Глава двадцать третья.
ОБЛАКО ООРТА, СЕКТОР 001. ЗВЕЗДНАЯ ДАТА 58567.5
читать дальшеНа мостике «Энтерпрайза» царила тишина, наэлектризованная и напряженная.
«Белль Рев» по-прежнему находилась внутри щитов «Энтерпрайза», прижатая к днищу большого корабля. Ее варп-ядро не пробилось. Сенсоры показывали, что оно вообще не работает. Но щиты оставались подняты.
Это значило, что Пикар не мог транспортировать с захваченного корабля Кирка, Скотта, Маккоя и голографического доктора и закончить противостояние мирным путем.
Восемнадцать минут прошло с тех пор, как Ворф засек в варп-ядре накопление энергии для пробоя, а затем оно внезапно, необъяснимым образом отключилось. Ла Форж внимательнейшим образом исследовал показания сенсоров и не смог их понять; ядро должно было взорваться. Почему оно не взорвалось, оставалось тайной.
Но, по крайней мере, с облегчением подумал Пикар, что бы не произошло – или происходило – на «Белль Рев», он уже сражался с Кирком не на равных. К «Энтерпрайзу» присоединились два корабля Звездного флота: «Такер» и «Гарно». Оба судна принадлежали к классу «Гагарин»: быстрые, тяжеловооруженные и сильно бронированные крейсеры сопровождения, построенные, чтобы сражаться с Джем'Хадар, солдатами Доминиона.
Два корабля заняли посты в десяти километрах по правому и левому борту «Энтерпрайза», нацелив оружие на корабль Кирка, готовые вывести его из строя, как только он попытается уйти. А менее чем через час должен был прибыть и спешно отремонтированный «Титан». Тяговыми лучами четырех кораблей можно будет наконец взять Кирка на буксир, как бы он ни пытался манипулировать полем искусственной гравитации. Ожидание закончится.
Затем Лейбензон, сидевший за вспомогательной консолью, обратился к капитану с докладом, и все снова изменилось.
– Капитан Пикар, похоже, Кирк скрывал от нас свой полный экипаж.
Пикар почувствовал укол разочарования.
– Я знаю, – утешающе сказала Трой, хотя он не произнес ни слова. – Вы надеялись на лучшее.
Как всегда, советник была права. Пикар ожидал от Кирка упорства и упрямства, но не желал думать, что Кирк может умышленно солгать. Открытый обман ставил на нем клеймо врага.
– Сколько еще команды на борту? – спросил он.
Лейбензон нажал несколько клавиш.
– Пока что я засек еще одно живое существо.
– Только одно? – Пикар не понял. Он прошел к консоли офицера службы безопасности, чтобы просмотреть показания сенсоров самому. – Зачем пользоваться экранами и щитами «Белль Рев», чтобы спрятать всего одного человека?
– Сенсоры показывают, что на корабле Кирка не было использовано никаких обманных контрмер. Это говорит либо о том, что настоящие контрмеры еще более сложны, чем указанные в спецификациях, либо…
– Либо о том, что новый член экипажа появился на корабле за последние несколько минут, – закончил Пикар.
Он не мог представить, как ситуация могла стать еще хуже. Теперь же было даже не важно, лгал Кирк или нет. Каким-то образом на борт к Кирку проникло живое существо, скорее всего – оборотень.
И это значило, что Ворф прав.
«Белль Рев» теперь стала вражеским судном.
У Пикара не было иного выбора, кроме как относиться к нему именно так.
***
– Это Спок, все верно.
Маккой убрал медицинский трикодер, посмотрел на Экстренную Медицинскую Голограмму.
– Подтверждаю, – сказала голограмма, закрыв собственный трикодер.
Кирк посмотрел на старого друга, все еще лежащего на палубе в инженерном отсеке, где Норинда каким-то образом создала его прямо из воздуха, сама исчезнув. Спок дышал, его глаза были открыты, но он ни на что не реагировал.
– Что с ним такое, Боунз?
– Ну, судя по его энцефалограмме, – сказал Маккой, впрочем, не слишком убедительно, – он может находиться в состоянии глубокой медитации.
– Медитации? – переспросил Кирк. Ему уже приходилось беспокоить медитацию Спока в прошлом; кризисы на звездолетах могли разразиться в любой момент. Но Спок всегда выходил из состояния интенсивной концентрации примерно за минуту и при этом обычно мог говорить. Что было не так в этот раз?
– Никаких признаков транспортерной травмы? – спросил Кирк.
Маккой покачал головой.
– Его сюда не транспортировали.
– Но его здесь… реконструировали, – проговорил Кирк, пытаясь разгадать эту загадку. – Я читал о случаях транспортерной комы… квантовое состояние мозга восстанавливается не полностью, и…
Его прервал Доктор.
– Капитан, прошло больше века с тех пор, когда в литературе был описан последний случай транспортерной кататонии. – Он посмотрел на Спока, сжал губы. – Предлагаю нюхательную соль.
Маккой ухмыльнулся голограмме.
– Вы думаете о том же, о чем и я. У меня есть немного в лазарете.
И тут Спок двинулся.
– Боунз! – воскликнул Кирк.
Спок неуклюже поднялся на ноги, его глаза по-прежнему были открыты и не мигали; он смотрел прямо вперед, словно не замечая двух людей и голограмму, стоявших перед ним.
Кирк не смог сдержаться и схватил Спока за руку.
– Спок! Ты вернулся! Ты пропадал целый год!
Но Спок лишь медленно поворачивал голову, пока не устремил взгляд на главный выход.
Он отошел от Кирка, направился к двери.
Маккой и голограмма снова достали трикодеры, сканируя Спока, пока дверь не открылась, и он не вышел в коридор.
– Сейчас-то что с ним? – громко спросил Кирк, спеша за Споком к турболифту.
Маккой поднял голову от трикодера.
– Судя по этим показаниям, он все еще медитирует.
Голограмма заглянула через плечо Маккоя; Доктор выглядел явно заинтригованным.
– Поразительно. Почти полное подавление всех сознательных мыслей.
Кирк внезапно почувствовал, что точно знает, что Спок собирается сделать.
Маккой увидел понимание на его лице.
– Что такое, Джим? Ты знаешь что-то, что не знаем мы?
Но у Кирка не было времени делиться своим открытием. Среди множества прочих способностей Норинда обладала телепатическим чувством. Если Спок знал что-то, что хотел скрыть от Норинды, то он мог воспользоваться своей великолепной умственной дисциплиной, чтобы спрятать это знание от собственного сознательного разума и, соответственно, и от ее телепатии. А затем Кирк понял, что если Норинда использует свое телепатическое чувство на нем, а не на Споке, то и она теперь знает, что хочет сделать Спок.
Спок вошел в турболифт, с ним туда же забрались Кирк, Маккой и голограмма.
Кирк коснулся коммуникатора. Ему нужно было убрать Норинду подальше от корабля, а из того, что он только что увидел, стало ясно, что она использовала в качестве точки доступа.
– Скотти… полностью отключите варп-ядро.
– Слишком поздно, – ответил Скотт с мостика. – Я только что увидел всплеск энергии на реле. Оно снова получает энергию, и я не знаю, откуда она берется.
За гулом турболифта Кирк услышал, как по кораблю снова начала раздаваться пульсация кохрейновских генераторов.
– Скотти, сбросьте ядро, если необходимо, но не позвольте ему набирать энергию!
Кирк надеялся, что Скотт не произнесет следующих слов.
– Капитан… щупальца вернулись! Они растут над ядром!
Норинда заглянула в разум Кирка и узнала, что собрался предпринять Спок. Теперь она возвращалась, чтобы остановить его.
***
– Теперь-то что? – спросил Пикар, изучая сенсорные данные о «Белль Рев».
– Их варп-ядро, похоже, снова активировано, – с подозрением произнес Ворф.
– Передайте эти данные Джорди, – приказал Пикар. – Готовьтесь убрать щиты и использовать тяговые лучи, чтобы оттолкнуть «Белль Рев» подальше до того, как взорвется их варп-ядро.
– Это может быть еще один трюк, сэр.
Пикар покачал головой.
– Он мог сработать, когда мы были единственным кораблем в пределах досягаемости. Но «Такер» и «Гарно» могут открыть перекрестный огонь и помешать Кирку перейти на варп-скорость.
Затем из инженерного отсека доложил Ла Форж:
– Капитан, я смотрю за показаниями о «Белль Рев», и у них действительно проблемы.
– Расскажите подробнее, – сказал Пикар.
– Я вижу многочисленные попытки сбросить ядро… они уже разгерметизировали инженерный отсек… но пробой вот-вот дойдет до критической точки.
– Что творится на этом корабле? – спросил Пикар. Но никто из экипажа не мог ему ответить.
***
Двери турболифта открылись на мостике. Кирк сразу бросился к Скотту; обернувшись, он увидел, как Спок медленно, но с четкой целью направляется к консоли жизнеобеспечения.
– Я сделал все, что мог, – сказал Скотт. – Но у ядра, похоже, пробудился собственный разум.
Кирк вслед за Скоттом посмотрел на центральный экран, по-прежнему демонстрирующий то, что происходило в инженерном отсеке.
Тесно переплетенные щупальца полностью обхватили варп-ядро. Вспышки яркого золотистого света пробивались через немногочисленные промежутки между щупальцами: ядро пульсировало, набирая полную мощность.
С каждой вспышкой от основной массы отделялось одно щупальце, опускалось на палубу и превращалось в гуманоида.
Среди них Кирк увидел и Норинду, снова в адмиральской форме. На других были униформы Звездного флота, устаревшие более чем на десятилетие, со знаками отличия специалистов.
– Кто-нибудь из этих существ – люди? – спросил Кирк.
– Если они ходят в вакууме, можно с уверенностью сказать, что нет, – бесстрашно сказал Скотт. Он проверил показания консоли. – Через десять секунд произойдет пробой, сэр. А сделать ничего нельзя…
На мгновение Кирк почувствовал печаль. Не по себе, а по тем, кто ему доверял и кого он подвел. По Боунзу и Скотти, голографическому доктору и, прежде всего, своему сыну.
Но печаль столь же быстро исчезла, когда Кирк вспомнил…
– Спок!
Он развернулся и увидел, как Спок методично работает за консолью жизнеобеспечения, внося поправки в один из параметров.
До того, как Кирк хотя бы успел задуматься, что за параметр меняет Спок, он узнал ответ на свой вопрос, хотя и не понял его. Он почувствовал, как его вес удвоился, услышал, как заскрипело кресло Скотта и раздраженный, протестующий крик Маккоя.
Кирк добрался до ближайшего кресла и с шумом рухнул в него.
– Спок?.. – выдохнул он.
Кирк с трудом дышал, когда его тело стало еще тяжелее, а плечи наклонились вперед. Вокруг он слышал скрип корпусов консолей и тихие хлопки.
Спок установил искусственную гравитацию корабля по крайней мере втрое выше земной и все увеличивал ее.
Кирк ловил ртом воздух.
Маккой ничком лежал на палубе, похоже, без сознания.
На голограмму изменение гравитации не подействовало, и Доктор стоял рядом с коллегой, держа в руках трикодер.
– Капитан! – пробормотал Скотт. – Смотрите!
Кирк, приложив огромные усилия, повернул голову к Скотту. Рука инженера дрожала на консоли, он с трудом показывал на экран.
Кирк моргнул – даже это движение причиняло боль. Форма его глаз исказилась увеличившейся гравитацией, и все перед глазами расплывалось.
Но ему все же удалось сфокусировать взгляд на гуманоидах в инженерном отсеке, и он увидел, как они распадаются. Извивающиеся колонны черного песка исчезали в клубах дыма, растворяясь вместе со щупальцами, обхватившими варп-ядро.
Свободный от их влияния, компьютер наконец-то принял от Скотта команды отключения.
Свет в ядре тут же стал пульсировать медленнее и потускнел, когда оно снова выключилось.
Пробой был предотвращен.
Кирк обмяк в кресле, сконцентрировавшись на дававшихся с трудом вдохах.
– Гравитация, Спок?
– Как я рассчитал, – спокойно ответил Спок, – гравитация, в четыре раза большая нормальной земной, достаточна, чтобы не позволить Тотальности добраться до нас.
Кирк попытался кивнуть и сразу же пожалел об этом. Его подбородок так и остался на груди, и сразу же заболела шея.
– Добраться до нас откуда? – проговорил Кирк, заставляя себя снова поднять голову и посмотреть на Спока. Тотальность была настолько непохожа на все в этой вселенной, что он решил, что она наверняка пришла из какого-то другого измерения, другой реальности.
Но Кирк был не Споком.
– Они отсюда, – сказал Спок. – Тотальность возникла в нашей вселенной.
Кирк моргнул; в глазах уже плясали черные пятна.
– Но они так отличаются…
– Напротив, – сказал Спок, ничем не выдавая того, что тоже находится под воздействием четырехкратной силы тяжести. – Они – жизненная сила, обитающая в девяноста шести процентах вселенной. А мы, биологическая жизнь, основанная на химических соединениях, занимаем оставшиеся четыре процента.
Это их вселенная, Джим. Для них мы кажемся экстремофилами, жизнью, которую они не знают и не понимают. В сущности, мы не более чем паразиты, которых Тотальность стремится или довести до своего уровня, или уничтожить.
Они не оставят нам иной судьбы.