Глава двадцать девятая.
КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ «БЕЛЛЬ РЕВ». ЗВЕЗДНАЯ ДАТА 58571.1
читать дальшеКогда Кирк переоснастил «Белль Рев» за счет адмирала Джейнвей, он установил в четырех небольших каютах рабочие столы, компьютерные консоли и шкафы с инструментами, превратив их в лаборатории. Их особенно облюбовали ученые, которых он приглашал на борт, и не последней тому причиной стало то, что в выбранных каютах были иллюминаторы с передним обзором.
За восемь часов до прибытия на Вулкан Кирк нашел Спока в самой большой из кают. Он не удивился. Это была лучшая лаборатория с лучшим обзором, и даже после целой жизни на службе Звездного флота Спок смотрел через иллюминатор на звезды.
– Устанем ли мы от них когда-нибудь? – спросил Кирк, входя.
Спок встал, сложив руки за спиной и продолжая смотреть на звезды, проносившиеся вверху, внизу и по сторонам.
– В прошлом я находил их мирными.
Кирк встал рядом со Споком, озадаченный недосказанностью в его словах.
– А теперь – нет?
Спок склонил голову и сжал губы, раздумывая.
– Я провел год в Тотальности. Они видят звезды по-другому – считают их эквивалентом смерти. Во мне по-прежнему сохранилось эхо этого восприятия. Это интригующая дихотомия – тянуться к чему-то и одновременно бояться этого.
Кирк улыбнулся.
– Я могу назвать очень много вещей, подходящих под это описание. – Он на мгновение отвел глаза от звезд. – Что Тотальность знает о смерти?
Спок ответил не сразу, и Кирк не торопил его. Спок объяснил, что ему очень трудно выразить словами то, что он пережил в другом мире.
– Они знают о небытии, – наконец сказал Спок. – Не как жизненная сила в целом, а как отдельные проекции.
– Проекции? Это их эквиваленты отдельных личностей? – спросил Кирк. – То есть они знают личную смерть?
Спок кивнул, по-прежнему не сводя глаз с иллюминатора.
– Проекции обретают определенные индивидуальные черты, тем больше, чем дольше они пребывают вне своего мира. Некоторые становятся смелее других. Некоторые – более задумчивыми.
– Ты общался с кем-нибудь из них?
– С немногими, – сказал Спок, – хотя это и было очень сложно. У нас не было никаких общих тем. Чаще всего я чувствовал, что они находятся вокруг меня, наблюдая, как я общаюсь с другими личностями, которых забрали в этот мир.
– С людьми, которых они захватили? – спросил Кирк.
– С похищенными, да. И с теми, кого они заменили. – Спок повернулся к Кирку, и тому показалось, что Спок до сих пор пытается осмыслить пережитое. – Я нашел диапазон их реакций… неожиданным.
– Как это?
– Некоторые чувствовали сильный страх. Тотальность брала образы из наших воспоминаний, чтобы создать иллюзорные среды, которые, как она надеялась, облегчат наше пребывание в их мире. Но результаты повергали многих в смятение. Престранная мешанина из мест, посещенных похищенными в прошлом, и мест, о которых они только мечтали или представляли себе.
– Ты тоже пережил что-то подобное?
Спок кивнул.
– Моя первая встреча с Тотальностью случилась в реконструкции гор неподалеку от усадьбы моей семьи. Я был подростком, а Норинда явилась мне как… одна знакомая.
Кирк услышал колебание в голосе Спока и, как друг, сразу понял, что это воспоминание Спок обсуждать не хочет.
– Среди тех, кого ты повстречал, – вместо этого спросил Кирк, – были ли такие, кто не боялся?
– Некоторые считали, что это загробная жизнь, соответствующая их религиозным верованиям. Большинство из них было удивлено, но довольно. Но другие… как я сказал, постоянно было чье-то присутствие, невидимое, неощутимое, которое пыталось заманить нас дальше. Из наших реконструированных сред – глубже в Тотальность.
Кирк достаточно хорошо знал Спока, чтобы понять, что тот недоговаривает.
– Тебя искушали, – сказал Кирк.
Медленно, почти с неохотой, Спок показал на иллюминатор.
– Это было похоже на звезды, Джим. Покой. Понимание. Причастность.
Кирку это показалось неожиданно забавным. Он отвернулся от иллюминатора, сел за одну из консолей.
– Сколько мы с тобой посетили планет, лидеры которых заявляли, что обнаружили секрет идеального общества? – Он засмеялся. – А все, что необходимо было для достижения совершенства – не задавать вопросов.
Спок по-прежнему смотрел на звезды.
– Это было по-другому.
Кирку не понравилось, как это прозвучало.
– Ты… поверил им?
Спок с почти извиняющимся выражением лица посмотрел на Кирка.
– Я почувствовал это. Я почувствовал… что можно понять еще что-то, если откажусь от своей настороженности и приму их предложение.
– Так почему же ты не принял? – спросил Кирк.
Спок не ответил.
– Спок?
Спок опустил голову.
– Не знаю.
Кирк встал и подошел к другу.
– Ты боялся?
Но Спок покачал головой.
– Не так, как ты мог бы подумать. – Он отвернулся от звезд, словно насмотревшись. – Другие ушли.
– Ушли? – спросил Кирк. Он не понял Спока.
– Глубже в Тотальность, – ответил Спок. – Некоторые члены экипажа «Монитора». Некоторые похищенные ученые, кто-то из подмененного персонала Звездного флота. Они почувствовали зов Тотальности и… приняли его.
– Что с ними случилось? – спросил Кирк.
– В том-то и вопрос, – сказал Спок. – Это невозможно узнать. Их разумы… пропали из виду.
– Ты думаешь, что их убили?
– Нет, – с уверенностью произнес Спок. – Мне кажется, что они просто ушли на план существования, о котором мы не можем ничего знать.
Кирка обеспокоила эта идея.
– Истинная реальность существования.
Спок кивнул.
Кирку очень не хотелось задавать следующий вопрос, но он знал, что должен.
– Думаешь, это правда?
Спок покачал головой.
– Ты сам это сказал. Сколько мы посетили планет, где кто-то заявлял, что обладает высшей истиной?
Кирк почувствовал, как друг колеблется, словно не желая сказать что-то, что расстроит его.
– Тотальность – не планета, – сказал Кирк. – Судя по всему, что ты рассказал нам, природа вселенной делает Тотальность неизбежной.
Спок кивнул.
– Но природа вселенной делает неизбежной и биологическую жизнь везде, где существуют для этого условия.
– Горстка планет, – сказал Кирк. – Несколько спутников. Места, где температура и влажность достаточно высоки, и это продолжается достаточно долго, чтобы химия превратилась в биологию. Но Тотальность… сама структура пространства и времени создает ее. Везде.
Спок кивнул, словно Кирк сказал что-то, чего не посмел сказать он сам.
Кирк посмотрел на звезды через иллюминатор, его беспокойство росло.
– Что есть жизнь, как не поиск ответов?
Слова Спока были тихими, тщательно отмеренными, шокирующими.
– В Тотальности мы, возможно, нашли их.
На долгие мгновения настала тишина.
Затем Кирк сказал:
– Я не могу это принять.
Спок ничем не выдал своего желания спорить.
– Ты там не был.
– Именно это я и имею в виду, – сказал Кирк. – Судя по тому, что ты рассказал мне, ты тоже там не был. Ты не был там, где говорят «правду». Ты сказал, что почувствовал зов. Ты видел или чувствовал людей, принявших его. Но они исчезли. Если существует высшая истина, не думаешь ли ты, что ей можно поделиться с другими? Неужели ты не считаешь, что кто-то должен вернуться назад и поделиться ей с нами?
Но если это похоже на прохождение подпространственного горизонта событий в черной дыре… границы, через которую не может пройти никакая информация… это может оказаться просто смертью.
– Тем не менее, – тихо сказал Спок, – мне интересно.
– В этом разница между жизнью, которой являемся мы, и жизнью, которую представляет Тотальность. Мы не знаем ответов, поэтому ищем их. Тотальность заявляет, что знает ответы, но единственный способ узнать их для нас – войти в черную дыру и надеяться, что Тотальность говорит правду.
Спок посмотрел на Кирка, и Кирк заметил в голосе друга незаметный ни для кого больше черный юмор.
– Ах, с чего бы Норинде внезапно начать сейчас говорить правду?
Но Кирк не засмеялся, даже не улыбнулся.
– Трудно было сопротивляться? – спросил он.
– Да, – сказал Спок.
Кирк посмотрел на звезды, желая, чтобы они двигались быстрее.
Если даже Споку было трудно сопротивляться Тотальности, то какие шансы были у ребенка?