Theodore R. Cogswell and Charles A. Spano, Jr. – "Spock, Messiah!"

[ST-TOS]

Theodore R. Cogswell and Charles A. Spano, Jr. – "Spock, Messiah!"

Теодор Р. Когсвелл и Чарльз А. Спано-мл.
«Спок, Мессия!»

ГЛАВА ОДИН

Журнал капитана. Звёздная дата 6720.8.
Это наш восьмой день на орбите вокруг планеты класса M – Кирос. Доктор Маккой сообщил, что первоначальные испытания телесканирующих головных имплантатов разработанных звезднофлотовским Бюро Изучения Культуры были в основном успешными. Однако некоторые из членов исследовательской группы пожаловались на дезориентацию при первом слиянии с мыслями киросиан, доктор Маккой уверен, что как только каждый член группы осознает себя, он сможет самостоятельно контролировать чувства захваченной связью личности, и жалобы на ощущения, принадлежащие двум разным людям, тут же прекратятся.
Успешное завершение нашей миссии на Киросе будет означать принятие телесканирующего имплантата как обычного средства изучения.

Капитан Джеймс T. Кирк, командующий военным звездолетом «Энтерпрайз», нажал своим указательным пальцем кнопку на регистрационной компьютерной панели управления, выключая её.
Он зевнул и потянулся. Исследовательская группа была транспортирована вниз рано утром, на третий день пребывания возле Кироса, пока он ещё спал. Его распорядок был подчинен строгой программе и жёстко поддерживался. Кирк с нетерпением ожидал возможности выпить что-нибудь, хорошо поесть, и час или около того уединения перед началом брифинга, последующего этим вечером, когда исследовательская группа транспортируется назад на ночь.
Он откинулся назад в своем подбитом черным командирском кресле и пристально оглядел мостик большого звездолёта, кивнул ему, одобряя спокойную эффективность, с которой команда мостика выполняла сложную и требовательную работу по управлению «Энтерпрайзом».
Мостик был круглой комнатой, расположенной на верхней палубе огромного, блюдцеобразного, отделяющегося основного корпуса. Начиная слева от Кирка главная инженерная консоль, управлялась лейтенант-коммандером Монтгомери Скоттом, и далее контрольная консоль, отвечающая за пространство вокруг корабля, технические подсистемы контролировали станцию, видеотерминал отображал экран, который мог бы показать любую часть пространства около корабля, но он теперь показывал клубящееся облако Кироса, вращавшегося на своей орбите, приблизительно на шестнадцать сотен километров ниже; затем шли – монитор подсистем защиты, консоли защиты и вооружения, навигации, главный компьютер и научная станция, теперь занимаемая вторым офицером по науке, лейтенант-коммандером Хелмэном, и, наконец, связь, где лейтенант Ухура, красивая женщина (банту по происхождению), устанавливала другую сканирующую программу для обычных и инфракрасных камер направленных на Кирос.
Непосредственно перед Кирком была двойная консоль со станцией навигатора справа и рулевого слева.
Кирк поднял свои карие глаза от двойной консоли и изучил вид Кироса на обзорном экране. Смотря на телевизионное изображение, он услышал шипение дверей турболифта, открывшегося позади него.
Навигатор Витэли и рулевой Шэффер повернулись и кивнули вошедшим офицерам.
Кирк повернулся и махнул приветственно рукой приближающейся паре.
– Лейтенант Сулу… – начал он.
– Энсин Чехов… – сказал другому.
– …прибыли на дежурство, сэр, – они закончили одновременно.
Кирк улыбнулся. – Приступайте, джентльмены, и добрый вечер Вам обоим.
Два офицера, лейтенант Сулу, азиат смешанного происхождения, но с преобладанием японской крови, родившийся на Альфе Менса Пять; и энсин Павел Чехов, земной русский с густыми темными волосами и круглым, юным лицом, заняли свои места за двойной консолью напротив капитана, их сменённые коллеги встав, с удовольствием потянулись.
– Длинная вахта, энсин Шэффер? – спросил Кирк молодого человека.
Шэффер кивнул и сказал, – Да, сэр. – Он указал на изображение Кироса на экране монитора.
– Первые несколько дней не слишком плохи; новая планета всегда интересна, но через какое-то время и она может надоесть. – Энсин быстро добавил, – …сэр.
– После долгого путешествия, просто сидеть ничего не делая приятно, – сказала женщина-навигатор. – Некоторые из курсов, которые я должна была нанести на карту, были немного непонятными. Вычисление маршрутов звезды в неисследованном секторе галактики может привести к появлению морщин у девушки.
– Нам повезло, лейтенант, – сказал Кирк. – Обнаружение жизни в третьей системе, которую мы посетили, похоже на бросок десяти семерок подряд.
– Да, – сказал Сулу, – обычный распорядок без проблем на протяжении триста парсек более предпочтителен, чем, например, провести остаток вашей жизни игрушкой обладающего суперсилой инопланетного малолетнего преступника.*
*Смотри "The Squire of Gothos," STAR TREK 2, Bantam Books, 1968
– Невелик шанс такого события здесь, мистер Сулу, – сказал Кирк со смешком. – У киросиан оценка D + по Культурной шкале Рихтера, по крайней мере, у горожан из долин. Кланы холма – довольно примитивные пастухи-кочевники, насколько мы определили. Когда Спока и остальную часть исследовательской партии поднимут сегодня вечером, мы сможем заполнить пробелы. Но Вы можете расслабиться, Сулу; мы собрали достаточно, чтобы знать, что там внизу нет ничего, чтобы это было угрозой «Энтерпрайзу».
– В таком случае, сэр, – сказал Шэффер, – Лейтенант Витэли и я собираемся посвятить первую часть вечера толстой паре земных бифштексов. – Повернувшись к женщине, он спросил, – Озабочены нанесением на карту курса в этом направлении, навигатор?
Поскольку пара одолела короткий лестничный марш к верхней части палубы и вошла в турболифт, Кирк кинул последний быстрый взгляд на мостик.
– Все, кажется, в порядке, – сказал Кирк. – Мистер Сулу, Вы принимаете управление кораблём в эту вахту. – Он поглядел налево от себя и увидел, что главный инженер Скотт стал потягиваться. – Готовы прекратить дежурство, Скотти?
Большой, грубоватый, рыжеволосый шотландец кивнул, и к его облегчению, лейтенант Лесли, проскользнул в подбитое черным вертящееся кресло у консоли.
– Но, капитан, – начал Скотт с сильным акцентом, который исчезал полностью, когда он был сильно взволнован, – думаю, что это – плохая идея оставить «Энтерпрайз» в руках такого маленького юноши как Сулу? – Он подмигнул своим левым глазом Кирку.
Кирк поймал подмигивание, и присоединился к веселой вражде между Скоттом и Сулу, которая началась с дебатов о достоинствах горячего сакэ, в противоположность виски.
– В качестве рулевого, – добавил Скотт печально, – ребенок способен поддерживать установленную орбиту самостоятельно, конечно, но управление кораблём; теперь я думаю, что это немного больший груз, чем эти молодые плечи могут вынести.
Кирк притворно нахмурился. – У Вас хорошая точка зрения, Скотти.
Сулу на половину повернулся на своём месте, удивлённо глядя на мускулистого капитана, который стоял подбоченившись, пристально смотря на него.
– Но, если бы Чехов мог просто присматривать за этим… – продолжал Кирк. – Как считаете, навигатор? Если Сулу начнёт нажимать на не те кнопки и отправит «Энтерпрайз» с орбиты в крутое пике, Вы мог бы показать ему, как вернуться назад?
Чехов поглядел на Сулу, от которого затем отвёл взгляд. Хелмэн хихикал.
– Я сделаю все возможное, капитан, – сказал он с русским акцентом, настолько сильным, что последнее слово походило на "kyptin".
– А Вы исправили бы мою ошибку… Если бы я нажал на зеленую кнопку вместо красной?
– Не говорите ему, сэр, – сказал Скотт. – Позвольте ему самому узнать правильный ответ.
Смеясь, эти два офицера повернулись и поднялись по ступенькам на приподнятую палубу, главный инженер немного впереди. Только они собрались войти в турболифт, как Чехов наклонился вперед, внимательно изучая экраны на своей консоли.
– Капитан!
Кирк повернулся. – Что, мистер Чехов?
– Сканеры засекли радиационный фронт, приближающийся к нам курсом… – Чехов сделал паузу, произвёл точную настройку, затем продолжил, – курс 114, отметка 31.
– Интенсивность? – спокойно спросил Кирк.
– Интенсивность два в настоящее время, но направленное сканирование показывает начало увеличения.
Кирк быстро подошёл к научной консоли на приподнятой палубе. – Мистер Хелмэн, проверьте, пожалуйста, – приказал он, теперь полностью командир звездолёта, а не подтрунивающий начальник. Поскольку Хелмэн склонялся над своими измерительными приборами, Скотт переместился к инженерной консоли и начал выполнять свои собственные операции.
Несколько секунд спустя, Хелмэн выпрямился и сказал, – Что-то приближается, всё правильно. Как Вы считаете, мистер Скотт?
– Я могу проверить показания Чехова, также, но не стоит беспокоиться. Корпус хорошо защищён до интенсивности двадцать. Если же фронт увеличиться, мы можем поднять дефлекторные щиты. За исключением взрыва новой звезды, они задержат всё на необходимое для нас время, чтобы покинуть это место.
– Мистер Хелмэн, с вашего позволения, – сказал Кирк, так как он подошёл к научной консоли. Его сильные пальцы, перемещались по цветным регуляторам, нажимая и переключая. Он изучил результаты, отображённые на небольшом экране.
– Итак, я думаю… Мистер Хелмэн, Вы видите это? – Кирк спросил офицера по науке.
– Я думаю, что это выглядит немного необычно. – пробормотал, соглашаясь Хелмэн.
Повернувшись, Кирк сказал, – Мистер Сулу, соедините научные сканеры с навигационным компьютером. Мне нужен фактор времени.
– Да, сэр, – ответил офицер и повернулся с повышенным вниманием к своей консоли.
Кирк остался стоять возле научной станции, но он мог видеть танец тонких пальцев Сулу по ту сторону двойного пульта. Скотт следовал примеру, выполняя параллельную проверку.
Сулу внезапно тихо присвистнул.
– Проблема? – спросил Кирк.
– Может быть, сэр. Я заново проверю, – ответил Сулу.
– Ни к чему, – сказал Скотт. – Мои данные совпадают с вашими. – Его толстые, тупые пальцы нажали несколько выключателей, и спектрографическое изображение солнца Кироса появилось на переднем обзорном мониторе, заменив изображение планеты.
Кирк посмотрел на картинку и услышал бормотание Скотта, – Это не имеет смысла.
– Объясните, – приказал Кирк. Он взглянул назад на экран, поскольку Скотт начал говорить.
– Этот радиационный фронт показывает доплеровский сдвиг к фиолетовому; первый знак того, что звезда станет новой. Но спектрограф показывает, что Кир столь же тиха и спокойна как спящий малыш. Это все ещё мирный G5.
– Какие-нибудь новые или сверхновые звёзды в этом квадранте? – спросил Кирк Хелмэна.
Офицер по науке хмурясь ответил, – Ни одной не обнаружено, сэр. Единственный возможный кандидат – голубая звезда класса B главной последовательности приблизительно на расстоянии в девять парсеков от радиуса действия наших сканеров самой большой дальности. Однако, если она взорвалась тридцать лет назад, то фронт, достигший нас сейчас, не был бы значительно за точкой "oh-oh-один" из-за квадрата расстояния. И больше подходящих звёзд нет.
– Это меня также беспокоит, коммандер, – сказал Кирк, заметив хмурый взгляд. – Если мы не знаем, где это, мы не можем быть уверены в каком направлении бежать, чтобы уклониться от этого.
– Чтобы бежать, сэр? – спросила Ухура от консоли связи.
– Это возможно прямо сейчас, лейтенант, – сказал Кирк. Он повернулся, чтобы изучить мирный спектрограф на мониторе. – Хорошо, джентльмены, начиная с этого момента, я хочу знать столько об этом фронте, сколько мы можем узнать за наиболее короткий срок. Если вы не сделаете этого к тому времени, когда Спок, и другие транспортируются, я введу его в курс дела, чтобы помочь вам. – Голос Кирка выдавал небольшое беспокойство. – Если он будет в состоянии сделать это.
Ухура, с беспокойством в голосе, снова спросила. – Что случилось с мистером Споком? – Ее глубокое уважение, как к капитану, так и к наполовину человеку первому офицеру, иногда проявлялось материнской заботой.
– Он чувствовал эффекты своего имплантата чуть-чуть сильнее, чем другие из исследовательской команды, хотя он убедил меня, что может контролировать это, – ответил Кирк. – Если он все еще действует так же странно, как до вчерашнего вечера, я должен буду приказать, чтобы Маккой удалил его. Кажется, что доп мистера Спока причиняет ему настоящую мигрень.
– Доп? – спросил Скотт, он прошёл от инженерной консоли до промежутка в поручнях, которые бежали вокруг внутреннего края приподнятой палубы. – Что, черт возьми, такое – доп?
– Доп – от старого немецкого слова «doppleganger», которое означает «призрачный двойник живого человека». Энсин Джордж придумала это, – ответил Кирк.
Он посмотрел на экран монитора, сколько осталось времени. – Я буду в своей каюте, пока группа не будет транспортирована. Присматривайте за этим фронтом и позовите меня, если произойдёт любое изменение. – Он повернулся к Скотту. – Идёте, мистер Скотт?
Оказавшись в своей каюте, Кирк лег на койку. Позади него, встроенный в переборку, был шкафчик. Кирк потянулся назад, перевернувшись на живот. С небольшой полки, настоящих книг, а не микролент, он взял потрёпанную копию «Анабасиса» Ксенофонта [«Анабасис», или «Отступление десяти тысяч», — главное сочинение Ксенофонта, в котором он описал отступление десяти тысяч греческих наёмников из Месопотамии на север к Трапезу после неудачной для них битвы при Кунаксе (401 год до н. э.), где погиб Кир Младший. Наёмники пробирались на север под руководством Ксенофонта и других аристократов. Рассказ ведётся от третьего лица – прим. перев.]. Он плюхнулся на спину, открыл книгу, и начал читать в сотый раз, описание древнего грека того, как маленькая армия наемников была поймана в ловушку на вражеской территории в тысяче миль от дома, месяцах сражений, маршей и контрмаршей пока, в конце концов, не прибыла благополучно домой. Не указанные в сухом отчёте, но негласно явные, были одиночество команды, мучительные решения, это настраивало и снова спасало изолированный отряд от несомненного уничтожения. Кирк одобрял Ксенофонта. Родившись на несколько тысячелетий позже, он был бы достоин стать блестящим командиром звездолёта.
Капитан только что достиг сражения при Кунаксе, где персидский командующий Кир был убит, когда запищала внутрисудовая связь.
– Это Кирк.
– Транспортационная комната номер один, лейтенант Роджерс, сэр. Лейтенант Доусон просит разрешение транспортировать энсина Джордж и лейтенанта Петерс раньше срока. Он говорит, что у них проблема с допом.
– Какого рода?
– У нищего Петерса это связано с воровством из карманов. Петерс говорит, что если он озабочен и забывает подавлять обычные поведенческие модели своего допа, его руки продолжают скользить в карманы других людей. Он считает – это так отвлекает, что он не может сконцентрироваться на своих обязанностях.
– Энсин Джордж?
– Она, кажется, не может удержать свои руки от мужчин, сэр, и наоборот.
Кирк вздохнул. Каждый раз, когда он позволял себе роскошь потратить нескольких часов, уткнувшись носом в книгу, кто-нибудь торопился испортить это.
– Разрешение предоставлено. Транспортируйте их и скажите обратиться к доктору Маккою. А остальные в партии, имеют какие-нибудь схожие проблемы?
– Они не обращались, сэр.
– Как коммандер Спок?
– Я не знаю, сэр. Он не докладывал с тех пор, как транспортировался вниз вчера утром. Это не похоже на него.
– Он, вероятно, напал на след чего-то «увлекательного», – сказал Кирк. – Мы услышим все об этом, когда он транспортируется сегодня вечером. Конец связи.
Он выключил коммуникатор, посмотрел с тоской на свою книгу, неохотно закрыл её и положил в сторону. Включил внутрисудовую связь снова и вызвал корабельный лазарет.
Голос, который ответил, принадлежал главному медицинскому офицеру корабля, доктору Леонарду Маккою, единственному члену команды, с которым капитана могли связывать человеческие – дружеские отношения, а не командные.
– Добрый вечер, Боунз. У нас проблемы, – начал Кирк.
– Что-нибудь серьезное? – спросил Маккой.
– Связи допа, – продолжал Кирк. – Влияние мозга аборигена на речь и иное поведение – это больше теория, особенно когда абориген не знает об этом. Но слишком много произошло таких случаев. У двоих из партии Доусона проблема контроля входящего сигнала допа, и он попросил поднять их раньше срока. Я дал разрешение и сказал им сообщить тебе, но я предпочитаю, чтобы ты поручил это кому-нибудь другому и пришёл ко мне. Я хотел бы обсудить всё это.
– Конечно, Джим, – дружелюбно ответил Маккой. – Поручу это МБенге, он помог с начальной хирургией. Я также немного кое-чего принесу, помогающее «смазать» нашу мысль.
Вечер обещал быть долгим. Кирк разделся, вошёл в душевую кабину, находящуюся за переборкой, и настроил ее на холодные колючие брызги. Он задохнулся, поскольку струи высокого давления ударили его напряжённое, мускулистое тело, массажируя и очищая одновременно. Вода внезапно выключилась, и сменилась потоком горячего воздуха, который высушил его в секунды. Он вышел из кабины и надел чистую форму.
– Хороший выбор времени, Боунз, – сказал он, когда дверь его каюты с шипением открылась, и Маккой вошёл. Доктор нес бутыль специфической формы с напитком янтарного цвета, бренди «Canopian», любимое Кирком.
Он поставил искривленную бутылку на стол Кирка, взял два стеклянных бокала из шкафа, который располагался вдоль внутренней переборки, и заполнил каждый бокал наполовину. Вручил один Кирку, и оба в течение минуты, молча, медленно и оценивающе, потягивали крепкий бренди.
Морщинистое лицо Маккоя всматривалось в Кирка поверх края бокала, который он держал, его темно-синие глаза уставились на капитана, ожидая его слов.
– Ах, прекрасно! Намного лучше, чем та зеленая саурианская гадость, которая тебе нравятся, а, Боунз? – сказал Кирк. Он протянул свой стакан. – Ещё чуть-чуть.
– Я умеренный оппортунист выпивки, Джим, – заметил Маккой. – Вот, пожалуйста. – Доктор снова наполнял стакан Кирка, затем свой.
Мужчины сели и начали обсуждать неправильную работу телесканирующих имплантатов. Маккой нахмурился, когда Кирк описал причины преждевременного возвращения двух членов исследовательской команды.
Маккой удивлённо присвистнул, когда Кирк передал сообщение Доусона о проблеме энсина Джордж.
– Сара сделала это? – недоверчиво сказал он. – Джим, она не могла. Она самая чопорная женщина, с которой я сталкивался в жизни. Однажды дал ей дружеский шлепок, и она чуть не открутила мне голову. Позор, что у такой красивой женщины такие анахронические верования о человеческом теле. – Маккой покачал своей головой, затем спросил Кирка, – У тебя была возможность поговорить с ней?
Кирк отрицательно мотнул головой.
– Она на специальном задании от Изучения Культуры, чтобы оценить эффективность головных имплантатов как средства проведения исследования, – начал Маккой. – Одно из ее заданий подбирать исследовательской группе подходящих партнёров для слияния из аборигенов. Выглядит, как будто она не сделала такой же хорошей работы для себя. Задумайся об этом, она положила на Спока глаз, когда они готовились транспортироваться вниз позавчера.
– О, нет, – простонал Кирк. – Не ещё одна! Почему почти каждая женщина, назначенная на «Энтерпрайз», заигрывает с этим ходячим компьютером? Разве она не понимает вулканцев?
– Я так полагаю, она, должно быть, знает, что у вулканцев единственное спаривание пон-фарр происходит каждые семь лет. – Маккой пожал плечами. – Но, как бы то ни было, мы окажемся перед необходимостью настроить имплантат Сары на новый доп. Она, кажется, не в состоянии контролировать того, с кем она связана сейчас. Из всех профилей, которые она отбирала, я удивлен, что она не выбирала тот, личность которого больше подходит ей.
– Сколько профилей киросиан у нас есть? – спросил Кирк.
– Свыше двухсот. Сара занималась сбором сама. Мы собрали достаточно информации направленным сканированием, чтобы быть в состоянии снабдить ее местной одеждой. Она транспортировалась вниз ночью за городскими воротами с ручным сканером, спрятанным в сумке. Когда ворота открылись утром, притворилась немой. С помощью языка жестов, она нашла гостиницу в центре города, сняла комнаты, которые мы теперь используем как пункт транспортации, закрыла дверь, настроила сканер, и начала регистрировать туземцев.
Маккой сделал небольшую паузу и прихлебнул из своего стакана. – Она отсканировала людей города, людей холма, даже несколько бешвэ.
– Бешвэ?
– Киросианские цыгане. Во всяком случае, – продолжал Маккой, – местные нервные образцы, которых она записала на магкарты, дают детальные профили личности, такие же индивидуальные как отпечатки пальцев.
– Следующий шаг – выбирается профиль, который будет самым полезным, для конкретного члена исследовательской партии, в его индивидуальной миссии, настраивают телесканирующий имплантат на него, и хирургическим путем имплантат помещают позади правого уха. Как только это сделано, устанавливается телепатическая связь с отобранным аборигеном, которая дает исследователю непосредственную команду характерную для киросианина и способность вести себя в любой ситуации точно, как его доп.
Кирк криво усмехнулся. – И этим, разоблачённые Джордж и Петерс, могут создать проблемы.
– Но не волнуйтесь, Джим, мы исправим ошибки. Пока мы столкнулись с незначительными проблемами, имплантат – лучшее исследовательское устройство, которое придумало бюро до сих пор. Мы собрали больше информации. Так, Добшенский сказал мне, о том, как работает киросианское общество за прошедшие несколько дней, мы смогли бы узнать только через месяц, используя старый метод. Конечно, нам повезло, что местные в достаточной степени гуманоиды, за исключением цветных контактных линз, которые имитируют их необычную пигментацию глаз, маскировки требуется немного. Связи позволяют нашим людям ходить почти везде с полным допуском. В определенных рамках, – добавил Маккой, качнув своим стаканом для выразительности. – Если вы связаны с уличным нищим, вы ведёте себя и говорите как он. И это означает, что вы не в состоянии выдать себя за киросианского аристократа. Но как я сказал, мы достаточно преуспели в сопоставлении профиля с миссией, хотя я должен был проверить энсина Джордж более внимательно. Я получу ее на операционный стол сегодня вечером и настрою ее имплантат на того, кто не столь… дружелюбен. Я погляжу, смогу ли разыскать человеконенавистника, таким образом, она прекратит приставать к Споку.
– У меня есть идея получше, – сказал Кирк. – Почему бы нам не отозвать ее из исследовательской команды и направить работать с тобой над проблемой? И, между прочим, я хотел бы увидеть принципиальные схемы имплантата. Думаю, что должен лучше знать, как эта вещь работает.
– Я уже запрограммировал их в компьютер, так что могу показать тебе прямо сейчас, – сказал Маккой, выскальзывая со своего места за столом. Он обернулся, потянул визуальный экран вертикально к поверхности стола и нажал кнопку внутрисудовой связи.
– Компьютер…
– Запись, – ответил спокойным, женским голосом главный компьютер звездолёта.
– Покажи схему телесканирующего имплантата на визуальном мониторе капитана.
– Выполняю, – ответил компьютер, и мгновение спустя на экране появилась яркая голограмма. Диаграмма была маркирована разными цветами. Кирк видел то, что, казалось, было тысячами точек, нанизанных на слои паутины. Отобразилось три уровня, когда Маккой произвёл регулировку.
– Здесь, – сказал доктор. – Первая секция, как только настроен профиль аборигена, она устанавливает телепатическую связь. Эта вторая секция действует как шунт обратной связи, чтобы не дать допу узнать, что его мозг перехвачен. – Маккой прослеживал путь своим пальцем. – Следующий этап – это фильтр входящего сигнала, который передает информацию о поведении, но отсекает мысли аборигена в это время. Постоянная мысленная болтовня, которая идет в голове у каждого, слишком бы отвлекала.
– Я знаю, – сказал Кирк, одобряя здравое рассуждение, – Это одна из причин Спока, как и других с телепатическими способностями, редко использовать свой талант. Он находит слияние разумов чрезвычайно неприятным процессом.
– Ха! – фыркнул Маккой. – Реальная причина состоит в том, что он не хочет свои чистые компьютерные банки данных заразить большим количеством эмоционально испорченных и сомнительных сведений.
– Я думаю, что ты можешь быть прав. – засмеялся Кирк. – Но, Боунс, ты знаешь, как ужасно любопытен Спок. Я не смог бы удержать его от этого исследования тягловыми лучами!
Маккой снова фыркнул и возвратился к диаграмме. – Как я говорил, имплантат – это лучшая работа психоэлектронной инженерии, особенно когда ты видишь, что вся его схема заключена в сфере диаметром полсантиметра.
– Это то, где должны быть проблемы, – продолжал Маккой, нанося удар указательным пальцем в стадию фильтрации входящего сигнала. – Выглядит, как будто эта секция не работает так же, как предсказывали лабораторные тесты. Слишком много в мозги Сары и энсина Петерса просачивается особенностей характера их допа.
– Я думаю, что у меня появилась идея. – всмотрелся в диаграмму Маккой с поджатыми губами. – Если ты действительно отзовёшь энсина Джордж из группы, она может помочь мне начать работать над этим сразу. Микросхема сложна для продолжения работы, но с небольшой технической помощью от инженерного отдела, у нас действительно не должно быть слишком больших трудностей уладить проблему.
– Хорошо, – сказал Кирк одобрительно. Он протянул свой пустой стакан для новой порции, затем передумал. – Полагаю, я должен воздержаться, – с сожалением пробормотал он. – Они будут транспортированы раньше остальной части исследовательской команды, и я должен присутствовать на докладе. Мне любопытно, чем занимался Спок в последние дни.
– Мене тоже, – согласился Маккой и посмотрел на свой стакан. – Возможно, я также должен воздержаться, если я собираюсь оперировать сегодня вечером.
Кирк задвинул визуальный монитор назад в свой стол, поскольку Маккой ополаскивал стаканы в кабине, предусмотренной в ванне. Он поставил их обратно в шкаф и повернулся к Кирку.
– Подумай, если ты не возражаешь, я хотел бы удалить имплантат Спока, как только он вернется. Спок не является необходимым внизу, и вообще мне не нравилась идея его имплантировать. Эмоциональный характер киросиан в значительной степени похож на наш, и даже если Спок связан с холодной рыбой, у него есть проблема держать его человеческую сторону под контролем, и без усложнения ситуации утечкой эмоций от его допа.
– Звучит хорошо, – сказал Кирк. – Так или иначе я хотел бы, чтобы он приступил к работе над источником того радиационного фронта. Единственная причина, по которой я позволил ему спуститься, состояла в том, что он сильно настаивал. Иногда я думаю, его единственная цель в жизни – это продолжать снабжать новым запасом понятных лишь посвящённым данных свой логичный мозг. Но он действительно вел себя странно…
– Я всегда думал, что Спок странный, – пробормотал Маккой.
– …после того, как он транспортировался на корабль вчера вечером, – продолжал Кирк, не слыша замечания Маккоя. – Он ничего не сказал на совещании и ушёл один, когда оно было закончено. Мне сообщили, что он провел большую часть ночи, блуждая по кораблю один.
Кирк посмотрел в лицо доктору. – Боунс, возможно, что-нибудь пошло неправильно во время его операции?
Маккой задумался на мгновение. – Я сомневаюсь, – ответил он. – Это была обычная операция; во всяком случае, он был последним. Когда Спок был связан, я запустил языковой тест. Не задумываясь, он ответил в безупречной, характерной для языка киросиан манере. Был ожидаемый период дезориентации из-за такого близкого контакта с чужой личностью, но Спок, казалось, контролировал ситуацию. Если бы я думал, что связь могла навредить ему, то я никогда не позволил бы ему транспортироваться вниз.
– Но, – продолжал Маккой, – я должен признаться, что чувствую себя немного встревоженным от всего этого, несмотря на всю информацию, которую мы приобрели. Умные парни в Звездном Флоте всегда придумывают устройства, которые нарушают физическую целостность человека. Мои атомы смешиваются и каждый раз соединяются, когда я прохожу этот проклятый транспортатор, это достаточно плохо, но соединять нервную систему человека с какими-либо электронными устройствами… – Он скривился от отвращения. – Будет только вопросом времени прежде, чем буквально все мы будем поклоняться транзистору, или какой-нибудь другой кровожадной вещи…
Кирк хлопнул своего медицинского офицера по плечу. – Боунс, транзисторы были старым хламом двести лет назад.
– Ты знаешь, что я подразумеваю, – проворчал Маккой.
– Ты не можешь бороться с прогрессом. Если бы человек не продолжал пытаться найти способы сделать вещи лучше, то мы никогда не спустились бы вниз с деревьев. Мы все еще были бы на них, вычёсывая блох и качаясь с ветки на ветку.
– Так, теперь мы качаемся от звезды до звезды, – сказал Маккой сардонически. – И все еще чешемся. Мы такие же рабы наших желёз, как были наши предки, и большая часть нашего поведения имеет столько же смысла. Я надеюсь, что бедный Спок не поймал зуд. Несмотря на низкий EQ его допа, я обеспокоен постоянным воздействием на этот точно настроенный вулканский мозг.
– Перестань беспокоиться, – сказал Кирк. – Спок привык к подобному. Это борьба иногда, но ему всегда удавалось держать то, что он считал своей нелогичной стороной под жестким контролем. Небольшое влияние иррациональности может причинить ему неудобство, но Спок слишком умён, чтобы дать этому волю.
Капитан хитро ухмыльнулся своему медицинскому офицеру.
– Ты любишь наш вулканский айсберг, разве не так, Боунс?
Маккой уставился на Кирка, фыркнул с раздражением, понимая свою слабость.
– Я должен спуститься в операционную и подготовить удаление имплантата энсина Джордж, – сказал он, несклонный продолжать беседу, которая могла бы вынудить его показать свои истинные чувства к первому офицеру, который наполовину человек. – Я постараюсь быть на совещании.
– Эй, Боунс, – позвал Кирк.
– Да?
– Ты забыл свою бутылку.
– Знаешь что, – ответил Маккой. – Оставь её. Завтра ночью, поставь Спока во вторую смену, мы запрём дверь, отключим коммуникатор и прикончим оставшуюся часть бутылки. Назови это врачебными предписаниями.
Кирк ухмыльнулся, и Маккой прошёл к двери каюты. Он внезапно повернулся, подняв предостерегающе палец. – Но не разбей. Этот кувшин проделал хорошую дыру в моём бюджете. – Маккой опустил свой палец, усмехнулся, и вышел в коридор.
Как только дверь с шипением закрылась, Кирк лег на спину и поднял Ксенофонта. Удача – он мог прочитать несколько глав прежде, чем исследовательская группа поднимется на борт. Только он нашел место, на котором остановился, как коммуникатор запищал снова.
Кирк бросил книгу на койку и подошёл к своему пульту управления.
– Кирк. Кто это? – сказал он, пытаясь не допустить раздражения в своём голосе.
– Лейтенант-коммандер Хелмэн, сэр, – ответил взволнованный голос. – У нас жёлтая тревога.
– Уточните! – быстро сказал Кирк.
– Радиационный фронт растёт. Научный компьютер спроектировал геометрическую прогрессию по шкале интенсивности. Точка вероятности 72, что фронт превысит интенсивность двадцать в следующие несколько дней.
Кирк про себя выругался. Это означало необходимость поднять дефлекторные щиты, которые не дадут работать транспортаторам. – Вы вычислили продолжительность?
– Всё еще слишком рано для точного прогноза, сэр, – продолжал Хелмэн. – Компьютер сообщает, что он может утихнуть через неделю или две, или длиться более месяца. Его конфигурация не похожа ни на что в банках данных.
Кирк вздохнул. – Очень хорошо, коммандер, спасибо. Я был прав.
Он поглядел на свою книгу. Взял её и свою грязную форму, убрал книгу и бросил форму в жёлоб автостирки.
Кирк шагнул к двери своей каюты, задавшись вопросом, когда он закончит Ксенофонта. Затем вышел и быстро направился до конца коридора к турболифту.