Журнал капитана, звёздная дата 7004.2.
Клингоны отступили - на данный момент. Учитывая силовое поле колонии Парагон и восстановленный защитный купол, непосредственный кризис, кажется, миновал. Его единственной жертвой пал "Колумб-2", который не пережил длительного пребывания в убийственной атмосфере планеты. К счастью, лейтенанту Лернеру и мне удалось избежать участи шаттла, успешно транспортировавшись в колонию через временную прореху в силовом поле.
Тем не менее, остаётся моя первоначальная миссия: должен ли я рекомендовать Сикоракс в будущие члены Федерации, несмотря на или из-за его опыта в области генной инженерии человека? Я закончил исторический обзор Евгенических войн и признаю - мой разум далёк от уверенности в этом вопросе…
читать дальше
Кирк выключил компьютерный терминал, предоставленный колонией целиком в его пользование, покончив со всеобъемлющими данными, привезёнными с "Энтерпрайз".
Он откинулся на спинку стула и потянулся, закинув руки за голову. Благодаря душу и чистой униформе он не остался внакладе после ужасающего полёта на шаттле, хотя знал, что всё могло бы с лёгкостью обернуться совсем по-другому.
- Ну? - спросил его Маккой. – Восполнил пробелы?
Доктор сидел в удобном кресле наискосок, в углу роскошного номера. Лакированные ореховые панели украшали стены, а биолюминесцентный потолок, ещё один продукт прикладной генной инженерии, давал света более чем достаточно. Паркетные полы и мебель из дуба, как и отделанные слоновой костью выключатели и ручки, отображали предпочтение, отдаваемое колонистами природным материалам.
Видавший виды медицинский трикодер покоился на коленях шефа медслужбы "Энтерпрайз", который любезно вызвался посидеть с Кирком, пока тот готовился к последней встрече с Масако Кларк и её советниками; она должна состояться завтра утром. Лейтенант Лернер, совершенно измотанный перенесёнными испытаниями, к вечеру вернулся на звездолёт. Кирк на мгновение позавидовал молодому сотруднику службы безопасности, на котором не лежала ответственность за принятие решения о будущем целой колонии - и, может быть, самой Федерации.
- Просто не знаю, что и думать, Боунс, - признался он. - Печально известная карьера Хана, не говоря уж о нашей собственной, почти фатальной, стычке с ним, очень сильный аргумент против генетических созданных сверхлюдей.
Фантомная боль кольнула лёгкие капитана при воспоминании о пытке в барокамере медотсека, куда его бросили по приказу Хана.
- Но что думать тогда насчёт Гэри Севена, который являет собой убедительный пример улучшенного человека, совершившего много хорошего? И будет ли справедливо карать колонистов Парагона за грехи предыдущего поколения сверхлюдей?
- Я поспешил бы, если бы полностью сбросил со счетов этих людей, - откровенно заявил Маккой. - Правда, они не монстры, каким был Хан, но в их манерах прослеживается что-то до боли знакомое, когда дело доходит до нас, рядовых существ низшего порядка. Ты и я - мы оба почувствовали это. Кто сказал, что они не обретут большую власть, и, в конечном итоге, не будут представлять даже большую опасность, как только их примут в Федерацию?
Страшная мысль. Кирк признавал это, даже продолжая оставаться на позиции адвоката дьявола.
- Я не склонен осуждать всю нацию только на основании такой безделицы, как высокомерие. Кажется, я припоминаю, что наши не столь дальние предки первоначально посчитали вулканцев немного высокомерными и отстранёнными к тому же, - по губам капитана, вспомнившего кое-какие более чем забавные анекдоты о ранних отношениях Джонатана Арчера с вулканцами, промелькнула улыбка. - Но сегодня отношения людей и вулканцев никогда не были крепче.
Его небрежный тон испарился, когда мысли снова обратились к Евгеническим войнам.
- Вопрос заключается в следующем: сделала ли Хана монстром его ДНК или его время? Помните, Хан в равной степени продукт генной инженерии и варварства XX века. С тех пор прошло триста лет. Возможно, наша цивилизация эволюционировала так, что в состоянии сделать такого рода сверхлюдей частью нашего общества без всяких мучительных потрясений, пережитых Землей в 1990-е годы?
- Ну, ты знаешь, что я думаю, - прокомментировал Маккой, отроду не державший своё мнение при себе. - Я всецело "за" ответственную генную терапию, когда речь идет о профилактике и лечении наследственных заболеваний и мутаций, но фальсифицировать тот самый материал, что делает нас человеком?
Он с сомнением покачал головой.
- Триста лет миновало или не триста, я не уверен, что мы готовы к такого рода власти, Джим.
Чувства самого Кирка были точно такими же, но были и другие аспекты, которые необходимо учитывать.
- А что с клингонами? – задал он вопрос. - Мы знаем, что Клингонская Империя определенно не хочет присоединения к Федерации колонии Парагон, но достаточно ли это весомая причина для отмены многовекового запрета на генную инженерию человека?
Маккой пожал плечами.
- Я врач, а не министр обороны. И отношусь к этим вещам с подозрением независимо от того, что там могут усмотреть клингоны или ромуланцы, - доктор непроизвольно зевнул. – Прости, - извинился он, - это был длинный день.
Кирк бросил взгляд на висевший на стене хронометр в корпусе из коралла и слоновой кости; по местному времени было около 23:05.
- Тебе нужно немного поспать, Боунс, - обратился он к доктору. - Я подозреваю, что засижусь за работой допоздна.
- Ну, я далёк от мысли игнорировать столь по-медицински звучащий совет, - ответил Маккой, медленно поднимаясь из мягкого кресла с обивкой из морской губки, и направился мимо оккупированной капитаном рабочей станции в собственные гостевые апартаменты. - Сделай себе одолжение, Джим, - наградил он напоследок капитана искрой докторской мудрости, - не позволяй этому снедать тебя изнутри. Ты уже спас однажды Вселенную от Хана. Ты не должен опять это делать.
Будем надеяться, что мне и не придётся, искренне пожелел Кирк.
После того, как ушёл Маккой, в комнате повисла многозначительная тишина. Кирк обдумывал насущный вопрос о колонии Парагон и её обитателях. Масако Кларк ожидала ответа утром, прекрасно сознававшая, что всё рекомендованное капитаном Кирком, вероятно, ляжет в основу политики Федерации по отношению к колонии.
Он прошёлся по отполированному полу тикового дерева. Завтра Спок сможет послать сюда шаттл, чтобы забрать Кирка и доктора, и капитан хотел оставить Сикоракс с уверенностью в правильности принятого решения. Возможно ли потворствовать генной инженерии человека без риска очередного раунда Евгенических войн?
- Доктор Маккой совершенно прав, сами знаете, - прервал его мысли чей-то неожиданный голос. Кирк потянулся за фазером, лежавшим на резном деревянном столике рядом с диваном, ещё прежде, чем узнал незнакомца, шагнувшего через порог открытой двери в соседнюю спальню.
Гэри Севен выглядел намного старше, чем помнил его Кирк; он больше походил на те изображения из последних разделов исторических отчётов, которые капитан только что просматривал. Учитывая, что эти события происходили почти три столетия назад, Кирк подумал, что седовласый джентльмен, вторгшийся в его частные покои, поразительно хорошо сохранился.
- Мистер Севен, - сказал Кирк, опустив фазер. Хотя он и Севен в прошлом имели, конечно, некоторые разногласия, в основном благодаря выказанному Гэри пренебрежению к Первой директиве, - особенно в части, представлявшей опасность для Земли, - Кирк больше не воспринимал инопланетного оперативника как угрозу. - Чему я обязан чести столь неожиданного посещения, путешествию во времени или исключительной продолжительности жизни?
- Немного тому, немного другому, капитан, - дал загадочный ответ Севен. Он был одет, как отметил Кирк, в тёмно-серый костюм образца ХХIII века, в который мог бы облачиться какой-нибудь безликий чиновник Федерации. Шагая легко и без посторонней помощи, он подошёл к креслу, незадолго до того освобождённому Маккоем. - Не возражаете, если я присяду? - спросил он.
- Ради Бога, - ответил Кирк, находя старость Севена странно нервирующей. Он привык думать о себе и Гэри как о людях примерно одного возраста, хотя их и разделяли три сотни лет. - Я тут читал о кое-каких ваших приключениях во время Евгенических войн, - продолжал он. - Мои соболезнования по поводу вашей кошки.
- Спасибо, капитан, - сказал Севен, устраиваясь в мягком кресле. - Это было давно и далеко, объективно и субъективно.
Кирк почувствовал приближение ещё одной "головной боли", поэтому изо всех сил постарался до поры до времени выкинуть из неё все и всяческие временные парадоксы.
- Я так понимаю, этот визит не случаен.
- Это вряд ли, капитан, - Севен смотрел на Кирка с озабоченным выражением лица. - Я отдаю себе отчёт во всех тревожных последствиях петиции Сикоракса о вступлении в Федерацию и думал, что вы могли бы приветствовать другую точку зрения на эту тему, от кого-то, кто пережил наихудшие Евгенические войны.
Самолюбие Кирка на краткий миг задело предположение, что он мог бы сослаться на совет другого человека, но быстро укротил свое раздражение, подумав, что то, что должен сказать Гэри, вряд ли причинит дискомфорт. Спок, говорил себе капитан, несомненно, поощрил бы меня в намерении держать свой ум открытым - и воспользоваться всеми доступными ресурсами.
- Вы сказали, что согласны с доктором Mаккоем, - сказал он, задаваясь вопросом, как долго Севен подслушивал их разговор. - Означает ли это, что вы не одобряете принятия колонии в состав Федерации?
- Именно так, - степенно подтвердил Севен. - Несмотря на поистине похвальный прогресс, который совершён человечеством с 1990 года, мы еще не готовы взять нашу генетическую судьбу в собственные руки.
Кирк не мог не заметить, что где-то по пути Гэри потерял столь раздражавшую иногда привычку ссылаться на человеческую расу как на нечто отличное от него самого. Приятно знать, что он, наконец, присоединился к нашей компании, подумал капитан, и что люди могут меняться в лучшую сторону.
- Мне нужно больше, чем ваши слова, - не слишком строгим тоном ответил он Гэри. - Объяснение, а не только голое заявление. Причину вам поверить.
В глазах Севена отразился весь с таким трудом приобретённый опыт.
- Самая большая опасность евгеники, капитан, не улучшенные и усиленные способности таких людей, как Хан, а предположение, лежащее в самом фундаменте идеи, что эти усовершенствования каким-то образом делают отдельных людей по своей природе выше других.
Он посмотрел на компьютерный терминал в коралловом корпусе, где Кирк недавно изучал тревожные анналы прошлого.
- Вы же видели, что происходит дальше. После того, как вы примете предположение, что одни люди по своей природе более совершенны, чем другие, вы в конечном итоге очутитесь с одержимыми манией величия на одном конце спектра и до ужаса перепуганными на другом. Посмотрите на то, к чему пришёл Хан. Посмотрите на жестокий ответный удар ополчения генерала Моррисона. Евгенические программы, независимо от того, какие благие намерения они преследуют, неизменно становятся просто ещё одним способом размежевания на "мы" и "они".
Кирк обнаружил, что из роли адвоката дьявола он пока не вышел.
- Но, возможно, больше такого не повторится. Федерация уже вобрала в себя множество различных инопланетных рас и форм жизни. Почему бы не иметь и две отдельных разновидности человечества?
- Порой бывает проще принять разнообразие среди иностранцев, чем среди нашего собственного вида. Это не обязательно логично, но, тем не менее, это правда.
Севен говорил, как будто видел много нелогичности в своё время, когда бы оно ни было.
- Генная инженерия не варп-технологии и даже не искусственный интеллект. Когда мы говорим о ДНК, капитан, мы провоцируем очень мощный эмоциональный отклик. Он бьёт человека по самой сути его идентичности, независимо от того, насколько цивилизованным он себя считает, - он проницательно воззрился на Кирка. - Даже в просвещённом мире ХХIII века.
Часть Кирка, чьи лёгкие ещё помнили боль пыток Хана, хотела согласиться с Севеном, чтобы иметь хороший предлог для запрещения навсегда технологии, создавшей Хана, но другая часть – преисполненная не столько страха, сколько оптимизма - была вынуждена выступить в защиту людей его собственной эпохи.
- Я не уверен в истинности вашего допущения о том, что современные люди будут реагировать так же, как в 1990-е годы. Может быть, вы нас недооцениваете так же, как Хан, - капитан пересёк комнату и выглянул в окно, на улицы и сады процветающей колонии; всё это, конечно, казалось достаточно безвредным. – Назовите хотя бы одну причину, по которой генная инженерия человека была бы ужасной ошибкой.
- Потому что то, что действительно имеет значение, нельзя обнаружить в генах, - столь решительно заявил Севен, как если бы он не мог с большей силой подчеркнуть свою точку зрения. – Сверхсила. Улучшенный интеллект. Это полезные черты, но, в конце концов, не они формируют человека превосходящего. Характер. Сострадание. Мужество. Эти качества не закодированы ни в какой хромосоме, но, в конечном счёте, именно они будут двигать человечество вперёд.
Взгляд серых глаз стал рассеянным, пока Гэри оглядывался назад через разрыв времени.
- Хан полагал, что он больше, чем обычный человек, но на протяжении многих лет высокомерие и отсутствие эмпатии съедало его человечность, превратив его в того монстра, с которым вы столкнулись. Роберта Линкольн. Шеннон О'Доннелл. Они действительно были исключительными людьми, и то, что сделало их особенными, не выращено в пробирке.
Возвратившись к настоящему, он наклонился вперёд.
- Поверьте мне, капитан. Если человечество примется искать будущее в нитях изменённой ДНК, оно двинется в неверном направлении.
Капитан кивнул, поколебленный как словами Гэри Севена, так и скрытой за ними очевидной страстностью.
- А как насчет клингонов? - спросил он.
Севен устало вздохнул.
- К добру или к худу, но я подозреваю, что суть клингонской души останется такой же, независимо от того, какие генетические навороты они смогут или не смогут добавить к своей ДНК. В любом случае, не позволяйте безрассудному страху перед клингонами или любыми другими противниками-чужаками отвратить человечество от собственной человечности.
Потому что, если мы от неё отвратимся, осознал Кирк, мы проиграем самую важную битву из всех. Вспоминая, как он и его команда недавно сорвали геноцидные планы Колота, и без какой-либо улучшенной ДНК, он почувствовал гораздо большую уверенность по поводу способности человеческой расы принять вызов даже генетически модифицированных клингонов или ромуланцев.
- Благодарю вас, мистер Севен, - искренне ответил Кирк. – Мне есть, о чём поразмыслить.
Он помог пожилому мужчине выбраться из мягкого кресла, а затем наблюдал, как Севен прошёл к открытой двери, где его поджидало мерцающее облако голубой плазмы.
- Удачи завтра, капитан, - сказал он. - Я знаю, вы примете правильное решение.
- А если нет?
Гэри Севен только улыбнулся, входя в туман.
На следующий день в офисе Масако Кларк капитан Кирк, не теряя времени, проинформировал регента о своём решении.
- Хорошая новость заключается в том, что я намерен настоятельно рекомендовать Федерации взять колонию Парагон под защиту Звёздного флота и, таким образом, воспрепятствовать дальнейшим поползновениям клингонов и других враждебных сторон. Инженеры флота могут помочь вам усовершенствовать планетарную оборону, и мы можем даже принять решение о создании военного форпоста на орбите Сикоракса для соблюдения карантина.
- Карантин? – вопросительно произнесла Кларк. Регент сидела за столом из коралла, а её основные советники, в том числе угрюмый Грегор Лозин, слушали Кирка, расположившись справа и слева от своей начальницы. Жёлто-зеленоватый солнечный свет, проникавший сквозь восстановленный хлорофилловый купол, озарял кабинет слева, с балкона; именно там и стоял теперь Кирк, оглашавший окончательный вердикт по Сикораксу.
- Да, мадам Регент, - сказал он. – Исключая защиту, о которой я уже говорил, я предложу Федерации не иметь больше ничего общего с колонией Парагон. В полном членстве в Федерации ей будет отказано, планета будет объявлена находящей вне пределов ОФП, запрет на генную инженерию человека также останется неизменным.
В отдалении ждали Маккой и прилетевший на шаттле Лернер, готовые сопровождать Кирка к шаттлу и возвратиться с ним на "Энтерпрайз". Кирк подозревал, что Маккой испытывал значительное облегчение и удовлетворение от его решения, как и Гэри Севен, в каком бы месте и времени тот теперь ни находился.
- Мне жаль, регент Кларк, - заявил капитан. - Я желаю вам и вашей колонии здоровья и благополучия, но, после долгих размышлений о прошлом, настоящем и будущем, не считаю, что в интересах Федерации вновь вставать на тот скользкий путь, который когда-то чуть не привёл человечество к гибели. Ромуланцы и клингоны представляют серьёзную угрозу, это так, но возможность второй Евгенической войны куда опаснее инопланетных противников.
Только не это, поклялся Кирк, горячо надеясь, что призрак недоброй памяти Хана Нуньен Сингха, наконец, канул в прошлое.
Конец.
ОБЗОРАМ