"попробуй..." - шепнула Мечта (с)
Решила выложить этот фанфик в сообществе...
Название: Брат
Автор: Elica
Жанр: драма
Персонажи: Джим Кирк, Сэм Кирк, Маккой, Спок
Отказ от прав: выгод никаких не извлекаю, все герои принадлежат сами-знаете-кому) Мои только мысли и ощущения.
От автора: послесловие к серии ТОС "Операция аннигиляция"
Джеймс Кирк прислонился к стенке турболифта и ссутулил плечи. Он не покидал мостик двадцать два часа, и вынужден был подчиниться только твёрдому обещанию доктора Маккоя отправить его в лазарет, если он немедленно, сию же минуту, не оставит пост, и не отправится в собственную каюту.
- Джим, ты должен поспать. Так нельзя. Ты сделал всё возможное и невозможное.
Леонард Маккой навис над его плечом. Капитан бросил на доктора утомлённый взгляд и, вместо ответа, спросил:
- Как Спок?
читать дальше- В порядке твой старший помощник. Знаешь, Джим, этот вулканец никогда не перестанет меня удивлять. Сейчас доктор М’Бенга проведёт последние исследования, и я думаю, что смогу допустить его к службе. Споку невероятно повезло, что он вулканец. Будь на его месте человек, он бы никогда не прозрел.
Капитан побледнел ещё больше и провёл ладонью по глазам. Да, ему повезло, - Он криво усмехнулся, - Споку повезло. Слава богу. А брат…
- Что с Питером? – глухо спросил Джим.
Маккой замялся, потом ответил:
- Я не рискую выводить его из комы, Джим. Хотя мы уничтожили этих тварей в его теле, но мальчик слишком слаб. Я считаю, что ещё не время… - доктор замолчал на полуслове, вскинул голову и вдруг расплылся в улыбке. - Спок!
Вулканец появился на мостике, невозмутимый, как всегда.
- Спок… - Джим подался вперёд.
- Я готов приступить к обязанностям, капитан, - вулканец подошёл к центральному креслу, глянул на Кирка (и только Маккой и Джим заметили сочувствие в непроницаемых глазах), - И я полагаю, что могу подменить вас на мостике.
- Спок, я рад видеть вас здоровым, но я не устал…
Продолжить он не успел, потому что в этот момент Маккой склонился к его уху и прошипел злым шёпотом:
- Если ты сию минуту не покинешь это чёртово кресло, я признаю тебя негодным к службе!
- Боунс!..
- Я не шучу,- доктор сузил глаза.
Капитан беспомощно оглянулся на старшего помощника, но тот, видимо, полностью был солидарен с Маккоем. Он едва заметно склонил голову и выразительно приподнял бровь. Джим снова усмехнулся и поднял руки:
- Сдаюсь.
Он поднялся на ноги и, тяжело ступая, направился к турболифту. Когда за ним закрылись автоматические двери, Маккой повернулся к вулканцу и покачал головой:
- Будь проклята эта планета, Спок!
- Доктор, Денева здесь не причём. Всему виной существа, захватившие планету. Племянник капитана уже пришёл в себя?
- Нет, я посчитал, что ещё рано приводить его в чувство. Видишь ли, Спок, у него теперь никого не осталось, кроме Джима. И я хотел, чтоб он был рядом с Питером, когда мальчик очнётся. А Джим сам сейчас не в лучшей форме. Он отдохнёт, придёт в себя… Потерять брата, это тяжёлый удар...
- Я понимаю, доктор.
Капитан на миг замер перед дверями своей каюты. С самого момента катастрофы он не оставался один. Работал как проклятый, стараясь заглушить боль утраты и страх за друга. Спока атаковали те же твари, что погубили семью брата и едва не уничтожили всю планету.
Спок жив и здоров. А Сэм… Джим опустился на кровать и стиснул виски. Он не сумел, не справился. Не успел.
Теперь терзаться бесполезно, но мысли беспорядочной чередой толпились в голове.
Как там Спок говорит: «Я не сожалею, я принимаю случившееся»? Душевные терзания разрушают. Но я не могу, не могу принять случившееся! Почему я не смог ничего сделать? Сэм… и Арилан не заслужили этого. Можно ли было предотвратить катастрофу?
Вопросы, вопросы, вопросы и ни одного ответа.
Наверное, Боунс прав: ему нужно поспать. Отдохнуть. Он в ответе за четыре с лишним сотни жизней. А сейчас и ещё за одну. Питер. Племянник. Капитан грустно усмехнулся. Он почти совершенно не знает этого мальчика, а ведь ему будет во сто крат хуже, чем ему, Джиму, когда он придёт в себя. Мальчик потерял всю семью. Его мир разрушен. Именно он, Джеймс Кирк, должен будет найти силы, чтоб поддержать и утешить его.
Капитан вытряс на ладонь красную капсулу – какие-то таблетки, которые прописал ему Маккой, бросил в рот и растянулся на постели. Джим закрыл глаза и приказал себе спать.
Честно говоря, он не надеялся, что у него получится отключиться. Но усталость взяла своё и, смежив веки, Джим почувствовал, как мир вокруг поплыл, размываясь и теряя очертания. А откуда-то из глубин памяти поднимался и расцветал другой, давний, и, кажется, уже давным-давно забытый.
Когда же это произошло? Двадцать пять лет миновало с тех пор.
Солнечный, яркий полдень. Айова. Дом.
Жжих-жжих… Ррах! Дзиннь!
Шпаги скрестились и зазвенели. Совсем как настоящие. Впрочем, почему совсем как? Они и были почти настоящими. Отец прислал в подарок своим мальчикам – Сэму и Джиму ригелианские мечи, тонкие и острые. Ими, конечно, нельзя было ни убить, ни нанести хоть сколько-нибудь серьёзную рану. Зато на голых руках и ногах, а кое у кого и на щеке красовались длинные царапины.
Сегодня братья остались совершенно одни и были этому очень рады. Мама и бабушка с дедушкой уехали в Давенпорт на целых три дня, и старинный дом был в полном распоряжении мальчишек.
- Сэм, - мама притянула старшего сына к себе, - Ты уже почти взрослый. Ты мне твёрдо пообещал, что вы сами справитесь, и мне не нужно просить присмотреть за вами мистера Бишу…
- Да, мама, - Сэм чуть-чуть наклонил голову. В самом деле, ему уже двенадцать лет. Он несколько раз ездил в лагерь и доказал, что сам может позаботиться и о себе, и о других. Не говоря уж о младшем брате. Конечно, Джим тот ещё фрукт, но уж он-то, Сэм, сумеет с ним совладать.
Но мама, почему-то покачала головой и проговорила:
- Может быть, мне всё-таки попросить его?
- Мама! – Сэм умоляюще посмотрел на мать. Как она не понимает! Это же будет унижением. Все мальчишки в школе будут смеяться над ним: неужели он такой беспомощный малыш, что не сможет справиться. Мальчишка ещё раз посмотрел на мать, и понял, что надежда на самостоятельную жизнь рушится с каждой секундой.
Внезапно пришла помощь, и с самой неожиданной стороны.
- Вот что, Вайнона, они не кисейные барышни, и сумеют прожить без нас. Верно, я говорю, парни? – Сэмюель Кирк подмигнул внукам. - Им нужно привыкать к самостоятельной жизни. Не будут же они, в самом деле, всю жизнь за твою юбку держаться.
- Да! – может быть, слишком громко воскликнул Сэм.
- Да, дедушка! – Джим даже подпрыгнул на месте и уставился на деда светящимися глазами.
- Но… - начала, было Вайнона.
- Никаких но. Собирайся, поехали, - строго возвестил глава семейства и легонько подтолкнул её в спину.
Взрослые уехали, оставив мальчишек хозяйничать одних.
- Ура! – возликовал Джим.
Но Сэм тут же остудил его пыл. Он строго посмотрел на малыша и заявил:
- Вот что, Джимми. Я старший брат, и ты должен во всём меня слушаться. Понял? И делать всё, что я скажу.
- Ещё чего! – тут же взвился Джим. Сэм, конечно, старший брат, но это не даёт ему право командовать над ним. В конце концов, он всего лишь брат, а не отец. Мальчик чуть-чуть взгрустнул, вспомнив папу. Джордж Кирк так редко появлялся дома, так редко радовал своих мальчишек. Зато он служит на звездолёте, - тут же утешился Джим. Он не позволит Сэму командовать собой. Надо что-то придумать. Мальчишка бросил из-под волос настороженный взгляд на брата. У Сэма порозовели щёки, кажется, ещё секунда, и будет поздно. - Может быть, пойдём гулять? – быстро предложил Джим, - Можно поиграть во что-нибудь. А, Сэм.
- Точно, - брат тут же сменил гнев на милость. Он на минуту задумался. Конечно, можно было просто так погулять, поиграть, например, в разведчиков дальнего космоса, или в индейцев. Но у него внезапно появилась идея, - Слушай, Джим. Помнишь, в последний приезд папа привёз нам в подарок шпаги с Ригеля Один?
- Ага – у Джима загорели глаза.
Мама не разрешала им играть этими шпагами. Она боялась, что сыновья поранятся, что случайно выколют друг другу глаз или ещё что-нибудь случится. Джим даже слышал, как она ругала папу за этот подарок и называла его совершенно безответственным.
- Ты такой же мальчишка, Джордж, как они! – распаляясь всё больше, кричала Вайнона, - Тебе бы только игрушки. И чем опаснее, тем лучше! А если с ними что-нибудь случится? Джимми совсем маленький, а смотри, как у него даже руки затряслись, только он эти штуковины увидел.
- Это ригелианские мечи, дорогая. И они не опаснее деревянных шпаг, которые я мастерил в детстве. Этими мечами играют дети на Ригеле, и матери не отбирают у них игрушки. А Джим, между прочем, не такой уж и маленький. Парню скоро восемь лет, а ты его всё ещё младенцем считаешь…
Припомнив эти слова отца, Джим самодовольно улыбнулся. Сейчас ему уже давным-давно исполнилось восемь. Несколько месяцев назад. Значит, он с полным правом может играть подарком. Тем более, и мамы дома нет. Никто не будет вскрикивать, и хвататься за сердце, и отбирать и прятать мечи.
Сначала мальчишки организовали настоящую экспедицию по дому, чтоб отыскать отцовский подарок. Мама запрятала их на совесть. Но ничто не может укрыться от таких знатных следопытов, как Сэм и Джим Кирки. Не прошло и двух часов, как трофеи были в их руках.
А потом разгорелось настоящее нешуточное сражение. Смелые защитники униженных и оскорблённых, обрушили свою страшную месть на свирепых врагов. Под дружным напором не устояли ни жгучая поросль крапивы, ни колючки репейника, ни заросли гераклиума. Однако скоро мальчишкам наскучила война с воображаемым противником. Они затеяли настоящую дуэль.
- Защищайтесь, мистер! – выкрикнул Сэм и бросился на брата.
Джим не ожидал атаки. Он беспомощно замахал перед носом шпажонкой, и сразу получил пару длинных царапин. От неожиданности он едва не выронил меч. Нет, больно не было, скорей обидно. Как же так? Брат, и вдруг повернул против него оружие.
- Вот тебе, вот! – Сэм замахнулся и начал наступать, - Ааа! Сдавайся!
Малыш растерялся только на секунду. Он сузил глаза и кинулся на врага. Нет, не брат был перед ним. А враг. Пират. Да! Орионский пират! Джим тоненько вскрикнул и бросился на Сэма. Жаркий бой закипел с новой силой.
Растрёпанные, исцарапанные мальчишки, перепачканные землёй и травяным соком, меньше всего походили на храбрых разведчиков. Но разве их это заботило? Каждый видел противника, каждый стремился победить. Но Сэм был старше и сильней. Он ловко орудовал своей шпагой и всё сильней теснил брата. Джим вскочил на бетонный парапет, небольшой эстакады, примыкавшей к дому, но вынужден был всё дальше отступать, забираясь всё выше и выше. Дыхание с хрипом вырывалось из груди, перед глазами уже мелькали разноцветные круги, а Сэм не отступал.
- Ну, сдаёшься?! – снова и снова грозно выкрикивал он.
- Не дождёшься! – на щеках полыхают багровые пятна, ресницы ощетинились. Он не отступит. Нет, никогда!
- Сдавайся, или!.. – Сэм замахнулся и… вдруг опустил шпагу.
Туман внезапно рассеялся. Он резко побледнел и отступил на шаг. Братишка балансировал на самом краю эстакады, вот-вот сорвётся. А до земли метра три, не меньше. И внизу зелёное море гераклиума. Джим тяжело дышал, выставив перед собой шпагу, губы сжаты в тонкую нитку, на лице – отчаянная решимость и… ненависть в глазах? Сэм прерывисто выдохнул и спрятал свой меч за спину. Он понял, что заигрался.
- Джимми, пойдём вниз, - осторожно проговорил брат.
Малыш всхлипнул и, опустив плечи, осторожными шажками начал спускаться. Он спрыгнул на землю и вдруг сжался в комок, обхватив себя руками за плечи. Сэм испугался, что братишка сейчас разрыдается. Он тронул мальчика за плечо и осторожно потряс. Но Джим не плакал.
- Ты специально это сделал. Ты хотел, что бы я прыгнул? – хрипло выговорил малыш. Он вскинул голову и смерил брата почерневшими от ярости глазами.
- Ты что?.. – Сэм даже отшатнулся, - Я не хотел. Ты что, Джим!
Братишка вскочил на ноги и выкрикнул зазвеневшим голосом:
- Ты думаешь, я испугался? Да?! - так что брызги с ресниц полетели. – Думаешь, испугался?!
Джим бросил шпагу, запрыгнул на парапет и в одну секунду оказался на краю.
- Нет! Стой!..
Где там. Тоненькая фигурка, взмах руками… И брат исчез в тёмно-зелёных зарослях.
А ещё через мгновение появился перед Сэмом и рассмеялся:
- Понял! Я не боюсь.
Он развернулся на сто восемьдесят градусов и помчался прочь.
- Джи-им! Сто-ой! Ты куда? Я маме скажу!.. - крик повис в воздухе.
Сэм смотрел вслед брату и стискивал в руках проклятую шпажонку.
Ну и путь бегает, где хочет! Очень надо с ним играть. Малыш, сразу чуть не разревелся, а строит из себя!.. А я пойду к Вилю. У него гораздо интересней. А дядя Петрис, наверное, какое-нибудь животное интересное опять привёз…
Сэм подобрал вторую шпагу, положил обе на крыльце и очень аккуратно затворил за собой ворота. Он шёл по улице и независимо насвистывал. Потом вздохнул и пнул какой-то, подвернувшийся камушек: Вот где его теперь искать?
Коммуникатор пищал несколько раз, но Джим каждый раз его игнорировал. Он прекрасно знал, что это Сэм, и ещё знал, что тот непременно будет его ругать. А Джиму совершенно не хотелось портить настроение. Он встретил компанию одноклассников, и все вместе ребята отправились на озеро. Гораздо веселей было играть и купаться с ними, чем слушать нотации старшего брата. Но, к сожалению, летний день, хоть и длинный, но не бесконечный. Солнце начало клониться к закату, и пришлось возвращаться домой.
Джим заранее приготовился к встрече. Он внутренне подобрался и ощетинился, приготовившись к разгрому. И разгром не заставил себя ждать.
- Что ты себе позволяешь! Ты что, совсем с ума спятил? Где ты был весь день? Я маме всё расскажу. Ты должен меня слушаться.
- Это ещё почему? – Джим ехидно улыбнулся.
- Потому что я – твой старший брат. – Сэм постарался говорить спокойно и уверенно, как отец. Только выходило у него не очень. То ли потому что на отца он был мало похож – ни тебе твёрдости в чертах лица, ни стального взгляда, да что греха таить, иногда не было даже элементарной уверенности в себе. Это вот у Джима уверенности хоть отбавляй. Глянет невинными глазами, да улыбнётся – этакий ангел во плоти, а сделает всё равно по-своему. И никто ему не указ, а тем более старший брат. Вот и сейчас, Джим рассмеялся и заявил:
- Вот именно, брат, а не папа. А если брат, значит, мы равны, и ты не можешь мне указывать.
- Иди за стол, - пытаясь не потерять остатки уверенности, проговорил Сэм.
Но Джим передёрнул плечами и заявил:
- Я не хочу есть. Я иду спать.
Он независимо развернулся и отправился в спальню. Сэм только беспомощно развёл руками. Ведь не будет же он драться с младшим братом.
Джим шагал по лестнице и насвистывал, иногда украдкой потирая руки. Конечно, он никогда не признается брату, что почему-то очень сильно устал. Почему-то перед глазами пелена, а всё тело зудит, как будто его муравьи искусали.
Сэм проснулся как от толчка. Он распахнул глаза и чуть не завопил от страха. Перед его кроватью, едва держась на ногах, стоял брат. Но, боже мой, что с ним было! Руки, ноги, даже лицо в красных, вспухших волдырях, в глазах ужас и скрюченные руки тянутся к горлу Сэма. Мальчишка вжался в стену, не мигая уставившись на жуткую картину.
В себя его привел голос брата:
- Сэм, пожалуйста…
Почему Джим так слабо шепчет?..
И, тут его словно током ударило! Он же сегодня днём прыгнул в заросли гераклиума! А потом убежал гулять, и целый день, наверняка был на солнце.
- Джимми! Ты что? – Сэм подскочил к брату и подхватил его под руки.
- Больно… - скривился братишка
- Я идиот! – выругался старший брат. Голова лихорадочно заработала. Джиму нужно немедленно к врачу. У него не просто ожоги от гераклиума, такое ощущение, что малыш сейчас просто в обморок упадёт. Доктора вызвать… Слишком долго.
Сэм ещё размышлял, а руки уже действовали сами. Он схватил со стула свою рубашку и накинул на брата. Джиму она была как платьице, почти до колен, но это ничего. Не втискивать же его в брюки и футболку. Самому некогда одеваться. Через секунду они были внизу, в холле. Ноги в растоптанные кроссовки – ещё секунда. Джим не стал даже обуваться.
Потом короткий бег до флаера. Хорошо, что у них в семье два! Правда, мама не разрешает ему водить флаер, хотя папа показывал ему, как это делается, когда приезжал в отпуск. Она считает, что Сэм ещё маленький. Ха, сейчас посмотрим, какой он маленький.
Сэм откинул купол и под руки затащил брата внутрь. Что-то он очень тихий, не похож на себя. Сэм со страхом взглянул на братишку. Джим морщился и кусал губы. На лице расползся волдырь. Сэм сморщился, как будто это ему было больно.
- Джимми, потерпи, мы скоро…
- Д-да, я потерплю, - выдохнул малыш, - Не бойся, Сэм…
Сэм почему-то всхлипнул, усадил братишку в кресло и понадёжней пристегнул.
- Не больно?
Джим только головой мотнул.
Сэм спрыгнул на место пилота, поглубже вздохнул, и нажал кнопку запуска двигателя. Прозрачный купол опустился, флаер негромко зашумел, дрогнул и медленно поднялся в воздух. Сэм положил руки на пульт и решительно утопил кнопку переключения скоростей.
Машина рванула, стремительно набирая скорость. Некогда было осторожно выруливать и маневрировать. Брат, Джим – вот кто сейчас интересовал Сэма. Только Джим. Поскорей доставить его в больницу.
Флаер мчался над ночной дорогой, временами ныряя носом, когда Сэм слишком неосторожно дёргал рычаг управления. Он то и дело косился на брата. Джим замер в кресле, вцепившись в подлокотники, глаза возбуждённо блестели. У него дух захватило от скорости. Кажется, ему даже стало лучше…
- Сэм, осторожней!
Тот едва успел среагировать. Из ниоткуда вынырнул встречный транспорт – огромный грузовик. Они всегда ездили по ночам, чтоб днём не тревожить людей и не мешать движению. Сэм вскрикнул и отчаянно кинул машину в сторону. Флаер завертелся на месте, теряя управление. Каким-то невероятным усилием, или может быть, благодаря невероятному везению, Сэму удалось выровняться. Он дрожащей рукой стёр капли пота со лба и снова покосился на брата. Джим выдохнул и улыбнулся.
- Ты просто ас.
- Ага, ас, – буркнул Сэм и больше от дороги не отвлекался.
Они были у ворот госпиталя через пятнадцать минут. Сэм слишком разогнал флаер, и ему пришлось заложить крутой вираж, чтоб вписаться в парковку.
Как только машина приземлилась, не дожидаясь, пока двигатель замолчит, мальчик сбросил ремни безопасности и, откинув купол, прыгнул на бетон. Он протянул Джиму руку, и брат не стал сопротивляться. Он позволит помочь себе, а потом даже опирался на Сэма…
Следующие сутки Джим помнил плохо. Только слепящий свет, чьи-то сильные руки, какие-то трубочки, гиппоспреи, непонятные приборы и умные слова: анафилаксия, аллергический шок, гиперчувствительность, гистамины и что-то в том же духе, что, Джим уже не запомнил. Всё потонуло в дурманящем тумане.
А потом он почувствовал, что боль и жар отступили, стало легко дышать, и больше не хотелось содрать с себя кожу. А ещё было очень хорошо и спокойно лежать в чистой кровати. Только мешало надоедливое попискивание приборов.
Мальчик открыл глаза и улыбнулся. Рядом был брат.
Сэм с тревогой всматривался в, разом похудевшее, лицо. Хорошо, что ужасные волдыри прошли без следа. Врачи поработали протоплазером и только бледные участки свежей кожи напоминали об ожогах. Ни тебе рубцов, ни язв.
- Как ты, Джимми? – заметив, что брат открыл глаза, Сэм придвинулся ближе.
- Нормально, - и чуть помедлив и, опустив ресницы, прошептал, - Спасибо, Сэм.
-Я вижу, наш пациент чувствует себя совсем молодцом, - услышал он чей-то голос. Потом увидел усатое лицо и добрые глаза.
Джим постарался подтянуться и сесть в постели, но доктор предупредил его движение. Он легонько придавил мальчика к подушке:
- Лежи-лежи. Тебе ещё вредно двигаться. Хорошо, что твой брат вовремя успел.
Джим подчинился, но взглянул на врача и серьёзно ответил:
- Конечно вовремя. Ведь он старший брат, - потом глянул на Сэма и добавил, - Знаешь, если тебе будет нужна помощь, я тоже успею…
…Сон уплывал, таял… Джеймс Кирк открыл глаза и несколько секунд бездумно смотрел в потолок.
Он не успел.
Не успел помочь брату, но есть другой. Питер, мальчик, которому сейчас очень нужна будет его помощь.
Капитан поднялся на ноги и нажал кнопку интеркома.
- Маккой слушает, - немедленно откликнулся знакомый голос.
- Боунс, как Питер?
- Я ждал, когда ты проснёшься. Джим, я…
- Я понял, Боунс. Уже иду.
Название: Брат
Автор: Elica
Жанр: драма
Персонажи: Джим Кирк, Сэм Кирк, Маккой, Спок
Отказ от прав: выгод никаких не извлекаю, все герои принадлежат сами-знаете-кому) Мои только мысли и ощущения.
От автора: послесловие к серии ТОС "Операция аннигиляция"
Брат
Джеймс Кирк прислонился к стенке турболифта и ссутулил плечи. Он не покидал мостик двадцать два часа, и вынужден был подчиниться только твёрдому обещанию доктора Маккоя отправить его в лазарет, если он немедленно, сию же минуту, не оставит пост, и не отправится в собственную каюту.
- Джим, ты должен поспать. Так нельзя. Ты сделал всё возможное и невозможное.
Леонард Маккой навис над его плечом. Капитан бросил на доктора утомлённый взгляд и, вместо ответа, спросил:
- Как Спок?
читать дальше- В порядке твой старший помощник. Знаешь, Джим, этот вулканец никогда не перестанет меня удивлять. Сейчас доктор М’Бенга проведёт последние исследования, и я думаю, что смогу допустить его к службе. Споку невероятно повезло, что он вулканец. Будь на его месте человек, он бы никогда не прозрел.
Капитан побледнел ещё больше и провёл ладонью по глазам. Да, ему повезло, - Он криво усмехнулся, - Споку повезло. Слава богу. А брат…
- Что с Питером? – глухо спросил Джим.
Маккой замялся, потом ответил:
- Я не рискую выводить его из комы, Джим. Хотя мы уничтожили этих тварей в его теле, но мальчик слишком слаб. Я считаю, что ещё не время… - доктор замолчал на полуслове, вскинул голову и вдруг расплылся в улыбке. - Спок!
Вулканец появился на мостике, невозмутимый, как всегда.
- Спок… - Джим подался вперёд.
- Я готов приступить к обязанностям, капитан, - вулканец подошёл к центральному креслу, глянул на Кирка (и только Маккой и Джим заметили сочувствие в непроницаемых глазах), - И я полагаю, что могу подменить вас на мостике.
- Спок, я рад видеть вас здоровым, но я не устал…
Продолжить он не успел, потому что в этот момент Маккой склонился к его уху и прошипел злым шёпотом:
- Если ты сию минуту не покинешь это чёртово кресло, я признаю тебя негодным к службе!
- Боунс!..
- Я не шучу,- доктор сузил глаза.
Капитан беспомощно оглянулся на старшего помощника, но тот, видимо, полностью был солидарен с Маккоем. Он едва заметно склонил голову и выразительно приподнял бровь. Джим снова усмехнулся и поднял руки:
- Сдаюсь.
Он поднялся на ноги и, тяжело ступая, направился к турболифту. Когда за ним закрылись автоматические двери, Маккой повернулся к вулканцу и покачал головой:
- Будь проклята эта планета, Спок!
- Доктор, Денева здесь не причём. Всему виной существа, захватившие планету. Племянник капитана уже пришёл в себя?
- Нет, я посчитал, что ещё рано приводить его в чувство. Видишь ли, Спок, у него теперь никого не осталось, кроме Джима. И я хотел, чтоб он был рядом с Питером, когда мальчик очнётся. А Джим сам сейчас не в лучшей форме. Он отдохнёт, придёт в себя… Потерять брата, это тяжёлый удар...
- Я понимаю, доктор.
Капитан на миг замер перед дверями своей каюты. С самого момента катастрофы он не оставался один. Работал как проклятый, стараясь заглушить боль утраты и страх за друга. Спока атаковали те же твари, что погубили семью брата и едва не уничтожили всю планету.
Спок жив и здоров. А Сэм… Джим опустился на кровать и стиснул виски. Он не сумел, не справился. Не успел.
Теперь терзаться бесполезно, но мысли беспорядочной чередой толпились в голове.
Как там Спок говорит: «Я не сожалею, я принимаю случившееся»? Душевные терзания разрушают. Но я не могу, не могу принять случившееся! Почему я не смог ничего сделать? Сэм… и Арилан не заслужили этого. Можно ли было предотвратить катастрофу?
Вопросы, вопросы, вопросы и ни одного ответа.
Наверное, Боунс прав: ему нужно поспать. Отдохнуть. Он в ответе за четыре с лишним сотни жизней. А сейчас и ещё за одну. Питер. Племянник. Капитан грустно усмехнулся. Он почти совершенно не знает этого мальчика, а ведь ему будет во сто крат хуже, чем ему, Джиму, когда он придёт в себя. Мальчик потерял всю семью. Его мир разрушен. Именно он, Джеймс Кирк, должен будет найти силы, чтоб поддержать и утешить его.
Капитан вытряс на ладонь красную капсулу – какие-то таблетки, которые прописал ему Маккой, бросил в рот и растянулся на постели. Джим закрыл глаза и приказал себе спать.
Честно говоря, он не надеялся, что у него получится отключиться. Но усталость взяла своё и, смежив веки, Джим почувствовал, как мир вокруг поплыл, размываясь и теряя очертания. А откуда-то из глубин памяти поднимался и расцветал другой, давний, и, кажется, уже давным-давно забытый.
Когда же это произошло? Двадцать пять лет миновало с тех пор.
Солнечный, яркий полдень. Айова. Дом.
Жжих-жжих… Ррах! Дзиннь!
Шпаги скрестились и зазвенели. Совсем как настоящие. Впрочем, почему совсем как? Они и были почти настоящими. Отец прислал в подарок своим мальчикам – Сэму и Джиму ригелианские мечи, тонкие и острые. Ими, конечно, нельзя было ни убить, ни нанести хоть сколько-нибудь серьёзную рану. Зато на голых руках и ногах, а кое у кого и на щеке красовались длинные царапины.
Сегодня братья остались совершенно одни и были этому очень рады. Мама и бабушка с дедушкой уехали в Давенпорт на целых три дня, и старинный дом был в полном распоряжении мальчишек.
- Сэм, - мама притянула старшего сына к себе, - Ты уже почти взрослый. Ты мне твёрдо пообещал, что вы сами справитесь, и мне не нужно просить присмотреть за вами мистера Бишу…
- Да, мама, - Сэм чуть-чуть наклонил голову. В самом деле, ему уже двенадцать лет. Он несколько раз ездил в лагерь и доказал, что сам может позаботиться и о себе, и о других. Не говоря уж о младшем брате. Конечно, Джим тот ещё фрукт, но уж он-то, Сэм, сумеет с ним совладать.
Но мама, почему-то покачала головой и проговорила:
- Может быть, мне всё-таки попросить его?
- Мама! – Сэм умоляюще посмотрел на мать. Как она не понимает! Это же будет унижением. Все мальчишки в школе будут смеяться над ним: неужели он такой беспомощный малыш, что не сможет справиться. Мальчишка ещё раз посмотрел на мать, и понял, что надежда на самостоятельную жизнь рушится с каждой секундой.
Внезапно пришла помощь, и с самой неожиданной стороны.
- Вот что, Вайнона, они не кисейные барышни, и сумеют прожить без нас. Верно, я говорю, парни? – Сэмюель Кирк подмигнул внукам. - Им нужно привыкать к самостоятельной жизни. Не будут же они, в самом деле, всю жизнь за твою юбку держаться.
- Да! – может быть, слишком громко воскликнул Сэм.
- Да, дедушка! – Джим даже подпрыгнул на месте и уставился на деда светящимися глазами.
- Но… - начала, было Вайнона.
- Никаких но. Собирайся, поехали, - строго возвестил глава семейства и легонько подтолкнул её в спину.
Взрослые уехали, оставив мальчишек хозяйничать одних.
- Ура! – возликовал Джим.
Но Сэм тут же остудил его пыл. Он строго посмотрел на малыша и заявил:
- Вот что, Джимми. Я старший брат, и ты должен во всём меня слушаться. Понял? И делать всё, что я скажу.
- Ещё чего! – тут же взвился Джим. Сэм, конечно, старший брат, но это не даёт ему право командовать над ним. В конце концов, он всего лишь брат, а не отец. Мальчик чуть-чуть взгрустнул, вспомнив папу. Джордж Кирк так редко появлялся дома, так редко радовал своих мальчишек. Зато он служит на звездолёте, - тут же утешился Джим. Он не позволит Сэму командовать собой. Надо что-то придумать. Мальчишка бросил из-под волос настороженный взгляд на брата. У Сэма порозовели щёки, кажется, ещё секунда, и будет поздно. - Может быть, пойдём гулять? – быстро предложил Джим, - Можно поиграть во что-нибудь. А, Сэм.
- Точно, - брат тут же сменил гнев на милость. Он на минуту задумался. Конечно, можно было просто так погулять, поиграть, например, в разведчиков дальнего космоса, или в индейцев. Но у него внезапно появилась идея, - Слушай, Джим. Помнишь, в последний приезд папа привёз нам в подарок шпаги с Ригеля Один?
- Ага – у Джима загорели глаза.
Мама не разрешала им играть этими шпагами. Она боялась, что сыновья поранятся, что случайно выколют друг другу глаз или ещё что-нибудь случится. Джим даже слышал, как она ругала папу за этот подарок и называла его совершенно безответственным.
- Ты такой же мальчишка, Джордж, как они! – распаляясь всё больше, кричала Вайнона, - Тебе бы только игрушки. И чем опаснее, тем лучше! А если с ними что-нибудь случится? Джимми совсем маленький, а смотри, как у него даже руки затряслись, только он эти штуковины увидел.
- Это ригелианские мечи, дорогая. И они не опаснее деревянных шпаг, которые я мастерил в детстве. Этими мечами играют дети на Ригеле, и матери не отбирают у них игрушки. А Джим, между прочем, не такой уж и маленький. Парню скоро восемь лет, а ты его всё ещё младенцем считаешь…
Припомнив эти слова отца, Джим самодовольно улыбнулся. Сейчас ему уже давным-давно исполнилось восемь. Несколько месяцев назад. Значит, он с полным правом может играть подарком. Тем более, и мамы дома нет. Никто не будет вскрикивать, и хвататься за сердце, и отбирать и прятать мечи.
Сначала мальчишки организовали настоящую экспедицию по дому, чтоб отыскать отцовский подарок. Мама запрятала их на совесть. Но ничто не может укрыться от таких знатных следопытов, как Сэм и Джим Кирки. Не прошло и двух часов, как трофеи были в их руках.
А потом разгорелось настоящее нешуточное сражение. Смелые защитники униженных и оскорблённых, обрушили свою страшную месть на свирепых врагов. Под дружным напором не устояли ни жгучая поросль крапивы, ни колючки репейника, ни заросли гераклиума. Однако скоро мальчишкам наскучила война с воображаемым противником. Они затеяли настоящую дуэль.
- Защищайтесь, мистер! – выкрикнул Сэм и бросился на брата.
Джим не ожидал атаки. Он беспомощно замахал перед носом шпажонкой, и сразу получил пару длинных царапин. От неожиданности он едва не выронил меч. Нет, больно не было, скорей обидно. Как же так? Брат, и вдруг повернул против него оружие.
- Вот тебе, вот! – Сэм замахнулся и начал наступать, - Ааа! Сдавайся!
Малыш растерялся только на секунду. Он сузил глаза и кинулся на врага. Нет, не брат был перед ним. А враг. Пират. Да! Орионский пират! Джим тоненько вскрикнул и бросился на Сэма. Жаркий бой закипел с новой силой.
Растрёпанные, исцарапанные мальчишки, перепачканные землёй и травяным соком, меньше всего походили на храбрых разведчиков. Но разве их это заботило? Каждый видел противника, каждый стремился победить. Но Сэм был старше и сильней. Он ловко орудовал своей шпагой и всё сильней теснил брата. Джим вскочил на бетонный парапет, небольшой эстакады, примыкавшей к дому, но вынужден был всё дальше отступать, забираясь всё выше и выше. Дыхание с хрипом вырывалось из груди, перед глазами уже мелькали разноцветные круги, а Сэм не отступал.
- Ну, сдаёшься?! – снова и снова грозно выкрикивал он.
- Не дождёшься! – на щеках полыхают багровые пятна, ресницы ощетинились. Он не отступит. Нет, никогда!
- Сдавайся, или!.. – Сэм замахнулся и… вдруг опустил шпагу.
Туман внезапно рассеялся. Он резко побледнел и отступил на шаг. Братишка балансировал на самом краю эстакады, вот-вот сорвётся. А до земли метра три, не меньше. И внизу зелёное море гераклиума. Джим тяжело дышал, выставив перед собой шпагу, губы сжаты в тонкую нитку, на лице – отчаянная решимость и… ненависть в глазах? Сэм прерывисто выдохнул и спрятал свой меч за спину. Он понял, что заигрался.
- Джимми, пойдём вниз, - осторожно проговорил брат.
Малыш всхлипнул и, опустив плечи, осторожными шажками начал спускаться. Он спрыгнул на землю и вдруг сжался в комок, обхватив себя руками за плечи. Сэм испугался, что братишка сейчас разрыдается. Он тронул мальчика за плечо и осторожно потряс. Но Джим не плакал.
- Ты специально это сделал. Ты хотел, что бы я прыгнул? – хрипло выговорил малыш. Он вскинул голову и смерил брата почерневшими от ярости глазами.
- Ты что?.. – Сэм даже отшатнулся, - Я не хотел. Ты что, Джим!
Братишка вскочил на ноги и выкрикнул зазвеневшим голосом:
- Ты думаешь, я испугался? Да?! - так что брызги с ресниц полетели. – Думаешь, испугался?!
Джим бросил шпагу, запрыгнул на парапет и в одну секунду оказался на краю.
- Нет! Стой!..
Где там. Тоненькая фигурка, взмах руками… И брат исчез в тёмно-зелёных зарослях.
А ещё через мгновение появился перед Сэмом и рассмеялся:
- Понял! Я не боюсь.
Он развернулся на сто восемьдесят градусов и помчался прочь.
- Джи-им! Сто-ой! Ты куда? Я маме скажу!.. - крик повис в воздухе.
Сэм смотрел вслед брату и стискивал в руках проклятую шпажонку.
Ну и путь бегает, где хочет! Очень надо с ним играть. Малыш, сразу чуть не разревелся, а строит из себя!.. А я пойду к Вилю. У него гораздо интересней. А дядя Петрис, наверное, какое-нибудь животное интересное опять привёз…
Сэм подобрал вторую шпагу, положил обе на крыльце и очень аккуратно затворил за собой ворота. Он шёл по улице и независимо насвистывал. Потом вздохнул и пнул какой-то, подвернувшийся камушек: Вот где его теперь искать?
Коммуникатор пищал несколько раз, но Джим каждый раз его игнорировал. Он прекрасно знал, что это Сэм, и ещё знал, что тот непременно будет его ругать. А Джиму совершенно не хотелось портить настроение. Он встретил компанию одноклассников, и все вместе ребята отправились на озеро. Гораздо веселей было играть и купаться с ними, чем слушать нотации старшего брата. Но, к сожалению, летний день, хоть и длинный, но не бесконечный. Солнце начало клониться к закату, и пришлось возвращаться домой.
Джим заранее приготовился к встрече. Он внутренне подобрался и ощетинился, приготовившись к разгрому. И разгром не заставил себя ждать.
- Что ты себе позволяешь! Ты что, совсем с ума спятил? Где ты был весь день? Я маме всё расскажу. Ты должен меня слушаться.
- Это ещё почему? – Джим ехидно улыбнулся.
- Потому что я – твой старший брат. – Сэм постарался говорить спокойно и уверенно, как отец. Только выходило у него не очень. То ли потому что на отца он был мало похож – ни тебе твёрдости в чертах лица, ни стального взгляда, да что греха таить, иногда не было даже элементарной уверенности в себе. Это вот у Джима уверенности хоть отбавляй. Глянет невинными глазами, да улыбнётся – этакий ангел во плоти, а сделает всё равно по-своему. И никто ему не указ, а тем более старший брат. Вот и сейчас, Джим рассмеялся и заявил:
- Вот именно, брат, а не папа. А если брат, значит, мы равны, и ты не можешь мне указывать.
- Иди за стол, - пытаясь не потерять остатки уверенности, проговорил Сэм.
Но Джим передёрнул плечами и заявил:
- Я не хочу есть. Я иду спать.
Он независимо развернулся и отправился в спальню. Сэм только беспомощно развёл руками. Ведь не будет же он драться с младшим братом.
Джим шагал по лестнице и насвистывал, иногда украдкой потирая руки. Конечно, он никогда не признается брату, что почему-то очень сильно устал. Почему-то перед глазами пелена, а всё тело зудит, как будто его муравьи искусали.
Сэм проснулся как от толчка. Он распахнул глаза и чуть не завопил от страха. Перед его кроватью, едва держась на ногах, стоял брат. Но, боже мой, что с ним было! Руки, ноги, даже лицо в красных, вспухших волдырях, в глазах ужас и скрюченные руки тянутся к горлу Сэма. Мальчишка вжался в стену, не мигая уставившись на жуткую картину.
В себя его привел голос брата:
- Сэм, пожалуйста…
Почему Джим так слабо шепчет?..
И, тут его словно током ударило! Он же сегодня днём прыгнул в заросли гераклиума! А потом убежал гулять, и целый день, наверняка был на солнце.
- Джимми! Ты что? – Сэм подскочил к брату и подхватил его под руки.
- Больно… - скривился братишка
- Я идиот! – выругался старший брат. Голова лихорадочно заработала. Джиму нужно немедленно к врачу. У него не просто ожоги от гераклиума, такое ощущение, что малыш сейчас просто в обморок упадёт. Доктора вызвать… Слишком долго.
Сэм ещё размышлял, а руки уже действовали сами. Он схватил со стула свою рубашку и накинул на брата. Джиму она была как платьице, почти до колен, но это ничего. Не втискивать же его в брюки и футболку. Самому некогда одеваться. Через секунду они были внизу, в холле. Ноги в растоптанные кроссовки – ещё секунда. Джим не стал даже обуваться.
Потом короткий бег до флаера. Хорошо, что у них в семье два! Правда, мама не разрешает ему водить флаер, хотя папа показывал ему, как это делается, когда приезжал в отпуск. Она считает, что Сэм ещё маленький. Ха, сейчас посмотрим, какой он маленький.
Сэм откинул купол и под руки затащил брата внутрь. Что-то он очень тихий, не похож на себя. Сэм со страхом взглянул на братишку. Джим морщился и кусал губы. На лице расползся волдырь. Сэм сморщился, как будто это ему было больно.
- Джимми, потерпи, мы скоро…
- Д-да, я потерплю, - выдохнул малыш, - Не бойся, Сэм…
Сэм почему-то всхлипнул, усадил братишку в кресло и понадёжней пристегнул.
- Не больно?
Джим только головой мотнул.
Сэм спрыгнул на место пилота, поглубже вздохнул, и нажал кнопку запуска двигателя. Прозрачный купол опустился, флаер негромко зашумел, дрогнул и медленно поднялся в воздух. Сэм положил руки на пульт и решительно утопил кнопку переключения скоростей.
Машина рванула, стремительно набирая скорость. Некогда было осторожно выруливать и маневрировать. Брат, Джим – вот кто сейчас интересовал Сэма. Только Джим. Поскорей доставить его в больницу.
Флаер мчался над ночной дорогой, временами ныряя носом, когда Сэм слишком неосторожно дёргал рычаг управления. Он то и дело косился на брата. Джим замер в кресле, вцепившись в подлокотники, глаза возбуждённо блестели. У него дух захватило от скорости. Кажется, ему даже стало лучше…
- Сэм, осторожней!
Тот едва успел среагировать. Из ниоткуда вынырнул встречный транспорт – огромный грузовик. Они всегда ездили по ночам, чтоб днём не тревожить людей и не мешать движению. Сэм вскрикнул и отчаянно кинул машину в сторону. Флаер завертелся на месте, теряя управление. Каким-то невероятным усилием, или может быть, благодаря невероятному везению, Сэму удалось выровняться. Он дрожащей рукой стёр капли пота со лба и снова покосился на брата. Джим выдохнул и улыбнулся.
- Ты просто ас.
- Ага, ас, – буркнул Сэм и больше от дороги не отвлекался.
Они были у ворот госпиталя через пятнадцать минут. Сэм слишком разогнал флаер, и ему пришлось заложить крутой вираж, чтоб вписаться в парковку.
Как только машина приземлилась, не дожидаясь, пока двигатель замолчит, мальчик сбросил ремни безопасности и, откинув купол, прыгнул на бетон. Он протянул Джиму руку, и брат не стал сопротивляться. Он позволит помочь себе, а потом даже опирался на Сэма…
Следующие сутки Джим помнил плохо. Только слепящий свет, чьи-то сильные руки, какие-то трубочки, гиппоспреи, непонятные приборы и умные слова: анафилаксия, аллергический шок, гиперчувствительность, гистамины и что-то в том же духе, что, Джим уже не запомнил. Всё потонуло в дурманящем тумане.
А потом он почувствовал, что боль и жар отступили, стало легко дышать, и больше не хотелось содрать с себя кожу. А ещё было очень хорошо и спокойно лежать в чистой кровати. Только мешало надоедливое попискивание приборов.
Мальчик открыл глаза и улыбнулся. Рядом был брат.
Сэм с тревогой всматривался в, разом похудевшее, лицо. Хорошо, что ужасные волдыри прошли без следа. Врачи поработали протоплазером и только бледные участки свежей кожи напоминали об ожогах. Ни тебе рубцов, ни язв.
- Как ты, Джимми? – заметив, что брат открыл глаза, Сэм придвинулся ближе.
- Нормально, - и чуть помедлив и, опустив ресницы, прошептал, - Спасибо, Сэм.
-Я вижу, наш пациент чувствует себя совсем молодцом, - услышал он чей-то голос. Потом увидел усатое лицо и добрые глаза.
Джим постарался подтянуться и сесть в постели, но доктор предупредил его движение. Он легонько придавил мальчика к подушке:
- Лежи-лежи. Тебе ещё вредно двигаться. Хорошо, что твой брат вовремя успел.
Джим подчинился, но взглянул на врача и серьёзно ответил:
- Конечно вовремя. Ведь он старший брат, - потом глянул на Сэма и добавил, - Знаешь, если тебе будет нужна помощь, я тоже успею…
…Сон уплывал, таял… Джеймс Кирк открыл глаза и несколько секунд бездумно смотрел в потолок.
Он не успел.
Не успел помочь брату, но есть другой. Питер, мальчик, которому сейчас очень нужна будет его помощь.
Капитан поднялся на ноги и нажал кнопку интеркома.
- Маккой слушает, - немедленно откликнулся знакомый голос.
- Боунс, как Питер?
- Я ждал, когда ты проснёшься. Джим, я…
- Я понял, Боунс. Уже иду.
-
-
22.02.2011 в 14:49Выходит интересно, огромное спасибо за приятное чтиво.
-
-
22.02.2011 в 16:12А насчёт новеллизации? Хм... Не знаю, честно говоря, не думаю, что это новеллизация.
-
-
22.02.2011 в 16:18-
-
22.02.2011 в 17:31-
-
22.02.2011 в 19:38-
-
22.02.2011 в 19:41-
-
22.02.2011 в 20:15Какой настоящий Джим!
Спасибо, очень интересно!
-
-
22.02.2011 в 20:26-
-
22.02.2011 в 22:22…Сон уплывал, таял… Джеймс Кирк открыл глаза и несколько секунд бездумно смотрел в потолок.
Он не успел.
очень грустно...
Но рассказ очень понравился.
-
-
22.02.2011 в 22:26-
-
10.04.2011 в 23:09-
-
10.04.2011 в 23:57Жаль, не написали про племянника. Впрочем, про него было в другом фике, я знаю. вот именно, про него было, и в отличном фике, должна сказать