Штатный профессор, ST:TOS/Короли побега, джен

[ST-TOS]

Название: Штатный профессор
Автор: vmesto.imeni
Фэндом: ST:TOS/Короли побега
Рейтинг: PG-13
Персонажи: Спок, Кирк, Ллойд
Размер: мини
Жанр: общий
Варнинг: легкий strong language, непонятный никому кроссовер, ПОВ Спока
От автора: автор все еще на 1х08, так что пардоньте. Я глубоко безответственный фигописец. Детали придумываю находу, так что могут быть противоречия с каноном \\//


1.

Весь вчерашний день я искал рациональное зерно в своем неожиданном желании делать эти записи. Я веду наблюдение за людьми, чтобы разобраться в своей человеческой природе, и из исследовательского интереса - это логично. Можно было бы предположить, что у меня есть потребность фиксировать свои наблюдения, чтобы ничего не забыть. Но я и так ничего не забываю. Поэтому я делаю вывод, что это эмоциональная потребность, природу которой я когда-нибудь пойму.

Четыре дня назад мы взяли на борт семь новых людей. В их число входят: четверо заключенных, которые отличились примерным поведением и переводятся в колонию с ослабленным режимом содержания, и трое членов звездного флота, принятых в экипаж Энтерпрайза в звании старшин.

Я заметил, что, чем дальше мы от Земли, тем более шокирующим становится поведение людей, населяющих колонии.

- А чего вы ждали от них, мистер Спок? - пожал плечами капитан, когда я поделился с ним своими наблюдениями. - Вы видели эту дыру? Не планета, а сортир. И ее обитатели сидят по грудь в корыте. Даже мне не по себе, а ведь я свалю отсюда совсем скоро.

По всей видимости, необъяснимое поведение людей вдали от дома закономерно. Вид наших новых спутников не вызывает у членов экипажа отторжения, и вообще никакой эмоциональной реакции, кроме сочувствия.

- Как я им сочувствую, - вздохнула лейтенант Ухура, провожая их взглядом.

Если же говорить об объективных обстоятельствах, то они выглядят неопрятно, вздрагивают от любых громких звуков и ведут себя агрессивно.

- Вас сейчас как будто вырвет, - шепнул мне капитан, когда мы осматривали прибывших.

- Меня никогда не рвет, и вы это знаете, - шепнул я в ответ. - Моя анатомия не годится для рвоты.

- ...н-да, - ответил капитан.

Новые старшины были отправлены по своим отсекам для инструктажа, а заключенным были выделены места на гауптвахте, откуда можно связаться по внутренней связи со старшим помощником, то есть со мной. Я рассчитывал, что они не станут мешать мне исполнять мои обязанности. Это логично, потому что разговаривать нам было совершенно не о чем. И все же я ошибся, как это постоянно бывает, когда я сталкиваюсь с иррациональной человеческой природой.

2.

- Послушайте меня еще раз и постарайтесь понять, - терпеливо говорил я этому человеку. - Схема внутренней связи не позволяет мне отключить вас, не отключив при этом всех остальных. Я не могу себе этого позволить, это против инструкций. С другой стороны, я должен спать. Это ваша восьмая попытка поговорить со мной. Я не желаю и не буду с вами разговаривать. Если вы не прекратите мне докучать, вы дождетесь эмоциональной реакции.

- Вы не стабильны, с вами что-то не так. Я слышу это по вашему голосу.

Он говорил быстро, сбивчиво и тихо. Его имя - Ллойд Лоувери. Тридцати трех лет, врач-психиатр, штатный профессор, страдает пристрастием к азартным играм и черт знает, чем еще. По виду – психически не здоров. Срок его заключения составляет двадцать пять лет - аномально много для человека, вроде него. Преступление, за которое он осужден, мне неизвестно - дело изучал капитан.

- Если захотите - я вам помогу. Но сейчас дайте мне поговорить с капитаном этого корабля.

- Капитан этого корабля отдыхает, - отрезал я. - Я отведу вас к нему не раньше, чем через пять часов. И только если сам высплюсь.

На том конце молчали.

- Лоувери, вы меня слышали?

- Было бы логично соврать мне, чтобы отвязаться, - пробормотал он и тут же дал отбой.

- Нет, вовсе не логично, - сказал я отключенному прибору, зная, что Лоувери меня не слышит, и это уж точно было совершенно не логично.

3.

- Жарковато здесь, - медленно проговорил Джим Кирк. – И запах какой-то. Скажите Скотти перенастроить климат-контроль и провентилировать здесь всё. Сидим, как в бане. Неужели самим не сообразить?

Не в духе с самого подъема, я давно не обращаю внимания на перепады настроения у людей. Хотя доля правды в его словах, вероятно, была, потому что мне в помещении было очень комфортно.

- Капитан, со мной по внутренней связи связывался заключенный номер…, - я запнулся, вряд ли номер заключенного ему что-нибудь скажет. - Ллойд Лоувери, осужденный на двадцать пять лет. Он связывался со мной восемь раз и требовал, чтобы я проводил его к вам для личного разговора.

- Заключенный? – Кирк поднял на меня глаза.

- Из тех, что мы взяли два дня назад на борт.

- Я помню, мистер Спок. Опишите мне его.

- Тридцати трех лет, рост средний ближе к высокому, светловолосый, глаза серые…

- Задрот такой! – воскликнул капитан, указывая на меня пальцем. – Я его вспомнил. О чем он хотел поговорить?

- Он не уточнил.

Капитан откинулся на спинку кресла и уставился прямо перед собой.

- Тащите его сюда, мистер Спок, - сказал он.

- Вы будете с ним разговаривать, капитан? – удивился я.

- Надо же мне разговаривать хоть с кем-нибудь, хоть иногда, - раздраженно ответил Кирк.

Время от времени он становится эгоистичным и капризным, как ребенок, и таким же требовательным по части внимания к себе. Я уже давно решил, что в такие периоды он может спокойно изойти на эмоциональные реакции, но я потакать его капризам не буду. Я офицер, а не нянька. К тому же, он прекрасно знает, что я не понимаю его намеков и раздраженного тона, и что, когда что-то не устраивает, надо об этом сказать словами.

4.

Я вошел в камеру и собирался приказать Лоувери встать и отвернуться к стене, чтобы я мог надеть наручники, но он меня опередил.

- Вы – Спок, я так и знал! - выпалил он, указывая на меня пальцем. – Вот почему вы так нестабильны! Вы представляете собой гибрид человека и пришельца с планеты Вулкан. Вы метис!

- Я предпочитаю термин «полукровка», - процедил я сквозь зубы, почувствовав, как во мне зарождается гнев.

- Но ведь «полукровка» - это ни хрена не термин, - совершенно справедливо заметил Лоувери. Очевидно, мой гнев читался у меня на лице, потому что сразу затем он сунул руки в карманы, втянул голову и опустил глаза.

- Встаньте лицом к стене и заведите руки за спину, - отчеканил я.

Лоувери повиновался молча.

5.

Когда мы вернулись, Кирк уже просматривал его дело, обмахиваясь планшетом. Лицо у него было раскрасневшееся.

- Двадцать третий век, черт бы вас побрал, - сказал он, когда мы вошли.

- Я уже сказал мистеру Скотту всё охладить.

- Что-то он не торопится.

- Я могу сказать ему еще раз.

- Скажите, - ответил Кирк. – И если в течение пяти минут тут не начнется легкий утренний бриз, я прикажу его инженерам стоять надо мной с опахалом.

Я заметил, как внимательно Лоувери смотрит своими безумными глазами в лицо капитана, но говорить ничего не стал. Вероятно, Джим Кирк вернется к делам, когда закончит свои эмоциональные упражнения.

- Ллойд, да? – сказал Кирк, немного успокоившись.

- Привет, - ответил Лоувери и как-то судорожно сглотнул. – Можно мне снять наручники?

- Снимите, - отмахнулся Кирк.

- Прошу прощения, он заключенный, - резонно ответил я. – Вдруг он нападет?

Кирк неожиданно засмеялся.

- На кого? На нас с вами?

Здесь он был прав, внешний вид Лоувери не внушал на этот счет никаких опасений. Но внешность бывает обманчива, особенно в космосе.

Тем не менее, я снял наручники, и Лоувери сел за стол напротив капитана. Несколько секунд он вращал глазами и облизывал губы, а потом заговорил.

- Какой сегодня день? – спросил он.

- Звездная дата…, - начал я.

- Какой сегодня день на Земле, - невежливо оборвал меня Лоувери.

Повисла небольшая пауза. Я хотел сказать, что никто не занимается такими глупостями, как подсчет земных дат в то время как мы живем по звездным, это нелогично и просто смешно, но Кирк меня опередил.

- Восемнадцатое мая, четверг, - ответил он.

Лоувери быстро закивал.

- Значит, весна, - сказал он. – И скоро выходные. Это хорошо.

Кирк едва заметно поджал губы. Я сел на жесткий стул у другого конца стола и, воспользовавшись паузой в разговоре, вызвал по громкой связи инженеров.

- Говорит Спок. Минуту назад капитан сказал, что если через пять минут в отсеке не повеет прохладой, кому-то из инженерной службы будет приказано стоять над ним с опахалом, - громко отчеканил я.

- То есть, сколько у нас минут? – ответили инженеры.

- Пять минус один будет четыре, инженер, - сказал я.

- Понятно. Система кондиционирования сломана, сэр, мы только что нашли неполадку. В главный кондиционер пробрались паразиты и перегрызли провода.

- Сколько времени вам нужно на ремонт? – спросил я.

- Примерно полчаса.

- Паразитов уничтожили?

- Отдали доктору МакКою на опыты.

- Уничтожить без жалости вместе с опытами доктора МакКоя, - приказал я. – Только этого нам не хватало.

- …есть, сэр.

- И пошлите кого-нибудь за опахалом.

Не дожидаясь ответа, я дал отбой и откинулся на спинку стула, уставившись капитану в глаза с вызовом.

- Так-то зачем? – мягко спросил Кирк.

- Дисциплина, капитан, - отрезал я.

- Опыты доктора МакКоя очень важны, - продолжил Кирк. – К тому же, бега паразитов - очень захватывающее зрелище, а из комнаты отдыха как раз забрали в ремонт два стола. И торчать нам тут на орбите еще четыре дня без всякого дела.

- Я не подумал об этом, сэр, прошу прощения, - отчеканил я. – Я немедленно отменю приказ.

Кирк закатил глаза и подался вперед.

- Да бросьте обижаться, Спок. И про опахало я пошутил.

- У меня нет чувства юмора, сэр, я не понял шутку, - отрезал я. – Я немедленно отменю приказ.

- Прекратите обижаться, я сказал, - сказал Кирк. – Это приказ.

У него был немного виноватый вид, и я решил, что на сегодня с него достаточно. К тому же, логично предположить, что дальше он бы разозлился.

- Есть прекратить, - ответил я.

За всем этим Кирк, кажется, забыл о Лоувери, который робко поднял вверх руку и произнес:

- Можно теперь мне сказать?

Кирк посмотрел на него так, словно впервые видит.

- Да, - ответил он и взял в руки дело Лоувери. – Ллойд Лоувери, тридцать три года, рост-вес, это все неинтересно…двадцать пять лет заключения. Восторг, поздравляю. Чего вы от меня хотели?

Кирк отложил дело и сложил руки на груди.

- Я начну с самой сути, - быстро заговорил Лоувери. – У вас, как у капитана, учитывая также повышенный риск вашей миссии, есть эксклюзивное право временно амнистировать заключенных для службы на корабле при соблюдении длинного ряда условий. Так вот я идеально удовлетворяю всем этим условиям. Амнистируйте меня и возьмите с собой, я не хочу возвращаться туда. Или куда-либо еще.

Я переводил взгляд с Лоувери на Кирка и обратно. Такая статья действительно есть. Логики в том, чтобы воспользоваться ей, я не видел. Но это ничего не значит.

- Суть я уловил, - кивнул Кирк. – А теперь подробнее. Зачем ты мне нужен на корабле?

- Это самая интересная часть! – воскликнул Лоувери, указывая на Кирка пальцем. Он дернулся так резко, что я вскочил с места, готовясь спасать капитана от нападения.

Они оба замолчали, ожидая, пока я сяду на стул. Я сел, и Лоувери заговорил.

- Для начала скажу, что я слышал, что место психиатра или офицера по науке в этой области на вашем корабле считается проклятым. Я слышал, что к вам всегда направляют грудастых женщин, исповедующих фрейдизм и считающих, что всему виной комплекс маленького члена. Что, судя по вашему виду, совершенно не при чем. И все эти женщины плохо заканчивают, что вполне объяснимо. Что уж говорить об их компетентности.

Кирк задумчиво сложил губы в трубочку, уставившись перед собой.

- Дальше скажу, что коэффициент моего интеллекта равен среднему коэффициенту интеллекта по Вулкану – я сейчас имею в виду, конечно, способность к построению логических конструкций, универсальность, а не психические процессы, которыми на Вулкане никто не славится.

Лоувери поджал губы и уставился на меня.

- Что вы имеете в виду? – процедил я, чуя подвох.

Видимо, он этого и ждал.

- В Гарварде я много работал с вулканцами, и все, что я видел с их стороны – пренебрежение к моему человеческому происхождению. В то же время, мои исследования показали, что при ненормально высоком уровне интеллекта по тестам, требующим логических умозаключений, и феноменальной памяти, психические процессы вулканцев примитивны. Эмоции тут не при чем, этот термин используется неправильно. Но факт остается фактом – с точки зрения психиатра работать с чистокровным вулканцем это примерно то же самое, что заниматься психологией мотыльков.

Лоувери замолчал, наблюдая за моей реакцией.

- Вы расист? – спросил я.

- Я не расист, я фактист, - ответил Лоувери. – Рассчитывал, что уж вы-то меня поймете. И вам, кажется, приятно, что результаты моих исследований относятся к вам только отчасти.

В наступившей тишине единственным звуком было постукивание по полу каблука капитана.

- С чего вы взяли? – спросил я.

- Сейчас вы стабильны, - сказал Лоувери. – И дело тут вовсе не в вулканском контроле над эмоциями, который, к слову, колоссально переоценен. Когда я выложил результаты своих исследований на стол перед вашим земляком, у него от ярости брови загнулись в дугу, и он едва не задушил меня голыми руками. А как он меня назвал – я даже не могу повторить этого перед благородным собранием. Потому что мои результаты объективны и исчилимы. Хотя, признаю, - я взялся за эти исследования только затем, чтобы стереть с лиц ваших товарищей это презрительное выражение, которое там появилось, когда меня направили с ними в одну группу по высшей математике.

Я не знал, что сказать. Я не чувствовал гнева.

- Наверняка, они и вас дразнили в детстве, - закончил Лоувери. – Вулканцы воспитывают своих детей холодными, высокомерными и учат презирать людской род.

Вероятно, я растерялся, потому что мне не приходило в голову ничего логичного, что я бы мог противопоставить его словам. Меня действительно дразнили в детстве и оскорбляли в зрелом возрасте.

- Оставь мистера Спока в покое, Ллойд, - неожиданно вмешался Кирк. – Вернемся к тебе. В чем подвох?

Ллойд покивал.

- Я – сложная личность. Психические расстройства, женская зависимость, игровая зависимость...там все есть в списке. Я диагностировал сам себя, я знаю, что со мной не так.

- Там сказано, твоя медицинская лицензия аннулирована.

- Уколы может делать ваш врач, а я буду держать свои руки в карманах, - как бы в доказательство своих слов Лоувери сунул руки в карманы.

Кирк думал.

- Знаете, несколько сеансов, и я смогу привить чувство юмора вашему Железному дровосеку, - сказал Лоувери, глядя на меня.

- Я же сказал – оставить Спока в покое, - повысил голос Кирк, изучая дело.

- Извините.

6.

Я зашел в капитанскую каюту, когда капитан заканчивал конвертировать журнал за прошлый месяц в архив.

- Паразитов уже принесли? – радостно спросил он.

- Принесли, - сухо ответил я. – Стоят в банке в комнате отдыха, мистер Сулу мастерит вольер и беговые дорожки. Экипаж постепенно собирается на ипподром.

- Прекрасный день на орбите этой прекрасной планеты, - улыбнулся Кирк. – Все при деле.

До последнего момента я надеялся, что бега паразитов - это просто шутка, я даже улыбнулся, как всегда, не угадав.

- Я хотел поговорить о Ллойде Лоувери, сэр. Вы серьезно намерены взять его в команду в качестве психиатра?

Кирк пожал плечами.

- Он отличный психиатр, - ответил он. – К тому же, гений. Он не любит вулканцев, но вы ему вроде понравились. Что не так?

Я повел бровями.

- И это все? Вы же помните, что, если воспользуетесь правом и предоставите ему амнистию на время нашей миссии, то вся ответственность за него ложится на вас. А если он сбежит?

- Куда? Кругом космос, мистер Спок! А он даже наземным транспортом не умеет управлять, - усмехнулся Кирк. – Его мамаша не разрешила ему получить права.

- Это ничего, он сообразительный, - резонно заметил я, но Кирк в ответ только легкомысленно пожал плечами.

Я все не уходил, мне казалось, что есть что-то еще. Капитан повернулся ко мне спиной и несколько секунд молчал.

- Знаете, Спок, - сказал он, наконец. – Мы везем их в колонию, в которую сослали начальником недолизанного штабом звездного флота капитана МакКалистера. Вероятно, они думают, что, оказавшись там, я его долижу.

Я про такого капитана слышал только то, что ему якобы полагались почести, которых он не получил.

- Вот ему! – рявкнул Кирк, выставив в сторону руку, сжатую в кулак, с выпрямленным средним пальцем. – Пусть возится с файлами и шлет два байта направо и налево месяцами, чтобы оформить Лоувери амнистию, которую я ему дам!

Затем он повернулся ко мне и опустил руку.

- Это устаревший жест, подцепил его из хроники, - мирно сказал он, успокоившись также быстро, как вышел из себя. – Это человеческий аналог вулканского жеста «Живи долго и процветай», только наоборот. Он означает: «Живи в корыте и сдохни поскорей».

Я какое-то время помолчал, разглядывая свои сапоги.

- У вас конфликт с капитаном МакКалистером, и, чтобы досадить ему, вы амнистируете Лоувери и принимаете его в команду. Я правильно понял?

- В жопу МакКалистера, - отмахнулся Кирк. – Вообще не говорите при мне о нем.

Я понял, что ничего не могу сделать, и мне, признаться, не хотелось. Я устал и собирался отправиться к себе.

- Лоувери говорит, что нюхал те споры, от которых мы все едва не превратились в баклажаны, помните? - со смешком сказал Кирк мне в спину. - Говорит, они на него не действуют. Говорит, его расстройства таковы, что никаких спор недостаточно, чтобы сделать его счастливым.

Я обернулся к капитану.

- Врет.

Кирк пожал плечами.

- Но любопытно, разве нет? – улыбнулся он.

- Не очень.

Я перешагнул порог его каюты и все, что было в начале этого дня, показалось мне делом двухнедельной давности. Я быстро шел к себе, и даже не ответил старшине, которая высунулась из дверей комнаты отдыха и сказала:

- Мистер Спок, не знаете, где капитан? Мы не можем начать без него.

- Паразиты бьют копытом! – крикнули откуда-то сзади.

Едва двери моей каюты закрылись у меня за спиной, я разделся и заставил себя аккуратно сложить вещи. Казалось, я могу уснуть стоя. Затем я лег в кровать, накрылся одеялом до подбородка и до подъема смотрел в потолок, не сомкнув глаз.

The end.