: «Дорогой Джин и вся остальная трудолюбивая команда… Я только что услышала хорошую новость, и хочу, чтобы вы знали, как я горда и счастлива за вас. Похоже, успех вас действительно любит, и я ценю ваши усилия».
Её письмо было намного более оптимистичным, чем реакция критиков.
Два самых важных обзора Стар Трека вышли в двух версиях одного издания, “Variety”. “Weekly Variety”, выходившая в Нью-Йорке, считалась Библией для людей из мира киноиндустрии и всех тех, кто был связан с денежными потоками на радио и телевидении, а такжес рекламой и спонсорством. “Daily Variety”, выпускавшаяся в Голливуде, была нацелена в основном на творческую часть кино-, радио- и телевизионного сообщества. Так что по разным причинам оба обзора были очень важны.
Обзор “Weekly Variety” начинался так: «Стар Трек, конечно, пытается заставить нас поверить в происходящее, но это не работает». Вывод был таким: «Самый большой вопрос заключается в том, как это низкобюджетное шоу вообще попало в телепрограмму?». Обзор называл Шатнера и Нимоя «деревянными» и описывал мистера Спока как «так называемого офицера по науке, чья странная причёска (и т.д.) выглядит просто глупо».
В обзоре было ещё много того, что отдел продаж NBC и спонсоры Стар Трека не хотели бы читать: «Можно предположить, что Стар Трек сможет привлечь небольшую часть небольшого круга избранных, хотя для этого время в телепрограмме подобрано не слишком удачно. Было бы лучше поставить его на субботу в утренний блок детских телепередач».
Легендарный обозреватель“Daily Variety” Джек Хэлман написал в своём обзоре на “Man Trap”:
“И вот мы отправляемся на другую планету, чтобы порадовать любителей фантастики. Но будет лучше, если таких любителей окажется много, иначе сериал ждет провал. Он слишком непривычен для широкой аудитории, которая предпочитает менее заумные упражнения.
…Не способствует его популярности и отсутствие выразительных главных героев. Они двигаются туда-сюда чётко по указаниям режиссера, и используют только проявления силы, чтобы развлечь аудиторию. Но этого развлечения слишком мало на целый час сериала.
… Звуки различных технических изобретений только вносят ещё больше сумбура в эту бессмысленную беготню по коридорам».
Само собой разумеется, все члены Голливудского творческого сообщества предпочитают находиться в кругу победителей. “Daily Variety” рекомендовала всем сценаристам, режиссерам, актерам и композиторам Стар Трека не бросать свою основную работу.
Герберт Солоу:
Оглядываясь назад, я понимаю, что не должен был просить Боба в дополнение к четырнадцати-шестнадцати часам в день, которые он тратил на Стар Трек, помогать мне с «Миссия: невыполнима». Но у меня не было выбора.
Я извинился перед Бобом за свою просьбу заняться озвучиванием «Миссии», но он, как всегда, был счастлив помочь.
«Ты выглядишь уставшим, Боб. Скажи честно. Ты чувствуешь себя таким же уставшим, как и выглядишь?»
«На самом деле, я нормально себя чувствую. Возможно, я лишь капельку устал, но в целом всё хорошо. К тому же, пока я буду заниматься озвучиванием «Миссии», я смогу использовать перерывы в этом процессе для работы над Стар Треком: его декорациями, спецэффектами, бюджетом, актерами – и смогу написать ещё несколько десятков служебных записок».
Итак, Боб согласился на дополнительные обязанности. Но проходили недели, и улыбка на его лице появлялась всё реже и реже, темп его работы замедлялся, а терпение сходило на нет. Он думал, что проблемы были только у Стар Трека, но он не понимал, какие серьезные проблемы были у него самого. К тому времени, как мы начали снимать наш двенадцатый эпизод, “The Galileo Seven”, Бобу удавалось поспать в среднем около четырех часов в день, и силы его подходили к концу.
Переутомленный и истощенный, Боб однажды приехал домой очень поздно, поужинал и упал без сил. Джеки Джастман, после того, как позаботилась о муже, позвонила Джину и заявила тоном, не терпящим возражений: «Мы с Бобом едем в отпуск, и тебе лучше не вмешиваться!»
Но, как и следовало ожидать, Боб отказывался куда-либо уезжать. На следующее утро он вернулся на Desilu и приступил к своим обязанностям. Джин рассказал мне об этом. Я пришёл к Бобу и вручил ему два билета.
«Что это?» - спросил он.
«Два билета на Гавайи на имя Роберта и Джеки Джастман. Я нашёл их на улице. И их нужно использовать завтра».
Боб внимательно изучил билеты и вручил мне их обратно. «Спасибо, Герб, это очень мило, но я в порядке».
Я бросил билеты на стол. «Ну, у тебя есть выбор. Или вы с Джеки летите завтра на Гавайи, или ты уволен!»
Я ушел, и на следующий день Боб отправился на Гавайи.
Боб Джастман:
Одна полноценная ночь сна уже сотворила чудо. Сначала я думал, что причины моего состояния были психологическими, но, как оказалось, дело заключалось только в физическом истощении. Отдохнув немного, я намеревался приступить к работе с удвоенными силами. Я выдавил из Джина обещание не решать никаких вопросов с Биллом Хитом, пока меня не будет. Так не было никакого шанса, что что-то пойдет не так в моё отсутствие.
Джеки и я шли по терминалу аэропорта на посадку в самолет. Краем глаза я заметил Боба Хелстрома, ассистента Джина, затаившегося неподалеку. Когда я подошел к нему, он выглядел виноватым.
«Боб Хелстром. Что ты тут делаешь?»
«Да н-ничего, - пробормотал он, - просто провожаю друга. Ну, пока. Приятного путешествия». «Ну давай, пока», - повторил он и поторопился уйти.
У меня возникли смутные сомнения, и я поймал сообщника Джина прямо на месте преступления. Когда мы направились на посадку, я оглянулся назад. Хелстром прятался за колонной. Он поспешил скрыться от моего взгляда.
«Что-то происходит, дорогая, - сказал я, - Джин что-то задумал».
Мы сели в самолет. Место Джеки было у окна, а моё возле прохода. Между нами кто-то уже сидел. Приглядевшись, мы обнаружили, что с нами на Гавайи летел Балок из “The Corbomite Maneuver”. Мир тесен, не так ли?
«Ничего не говори, Джеки. Просто не обращай внимание. Но она сама знала, что ей делать, и уже прошла мимо монстра, села в кресло, пристегнула ремни и, как ни в чём не бывало, читала журнал “New Yorker”. Я тоже сел в кресло, полностью игнорируя нашего попутчика.
Однако турист позади нас был весьма заинтересован Балоком. Само собой, он был при этом сильно пьян.
«Эй, милашка! – заорал он, - Похоже, я влюбился». Турист продолжал свой односторонний диалог с Балоком, пока не пришел рассерженный пилот и не навис прямо надо мной.
«Вы знаете этого… эту штуку?»
«Нет, сэр! Я никогда раньше этого не видел»
«Этот самолет с места не сдвинется, пока ОНО не сойдет!». Он прошел в хвост самолета и исчез.
Вскоре к нам с виноватым видом подошел Боб Хелстром. «Прости, Боб, Джин подумал… ну, сам знаешь». Он схватил Балока и вынес его из самолёта.
Пилот вернулся, и самолет начал готовиться ко взлету. В конце концов, мы отправились на Гавайи. Но пьяный пассажир был явно расстроен: «Чёрт, я собирался позвать её на пляжную вечеринку!»
«Ну, вообще-то, она – это он», - сказал я.
«О… ну тогда – алоха! – и не берите в голову»
Как только самолет взлетел, одна из стюардесс с завистью в голосе сообщила: «Мистер Родденберри прислал вам бутылку шампанского», в то время как другая стюардесса уже разливала его в бокалы. Можно было бы обойтись и без Балока, и уж тем более без шампанского, создававшего лишние трудности. Каждый раз, когда мы просили наполнить нам бокалы, стюардесса свирепо смотрела на нас.
Мы прилетели на остров Кауаи, райское местечко, где снимались сцены на пляже для фильма “South Pacific”.
На следующее утро, в субботу, 1 октября 1966 года, я стоял на доске для серфинга. Шел дождь, но мне было всё равно. Все мои мысли по поводу Стар Трека медленно исчезали с каждой новой волной.
Но тут на пляж пришла Джеки с телеграммой в руках. Я улыбнулся. Я знал, что она была от Джина и что в ней было что-то милое и приятное, вроде «Надеюсь, ты отлично проводишь время. Жаль, что меня там нет». Но в ней было нечто совсем иное:
«НЕ ОТВЕЧАЙ НА ЗВОНКИ БИЛЛА ХИТА МЫ ВСЁ УЛАДИМ ЗДЕСЬ ДЖИН РОДДЕНБЕРРИ»
Я был в шоке: мои опасения сбывались. Там возник какой-то спор, возможно, даже конфликт. Я выбежал из воды и понесся босиком на вершину холма, где располагался наш отель, единственное место на всём курорте, где был телефон. Но там меня уже ждала другая телеграмма:
«ЗАБУДЬ ПРО ПРЕДЫДУЩЕЕ СООБЩЕНИЕ ВОЗМОЖНО ВАМ ЛУЧШЕ ПОГОВОРИТЬ ДЖИН РОДДЕНБЕРРИ».
Я сделал звонок в офис Desilu, но там уже никого не было. И у меня не было номера телефона Билла Хита. Я решил ничего не предпринимать, но на следующее утро пришла ещё одна телеграмма:
«СРОЧНО ЧТО ВЫ С ХИТОМ РЕШИЛИ ДЖИН РОДДЕНБЕРРИ»
Я потратил весь оставшийся день на звонки в Лос-Анджелес. Как ни странно, Джина не было в офисе. «Он, наверное, пошел к Биллу Хиту, не знаете?» - спрашивал я.
«Нет, он просто рано ушел домой, - отвечала Дороти Фонтана, - Как вам Гавайи? Должно быть, вы отлично проводите время. Расскажи мне об этом».
«Ну… это сложно описать».
Дома Джина также не было: он куда-то ушел. На следующий день не было никаких телеграмм. «Наверное, они помирились и всё разрешили», - надеялся я. Но это казалось маловероятным. Я начал что-то подозревать. Но я постарался выкинуть Стар Трек из головы, и мы улетели на Большой остров, Гавайи, где Джин снова нас настиг:
«ВСЕ В ПОРЯДКЕ СИЛЬВИЯ ГОВОРИТ ЧТО ОТЕЦ РЕБЕНКА СТИВ КАРАБАТСОС ДЖИН РОДДЕНБЕРРИ»
Эта его телеграмма про Сильвию выглядела очень странной. Мой секретарь, Сильвия, была глубоко, глубоко замужней женщиной. Что скажет на это её муж? И кто ему об этом сообщит? Точно не я. Он был довольно крупным парнем.
Да и сама мысль о том, что она могла закрутить роман со скромным Стивом Карабатсосом, была… в первый раз в жизни я не мог подобрать слов.
Зародившиеся сомнения окрепли со следующей телеграммой от наших специалистов по звуку:
«ОТСТАЕМ ОТ СРОКОВ ХВАТИТ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ФАЗЕРЫ МЕДИЦИНСКИЙ И ИНЖЕНЕРНЫЙ ОТСЕК НА МОСТИКЕ ЗАКАНЧИВАЕМ ОЗВУЧИВАТЬ ЭПИЗОД ЧЕРЕЗ ЧЕТЫРЕ ЧАСА»
Я сделал ещё один телефонный звонок. Но Джин опять куда-то вышел. Сильвии тоже не было на месте,и никто не знал, когда она вернется. Тут я действительно заподозрил подвох. Сильвия никогда не покидала офис в рабочее время.
В пятницу, 30 сентября 1966 года, когда мы улетели из Лос-Анджелеса, съемки “The Galileo Seven” как раз подходили к концу, и мы укладывались как в бюджет, так и в расписание. И вот пришла ещё одна телеграмма:
«РАССЛАБЬСЯ ВСЁ ХОРОШО МЫ ДОДЕЛАЕМ ГАЛИЛЕО ДЖИН РОДДЕНБЕРРИ»
Всё встало на свои места. Тот факт, что съемки эпизода настолько зашли за рамки бюджета и расписания, был доселе неслыханным. По моему мнению, Джин, с его извращенным чувством юмора, просто играл со мной. Следующая телеграмма полностью подтвердила мои подозрения:
«ПО-ПРЕЖНЕМУ НИКАКИХ ПРОБЛЕМ ПЕРЛШТЕЙН СОГЛАСИЛСЯ ТЕБЯ ЗАЩИЩАТЬ ДЖИН»
Эд Перлштейн был юристом Desilu. Он был отличным парнем, но всё, что он делал - это готовил контракты, и он не занимался делами об установлении отцовства.
Я решил больше не попадаться на удочку. Вместо того, чтобы волноваться по поводу сериала, я вернулся к морю. Дождь пошел ещё сильнее. Но мне было всё равно.
Но безумие ещё не закончилось. За день до того, как мы собирались уезжать, Джеки упала и растянула лодыжку. На следующее утро я отвез её к самолету в инвалидном кресле. Её нога была в гипсе, и нам пришлось нести её в самолет на руках. Когда мы, наконец, усадили Джеки в кресло и она cмогла вытянуть ногу, ей понадобилась подушка для удобства. В дополнение ко всем нашим несчастьям, в самолете были те самые две стюардессы, которые летели с нами на Гавайи. Теперь они ещё больше нас ненавидели. Мы не могли дождаться, когда наконец прилетим домой.
Джастман, хорошенько отдохнув, вернулся в гущу событий, полный энергии и энтузиазма. Так как дверь его офиса всегда была открыта, он быстро обнаружил, что его офис со странным декором и причудливыми созданиями стал главной достопримечательностью для посетителей, приходивших в штаб-квартиру Стар Трека. Им и в голову не приходило, что они нарушают чье-то спокойствие, но два горна действительно притягивали взгляды.
Боб Джастман:
Однажды, несколько месяцев спустя, семья из мамы, папы и детишек заглянула в дверной проем. «Дети хотят посмотреть на горнов. Это займет всего минуту. Вы ведь не возражаете?»
«Вовсе нет», - солгал я, не желая огорчать детей. Посмотрев на горнов, любопытные посетители продолжили бродить по кабинету и стали разглядывать меня, пытавшегося работать. Возможно, я тоже был для них экспонатом, ещё одним из странных созданий Стар Трека, про которое можно было рассказать друзьям.
Время шло. Один из детей, окончательно заскучавший, поднял фартук «горничной» и закричал: «Мама, смотри!».
И только тогда я заметил, что, пока я был на Гавайях, Фред Филлипс, наш мастер по гриму, подстрекаемый Джином Родденберри и Эдом Милкисом, придал манекену ещё больше жизни. Низ её тела был идеально проработан с анатомической точки зрения, что, должен заметить, выглядело довольно впечатляюще. Было видно, что Фредди тщательно изучил объект своего труда.
Очевидно, визит подошел к концу, так как родители вытолкнули детей из кабинета и исчезли за дверью.
«Я же говорила тебе, что Голливуд – грязное местечко, но тебе всё равно нужно было нас сюда привести, и причем с детьми, не больше, не меньше!»
Манекен был сослан в душ моей личной ванной комнаты и стал поджидать там новые жертвы. Когда посетители спрашивали, где здесь туалет, я приходил в восторг. «Воспользуйтесь моей личной ванной комнатой, - настаивал я, - Вон она».
Посетители входили и делали свои дела. Рано или поздно, мой гость начинал чувствовать чьё-то «присутствие» и оборачивался. А там, скрываясь за полупрозрачной перегородкой душа, стояла обнаженная женщина с полотенцем, перекинутым через руку. Внезапный шок всегда вызывал бурную реакцию гостя, так что в конце концов нам пришлось поставить вокруг унитаза перегородку, защищавшую от брызг.
Герберт Солоу:
После того, как Боб рассказал Джину о том, как им с Джеки понравилось на Гавайях, создатель Стар Трека решил, что его силы тоже подходили к концу. Он передал все свои дела Джастману и Куну и отправился пробовать «прохладные тропические напитки и теплые тропические ночи». После того, как Джин вернулся из отпуска, он, ликуя, раскрыл мне свой успешный план.
Джин объяснил своей жене, Эйлин, как важно для него было уехать подальше от всего этого прессинга, связанного со Стар Треком, студией, телесетью – просто от ВСЕГО – и побыть одному на отдаленном гавайском островке, гуляя по пляжу, бродя по холмам, купаясь в прохладной чистой воде, «обновляя свою душу».
«Она полностью меня поняла», - улыбаясь, сказал Джин. Он забронировал отель, и в день его отъезда Эйлин отвезла Джина в аэропорт.
«Я просто закину тебя в аэропорт, милый», - сказала она.
«Не хочу даже об этом слышать, дорогая, - ответил он, - Пожалуйста, проводи меня до самого выхода на посадку. Я буду так по тебе скучать».
Держась за руки, Джин и Эйлин прошли к выходу, где поцеловались. Эйлин помахала мужу рукой, и он пошел в самолет, который должен был отнести его туда, где он в одиночестве смог бы обновить душу.
Стюардесса провела его в салон первого класса, на третий ряд, место «А». Джин прошел по проходу и занял своё место. Он повернулся к пассажиру, сидевшему в салоне первого класса, в третьем ряду, на месте «В», и произнёс: «Привет!»
Мэйджел Баррет посмотрела на него и улыбнулась: «О, привет! Ты тоже летишь на Гавайи?»
«Да. Мир тесен, не так ли?»
@темы: ТОС. Книги, ТОС. Переводы
-
-
22.03.2014 в 18:29-
-
22.03.2014 в 20:03-
-
22.03.2014 в 20:13-
-
22.03.2014 в 22:27Предложение После этого разговора Роджер сделал Спока похожим на бабушкин куриный суп. буквально взорвало мой мозг и, то что называется, сделало мой вечер!)))
Поверьте коллеге, вы здорово переводите. Честно-честно!)))
-
-
23.03.2014 в 02:08-
-
23.03.2014 в 02:59-
-
23.03.2014 в 10:45-
-
23.03.2014 в 16:21Во дают, однако...
Единственная поправка. (Я пыталась придраться сильнее, но не получилось!
-
-
23.03.2014 в 18:56-
-
23.03.2014 в 20:16А, вот еще чего забыла сказать: над этим первым ревью еще Нимой измывался на конвенте в честь 25-летия. Злорадно так ухмылялся на фразе "Star Trek won't work")))
-
-
24.03.2014 в 12:09-
-
25.03.2014 в 08:31-
-
31.03.2014 в 23:23