Окно в исчезнувший мир. Глава 13

[ST-TOS]

Мерцание эффекта транспортации поглотило Спока и сопровождавшего его офицера службы безопасности и угасло. Ветер поднимал пыль, шевелил примятую траву там, где ещё минуту назад сидел вулканец. Вокруг, насколько хватало глаз, тянулась унылая холмистая равнина со скудной растительностью. Трудно было поверить, что когда-то здесь были города, и кипела жизнь.

Глядя, как косые лучи заходящего солнца золотят вершины холмов, Кирк пытался представить себе, как выглядела эта местность двести тысяч лет назад, когда здесь жили… ну пусть не люди – но разумные существа, такие же, как он теперь. Они думали, знали, верили, и своё коллективное сознание передали его носителю. А сами бесследно исчезли, как будто их и не было, и история не сохранила о них ни малейшего упоминания. При мысли об этом Кирку сделалось не по себе.

Прошло добрых полчаса, прежде чем низшему отделу мозга удалось убедить себя, что разумные не кхфликтяне были галлюцинацией, результатом перехода, осуществлённого через неисправный портал. Последние отблески заката угасали, когда Кирк наконец почувствовал, что оцепенение потихоньку отпускает его. Активность кхфликтян заметно снижалась с наступлением ночи. Надо найти еду и ночлег, пока совсем не стемнело.

Он осторожно попытался шевельнуться. Поначалу конечности отказывались повиноваться, и Кирк уже начал думать, что придётся остаться тут до утра, пока не взойдёт солнце и не согреет затёкшее тело; но тут передняя клешня слабо дёрнулась. Ободрённый, Кирк несколько раз пошевелил ею, потом стал сгибать конечность. Убедившись, что она достаточно разогрелась и полностью повинуется, он сосредоточился на остальных конечностях и наконец смог подняться. Неужели кхфликтянам тоже приходилось прилагать такие усилия, чтобы разогреться и вернуть себе способность двигаться – каждое утро, да и просто после того, как они дольше нескольких минут оставались неподвижными? Как же они вообще могли существовать? Их раса должна была зародиться и развиваться в очень тёплом климате. Видимо, на Карете IV не было смены времён года; да и ночная температура лишь незначительно отличалась от дневной. Иначе существа, настолько зависящие от температуры внешней среды, просто не выдержали бы борьбы за существование. При том, что холод совершенно лишает их способности двигаться, их бы быстро уничтожили хищники.

Прежде всего, надо найти еду, решил Кирк и двинулся туда, где местность повышалась. Задача не из лёгких, особенно если учесть, что он совершенно не знает, чем питались эти кхфликтяне, да и понятия не имеет, есть ли тут вообще подходящая еда. Но мысль о пище немедленно вызвала ощущение неприятной пустоты внутри. Ничего удивительного. Добрых полтора суток без еды – и при этом два тяжёлых перехода, потребовавших немалого расхода сил. Если носитель за это время не проголодался, то по своему метаболизму он не похож ни на одно существо, известное учёным Федерации.

С целью выяснить, чем питается носитель, Кирк стал представлять, что бы он сейчас съел, и вспомнил традиционный японский обед из десяти блюд, на котором ему довелось побывать, когда он в последний раз был на Земле. К его удивлению, низший отдел мозга никак не отреагировал. Это показалось Кирку странным - все разумные существа, достигшие определённого уровня развития, придавали немалое значение ритуалам, связанным с трапезой. Неужели ни одно из блюд не показалось носителю аппетитным? Кирк стал подробно вспоминать каждую из десяти перемен, все блюда и гарниры: бульон; сашими - тонко нарезанную сырую рыбу; добрую дюжину разновидностей суши; рыбу, запечённую с овощами в тесте; курицу под соусом терияки; рис; сукияк с гарниром из каких-то овощей, названия которых он даже не знал; креветки под соусом; соевый творог с лимоном – вкус, аромат, тающую во рту нежную мякоть…

Мысль об овощах вызвала у носителя отвращение. Кхфликтяне явно не были вегетарианцами или хотя бы всеядными. Они потребляли исключительно пищу животного происхождения. Более того, считали, что никакое существо, питающееся растениями, разумным быть не может. Исходя из этого критерия, люди никак не подпадали под разряд разумных существ.

Убедившись, что кхфликтян привлекает лишь животная пища, Кирк сосредоточился на сашими и мясных блюдах. Мясные блюда не вызвали у носителя ни малейшего интереса – они содержали овощной гарнир; да и мысль о том, чтобы нарезать мясо и подвергать его тепловой обработке, явно была неприемлемой для кхфликтян. Пришлось переключиться на сашими. Тонкие ломтики сырой рыбы несколько заинтересовали носителя; но идея нарезать рыбу перед тем, как есть её, была совершенно же чуждой, равно как и мысль добывать пищу в воде. Вероятно, кхфликтяне были потомками морских животных, вышедших на сушу; но добывать пищу в воде перестали задолго до зарождения коллективной памяти.

Итак, кхфликтяне питались исключительно мясом и при этом совершенно не признавали кулинарии. Мысль не слишком приятная; но привередничать не приходится. Скорее всего, низший отдел мозга подавит его брезгливость, если попадётся подходящая добыча. Вот только что он сочтёт подходящим?

С этими мыслями Кирк продолжал путь в сторону портала. Теперь, когда он совершенно овладел движениями восьми конечностей, идти было совсем легко. Оказалось, что кхфликтяне способны развить значительную скорость даже на пересечённой местности. Интересно всё же, на кого могли охотиться огромные, величиной с человека крабы? При том, что кхфликтяне могли развивать огромную скорость, они, вероятно, были опасными хищниками. Впрочем, они наверняка приручили подходящих животных, так что те стали послушны и беспечны. Люди ведь тоже держали домашнюю скотину - и забивали её без особых проблем.

Перед его глазами возник длинный ряд загонов. Небольшие животные, отдалённо напоминавшие кроликов, нанткены, паслись за изгородями в сочной траве. Проголодавшийся кхфликтянин заходил в загон, высматривал достаточно откормленного зверька – а затем, стремительно выбросив одну из восьми конечностей, хватал его и поднимал ко рту. Треугольные, как у акулы, зубы с лёгкостью перекусывали позвоночник. Для пережёвывания они не были приспособлены, но через проток в верхнем зубе в тело ещё живой жертвы впрыскивалась смесь нейротоксинов и желудочного сока. Уже через несколько минут тело нанткена начинало перевариваться. Тогда кхфликтянин запускал в него хоботок и начинал высасывать сок из ещё живого, дёргающегося в конвульсиях зверька.

Как паук какой-то. Кирк был рад, что сейчас у него нет необходимости контролировать низший отдел мозга. Носитель явно смаковал ощущение ещё тёплого, живого мяса – у Кика же он вызвало отвращение и ужас. Одно дело – есть мясо; и совершенно другое – есть кого-то живьём.

Оставалось только надеяться, что инстинкт возьмёт своё и низший отдел мозга сработает без всякого вмешательства с его стороны. Впрочем, возможно, он вообще зря беспокоится. До сих пор он не видел на этой планете ничего, что совпадало бы с воспоминаниями кхфликтянина. Пожалуй, голодная смерть – более реальная угроза, чем необходимость проявить жестокость ради пропитания. Оставалось идти и надеяться, что ему попадётся что-то съедобное. Быстро темнело, становилось трудно различать окружающее. Холод начинал сковывать движения; идти с каждым шагом делалось всё тяжелее.

Ближе к полуночи носителя стало шатать от усталости. В темноте Кирк совершенно не видел, куда идёт; он то спотыкался о камни, то земля уходила у него из-под ног. Теперь он не решался оторвать от земли даже две конечности одновременно. Сопротивление низшего отдела мозга росло. Решив уступить, Кирк стал искать подходящее место для ночлега.




Обходя очередной холм, он набрёл на маленькую пещерку. Протекавший у подножия холма ручей впадал в густо покрытое ряской озерцо. Вид ряски вызвал у носителя приступ отвращения, которое Кирк вполне разделял; но привередничать не приходилось. Без пищи он долго не протянет. Не насекомых же ему есть – а ничего другого, кроме насекомых, он до сих пор на Карете не видел. На "Энтерпрайзе" пища по большей части создавалась на базе водорослей; так что в этих растениях непременно должны присутствовать необходимые питательные вещества.

Голод не тётка, угрюмо сказал себе Кирк, втягивая через хоботок воду вместе с ряской. Вкус у неё оказался отвратительный; но Кирк заставлял себя пить, пока не почувствовал, что не в силах больше сделать ни глотка. Затем он забился в пещерку. Сенсоры "Энтерпрайза" не засекли на планете опасных хищников; но кхфликтяне предпочитали спать так, чтобы спина и конечности были надёжно защищены, и Кирк решил, что такая предосторожность ему на руку. Маленькая пещерка должна была лучше держать тепло. Чем меньше тело носителя остынет за ночь, тем легче будет утром восстановить контроль над мышцами и двинуться в путь. Некогда тёплая планета, бывшая колыбелью кхфликтянской расы, сделалась холодной и скудной. За двое суток, проведённых в теле кхфликтянина, Кирк выучился ценить тепло.

Утро вечера мудренее. Когда, проснувшись, Кирк заново обдумал на свежую голову всё, что сумел узнать о кхфликтянах, у него созрел примерный план действий.

Ксенофобы до мозга костей, кхфликтяне ни за что не признают, что существо, не принадлежащее к их расе, может обладать разумом. Значит, установить контакт с людьми, чьё сознание сейчас заключено в телах носителей-кхфликтян, Споку, по всей вероятности, не удастся. Для этого ему пришлось бы самому пройти через портал и превратиться в кхфликтянина. Он, Кирк, смог блокировать заложенную в низший отдел мозга программу, потому что тревожился за своих людей и ни в коем случае не хотел, чтобы ещё кто-то стал жертвой кхфликтянской технологии. Но вряд ли Чехов сумел подавить инстинкт своего носителя; и уж точно ни одного бойца службы безопасности Звёздного Флота никогда не учили, как действовать, если твоё сознание окажется в теле гигантского краба. Придётся действовать, исходя из предположения, что никому больше не удалось установить контакт с низшим отделом мозга, не говоря уже о контроле над телом. Вероятнее всего, каждый из них находится в полной зависимости от той программы, которую кхфликтянский портал счёл для него наиболее подходящей.

Нужно разыскать их, объяснить, что произошло, и убедить – или заставить – вернуться к порталу. Правда, оставалось непонятным, что делать дальше; но возможно, к тому времени Спок уже будет знать, как вернуть их в человеческий облик.

Но прежде всего – найти остальных.

Выполнить первую часть плана оказалось нетрудно – стоило лишь добраться до портала. Широкие полосы примятой травы сразу же бросались в глаза. Высохшая трава не выпрямлялась, и даже спустя двое суток было легко заметить, где прошли кхфликтяне. Правда, люди, прочёсывавшие местность вокруг портала, оставили столько следов, что в них запуталась бы лучшая ищейка; но отойдя чуть дальше, Кирк с лёгкостью разглядел шесть полос примятой травы, идущие от портала. Вспомнив, где прошёл он сам, и прикинув, который из этих следов его, Кирк после недолгих колебаний выбрал наугад один из пяти оставшихся.

След, сначала петлявший по склону холма, спустился в долину и затем несколько километров шёл вдоль узенького, почти высохшего ручейка. Кхфликтянин явно никуда не торопился. Похоже, его предположения оказались верны. Тот человек не сумел установить контакта с низшим отделом мозга, и либо полностью подчинился, либо совершенно отключился от реальности, оказавшейся слишком невероятной для восприятия. Как бы то ни было, Кирк нагнал его через два часа, с лёгкостью преодолев за это время расстояние, которое кхфликтянин прошёл за два дня.

Кирк приблизился, чувствуя, как панцирь пошёл яркими и тёмными полосами. Человек, желая привлечь внимание, шёл бы, нарочно задевая камни. Кирк попробовал – и обнаружил, что с трудом различает звук собственных шагов. Странно; Спока он вчера слышал отлично. Видимо, кхфликтяне отличались в высшей степени избирательным слухом и просто не воспринимали некоторых частот. Возможно, на Карете просто не было существ, которые издавали бы звуки на таких частотах. Или же наоборот, эти частоты были забиты настолько, что избирательная глухота стала непременным условием выживания вида.

Наконец кхфликтянин заметил его и остановился.

- Родитель…

Панцирь его принял приглушённый коричневый оттенок - цвет почтения. Несомненно, это слово означает ранг, но какой? Кирк припомнил кхфликтянские слова, которые успел узнать, но не обнаружил ничего, что имело бы хоть какое-то отношение к системе воинских званий или общественных рангов. Впрочем, это ничего не значит – его знаний о кхфликтян пока совершенно недостаточно, хотя благодаря контакту с низшим отделом мозга он успел узнать довольно много. Пока он не узнал, как по-кхфликтянски будет "капитан", сойдёт и "родитель". Кирк расслабился и позволил низшему отделу мозга ответить.

- Я здесь, сын. – Это было передано абрикосовыми оттенками утешения и ободрения.

- Я голоден, родитель. Почему здесь нет никакой еды? – Теперь оттенки панциря сделались неровными и менялись быстрее – как у нетерпеливого подростка.

- Еда есть там, откуда ты пришёл.

Собственно, Кирк не лгал в полном смысле этого слова. Хорошенько поразмыслив, он пришёл к выводу, что на планете, скорее всего, не осталось ничего такого, что уважающий себя кхфликтянин счёл бы съедобным. Он сам лишь с превеликим трудом заставил себя пить воду с ряской. Нет, кхфликтянам неоткуда получить пищу, кроме как с "Энтерпрайза".

- Возвращайся, и ты найдёшь еду.

- Да, родитель. – И кхфликтянин послушно побрёл назад. Его заметно пошатывало от слабости.

Кирк провожал его взглядом, пока юный кхфликтянин не скрылся за холмом. Странно, что он так беспрекословно подчинился. Сладить с собственным носителем было куда труднее. Его низший мозг изо всех сил сопротивлялся контролю. А этот кхфликтянин повиновался с готовностью. Он как будто даже был рад, что появился кто-то, кто укажет, что делать. Возможно ли, чтобы двое кхфликтян так отличались по своей ментальности? Неужели всё дело в голоде? Или же такая пассивность вызвана другими, более глубокими причинами?

Единственный способ выяснить это – найти остальных. Двое – это слишком мало, чтобы на основании их поведения судить обо всей расе. И даже всех шестерых, чьё сознание было перенесено в тела кхфликтян, тоже недостаточно. Впрочем, он и не собирается вникать в психологию кхфликтян. Ему нужно выручить своих людей и увести корабль прочь от этой планеты.

И Кирк пустился на поиски остальных, надеясь, что убедить их вернуться к порталу будет так же легко.

Прошёл добрый час прежде, чем ему удалось обнаружить ещё один след. Ровная широкая полоса примятой травы устремлялась вдаль, словно старинная земная автострада. При виде этого следа Кирк ощутил несомненное возбуждение низшего отдела мозга. Он не понимал, что это значит, но его кольнуло недоброе предчувствие. Этот кхфликтянин явно не такой, как остальные. На всякий случай Кирк решил оставить его напоследок. Когда он найдёт остальных, можно будет разобраться и с этим.

Не тут-то было. Он отошел было в сторону, намереваясь поискать другие следы, но взбунтовавшийся носитель вернулся и двинулся по примятой траве. Несколько раз Кирк пытался оставить след, но это требовало предельного напряжения всех сил. Стоило чуть ослабить контроль, как носитель вновь устремлялся к полосе примятой травы. Она притягивала его как магнитом, и в конце концов заинтригованный Кирк решил уступить.

Оставивший этот след кхфликтянин явно не мешкал по дороге. Он пёр вперёд, не останавливаясь; и низший мозг заставлял носителя двигаться со всей скорость, на которую тот был способен, как будто настичь сородича было для него вопросом жизни и смерти. Беспокойство его всё нарастало. Чувствуя, что всё равно совершенно утратил контроль над телом, Кирк задумался о причине такого бунта до сих пор послушного носителя. Судя по внезапности пробуждения низшего отдела мозга, это либо заложенная в него программа поведения, либо чистая биология. И хуже всего, что он и понятия не имеет, на что именно запрограммирован кхфликтянин. И не узнает, пока не будет слишком поздно.

После нескольких часов безумной гонки Кирк, наконец, увидел кхфликтянина. Словно удар тока пронизал тело, и носитель рванулся вперёд. Отчаяние захлестнуло низший отдел мозга – и Кирка охватил ужас, когда он понял, что двигало носителем. Перед ним самка – самая крупная, самая сильная, самая прекрасная из всех, что он видел за свою недолгую жизнь – а он не никак не догонит её!

Кирк отчаянно боролся за контроль над телом, но остановить кхфликтянина было невозможно. Носитель несся вперёд, не разбирая дороги, и Кирк бессилен был ему помешать.