Вселенная без меня уже не та... (с)
Глава двенадцатая.
АКАДЕМИЯ «ВОСТОК», МЕРКУРИЙ. ЗВЕЗДНАЯ ДАТА 58563.6
читать дальшеПикар, покачиваясь, сошел с транспортной платформы. Транспортация оказалась необычно жесткой. Он чувствовал дезориентацию.
К нему подошел медтехник Звездного флота, взял его за руку, помог восстановить равновесие.
– Сэр… вы знаете, где вы находитесь? – спросил медик. Он говорил громко, словно ожидая, что Пикар может его не услышать.
Пикара вопрос озадачил – не потому, что он не знал ответа, а потому, что он даже не ожидал подобного вопроса.
– Сэр? – снова спросил медик.
Пикар увидел поодаль еще одного медика, нацелившую на него медицинский трикодер. Больше в маленьком транспортном отсеке никого не было, даже техника, управляющего транспортером.
– Академия «Восток», – ответил Пикар. Древний аванпост, находившийся глубоко под поверхностью Меркурия, был одним из самых старых исследовательских заведений в Солнечной системе.
– Вы знаете текущую звездную дату?
Пикар раздраженно отдернул руку, которую держал медик.
– 58563. К чему все это? – Он посмотрел на платформу. Она все еще мерцала, словно готовая транспортировать еще кого-то. – Что-то не так с транспортером?
– Нет, сэр. Но вы были в буфере около десяти минут, а это иногда может…
– Что?
– Подтверждение личности, – сказал медик, стоявший рядом с Пикаром. Он посмотрел на медика с трикодером. – Совпадение полное?
Второй медик кивнула. Только тогда Пикар заметил, что на поясе у нее фазер. Как и у первого медика.
– Что здесь творится? – требовательно спросил Пикар.
Первый медик подтолкнул Пикара к закрытой двери.
– Вам пора на брифинг, сэр. Там ответят на все ваши вопросы.
Затем дверь открылась, и Пикар почувствовал, как чья-то твердая рука толкает его в спину. Он спотыкался из-за слабого тяготения Меркурия, составлявшего лишь треть земного, пока рефлексы не приспособились.
Коридор, лежащий за транспортным отсеком, был пуст. Пикар почувствовал запах сырости и плесени. Белые стены выцвели, потолочные панели светились синим. В сочетании с отсутствием искусственной гравитации все это создавало общий эффект древности и заброшенности. Пикар решил, что это, возможно, часть исходного аванпоста, который, как ему казалось, был оставлен после того, как построили новые здания.
Послышался голос – из невидимых динамиков на стене, а не его коммуникатора.
– Капитан Пикар, пожалуйста, направляйтесь по левому коридору.
– Кто вы? – рявкнул Пикар. – Где адмирал Джейнвей?
Адмирал транспортировалась вместе с Пикаром после того, как «Энтерпрайз» вышел на стандартную орбиту вокруг планеты. Он ожидал, что они и прибудут вместе.
– Адмирал уже была обработана. Пожалуйста, направляйтесь по коридору.
– Обработана?
– Прошу вас, капитан. Вы задерживаете следующее прибытие.
Пикар с трудом подавил раздражение и возникшие вопросы.
Пройдя по коридору слева, он остановился у двери аварийного шлюза. Кое-где с нее облупилась краска, обнажая плотные слои, нанесенные один на другой, что делало ее чем-то похожей на топографическую модель. Пикару эта дверь показалась антикварной, построенной еще до открытия силовых полей, когда атмосферное давление поддерживалось лишь физическими средствами.
– Пожалуйста, встаньте рядом с дверью.
Пикар подчинился, услышав механический гул и постукивание в потолке коридора; затем вторая бронированная дверь внезапно опустилась позади него.
У него зашумело в ушах, когда в небольшом пространстве между двумя дверями установилось нормальное давление.
Аварийный шлюз. Пикар понял это, когда с шумом заработал похожий на колесо запирающий механизм первой двери. Когда он закончил работу, Пикар почувствовал вибрацию в полу, и дверь открылась, обнаружив за собой следующую секцию коридора и охранную команду Звездного флота.
Командовал отрядом бетазоид; выражение его больших черных глаз прочитать было невозможно. Позади него бесстрастно стояли, держа руки на курках фазеров, четыре крупных человека с мощными мускулами, родившиеся, похоже, в колониях с высокой гравитацией.
– Капитан Пикар, добро пожаловать на Меркурий. Вашу правую руку, пожалуйста.
Бетазоид держал в руках белое устройство, которое Пикар определил как модифицированный медицинский монитор, надеваемый на запястье пациента. Это была старая технология, редко применявшаяся на звездолетах, где сенсоры могли наблюдать за находящимися в лазарете с любого расстояния.
– Я не болен, – сказал Пикар.
Бетазоид протянул монитор Пикару, открыв его, словно кандалы.
– Мы знаем. Пока вы были в транспортерном буфере, вся ваша генетическая и клеточная структура была тщательно проанализирована. Этот монитор позволит нам поддерживать соматическую непрерывность.
– Соматическую непрерывность? – переспросил Пикар.
Бетазоид поднял правую руку. На нем тоже был монитор.
Пикар посмотрел на охранную команду. И у них на руках были мониторы.
Профессиональная улыбка бетазоида сошла с лица.
– Нам нужно знать, что человек, появившийся из транспортера, остается самим собой все время, пока пребывает здесь.
Пикар протянул правую руку.
Бетазоид закрепил монитор на его запястье, затем запаял его плазером.
Пикар попытался поправить монитор, двигая его взад-вперед. Запечатанный на молекулярном уровне прибор не двигался с места и казался очень тугим и неудобным.
– Я чувствую ваше сопротивление, – сказал бетазоид. Он проверял дисплей трикодера, наведенного на монитор. – Я понимаю его. Но, возможно, сейчас это не лучшая модель поведения.
Его улыбка была формальной, почти фальшивой.
– Монитор работает, капитан. Если он когда-либо перестанет работать, или сенсорная сетка по каким-то причинам прекратит засекать его сигнал, вы услышите объявление. В этом случае вы должны прекратить любое свое занятие и оставаться на месте в зоне досягаемости ближайшего визуального сенсора, ожидая представителей службы безопасности.
Пикар сделал последнюю попытку преодолеть официоз, за которым прятался бетазоид.
– Произошел какой-то инцидент, от которого нас теперь защищают эти процедуры?
– Вам все скажут на брифинге, – ответил бетазоид.
Фраза явно означала нежелание продолжать разговор.
Дверь позади Пикара закрылась.
– У нас новоприбывшие, их тоже нужно обработать, – сказал бетазоид, затем жестом указал на коридор за спинами охранников. – Пройдите через синюю дверь. Спасибо, капитан.
Пикар решил не протестовать против подобного обращения. Пока он не узнает, что заставило Звездный флот установить такой уровень безопасности, высказывать сомнения в процедурах не стоило.
Синяя дверь оказалась в нескольких сотнях метров дальше по извилистому коридору. Пикар по пути встретил лишь двух человек – оба были гражданскими, с такими же, как у него, мониторами на руках. Никто не заговорил с ним – его поприветствовали лишь кивками.
К двери была прикреплена бумага с единственным написанным вручную словом.
БРИФИНГ.
Пока Пикар искал контрольную панель, дверь открылась. За ней оказался большой балкон из ребристого металла, нависающий над огромной пещерой, в которую легко поместился бы весь зал Совета Федерации. По затхлому, влажному воздуху, вырвавшемуся из пещеры, Пикар понял, почему коридор пахнет именно так.
Балкон был прикреплен болтами к стене пещеры, словно часть какой-то давно заброшенной шахты. Его, как и шлюзовые двери, покрывал толстый слой старой краски, и освещали аварийные лампы, установленные на поручнях через несколько метров. Они указывали путь к широкой лестнице, тоже сделанной из ребристого металла, которая вела на дно пещеры, поддерживаемая невероятно тонкими сваями.
Посмотрев вперед, Пикар увидел в пещере несколько островков света, созданных лампами, укрепленными на шестах. Некоторые области были заставлены грузовыми контейнерами. В одном месте стоял ряд переносных туалетов. Другое, похоже, служило полевой кухней. Персонал Звездного флота и гражданские рабочие трудились повсюду, перенося припасы из контейнеров, собирая переносную аппаратуру… От всего вместе веяло поспешной подготовкой, словно здесь находилась убегавшая армия.
Мысль о том, что инсталляцию Звездного флота так быстро и с такой готовностью загнали под землю, пугала.
Пикар с мрачным видом спустился по лестнице. В одном из освещенных оазисов стоял черный стол для собраний, установленный на низкой платформе, чтобы обеспечить ровную поверхность. Стол окружало не менее пятидесяти стульев, но за ним сидело лишь двенадцать человек, среди них – адмирал Джейнвей. Из остальных одиннадцати Пикар, подойдя поближе, узнал адмирала флота Робура Бернетта, третьего лица в Командовании Звездного флота, и двух гражданских политиков: Уилера, президента Марса, и Джеробу Так Фонг с Альфы Центавра. Советник Джероба была представителем Нью-Монтаны в Совете Федерации и председателем Наблюдательного комитета Звездного флота.
Все остальные присутствующие были людьми, как гражданскими, так и из Звездного флота. Пикар не знал никого из них.
Они, впрочем, его узнали, и, как только он поднялся с неровного пола пещеры на платформу, все повернулись к нему. Пока что никто к нему не обратился, и Пикар поддержал молчание.
Джейнвей жестом показала ему сесть на стул рядом с ее местом. Пикар посмотрел на ее медицинский монитор. На всех сидевших за столом были надеты приборы.
Пикар решил, что пора заговорить.
– Они действительно необходимы? – спросил он, садясь рядом с адмиралом.
– Да, – тихо ответила она, но ничего больше не объяснила. Пикар, последовав ее примеру, не стал задавать вопросов.
Затем встал адмирал Бернетт; позади него включился голографический экран, закрыв собой стену пещеры, находившуюся метрах в десяти. На экране Пикар увидел стандартную карту размещения флотов в квадрантах Альфа и Бета, хотя на ней было гораздо меньше изображений, нежели обычно.
Бернетт прокашлялся и начал брифинг. Он стал тратить время на любезности. Его голос казался слабым, словно его поглощала огромная пещера, но то, что он говорил, оказало ошеломляющее воздействие.
– За последние одиннадцать дней Звездный флот потерял примерно две трети кораблей с варп-двигателями.
Пикар был поражен, как и большинство сидящих за столом. Джейнвей, что удивительно, оставалась спокойной.
– Менее пяти процентов попавших под воздействие судов были уничтожены. В большинстве случаев системы безопасности сработали, как полагается, и варп-ядра были сброшены.
Какой-то гражданский выпалил:
– Все потери связаны с неисправностями варп-ядер?
– Все потери, – подтвердил Бернетт. – Большинство наших оставшихся кораблей с варп-двигателями, – он показал на Пикара, – вроде «Энтерпрайза», экипировано варп-ядрами более старых моделей либо находятся на боевых постах с приказом ни в коем случае не переходить на варп-скорость.
Еще один гражданский встревожено вмешался:
– Адмирал, эти «неисправности» – прямая атака на Федерацию?
Бернетт посмотрел на советника Джеробу, словно у них уже был разговор на эту тему.
– Не только на Федерацию. Хотя Клингонская Империя не делала никаких официальных заявлений о необычных происшествиях с кораблями, по неофициальной информации из наших источников в Имперском флоте, они потеряли более половины судов с варп-двигателями. Перехваченные радиопередачи из Ромуланской Звездной Империи свидетельствуют о том, что их потери намного меньше, но все же значительны. Похоже, что их крупные корабли, использующие для перехода на варп-скорость сингулярности нано-масштабов, не попали под воздействие. Но их гражданский флот уничтожен практически полностью.
Еще больше беспокоит доклад «Дип Спейс 9»: ни один корабль с варп-двигателем, в том числе те, которые должны были прибыть по расписанию, за последние восемь дней не появлялся из баджорского межпространственного тоннеля. Это говорит о том, что неисправности происходят и в квадранте Гамма.
Пикар почувствовал, что должен высказаться. Он поднял руку, чтобы подать сигнал Бернетту, и снова почувствовал непривычный вес надетого на запястье монитора.
– Жан-Люк? – сказал адмирал флота.
– Адмирал, если неисправности действительно происходят по всей галактике, то почему мы уверены в том, что они являются результатом умышленной атаки, а не какого-либо нового природного феномена?
Бернетт протянул руку со своим медицинским монитором. Он заблестел в резком свете, окружавшем стол.
– Зачем нужно вот это, вы имеете в виду?
Пикар подождал ответа.
– В ряде случаев, – сказал Бернетт, – неисправности оказались связаны с актами инфильтрации.
Это явилось откровением для Пикара и большинства остальных. За столом начал нарастать шум.
– Можете ли вы охарактеризовать природу инфильтрации? – спросил Пикар.
Бернетт снова поднял руку с монитором.
– Оборотни. Намного более продвинутые, чем Основатели или, если уж на то пошло, все остальные полиморфные существа, известные нам. Именно поэтому вас всех доставили сюда транспортером, чтобы подтвердить ваши личности с помощью сравнения с более ранними транспортерными записями. Серьезнее – то, что этих оборотней, притворявшихся персоналом Звездного флота, видели на десятках попавших под воздействие судов, находившихся на расстоянии тысяч световых лет, в течение буквально нескольких дней.
А самое серьезное, – заключил Бернетт, – то, что, потратив столько времени и сил, чтобы проникнуть на наши корабли и инсталляции, они с готовностью умирают, создавая неисправности.
Адмирал флота замолчал, услышав, как начались сразу несколько оживленных разговоров.
Пикар хотел получить ответы на очень многие вопросы, но важнейшим из них был один. Он не сомневался, что он повлечет за собой и другие ответы.
– Адмирал, – сказал Пикар, заглушая голоса остальных, – зачем нас сюда доставили?
Бернетт состроил гримасу, и Пикару не понадобились даже способности бетазоида, чтобы почувствовать груз поражения, лежавший на плечах адмирала.
– На данный момент, – сказал Бернетт, – все мы, сидящие за этим столом – Командование Звездного флота.
Наступила тишина.
– А как же адмирал Мюллер? – изумленно спросил Пикар. Эрик Мюллер был главнокомандующим Звездного флота, лишь несколько месяцев назад занявшим свой пост.
– Считается пропавшим без вести. «Эребус» шесть дней назад вылетел с Вулкана. Пробой варп-ядра произошел настолько внезапно, что его не смогли сбросить. Никто не выжил.
Пикар понял, что теперь он больше не находится в компании незнакомцев. Все присутствующие теперь были его коллегами, а он – их. «Эребус» был звездолетом класса «Соверен», как и «Энтерпрайз». Судьба адмирала Мюллера и его экипажа могла постигнуть и экипаж Пикара, если бы не встреча с Шинзоном и последовавшая за ним установка варп-ядра старой модели.
– Насколько понимаю, нас к этому привели другие потери в личном составе? – спросил Пикар.
– Совокупность факторов, – коротко сказал Бернетт. – Некоторые члены Командования погибли. Другие застряли в межзвездном пространстве и ждут спасательных судов с варп-двигателями. Правда, их так много, что понадобятся месяцы, чтобы доставить их всех на Меркурий. Третьи просто пропали. Адмирал Джейнвей расскажет нам об этом аспекте силы, с которой мы столкнулись, немного позже.
Пикар не представлял себе, что Джейнвей могла рассказать о пропавших офицерах, но требовалось подтверждение еще одной упомянутой Бернеттом детали.
– Почему Меркурий?
Адмирал показал на худого бородатого мужчину, стоявшего рядом с ним. Как и Бернетт и большинство остальных присутствующих, он, похоже, не спал уже несколько дней.
– Объяснение я предоставлю доктору Мюирхэду.
Хотя они никогда не встречались, Пикар узнал имя инженера. Он был главным администратором Отдела двигательных технологий Звездного флота.
Мюирхэд поднялся, когда Бернетт сел. Его слова тоже были предельно просты.
– Мы не знаем, что вызвало эпидемию неисправностей варп-ядер. Сначала воздействию подвергались только определенные модели. Однако у нас есть подробные инженерные описания нескольких инцидентов, и они говорят нам, что практически во всех случаях варп-ядра отказывали в момент подачи энергии.
– А что насчет других случаев? – спросил кто-то из-за стола. Пикар не разглядел, кто.
– Местоположение тоже, похоже, играет определенную роль в неисправностях, – ответил Мюирхэд. Корабли, даже с варп-ядрами моделей, подверженных воздействию, которые переходили на варп-скорость в гравитационных колодцах звезд или других массивных объектов, не испытывали неисправностей. Это говорит нам, что метод, с помощью которого провоцируется отказ варп-ядра, использует искажение обычного пространства-времени. Там, где определенный объем пространства-времени уже искажен сильным источником гравитации, метод неэффективен. Это может объяснить еще и то, почему крупные ромуланские корабли, источниками энергии которых являются миниатюрные черные дыры, не подверглись такому же масштабному воздействию.
Теперь Пикар понял, почему Командование Звездного флота перебазировалось на Меркурий. Эта планета находилась так близко к Солнцу, что даже пятьсот лет назад, на самой заре мультифизики, релятивистское воздействие на орбиту Меркурия было отмечено астрономами.
– Однако, – продолжил Мюирхэд, – небольшая защита, предоставляемая гравитационным колодцем, скорее всего, будет временной.
Он взял со стола небольшой миникомпьютер, ввел несколько команд, и на голографическом экране появился трехмерный график. Основные значения, изображенные на нем, со временем сводились к нулю.
– Как вы видите, характеристики варп-ядер, подвергающихся воздействию, идут по нисходящей энергетической кривой. Наши самые мощные конструкции попали под удар первыми, это началось одиннадцать дней назад с разрушительного пробоя в Институте Кохрейна. С тех пор, однако, под воздействие попали и менее мощные ядра. Если тенденция продолжится так, как изображено на графике, то еще через десять дней варп-передвижение, основанное на технологии Кохрейна, станет… невозможным.
Ответом стало пораженное молчание.
Мюирхэд сел. Бернетт сложил руки на столе, в его голосе хорошо слышались усталость и отчаяние.
– Другими словами, мы находимся пред лицом уничтожения межзвездной торговли, межзвездных путешествий, межзвездной культуры…
Бернетт оглядел стол, словно для того, чтобы убедиться, что все точно понимают положение, в котором оказались.
– Через десять дней Объединенная Федерация Планет перестанет существовать.
АКАДЕМИЯ «ВОСТОК», МЕРКУРИЙ. ЗВЕЗДНАЯ ДАТА 58563.6
читать дальшеПикар, покачиваясь, сошел с транспортной платформы. Транспортация оказалась необычно жесткой. Он чувствовал дезориентацию.
К нему подошел медтехник Звездного флота, взял его за руку, помог восстановить равновесие.
– Сэр… вы знаете, где вы находитесь? – спросил медик. Он говорил громко, словно ожидая, что Пикар может его не услышать.
Пикара вопрос озадачил – не потому, что он не знал ответа, а потому, что он даже не ожидал подобного вопроса.
– Сэр? – снова спросил медик.
Пикар увидел поодаль еще одного медика, нацелившую на него медицинский трикодер. Больше в маленьком транспортном отсеке никого не было, даже техника, управляющего транспортером.
– Академия «Восток», – ответил Пикар. Древний аванпост, находившийся глубоко под поверхностью Меркурия, был одним из самых старых исследовательских заведений в Солнечной системе.
– Вы знаете текущую звездную дату?
Пикар раздраженно отдернул руку, которую держал медик.
– 58563. К чему все это? – Он посмотрел на платформу. Она все еще мерцала, словно готовая транспортировать еще кого-то. – Что-то не так с транспортером?
– Нет, сэр. Но вы были в буфере около десяти минут, а это иногда может…
– Что?
– Подтверждение личности, – сказал медик, стоявший рядом с Пикаром. Он посмотрел на медика с трикодером. – Совпадение полное?
Второй медик кивнула. Только тогда Пикар заметил, что на поясе у нее фазер. Как и у первого медика.
– Что здесь творится? – требовательно спросил Пикар.
Первый медик подтолкнул Пикара к закрытой двери.
– Вам пора на брифинг, сэр. Там ответят на все ваши вопросы.
Затем дверь открылась, и Пикар почувствовал, как чья-то твердая рука толкает его в спину. Он спотыкался из-за слабого тяготения Меркурия, составлявшего лишь треть земного, пока рефлексы не приспособились.
Коридор, лежащий за транспортным отсеком, был пуст. Пикар почувствовал запах сырости и плесени. Белые стены выцвели, потолочные панели светились синим. В сочетании с отсутствием искусственной гравитации все это создавало общий эффект древности и заброшенности. Пикар решил, что это, возможно, часть исходного аванпоста, который, как ему казалось, был оставлен после того, как построили новые здания.
Послышался голос – из невидимых динамиков на стене, а не его коммуникатора.
– Капитан Пикар, пожалуйста, направляйтесь по левому коридору.
– Кто вы? – рявкнул Пикар. – Где адмирал Джейнвей?
Адмирал транспортировалась вместе с Пикаром после того, как «Энтерпрайз» вышел на стандартную орбиту вокруг планеты. Он ожидал, что они и прибудут вместе.
– Адмирал уже была обработана. Пожалуйста, направляйтесь по коридору.
– Обработана?
– Прошу вас, капитан. Вы задерживаете следующее прибытие.
Пикар с трудом подавил раздражение и возникшие вопросы.
Пройдя по коридору слева, он остановился у двери аварийного шлюза. Кое-где с нее облупилась краска, обнажая плотные слои, нанесенные один на другой, что делало ее чем-то похожей на топографическую модель. Пикару эта дверь показалась антикварной, построенной еще до открытия силовых полей, когда атмосферное давление поддерживалось лишь физическими средствами.
– Пожалуйста, встаньте рядом с дверью.
Пикар подчинился, услышав механический гул и постукивание в потолке коридора; затем вторая бронированная дверь внезапно опустилась позади него.
У него зашумело в ушах, когда в небольшом пространстве между двумя дверями установилось нормальное давление.
Аварийный шлюз. Пикар понял это, когда с шумом заработал похожий на колесо запирающий механизм первой двери. Когда он закончил работу, Пикар почувствовал вибрацию в полу, и дверь открылась, обнаружив за собой следующую секцию коридора и охранную команду Звездного флота.
Командовал отрядом бетазоид; выражение его больших черных глаз прочитать было невозможно. Позади него бесстрастно стояли, держа руки на курках фазеров, четыре крупных человека с мощными мускулами, родившиеся, похоже, в колониях с высокой гравитацией.
– Капитан Пикар, добро пожаловать на Меркурий. Вашу правую руку, пожалуйста.
Бетазоид держал в руках белое устройство, которое Пикар определил как модифицированный медицинский монитор, надеваемый на запястье пациента. Это была старая технология, редко применявшаяся на звездолетах, где сенсоры могли наблюдать за находящимися в лазарете с любого расстояния.
– Я не болен, – сказал Пикар.
Бетазоид протянул монитор Пикару, открыв его, словно кандалы.
– Мы знаем. Пока вы были в транспортерном буфере, вся ваша генетическая и клеточная структура была тщательно проанализирована. Этот монитор позволит нам поддерживать соматическую непрерывность.
– Соматическую непрерывность? – переспросил Пикар.
Бетазоид поднял правую руку. На нем тоже был монитор.
Пикар посмотрел на охранную команду. И у них на руках были мониторы.
Профессиональная улыбка бетазоида сошла с лица.
– Нам нужно знать, что человек, появившийся из транспортера, остается самим собой все время, пока пребывает здесь.
Пикар протянул правую руку.
Бетазоид закрепил монитор на его запястье, затем запаял его плазером.
Пикар попытался поправить монитор, двигая его взад-вперед. Запечатанный на молекулярном уровне прибор не двигался с места и казался очень тугим и неудобным.
– Я чувствую ваше сопротивление, – сказал бетазоид. Он проверял дисплей трикодера, наведенного на монитор. – Я понимаю его. Но, возможно, сейчас это не лучшая модель поведения.
Его улыбка была формальной, почти фальшивой.
– Монитор работает, капитан. Если он когда-либо перестанет работать, или сенсорная сетка по каким-то причинам прекратит засекать его сигнал, вы услышите объявление. В этом случае вы должны прекратить любое свое занятие и оставаться на месте в зоне досягаемости ближайшего визуального сенсора, ожидая представителей службы безопасности.
Пикар сделал последнюю попытку преодолеть официоз, за которым прятался бетазоид.
– Произошел какой-то инцидент, от которого нас теперь защищают эти процедуры?
– Вам все скажут на брифинге, – ответил бетазоид.
Фраза явно означала нежелание продолжать разговор.
Дверь позади Пикара закрылась.
– У нас новоприбывшие, их тоже нужно обработать, – сказал бетазоид, затем жестом указал на коридор за спинами охранников. – Пройдите через синюю дверь. Спасибо, капитан.
Пикар решил не протестовать против подобного обращения. Пока он не узнает, что заставило Звездный флот установить такой уровень безопасности, высказывать сомнения в процедурах не стоило.
Синяя дверь оказалась в нескольких сотнях метров дальше по извилистому коридору. Пикар по пути встретил лишь двух человек – оба были гражданскими, с такими же, как у него, мониторами на руках. Никто не заговорил с ним – его поприветствовали лишь кивками.
К двери была прикреплена бумага с единственным написанным вручную словом.
БРИФИНГ.
Пока Пикар искал контрольную панель, дверь открылась. За ней оказался большой балкон из ребристого металла, нависающий над огромной пещерой, в которую легко поместился бы весь зал Совета Федерации. По затхлому, влажному воздуху, вырвавшемуся из пещеры, Пикар понял, почему коридор пахнет именно так.
Балкон был прикреплен болтами к стене пещеры, словно часть какой-то давно заброшенной шахты. Его, как и шлюзовые двери, покрывал толстый слой старой краски, и освещали аварийные лампы, установленные на поручнях через несколько метров. Они указывали путь к широкой лестнице, тоже сделанной из ребристого металла, которая вела на дно пещеры, поддерживаемая невероятно тонкими сваями.
Посмотрев вперед, Пикар увидел в пещере несколько островков света, созданных лампами, укрепленными на шестах. Некоторые области были заставлены грузовыми контейнерами. В одном месте стоял ряд переносных туалетов. Другое, похоже, служило полевой кухней. Персонал Звездного флота и гражданские рабочие трудились повсюду, перенося припасы из контейнеров, собирая переносную аппаратуру… От всего вместе веяло поспешной подготовкой, словно здесь находилась убегавшая армия.
Мысль о том, что инсталляцию Звездного флота так быстро и с такой готовностью загнали под землю, пугала.
Пикар с мрачным видом спустился по лестнице. В одном из освещенных оазисов стоял черный стол для собраний, установленный на низкой платформе, чтобы обеспечить ровную поверхность. Стол окружало не менее пятидесяти стульев, но за ним сидело лишь двенадцать человек, среди них – адмирал Джейнвей. Из остальных одиннадцати Пикар, подойдя поближе, узнал адмирала флота Робура Бернетта, третьего лица в Командовании Звездного флота, и двух гражданских политиков: Уилера, президента Марса, и Джеробу Так Фонг с Альфы Центавра. Советник Джероба была представителем Нью-Монтаны в Совете Федерации и председателем Наблюдательного комитета Звездного флота.
Все остальные присутствующие были людьми, как гражданскими, так и из Звездного флота. Пикар не знал никого из них.
Они, впрочем, его узнали, и, как только он поднялся с неровного пола пещеры на платформу, все повернулись к нему. Пока что никто к нему не обратился, и Пикар поддержал молчание.
Джейнвей жестом показала ему сесть на стул рядом с ее местом. Пикар посмотрел на ее медицинский монитор. На всех сидевших за столом были надеты приборы.
Пикар решил, что пора заговорить.
– Они действительно необходимы? – спросил он, садясь рядом с адмиралом.
– Да, – тихо ответила она, но ничего больше не объяснила. Пикар, последовав ее примеру, не стал задавать вопросов.
Затем встал адмирал Бернетт; позади него включился голографический экран, закрыв собой стену пещеры, находившуюся метрах в десяти. На экране Пикар увидел стандартную карту размещения флотов в квадрантах Альфа и Бета, хотя на ней было гораздо меньше изображений, нежели обычно.
Бернетт прокашлялся и начал брифинг. Он стал тратить время на любезности. Его голос казался слабым, словно его поглощала огромная пещера, но то, что он говорил, оказало ошеломляющее воздействие.
– За последние одиннадцать дней Звездный флот потерял примерно две трети кораблей с варп-двигателями.
Пикар был поражен, как и большинство сидящих за столом. Джейнвей, что удивительно, оставалась спокойной.
– Менее пяти процентов попавших под воздействие судов были уничтожены. В большинстве случаев системы безопасности сработали, как полагается, и варп-ядра были сброшены.
Какой-то гражданский выпалил:
– Все потери связаны с неисправностями варп-ядер?
– Все потери, – подтвердил Бернетт. – Большинство наших оставшихся кораблей с варп-двигателями, – он показал на Пикара, – вроде «Энтерпрайза», экипировано варп-ядрами более старых моделей либо находятся на боевых постах с приказом ни в коем случае не переходить на варп-скорость.
Еще один гражданский встревожено вмешался:
– Адмирал, эти «неисправности» – прямая атака на Федерацию?
Бернетт посмотрел на советника Джеробу, словно у них уже был разговор на эту тему.
– Не только на Федерацию. Хотя Клингонская Империя не делала никаких официальных заявлений о необычных происшествиях с кораблями, по неофициальной информации из наших источников в Имперском флоте, они потеряли более половины судов с варп-двигателями. Перехваченные радиопередачи из Ромуланской Звездной Империи свидетельствуют о том, что их потери намного меньше, но все же значительны. Похоже, что их крупные корабли, использующие для перехода на варп-скорость сингулярности нано-масштабов, не попали под воздействие. Но их гражданский флот уничтожен практически полностью.
Еще больше беспокоит доклад «Дип Спейс 9»: ни один корабль с варп-двигателем, в том числе те, которые должны были прибыть по расписанию, за последние восемь дней не появлялся из баджорского межпространственного тоннеля. Это говорит о том, что неисправности происходят и в квадранте Гамма.
Пикар почувствовал, что должен высказаться. Он поднял руку, чтобы подать сигнал Бернетту, и снова почувствовал непривычный вес надетого на запястье монитора.
– Жан-Люк? – сказал адмирал флота.
– Адмирал, если неисправности действительно происходят по всей галактике, то почему мы уверены в том, что они являются результатом умышленной атаки, а не какого-либо нового природного феномена?
Бернетт протянул руку со своим медицинским монитором. Он заблестел в резком свете, окружавшем стол.
– Зачем нужно вот это, вы имеете в виду?
Пикар подождал ответа.
– В ряде случаев, – сказал Бернетт, – неисправности оказались связаны с актами инфильтрации.
Это явилось откровением для Пикара и большинства остальных. За столом начал нарастать шум.
– Можете ли вы охарактеризовать природу инфильтрации? – спросил Пикар.
Бернетт снова поднял руку с монитором.
– Оборотни. Намного более продвинутые, чем Основатели или, если уж на то пошло, все остальные полиморфные существа, известные нам. Именно поэтому вас всех доставили сюда транспортером, чтобы подтвердить ваши личности с помощью сравнения с более ранними транспортерными записями. Серьезнее – то, что этих оборотней, притворявшихся персоналом Звездного флота, видели на десятках попавших под воздействие судов, находившихся на расстоянии тысяч световых лет, в течение буквально нескольких дней.
А самое серьезное, – заключил Бернетт, – то, что, потратив столько времени и сил, чтобы проникнуть на наши корабли и инсталляции, они с готовностью умирают, создавая неисправности.
Адмирал флота замолчал, услышав, как начались сразу несколько оживленных разговоров.
Пикар хотел получить ответы на очень многие вопросы, но важнейшим из них был один. Он не сомневался, что он повлечет за собой и другие ответы.
– Адмирал, – сказал Пикар, заглушая голоса остальных, – зачем нас сюда доставили?
Бернетт состроил гримасу, и Пикару не понадобились даже способности бетазоида, чтобы почувствовать груз поражения, лежавший на плечах адмирала.
– На данный момент, – сказал Бернетт, – все мы, сидящие за этим столом – Командование Звездного флота.
Наступила тишина.
– А как же адмирал Мюллер? – изумленно спросил Пикар. Эрик Мюллер был главнокомандующим Звездного флота, лишь несколько месяцев назад занявшим свой пост.
– Считается пропавшим без вести. «Эребус» шесть дней назад вылетел с Вулкана. Пробой варп-ядра произошел настолько внезапно, что его не смогли сбросить. Никто не выжил.
Пикар понял, что теперь он больше не находится в компании незнакомцев. Все присутствующие теперь были его коллегами, а он – их. «Эребус» был звездолетом класса «Соверен», как и «Энтерпрайз». Судьба адмирала Мюллера и его экипажа могла постигнуть и экипаж Пикара, если бы не встреча с Шинзоном и последовавшая за ним установка варп-ядра старой модели.
– Насколько понимаю, нас к этому привели другие потери в личном составе? – спросил Пикар.
– Совокупность факторов, – коротко сказал Бернетт. – Некоторые члены Командования погибли. Другие застряли в межзвездном пространстве и ждут спасательных судов с варп-двигателями. Правда, их так много, что понадобятся месяцы, чтобы доставить их всех на Меркурий. Третьи просто пропали. Адмирал Джейнвей расскажет нам об этом аспекте силы, с которой мы столкнулись, немного позже.
Пикар не представлял себе, что Джейнвей могла рассказать о пропавших офицерах, но требовалось подтверждение еще одной упомянутой Бернеттом детали.
– Почему Меркурий?
Адмирал показал на худого бородатого мужчину, стоявшего рядом с ним. Как и Бернетт и большинство остальных присутствующих, он, похоже, не спал уже несколько дней.
– Объяснение я предоставлю доктору Мюирхэду.
Хотя они никогда не встречались, Пикар узнал имя инженера. Он был главным администратором Отдела двигательных технологий Звездного флота.
Мюирхэд поднялся, когда Бернетт сел. Его слова тоже были предельно просты.
– Мы не знаем, что вызвало эпидемию неисправностей варп-ядер. Сначала воздействию подвергались только определенные модели. Однако у нас есть подробные инженерные описания нескольких инцидентов, и они говорят нам, что практически во всех случаях варп-ядра отказывали в момент подачи энергии.
– А что насчет других случаев? – спросил кто-то из-за стола. Пикар не разглядел, кто.
– Местоположение тоже, похоже, играет определенную роль в неисправностях, – ответил Мюирхэд. Корабли, даже с варп-ядрами моделей, подверженных воздействию, которые переходили на варп-скорость в гравитационных колодцах звезд или других массивных объектов, не испытывали неисправностей. Это говорит нам, что метод, с помощью которого провоцируется отказ варп-ядра, использует искажение обычного пространства-времени. Там, где определенный объем пространства-времени уже искажен сильным источником гравитации, метод неэффективен. Это может объяснить еще и то, почему крупные ромуланские корабли, источниками энергии которых являются миниатюрные черные дыры, не подверглись такому же масштабному воздействию.
Теперь Пикар понял, почему Командование Звездного флота перебазировалось на Меркурий. Эта планета находилась так близко к Солнцу, что даже пятьсот лет назад, на самой заре мультифизики, релятивистское воздействие на орбиту Меркурия было отмечено астрономами.
– Однако, – продолжил Мюирхэд, – небольшая защита, предоставляемая гравитационным колодцем, скорее всего, будет временной.
Он взял со стола небольшой миникомпьютер, ввел несколько команд, и на голографическом экране появился трехмерный график. Основные значения, изображенные на нем, со временем сводились к нулю.
– Как вы видите, характеристики варп-ядер, подвергающихся воздействию, идут по нисходящей энергетической кривой. Наши самые мощные конструкции попали под удар первыми, это началось одиннадцать дней назад с разрушительного пробоя в Институте Кохрейна. С тех пор, однако, под воздействие попали и менее мощные ядра. Если тенденция продолжится так, как изображено на графике, то еще через десять дней варп-передвижение, основанное на технологии Кохрейна, станет… невозможным.
Ответом стало пораженное молчание.
Мюирхэд сел. Бернетт сложил руки на столе, в его голосе хорошо слышались усталость и отчаяние.
– Другими словами, мы находимся пред лицом уничтожения межзвездной торговли, межзвездных путешествий, межзвездной культуры…
Бернетт оглядел стол, словно для того, чтобы убедиться, что все точно понимают положение, в котором оказались.
– Через десять дней Объединенная Федерация Планет перестанет существовать.
@темы: ТОС. Книги, "Слава капитана", ТОС. Переводы
